Madness of fate

                   Следующие несколько холодных дней они старательно игнорируют существование друг друга, стараясь пересекаться, как можно реже.       Мэйбл бороться с внутренней дилеммой, как сообщить родным где, а главное с кем, она находится. Они не слепцы и сразу заметили явное улучшение её состояния, списанное девушкой на смену обстановки и жаркое испанское солнце.       Билл старается как можно чаще бывать где-то за пределами дома, наверняка ища приключения на пятую точку, [что Мэйбл совсем не волнует,] но когда свалить не получается [в основном из-за плохого самочувствия,] демон запирается в своей комнате. В еде и сне он нуждается изредка, поэтому почти всё время проводит читая книги.        Но иногда, когда становилось невыносимо скучно, выходит в гостиную и играет на рояле. В такие моменты Пайнс ведёт себя, как мышка, присаживается на ступенях, вслушиваясь в чарующую музыку Маурицио Поллини, стараясь никаких не выдать своего присутствия, чтобы не нарушить это хрупкое подобие идиллии.       — Почему именно черви? — словив его ранним утром после очередной гулянки, интересуется она.       Пайнс ещё с детства пыталась понять эту странную логику. Ведь в каждом его действий, в каждом, вроде как, невзначай сказанном слове есть особый смысл и ей с годами все больше и больше хочется его понять.       — Что? — в недоумении поднимает одну бровь. — У тебя опять глюки? Тут кто-то есть? — даже оборачивается по сторонам для пущего эффекта.       — Это вопрос к тебе, и нету у меня глюков! — с раздражением вздыхает, злясь на себя, что вообще начала этот разговор. — Тот мир в котором я была, когда он разрушился, то оказалось, что он был весь из червей, почему?       Билл молчит несколько секунд, вряд-ли он размышляет над ответом, ведь находится не в самом трезвом состоянии. Наверняка просто пытается внятно сформулировать ответ.       — Потому что даже конфета с самой красивой обёрткой может оказаться червивой.       — Это типа такой урок?       — В точку! — он слегка шатается, тыча в неё пальцем. — Бесплатный сыр только в мышеловке, дорогая.       — Как банально!       — Не то слово! Только смысл в том, что мыши даже сыр не любят, а в мышеловку всё равно попадаются. Они, как и люди лакомы к халяве и не видят подвоха, а он есть во всём.       — Но сейчас его нет, — заметив его недоумение девушка поясняет. — Ну, ты же по сути устроил мне ту же "сладкую жизнь", только подвоха нет.       — А с чего ты взяла, что его нет?       — И в чём же тогда подвох?       Сайфер медленно подходит ближе, упирается руками об барную стойку и хитро ухмыляется.       — В том, что ты не осознаешь, что связана со мной не на пол года, а на всю. Свою. Жизнь.

***

      Вскоре Мэйбл не выдерживает давящей тишины и одиночества, и набирает номер, уже бывшей, соседки. Пришлось снова долго и нудно объяснять где она так долго была, когда вернулась и почему так редко отвечала на звонки и сообщения. Мэри выслушав всю её скомканную историю, дала несколько дельных советов и скрепя сердцем отдала Пухлю, к какому за столько времени успела прикипеть.       Сайфер, мягко говоря, не обрадовался новому пушистому "сожителю", слава господу что только, опустил несколько ядовитых фразочек в её сторону и [она надеется, что лишь] пустых угроз.       Собрав волю в кулак Мэйбл всё-таки смогла рассказать родным правду. Они приняли это совершенно спокойно, чем загнали девушку в ступор.       — Рано или поздно это должно было случиться, — Пасифика улыбается во все тридцать два зуба и поглаживает Диппера по плечу, явно успокаивая, — мы все это понимали.       — В любой случаи будь аккуратна, детка.       Вид у Стэнли обеспокоенный и нервный. Кажется он готов в сию же секунду сорваться в Пьемонт, чтобы уберечь свою девочку от врага.       — Не волнуйся, дядя Стэн, он меня не тронет, — успокаивает то ли их, то ли себя, неосознанно касается запястья где ещё недавно был браслет защищающий её, вспоминая злой взор Сайфера, что постоянно улавливает на себе, — ему это не выгодно.       — А это с какой стороны посмотреть, — она права, но попугать то хочется.       Мэйбл натягивает улыбку, чтобы не видать родным присутствие демона. Чувствует, как он прожигает взглядом её спину, наверняка усмехаясь. Но в кадр, на удивление, не влезает, ведёт себя тихо. Хоть на этом спасибо.

