Имя моей борьбы

Одним из тайных талантов Алима Сурана был талант к рисованию. Не важно чем — пером или карандашом — линии у него всегда выходили аккуратными и выразительными, а изображённые предметы и существа естественными и узнаваемыми. Эльф оттачивал этот талант, рисуя с натуры лекарственные растения в травяной оранжерее, пока никто не видит. Иногда ему казалось, что это позволяет ему лучше почувствовать их суть. Но самыми любимым рисунками Алима были карикатуры на обитателей Круга, которые он втихаря делал на особо скучных лекциях. Конечно, свои работы Алим никому не показывал. И вообще был уверен, что этот странный талант ему всерьёз никогда не понадобится. Алим с лёгкой улыбкой размышлял об этом, нанося последние штрихи: густоту в бороду Первого чародея Ирвинга, тень под хмурыми бровями рыцаря-командора Грегора, победоносный блик лысине Старшего чародея Ульдреда. Рисунок был готов. Алим с удовлетворением взглянул на проделанную работу, сложил её вчетверо и спрятал за пазуху. Первая часть плана была готова. За окном стояла глухая ночь, и маг был уверен, что никому не придёт в голову заглянуть в его комнату в такой час. Так что решил по максимуму использовать время, добровольно украденное у сна. Рисунок был закончен, и теперь внимания Алима требовало постепенно закипающее зелье. Эльф аккуратно размешал бурый травяной отвар тонкой и длинной ложечкой, "одолженной" в алхимической лаборатории, заставляя осесть выступившую пену. Алим коротко глянул в конспект с рецептом зелья, и улыбнулся. Все по плану. Самое время извлечь из-под кровати так долго ждавший своего часа фиал с лириумной пылью. Алим открыл пробку зубами и тонкой струйкой всыпал содержимое бутылочки в котёл. Зелье чуть заметно засветилось и сменилось цвет на изумрудно-зелёный. Теперь можно деактивировать раскаленную огненную руну, которую Алим использовал вместо настоящего огня, и дать зелью настояться 15 минут. Затем разлить все по заранее припасенным баночкам и ложиться спать. Зелья вышло на 5 порций. И выглядело оно идеально соответствующим описанию. Ошеломительный результат с учётом его сложности и неопытности Алима. Жаль, даже похвастаться некому. Ведь чтобы сотворить его, маг нарушил кучу правил Круга. И даже Каллен, который теоретически мог бы не сдать, Алима со всеми его затеями, наверняка не оценит. Эльф ещё ни разу в жизни не видел храмовника, разбирающегося в алхимии. Припрятав драгоценные баночки с зельем в тайник под кроватью и тщательно скрыв все улики, которые могли указать на то, что маг занимался в комнате хоть чем-то, кроме сна, Алим, наконец, позволил себе забраться в кровать и закрыть глаза. До рассвета оставалось совсем чуть-чуть, а день предстоял не из лёгких. Вычислить рыцаря-храмовника Ральфа не составило труда. Взгляд, мельком брошенный на доску дежурств, когда Алим якобы шёл в библиотеку — и он узнает, что Ральф стоит в карауле в парадном холле у входа в Круг. Там всегда стоят по двое. А второго дежурного Алим знает в лицо. Её зовут Стрелок. И сейчас она стоит на страже, почти любовно обнимая лук. Весьма кстати, что у Ральфа на бедре болтается сумка с не закрытым клапаном: храмовники имеют привычку носить в таких флягу с водой, экземпляр Песни Света и всякую мелочь. Проще всего провернуть задуманное при смене караула. Но для этого нужен сообщник: тот, кто сумеет отвлечь Ральфа. Как по заказу к Алиму подлетает Йован — этот дурак, оказывается, искал своего новоиспеченного друга, чтобы вместе пойти на обед. — Хорошо, — согласился Алим. — Но сначала мне нужно, чтобы ты кое-чем мне помог. Я хочу проучить этого Ральфа. Йован понимающе кивает и легко соглашается