Проклятие на двоих

      Не успела я пройти и половину пути до башни Гриффиндора, как староста сообщил, что меня желает видеть госпожа директор. Закатив глаза, я последовала за ним, даже не пытаясь понять, что ещё я успела натворить всего-то за пару часов после своего возвращения в школу. Даже Поттера и Уизли переплюнула. Хотя нет. На втором курсе они вытворили такое, что Северус Снегг буквально с порога утащил их в своё подземелье — учить уму-разуму. И всё же, в чём я провинилась? В том, что выбросила из комнаты надоедливую Джинни или в стычке с Асторией?       Мы подошли к лестнице и староста назвал пароль. Горгулья проворно отпрыгнула в сторону, давая нам пройти на движущуюся вверх лестницу, и вскоре мы стояли у кабинета директора. Староста постучал и, когда с той стороны раздалось приглушённое «Войдите», открыл дверь, пропуская меня в кабинет. Я вздохнула, увидев здесь не только рыжие волосы младшей Уизли, но и слизеринок, с которыми у меня была стычка буквально несколько минут назад.       — Мисс Грей? — на меня строго смотрели серые глаза Минервы МакГонагалл. — Что с вами происходит? Сначала напали на мисс Уизли, потом на мисс Гринграсс с подругами.       — Вот как? — я подняла бровь, не отводя взгляда. — Какая жалость, что я этого не сделала — было бы не так обидно. Такой шанс упустила накостылять всем стукачам.       — Мисс Грей! — бывшая профессор Трансфигурации повысила голос.       — Ох, профессор, если бы я действительно на них напала, эти девицы сейчас были бы в больничном крыле, а не здесь. Джинни заявилась ко мне в комнату и стала нести чушь. Я не выдержала и вежливо вывела её за дверь. Что касается мисс Гринграсс… пусть скажет спасибо за то, что она ещё не в Азкабане. Мы ведь обе знаем, за что, верно, Астория? — я перевела взгляд на неё. — Ну, смелее… несколько минут назад ты была такой смелой… как и в тот день. Ты ведь помнишь, Астория? Правда, маленькая лживая малышка?       — Мисс Грей, вы забываетесь, — холодно сказала Минерва. — Я понимаю, что произошедшее сильно ударило по вам обеим… и вам сейчас нелегко…       — Вы ничего не знаете, — перебила её я. — Ничего, профессор. И я не собираюсь посвящать кого-то ещё в эту тайну. А у Астории не хватит мужества. Как не хватило и в тот вечер. Самое время озвучить моё наказание.       — Все свободны, кроме мисс Грей, — сказала директор. — Мне нужно поговорить с ней наедине.       Явно недовольные таким поворотом событий, Джинни и слизеринки ушли. МакГонагалл для верности защитила кабинет от подслушивания, а потом посмотрела на меня.       — И что за тайну вы скрываете, мисс Грей?       — Это не имеет уже значения, профессор, — я покачала головой, посмотрев на неё. — Просто примите тот факт, что я никому не собираюсь открывать свою душу, как на исповеди. Да, я виновата в смерти Драко, вот только не так, как думают все остальные. И доказывать я ничего не хочу. Я просто виновата, что мы любили друг друга. И что сочетались тайным браком по маггловским обычаям. И у меня, как у вдовы, есть причина ненавидеть Асторию.       — Рэндалл… — голос самого строгого преподавателя прозвучал неожиданно мягко. — Я могу вас понять. И всё же…       — Нет, профессор, — я покачала головой. — Я оставлю человека, виновного в смерти моего мужа, на суд его совести. Если, конечно, у этого человека ещё есть совесть. И, прошу вас, никому не говорите, о том, что я и Драко успели пожениться. Это ни к чему.       — Разумеется, — пробормотала МакГонагалл, всё ещё с изумлением глядя на меня. Что же, нападение всегда было лучшей защитой. Вот только это не пройдёт со всеми остальными. Впрочем, мне на них наплевать. Поговорят и забудут. Сегодня обсуждают меня, завтра будут говорить о ком-то ещё.       Я вышла из кабинета и прислонилась к стене. На глаза набежали непрошеные слёзы. Надо же, а я думала, что все выплакала в ту ночь, когда узнала, что Драко нет больше.       