***

       Постепенно они привыкают к друг другу. Даже начинают разговаривать с сарказмом, издёвками, фырканьем, но разговаривать. Вообще, это начал Билл, а Мэйбл просто подхватила. Наверное, ему как и ей просто нужно было осознать всю ситуацию, смириться, или он просто свыкся к её постоянному присутствию, не рядом, но в поле зрения.       — Мне скучно! В этом дьяволом забытом месте есть, что-то интересное? — Сайфер, как ни в чем не бывало, врывается в комнату без стука, чем очень пугает девушку.       Впервые за всё это время они выходят из дома вместе, хоть и держаться в нескольких метрах друг от друга. Пайнс впереди, Билл сзади, противно постукивая тростью по тротуару. Конечно же, ей назло.       Со стороны они выглядят, как незнакомцы, которым просто по пути.       В торговом центре они расходятся по разным отделам, не проронив ни слова, но вскоре Мэйбл осознает, что это была ошибка. Она никогда не узнает, что он успел наговорить бедному ребенку, но навсегда запомнит душераздирающий крик и ужас в детских глазах.       — Что? — искренне недоумевает от её недовольства.       — Ничего, — объяснять, что-то бессмысленно, и Мэйбл знает об этом. Билл прекрасно осведомлен о том, какой же он моральный урод. Озвучивать это не обязательно, — просто держись рядом.       — Как скажешь, судьба моя, — не удерживается от колкости демон.       Она скупает все настольные игры, что попадаются под руку, хоть мысленно говорит себе, что зря, ведь вероятнее всего они будут где-то пылится на полках и никто к ним даже не прикоснется. Ещё хватает корм для Пухли и пряжу для новых свитеров.       По дороге домой, Сайфер успевает поспорить с несколькими незнакомцами, некоторым предлагает заключить сделку, но Пайнс вовремя оставляет его, за что он долго дуется на неё, говоря, что-то по типу: "зануда", "нудила" и "раньше ты была лучше" вслед.       Разбирая пакеты она всё же предлагает ему сыграть в монополию, просто ради галочки, заведомо ожидая отказа. Демон смотрит на неё, как на умалишённую, пожимает плечами и отчего-то соглашается.       Они оба жульничают.       Мэйбл потому что так учил дядя Стэн, а Билл, потому что по-другому не умеет.       Ещё были карты, слава господу, что не на деньги, шахматы в которых она так и не разобралась, пусть Сайфер и пытался её научить. Единственное, что удалось запомнить – ферзовый гамбит, и то только потому что это название недавно просмотренного сериала. Мэйбл – не Бет Харман, а он не Бенни Уоттс [хотя в шахматах наверняка получше] и такие интеллектуальные игры явно не для неё, а для Форда и Диппера с их феноменальными мозгами.       — Это игра на логику и смекалку. Странно, что тебе не даётся, — что-то отдаленно похожее на комплимент, но с нотками еле уловимого ехидства.       — Продумывать ходы наперёд - это явно не моё, — да о чём здесь говорить если она все ещё путается какими шахматами играет. — Я слишком поспешна в своих решениях.       — И слишком не внимательна — самодовольная ухмылка, — шах и мат, дорогая.       Так прошёл весь вечер у камина, за разными рода играми. И Мэйбл ловит себя на мысли, что это весело. Весело настолько, что аж абсурдно.

***

      Иногда, они смотрят дурацкие сериалы по телеку [сидя в метре друг от друга.] Билл критикует чуть ли не каждое действие любого героя, что появляется на экране, а Пайнс тихо хихикает, прикрывая рот рукой.       А ещё всё чаще закладываются на какие-то банальные вещи. Ведь оба азартные и заводные. Две стороны одной медали, вроде как разные, но сделаны из одного металла.       Она неосознанно начинает защищать его от нападок родных, оправдывает, убеждает, что всё хорошо, и Сайфер больше не планирует очередной апокалипсис, хотя и не знает точно, потому что никогда не спрашивала, специально не затрагивая эту тему. Ведь каким бы не был ответ: честным, шутливым, лживым он в любом случае пугал и Мэйбл предпочла оставаться в наивном неведении, понимая, что пока они зависимы друг от друга он ничего не сделает, а то, что будет потом, уже будет не её проблемой.       Почти каждое утро Мэйбл заваривает себе чай, ему крепкий кофе, перед этим выбросив в мусорку несколько бутылок, что валялись на полу. Сайфер возмущается с минуты две, а потом сам же резко меняет тему, заставляя девушку улыбаться и в который раз поражаться резким сменам настроения, к которым привыкнуть сложнее всего.       Он всё так же играет на рояле, только теперь Пайнс на цыпочках подходит ближе, опирается об крышку локтями, наблюдая, как ловко демон передвигает пальцами по белоснежным клавишам, создавая поистине волшебные композиции.       [И это всё со временем становится настолько привычным, что если бы кто-то из них задумался над этим, то ужаснулся.]       Мэйбл закусывает губу, сжимая рукава свитера. Ей очень хочется присесть рядом, попробовать повторить его движения, сыграть вместе. Но она ни за что этого не сделает. Что-то типа табу, что-то, что не в их стиле. Такой себе запрет. Негласное правило – держать дистанцию.