стать соучастником. Минут через 10 приходит смена, и Ральф со Стрелком удаляются с поста в длинный коридор первого этажа. Стрелок идёт впереди, значительно быстрее, стремительно увеличивая дистанцию со своим напарником. Очень удобно. Йован, как по команде, бежит мимо Ральфа к Стрелку и кричит "Сера храмовница! Стойте! Мне нужно с вами поговорить". По дороге он будто оступается и падает на Ральфа. Ральф не удерживается на ногах, с грохотом валится на пол, сумка летит в сторону. Теперь выход Алима. — Ну ты и неуклюжий идиот! — вспыльчиво кричит он очень, как ему кажется, правдоподобно размахивая руками. Шаг в сторону — подхватывает с пола сумку, незаметно подсовывая в неё листок. Затем подлетает к Ральфу и с самым виноватым видом вручает сумку ему, помогая подняться. — Извините! Тысяча извинений! Он и правда олух, но не со зла! Пока Ральф ошеломлен падением и излишней говорливостью налетевшего Алима, маги удаляются по коридору. Стрелок останавливается лишь на секунду и продолжает идти, куда шла, не пытаясь задавать вопросов. Скрывшись за дверью лестничного пролёта на второй этаж, Алим выдыхает. Дело сделано. Почти пора праздновать победу. Но дверь тут же распахивается, и тяжёлая рука Стрелка хватает эльфа за грудки, крепко прижимая к стене. — Рассказывай. От неожиданности Алим забыл как дышать. Но быстро придя в себя с самым невинным видом выдавил: — Мы с Йованом поспорили, какого цвета у вас глаза. Я говорил, что голубые, как лёд. А он, что зелёные, как трава. Под шлемом же не видно. Стрелок лишь сжала его крепче и как следует встряхнула: — Угу, поэтому вы дождались смены караула. Поэтому сбили рядового с ног. Поэтому ты что-то подсунул в его сумку: весьма ловко, кстати, но конкретно я таких ловкачей вижу за версту. — На секунду Стрелок повернулась к остолбеневшему от страха Йовану: — Жду ответа. Или оба пеняйте на себя. В Круге никому нельзя доверять. Тебя обязательно сдадут: из-за выгоды, вредности или, как в случае с идиотом-Йованом из-за банального страха. Алим едва сдержал стон разочарования, когда его глупый подельник дрожащими губами произнёс: — Рыцарь Ральф недавно сделал кое-что очень плохое рыцарю Каллену. Ну... Такое, о чем он не сможет подать рапорт. И мы хотели его проучить. Стрелок медленно разжала пальцы, давая Алиму вздохнуть. — Уверена, что это ты придумал. — Сказала она эльфу. — Да, — раздраженно ответил он. — Можете хоть сейчас в карцер тащить. — Скажи, что ты ему подкинул? Алим посмотрел на Стрелка взглядом "Нам не о чем больше говорить". Но храмовницу это не смутило. — Судя по тому, как ты просунул это двумя пальцами, что-то тонкое. Скорее всего, бумага — сказала она. — Письмо с угрозой? Алим фыркнул. Как банально! — Ложное любовное признание? Ещё одна кривая ухмылка. Не угадала. — Заинтриговал. Что это? Алимом завладело какое-то ребячливое желание похвастаться выдумкой. А, в целом, что ему терять? Он уже пойман. Стрелок догонит и предупредит Ральфа о подлоге. И все будет конечно. — Хорошо. — С нахальной улыбкой сказал Алим. — Но при одном условии. Стрелок склонила голову чуть в бок, давай понять — она слушает. — Вы снимите шлем. — Все-таки решил узнать, какого цвета мои глаза? — Язвительно спросила Стрелок, расстегивая ремень на подбородке и снимая шлем. — Нет. Хочу видеть выражение вашего лица. — Признался Алим. И он рассказал, что на той бумаге. О! Выражение лица Стрелка было бесценным. На нем быстро сменялись эмоции он удивления к смущению и какому-то странному торжеству. Затем храмовница шумно вздохнула и молча вышла из пролёта, напоследок громко хлопнув дверью. “По крайней мере повеселился напоследок”, — кисло подумал Алим.