Торжественно мерцают свечи в полумраке маггловской часовни, в ноздри настырно лезет запах мирры и ладана, но всё это настолько неважно, что я не обращаю на это внимания. Да и как можно сосредоточиться на чём-то ещё, кроме грядущего бракосочетания. Тайного, не магического, но от этого не менее настоящего.       Я облачена в белоснежное подвенечное платье, скромное, но очень элегантное, — ведь у Драко не могло быть иначе, — на моём женихе чёрный смокинг, а платиновые волосы, кажется, светятся в полумраке часовни. Рука об руку мы медленно приближаемся к алтарю, где нас ждёт священник, чтобы провести брачный обряд. От волнения и захлёстывающего меня счастья моя рука чуть дрожит в руке любимого, но я улыбаюсь. Торжественную тишину нарушает только стук моих каблучков да треск сотен свечей, горящих в часовне. Всё скромно, никаких гостей, нет миллиона цветов, только я, Драко и маггловский священник. Свидетелями нашего супружества будут только ангелы и этот пастор, проживший долгую жизнь, соединивший сотни влюблённых, и столько же проводивший в последний путь.       Подойдя к алтарю, мы оба, не сговариваясь, опускаемся на колени, и пастор начинает венчание. От его звучного, наполненного небывалой одухотворённостью, голоса по коже бегут мурашки, сердце стучит где-то в горле, но я счастлива. Бросаю мимолётный взгляд на Драко и он отвечает мне улыбкой, а в серых, словно грозовое небо, глазах плещется чистая радость. На мгновение я забываю обо всём, утопая в его глазах. Но вопрос священника возвращает меня из мира грёз.       — Да! — скорее выдыхаю, нежели произношу это слово, а в груди в очередно раз сердечко отплясывает румбу.       — А вы, юноша, согласны взять в жёны эту девушку, заботиться о ней…       — Да, — в голосе возлюбленного нет и тени колебания. Он даже не даёт святому отцу договорить, отвечая раньше.       — Объявляю ваш союз священным и да продлится он долгие годы. Супруг может поцеловать жену.       Драко с улыбкой отбрасывает с моего лица подвенечную вуаль и касается моих губ целомудренным, нежным поцелуем. Я помню, что мы в Божьем Доме, а потому только обнимаю теперь уже мужа, отвечая ему. А после этого, счастливые и уверенные, что перед нами долгая жизнь, мы покидаем часовню, отправляясь в его личное поместье.       Я тряхнула головой, чтобы отогнать ненужные воспоминания. Не сейчас, когда мне нужно быть сильной. Потому что я была его принцессой, а его принцесса не плачет. Никогда.       Одёрнув мантию, я решительно спустилась вниз. Никто не отменял занятий и учёбу. Никого в этом замке не должно волновать моё моральное состояние. И я не хочу ничьей жалости. Пусть жалеют Асторию, пока могут. Пусть эта трусливая дрянь наслаждается, пока может. Потому что придёт день и все, кто сейчас сочувствует «несчастной» невесте, будут её ненавидеть. Да, я этого не увижу. Но мне и не нужно. Достаточно просто знать, что это случится.       — Надеюсь, МакГонагалл задала тебе трёпку, — сказала Джинни, явно поджидавшая меня на пути в башню. — Ты этого заслуживаешь.       — Мерлин, Джинни, ты даже не знаешь, чего я заслуживаю или нет, — устало сказала я. — Ты даже не догадываешься, от чего умер Драко, а туда же. Ты всегда была очень умной ведьмой. Что изменилось?       — Ничего, просто ты и Малфой были неразлучны и вдруг он погибает, — она скрестила руки на груди. — Что мы ещё должны думать?       — Хорошо, вот тебе логическая задачка — я и Драко любим друг друга и собираемся пожениться. Я и Драко — постоянные, Астория — переменная, ни на что не влияющая. Что должно быть в итоге? Ответ «смерть Драко» не является верным. Подумай, если будет желание. А теперь оставь меня в покое — мне и без вас тошно.       — Тогда зачем ты вернулась? — в спину мне ударил голос Джинни.       — Знаешь, я тоже задаю себе этот же вопрос, — я не повернулась. — Но я не знаю ответа.       И, не говоря больше ни слова, я ушла.