***

      — И чего же Звёздочка хочет на этот раз? — он даже не оборачивается, говорит монотонно, быстро переключая каналы, надеясь найти хоть, что-то сносное.       — Сегодня в магазине я встретила Ли, и...       Друг Венди подошёл к ней со спины, одёрнул за плечо и Мэйбл даже не сразу узнала его светлую макушку, вытянутый подбородок и милую, немного неловкую, улыбку с ямочками на щеках.       — Ты так выросла! Красавица прям!        В его крепких объятиях она снова почувствовала себя той двенадцатилетний крошкой, что наблюдала за игрой их, на тот момент только сформировавшейся группы, в гараже Томсона с искорками в глазах, любуясь весёлым пареньком, к которому брат запретил походить ближе чем на метр.       "Уж лучше стадо гронов или братья вампиры, чем дружок Робби, Мэйбл".       Тогда Пайнс было четырнадцать и она прекрасно понимала почему Диппер так говорит. Разница в три года в таком возрасте всё ещё была довольно таки ощутима, и Ли ни за что бы не посмотрел на неё, как на девушку, максимум, как на хорошую знакомую . А ей было этого недостаточно.       — И? — Билл всё-таки поворачивает голову в её сторону ожидая продолжения.       — Он пригласил меня на свидание, — отчего-то резко опускает взор в пол.       Демон несколько секунд молчит, сверля её взглядом, а затем в недоумении хмурит брови.       — Поздравляю? — и поджимает губы не зная, что ещё добавить.       — Не нужно, я ещё ничего не ответила. Не уверена стоит ли идти ведь...       — Конечно стоит! — бесцеремонно перебивает. — Мужское внимание тебе явно не помешает. — Заметив, что Пайнс насупилась он пояснил, – ты красивая, молодая девушка, — осматривает её взглядом с ног до головы. — Особенно теперь, когда не выглядишь, как персонаж из фильма Тима Бёртона.       Мэйбл совета не спрашивала, хотя по-сути за ним и пришла [и наверняка Билл знает об этом.] Она волнуется не навредит ли её желание развлечься их состоянию, ведь оно только-только пришло в норму, а на то, чтобы пройти этот кошмар ещё раз у неё, и у него, наверное, не было ни сил ни желания.       — Красивая? — закусывает губу, чтобы сдержать глупую улыбку и складывает руки на за спину.       — По человеческим меркам да, даже очень.       — По человеческим? А по твоим?       — А по моим ты - ходячий мешок с костями... — секундная пауза. — Только без обид!       Пайнс за почти что два месяца слишком привыкла к его шуточкам и язвительным фразочкам, чтобы обижаться, или вообще воспринимать их всерьёз.       — Так я могу идти?       — А у тебя есть причины чтобы остаться?       Отрицательно покачав головой, девушка пошла собираться, попутно отправляя Ли сообщение с согласием на встречу. Уже к назначенному времени она была готова, слегка нервничая, ходила туда сюда.       — Можно попросить тебя о одолжении?       — Нет.       Билл всё так же сидит на диване. Его выбор пал на глупое, постановочное реалити-шоу на выживание. Хотя, по сути, он его и не смотрит, а втыкает в какую-то непонятную книгу, попутно пьёт виски из гранёного стакана.       За окном начало темнеть, в комнате царил полумрак, а от камина отдавало приятным теплом. И Мэйбл вдруг захотелось отменить все планы и присоединиться к нему. Возможно, нарочно понадоедать, задать несколько философских вопросов, или просто выпить вместе дорогого пойла.       СМС от том, что такси уже прибыло отвлекает девушку от раздумий, и она в спешке накидывает на плечи пальто.       — Покорми Пухлю пожалуйста, у него график, не хотелось бы его нарушить.       — Нет.       Кажется, она даже не услышала ответа.       Хлопок входной двери и оставленный сладкий шлейф цитруса с нотками сандала.

***

      Ли как будто из глупых женских романов вышел. Дорогой ресторан, вкусная еда и его хорошие манеры. Парень пытается угодить ей абсолютно во всем. Больше слушает чем говорит, аккуратно, конечно же только с её разрешения, касается руки, поглаживая пальцы.       Как оказалось, он приехал сюда с Робби и остальной группой выступать, как живая музыка в забегаловках и ресторанах, а через две недели они отправятся в Окленд, затем в Аламеду, в так называемый тур.       — Поехали с ними! — звучит больше серьезно чем в шутку, но Пайнс смеётся, обещая подумать. — Честно говоря, когда я увидел тебя спустя столько лет в том супермаркете, то надеялся, что ты вдруг окажешься моим соулмейтом, — он мечтательно улыбается еле заметно качая головой в разные стороны от собственной наивности.       — Зря, он у меня уже есть, — сдерживается чтобы не коснуться метки на шее.       — Я знаю.       — Откуда?       — Мне хотелось узнать о тебе чуточку больше, и я задал Робби несколько вопросов, — судя по интонации это был расспрос. — Он немного напугал меня когда сказал ни в коем случае не связывается с тобой, а если быть точнее с твоим соулмейтом. Он у тебя что бандит какой-то? — почти что шёпотом спрашивает парень.       — Нет-нет! Конечно же нет! Что ты... — хотя, если разобраться, то на самом деле да. — Просто он... Своеобразный. К нему нужен особый подход, он... Не думаю, что мы сейчас должны обсуждать его.       — Ты права, ведь кем бы не был твой соулмейт, я готов за тебя побороться.       А Мэйбл не хочет чтобы за неё боролись, она хочет обратно домой. Туда где по телевизору идут дурацкие фильмы и шоу, где настольные игры разбросаны по всей гостиной, где на кухне куча фаст-фуда, ведь им лень готовить еду, а в раковине грязные кружки от кофе и чая, ведь эти чёртовы остатки так сложно оттереть, где Билл играет музыку классиков, или сидит с ней вечером у камина, обсуждая какие-то глупости.       И от этого осознания становится тошно.       В девятнадцать она встречалась с сорокалетним музыкантом-наркоманом без постоянно места жительства. И её абсолютно всё в нем устраивало. И небрежный вид, и пагубные привычки и попытки утянуть её за собой, что в некотором роде увенчались успехом. Стыдно вспомнить, что она продавала свои вещи, сдавала драгоценности в ломбард и даже воровала деньги у родителей, чтобы проспонсировать его "новый альбом", хоть и понимала на что они пойдут на самом деле.       И неизвестно сколько ещё могло продержаться это безумие, если бы в один день обо всем не узнал отец, не набил подлецу морду и силой не утащил дочь с грязного подвала, пропитанного запахом травы. Поэтому абсурдно, что Пайнс сейчас сидит здесь и выдумывает причины почему идеальный Ли, что так подходит ей по всем прописанным ещё с детства параметрам, ей не пара.       Тяжело вздохнув, Мэйбл говорит парню, что плохо себя чувствует и просит вызвать такси. Тот волнуется, предлагает вызвать скорую, поехать к больницу, или к нему в отель, но девушка отмахивается, и кое-как убеждает его, что ничего серьезного не случилось.       По дороге Пайнс надеется на свою совесть, что "кошки" начнут "скрести на душе", что она в полной мере осознает насколько грубо и глупо поступила.       Но этого не происходит.       Не происходит даже тогда, когда она пересекает порог дома. Наоборот. Мэйбл чувствует умиротворение и всё равно, что Билл не обратил никакого внимания на её возвращение.       Ей очень хочется снять туфли, от которых ноги уже, как ватные, но любимый питомец куда важнее.       — Привет, малыш! Ты ведь не злишься на меня?       Она легонько стучит ногтем по клетке, затем тянется к корму, что стоит на полке выше и к удивлению замечает, что новая пачка открыта.       Спустившись на несколько ступеней, Мэйбл останавливается, оперевшись об перило.       — Спасибо.       — Больше я этого делать не собираюсь, — Билл любуется на пламя в камине, — просто скормлю твою свинью дворовым котам, или сделаю из неё шашлык, — говорит тихо, спокойно, как будто даже не угрожает.       — А больше и не нужно, — вторую часть она нарочно игнорирует.       — Почему так? Не сложилось?       — Вроде того.       Молчание затянулось, как минимум, на несколько секунд. Пайнс разворачивается, чтобы пойти спать, ведь этот вечер получился слишком морально тяжёлым. Но вдруг Сайфер отрывается от своего занятия и переводит взгляд на часы.       — Поэтому ты так быстро вернулась? И двух часов не прошло, — в голосе, кажется, звучит любопытство.       Мэйбл долго думает, что ответить, надеясь, что он не копается у неё в голове, и не узнает то, ту пришедшую к ней истину, что она собирается скрывать от него до конца своих дней.       — Просто я поняла, что он больше мне не нравится, что довольно таки предсказуемо ведь...       — Ты довольно таки ветренная особа, — Сайфер не упускает момента чтобы пошутить, на что девушка лишь улыбается. Глупо обижаться на правду, — но, вообще, — уже серьёзным тоном добавляет он, — это значит, что ты развиваешся, взрослеешь, стремишься к лучшему, что очень даже похвально, ведь не каждому из твоей семьи дано.       — Скорее к худшему, — мысленный ответ.       — Что ты сказала?       — Ничего... Просто пожелала спокойной ночи.

***

      Диппер [о слава богу, наконец-то] закончил со всеми делами в Гравити Фолз и поездка на три месяца, что растянулась почти на восемь, закончилась. Билеты в Пьемонт куплены, чемоданы собраны, родственники и друзья предупреждены.       Вот только звонок в десять часов вечера, что совсем не по этикету, срывает все их планы. Голос отца Пасифика не слышала почти что пять лет, и даже не сразу узнала, если бы почти не безразличное "дочка" по ту сторону.       В горле пересохло, колени затрясло, пальцы в секунду стали ледяными.       — Чего ты хочешь? — она даже не уверена, что произнесла это вслух.       — Не будь такой грубой! — почти что забытый поучительный, повышенный тон. Престон не изменился.       В детстве Пасифика любила своих родителей, насколько сильно, насколько и боялась. В подростковом возрасте она научилась давать им хоть и минимальный, но отпор и в полной мере осознавая насколько её родные лживые, бесчестье, тщеславные и гнилые люди. А в девятнадцать она ушла от них и поклялась не возвращается.       Теперь они жаждут примирения. Устраивают ужин, приглашают всю её новую семью, и только намекают на то что раскаиваются.       Пасифика нутром чувствует, что это западня и даже убеждения Диппера, что всё будет хорошо, и оптимизм Мэйбл не смогли убедить её в обратном.       Её родители — кукловоды и манипуляторы. Они не чувствуют угрызений совести или хоть какой-то эмоциональной привязанности к собственному дитю. Поэтому, Пасифика готовится к предстоящему вечеру, так, как будто от него будет зависеть вся её жизнь, [а возможно, это действительно так?] Подбирает, каждому костюм и прическу, учит правилам этика и понимает, что перегнула палку, когда срывается на своего парня, за то, что он перепутал столовые приборы.       — Извини, ты же знаешь, в стрессовых ситуаций я всегда хочу всё контролировать, — Нортвест тяжело вздыхает и оперевшись локтями об стол, запускает пальцы в волосы, специально взъерошивая их.       — Я знаю, — Диппер мягко улыбается, крутя в руках ту самую, то ли столовую, то ли рыбную вилку.       — Мне было бы проще если бы я знала чего они хотят.       — Доказать тебе, что ты совершила ошибку когда выбрала меня.       — Ну пусть попытаются.

***

             — Ты готов? — повернув голову в сторону треугольного окна, возле которого стоит Билл, интересуется Пайнс.       Только всевышнему и им двоим известно сколько времени и нервов она потратила, чтобы уговорить его приехать в Гравити Фолз, и пойти с ней на ужин, который вся семья уже окрестила проклятым.       Атмосфера в Хижине и так угнетающая, каждый сдерживается, чтобы не рявкнуть на другого, суетиться и ведёт себя настороженно. И Мэйбл не знает, что тому виной больше – присутствие Сайфера или предстоящие событие.       — Великий демон не может справиться с галстуком. Слишком банально не находишь? —  шутит, чтобы немного разбавить ситуацию, но получается так себе.       — Какие мы остроумные! На, — Билл рывком стягивает с шеи синий галстуком и протягивает ей, — разбирайся с этим сама! Это нужно тебе, а не мне! Я вообще могу не участвовать в этом цирке!       — Почему ты кричишь на меня?! Я чуть ли не единственная кто относится к тебе хорошо!       — Только я тебя об этом не просил!       Ей отчего-то стало так обидно. Как будто её облили отходами с ног до головы, или влупили хорошую такую пощечину.       — Ты правда не понимаешь, что я буквально не могу здесь находится?!  — защитные заклинания, амулеты, всё это, в прямом смысле этого слова, душит его.       Мэйбл дёргается и на секунду, рефлекторно делая шаг назад. Успокоившись она понимает, что догадки почему он сегодня не ночевал здесь, а был неизвестно где до шести утра, правдивы. Да, она ждала, не спала целую ночь, как и каждый в Хижине, честно говоря. Все до сих пор ждут от него какой-то выходки.       Девушка подходит ближе и забирает из рук демона галстук. Как бы на этом заканчивая "конфликт".       — Откуда ты это умеешь? — затаив дыхание интересуется слегка охрипшим голосом, пока она ловко проводит непонятные ему манипуляции. С магией всё намного проще, а в форме треугольника - комфортнее.       — На бывших парнях научилась, — смотрит в глаза, лукаво усмехаясь, но в голосе слышаться нотки обиды.       — Как мило       — Шучу. Я постоянно вязала галстуки Дипперу на всякие конференции и тому подобное. Он же умник, постоянно где-то участвовал, ну и выглядеть должен был прилично. А бывшие мои галстуки не носили, — замолкает, закусывая губу, — они другому меня научили, — и продолжает улыбается.       — Даже знать не хочу!       Мэйбл громко хихикает и тянется рукой в его пшеничным волосам, взъерошивая укладку, придавая ей обычный, слегка растрёпанный вид. По его телу как будто прошел электрический разряд, что запустил сердце, заставив в ненормальном ритме биться об грудную клетку.       — Не трогай! — рявкает, демонстративно скривившись.       Лучшие и дальше держать дистанцию.

***

      — Билл, мне почему-то кажется, что мы с Вами уже знакомы, — Престон жмурит черные, как смола, глаза, от чего морщины на лбу стают заметнее.       Сайфер медленно растягивает улыбку, что больше похожа на оскал, вспоминая, как вовремя Странногеддона поменял ему местами все части лица. Хорошее было время.       — Мне часто говорят подобное, но нет. Я не забываю выгодных знакомств, — в конце концов, холодно отвечает демон, после того, как Мэйбл пнула его локтем под бок.       Несколько музыкантов, продолжают тихо играть тягучую мелодию которая пусть и действуют на нервы [хоть должна наоборот успокаивать, создавая неформальную обстановку,] но зато разбавляют гнетущую тишину.       Сухие диалоги, долгие паузы, натянутые улыбки и лицемерие. Пасифика скучала по дому, но не по этому. Она смотрит на родителей и понимает, что вселенная ошиблась. Они должны были быть соулмейтами. Отец с вечно недовольным, хмурым видом и мать с вечной, жутковатой, выбеленной улыбкой во все тридцать два зуба.       Нортвест не знает кто их суженные. Они держат эту тайну под семью замками, но наверняка это какие-то бедняки, что на постоянной основе мелькают где-то рядом. Схема неизвестная, а значит хорошо отработанная, ведь что-то подобное они готовили и для неё.       — Пошли со мной, — холодным тоном еле слышно прошептал Билл, от чего у Мэйбл по коже прошёл неприятный холодок.       — Куда?       Он ничего не отвечает, лишь грубо хватает её за запястье и резко тянет за собой.       — Просим прощения, господа, мы отойдем ненадолго, — демон натянуто улыбается, косо поглядывая на всех, как будто желая придушить.       Диппер, конечно же, хочет рвануться следом, но Пасифика останавливает его положив ладонь на плече.       — Не смей меня бросать, только не сейчас, — в голосе слышаться нотки мольбы.       — Я не могу оставить её с ним!       — Она всё это время жила с ним, — парирует девушка. — Он ничего плохого не сделает... Я понимаю твоё беспокойство, но дай им пятнадцать минут, а потом можешь идти.       — Только. Пятнадцать. Минут. — он выделяет каждое слово и переводит взгляд на часы, отсчитывая время.

***

      — Куда ты меня ведёшь? — немного отойдя от шока всё-таки поинтересовалась девушка.       — Подальше от чужих глаз и ушей.       Спустившись на первый этаж, они оказались в зале где проходила та самая злосчастная вечеринка летом 2012-го. Мэйбл хорошенько запомнила тот день и это место, пусть после того дня редко бывала здесь. Пасифика, по понятным причинам, предпочитала не водить друзей домой, а они с братом наоборот были только рады принять девушку у себя.        Первые несколько раз дядя Стэн удивлялся присутствию кого-то из четы Нортвест в своём доме, особенно учитывая её прошлые отношения с близнецами, [от чего девочка чувствовала себя крайне неудобно] но со временем он свыкся, и уже удивлялся если она не приходила несколько дней и всё расспрашивал: "Куда вы дели ещё одну?" накрывая на стол.       — Рассказывай! — затащив всё ещё ничего не понимающую Пайнс в какой-то укромный угол, буркнул Билл.       — Что рассказывать?!         — Ну не знаю! Например, что твой брат уже успел натворить?       — Ничего, — не задумываясь произносит она. Но похоже демона такой ответ не устроил, он деловито складывает руки на и молча продолжает глазеть на неё. — Правда, ничего! — не выдержав этого взгляда повторила Пайнс.       — Правда ничего? — передразнивает слегка наклонившись вперёд. — Тогда почему эти двое целый вечер только и думают о том, как сообщить дочери, что её суженый оказался социопатом, что чуть не убил человека и заявил полиции, что не собирается в этом раскаиваться?       — Что? — еле смогла выдавить из себя девушка, не веря собственным ушам.       — Представь себе! У них ещё и закрытое дело на руках, а там показания свидетелей, медработников и психотерапевта.       — Они не имеют на это право! Это противозаконно!       — Когда деньги есть всё законно.        Мэйбл кивает и до боли закусывает губу, чувствуя вкус вишнёвого блеска. Билл в упор смотрит на неё, всё ещё жаждая объяснений и она рассказывает, понимая, что так или иначе, он всё равно узнает.       Им было лет по пятнадцать, на носу экзамены и подготовка к ним шла во всю, по крайней мере у Диппера. И тут появилась возможность развлекаться. Девочка из класса, то ли Ольга, то ли Хельга, устраивала вечеринку по поводу своего дня рождения, куда позвала чуть ли не пол школы. Её родители уехали, оставив им во владение маленький домик, так что оторваться можно было по полной.       Но близнецы, конечно же, не смогли прийти вовремя, опоздав на несколько часов. Мейсону нужно было доделать кое-какие задания, чтобы на следующий день получить за них плату – такой себе маленький бизнес, не всерьёз предложенный дядей Стэном, но подхваченный Диппером на ура.       Встретили их громкая музыка – в основном ремиксы популярных треков, уже опьяневшие подростки, что буквально заполонили всё пространство, начиная со стульев, кресел и дивана, заканчивая тумбочками, подоконниками и даже ступенями на лестнице. Близнецы быстро влились в эту обстановку и разбежались по разным компаниям.       — Догоняй! — пританцовывая именинница протянула Мэйбл одноразовый стаканчик с непонятной жидкостью.       Пайнс недолго думая, под громкие вопли подруг, выпила добрую половину от чего сразу поморщилась. Довольно кивнув Хельга, или Ольга, ушла развлекать остальных.       — Фу, что это?!       — Какая-то бодяга, — на ухо прошептала ей одноклассница, — не поймёшь, уже давным-давно всё перемешали, а с бутылок этикетки поснимали... Но если распробовать, то ниче так.       Алкоголь оказался довольно-таки крепким и Пайнс, которая и не особо любила, а вернее не умела, пить, осилив ещё несколько глотков, почувствовала резкую головную боль и головокружение. Захотелось выйти на балкон и подышать свежим взглядом, но девушка понимала, что это будет выглядеть не очень красиво, так как она только пришла, поэтому вытерпев как-то полчаса и дождавшись того, что девочки перестали заострять внимание на ней, Мэйбл незаметно направилась в сторону вышеупомянутого балкона.       Но стоило немного отойти, как её резко схватили за локоть и толкнули к стене, от чего она ударилась затылком. Голова стала болеть в два раза сильнее, а перед глазами всё поплыло.       — Куд-а-а спешишь, красотка? — еле-еле выговорил некто ростом почти что в два метра, покрасневшим носом и расширенными зрачками.       Это не хороший знак.       — Мне плохо... — пытается давить на жалость. — Так что лучше я пойду выйду, — хочет пройти, но парень перегораживает путь рукой.       — Тебе просто нужно расслабиться!       Незнакомец странно усмехнулся, слегка пошатываясь. Мэйбл нервно сглотнула.       Билл видел всё это её глазами, то, как урод нагло лапап её, наровясь забрать под короткое платье, как она пыталась кричать, но из-за музыки никто ничего не слышал и как не понятно откуда взялся Диппер, зарядил подлецу по морде, от чего тот пошатнулся назад, не устояв на ногах упал и ударился головой об журнальный столик. Только Пайнс не обратил на это никакого внимания, он всё продолжал яростно бить подлеца, пока его в конце концов силой не оттащили двое смутно знаковых [для близнецов] лиц.       — Отпустите меня! Я убью его!       — Да, ты похоже уже... Вызывайте скорую! Он не дышит!       А дальше красно-синие мигалки, много людей в форме, полицейский участок и взволнованные родители. Майкл – подлец и, как оказалось, парень из параллели, провалялся в отключке несколько дней с сотрясением мозга. Его родные, конечно же, написали на Мейсона заявление и любые попытки объяснить что-то или решить вопрос мирно, не действовали. Проблема была в том, что свидетелей того, что первым драку начал Диппер хоть отбавляй, [плюс куча видеоматериалов,] а свидетелей того, что Майкл приставал к Мэйбл не нашлось.       Все списали случившееся на пьяную драку, а другую версию событий даже не восприняли всерьёз, считая, что Мэйбл просто, как хорошая сестра заступается за брата.       А когда Майкл пришёл в себя, случилось нечто удивительное. Он рассказал, как всё было на самом деле, так ещё и попросил у Пайнсов прошение спихнув всё на алкоголь и травку. На этом вся история могла и закончится если бы не родители парня. Они сказали, что не заберут заявление до тех пор, пока Диппер не попросит прощения, ведь как не крути он угрожал их сыну смертью.       Пайнсы выдохнули с облегчением, но не тут то было. Мейсон твёрдо заявил, что не собирается этого делать и лучше колония для несовершеннолетних чем такие унижения.        Его отправили к психологу где он со спокойным выражением лица повторил то же самое. Чем и вызвал у специалиста подозрения по поводу своего психического здоровья.       — Он извинился, Диппер, — это дело слишком затянулось и действительно могло дойти до суда, по этому Мэйбл всеми силами старалась убедить брата уступить своим моральным принципам.       — Ну и что?! Как ты можешь быть уверена в том, что завтра он не напьется и на твоём месте не окажется другая девушка?! Ты вообще уверена, что на той вечеринке ты единственная к кому он полез?!       — Нет, скажу честно, я уверенна, что не одна такая, да и наверняка не последняя, но мне плевать.       — И что это значит?       — Что я не хочу чтобы ты отправился в колонию.       И он сдался. Натянуто, сквозь зубы, извинился, хоть и все понимали, что это вынужденно, но родители Майкла получили что, хотели и на этом история, слава богу, наконец-то закончилась, а близнецы предпочли о ней не вспоминать.       — Да, история неприятная, немного мутная, но не такая какой ты её описал, — подытожила девушка.       — Это так странно... — задумчиво протянул Билл.       — Что именно?       — Я чувствую уважение к твоему брату.        У Мэйбл из уст вырвался смешок, но она поспешила прикрыть рот кулаком скрывая улыбку.       — Нет, серьезно! Он до последнего стоял на своем... Это достойно уважения... Только ему об этом знать не обязательно.       — Не волнуйся, я не скажу, он и без того зазнайка.       — Они вывернут эту историю наизнанку и выставлят его не в самом хорошем свете. Об этом стоит рассказать.       — Но зачем?       Билл усмехнулся. Неужели она до сих пор не поняла, что ответ очевиден? Ведь всегда один и тот же.       — Ради денег. Престон прогорел с одним проектом, потерял немаленькую сумму денег.       — И как это связано с Пасификой, а уж тем более с моим братом?       — Он хочет выдать Ламу за одного из своих коллег, заключив выгодную сделку и брачный контракт.       А Диппер – помеха, и они собираются избавиться от него так, как умеют - с помощью клеветы и подтасовки фактов.       — Даже если и так. И, чисто гипотетически, у них получится. Где гарантия, что она согласится выйти за этого... — с отвращением поморщилась, представляя себе типичного жирного старика лет под пятьдесят. — Коллегу.       — Они рассчитывают на то, что она будет зла и обижена, а в таком состоянии она готова на любые необдуманные действия.       — Она не...       — Она – не только твоя подруга, но и стерва, что доставала вас с Сосной почти всё лето.       Мэйбл задумалась. А ведь действительно. Она настолько привыкла к тому, что Пасифика её подруга и к их хорошим отношениям, что забыла какой стервозной и озлобленной она может быть.       На этом диалог закончился, ведь уже была пора возвращаться, наверняка все уже заждались. Пайнс не стала тянуть кота за хвост и сразу попросила брата отойти на серьёзный разговор, где разложила ему всё по полочкам. Диппер долго сомневался и не верил, ведь "Сайферу доверять нельзя", но Мэйбл смогла его убедить: "Доверяй мне, а не ему".       После ужина Престон и Присцилла, конечно же, предложили гостям переночевать в особняке, ведь уже поздно и они устали, но Диппер настоял на том, чтобы вернуться домой и к счастью Пасифика не возражала.       Их разговор прошёл легче чем ожидалось, но моральное возвращение в тот, невероятный сложный, месяц далось Пайнсу нелегко.       — А я уж понадеялась, что папа и мама действительно соскучились по мне, — Нортвест даже не заметила, как слезы покатилась из глаз, вытирать их было бессмысленно, поэтому она подняла взгляд к потолку, но и это не очень-то помогло, — глупо правда?       Он опускается перед ней на колени, обхватывает лицо руками, вытирая соленые капли большими пальцами.       — Совсем не глупо.       — Мои родители – это мои родители, — нервно сжимает простынь со всей силы, — от них другого и не стоило ожидать... Но ты молодец. Если честно, в детстве я даже завидовала тому, как ты любишь её... Бескорыстно и самоотверженно. Меня никто так никогда не любил.       — Я тебя так люблю, — Диппер поднимается на ноги и тянется к мягким губам. Целует нежно с осторожностью и заботой, чувствуя соленый привкус от слёз.

***

      — Может останешься ещё на несколько дней? — в которой раз с надеждой спрашивает Диппер крепко обнимая сестру.       — Мы не можем, но мы ведь скоро увидимся, правда? Вы ведь тоже уже на чемоданах?       — Да, если ничего нас не задержат, то увидимся через пару деньков, но мы могли бы поехать вместе.        Девушка отрицательно качает головой, от чего Диппер вздыхает и, пока Мэйбл прощается с остальными, выходит на крыльцо где стоит Сайфер, на удивление, смирно и никого не торопя ожидает его сестру.       — Если ты ждёшь благодарности то зря, — Пайнс становится рядом с демоном, прячет руки в карманах, не отводя взгляда от алого рассвета.       — Если ты думаешь что я жду благодарности, то ты глупее чем кажешься.