Любовь со вкусом гордости.

Чёрные волосы чёрным ручьём спадают на не менее чёрный кожаный пиджак. Девушка была в очень чёрном настроении и ходила чёрным вечером по чёрной улице мимо чёрных домов. Артемида не приняла её клятву. Что может быть позорнее для той, которая хотела избавиться от чувств к одному парню? Она перепробовала всё, но ничего не помогло. Стать Охотницей — единственный выход. Был. И опять её желания никто не учитывает. Девушка резко тряхнула головой, отправляя свои чёрные волосы прочь от бледного лица. Почему о ней никто не заботится? Сначала мать вынуждала её воровать деньги и еду, а сейчас её родной отец, который между прочим верховный бог Олимпа, буквально забил на неё! Разве этого заслуживает девушка с её внешностью и способностями? Лагерь Полукровок. Все что-то празднуют. Странно, вроде бы сегодня нет никакого праздника. Ну и ладно. Она всё равно не станет праздновать вместе с ними. Как всегда. Для неё не существовало как такового веселья. Пока все отмечали Новый Год, Рождество и прочие события, она закрывала двери, зашторивала окна и включала себе в наушники на максимум тяжёлый рок. Сейчас же Талия молча зашла в первый домик, который она занимала по праву, поскольку была единственной дочерью Зевса во всей Америке. Чёрт, он мог бы заботиться о ней хотя бы поэтому! Но нет же, ему плевать и на неё, и на всех вокруг! Что ж, возможно, это лучший выход и для неё. Только вот забить на парня её мечты у Грейс точно не получится. Просто потому, что он везде. На постерах, в парке (в виде скульптуры), в воспоминаниях и мыслях. Если бы Перси знал… — Можно? — спросил такой до боли знакомый и манящий бархатный голос единственного человека в её сердце. Перси приоткрыл дверь в ожидании ответа. — Вот только вспомнишь! — горько усмехнулась Талия, стоя при этом спиной к парню. — Сочту за честь быть в мыслях единственной и неповторимой дочери Зевса. Так мне можно войти? Брюнетка пожала плечами. — Если хочешь. В комнате Талии было очень мало вещей. В углу стоял небольшой шкаф, возле которого висела мишень для тренировок по метанию ножей, возле стены напротив была кровать, возле неё — стол. Всё выполнено в чёрных тонах, кроме некоторых золотых элементов. — Так почему ты меня вспоминала? Талия вздрогнула. Нет, она не признается. Точно не в этой жизни. К счастью, умение находить отмазки за эти пять лет никуда не делось. — А что ещё может праздновать Лагерь Полукровок в конце зимы, когда ещё снег лежит на земле, кроме как возвращение Великого Персея Джексона? Есть идеи? — Надо же. Твоё рациональное мышление никуда не подевалось, хотя желание ходить в февральскую погоду в топе, пиджаке нараспашку и чёрных джинсах под чёрные ботинки на каблуке не входит в умение рационально мыслить. Для полного комплекта только сигареты не хватает… — Перси хитро блеснул глазами. Талия только закатила глаза. Она, к слову, сидела на кровати, уступив чёрный с золотыми вензелями стул Перси. — Уверен? — спросила брюнетка, доставая из внутреннего кармана кожаного пиджака пачку сигарет. — Это я принимаю, когда вообще плохо. — Die immortales! Умеешь удивлять. Но я хоть когда-нибудь увижу тебя в платье, пусть даже чёрном? Талия хмыкнула и сложила руки на уровне груди. — Только если окажется, что ты меня любишь и пригласишь на свидание. А такому не бывать, так что мой ответ — нет. — Так, стоп. То есть, ты поэтому и отдалилась от всех? Потому, что любишь меня? Грейс посмотрела на Джексона с насмешкой, которая впервые ей далась так тяжело. — Ты идиот, Персей. Запомни раз и навсегда: планета крутится не вокруг тебя. Мне что, делать больше нечего, кроме как влюбляться в тебя? Перси резко встал со стула и подошёл к Талии. — По-моему, именно так. — сказал Перси, немного наклоняясь к Талии и целуя её прямо в губы, накрашенные чёрной помадой. Девушка быстро поднялась и оттолкнула от себя парня. — Я тебе уже говорила, что ты идиот? Вон из моего дома! Перси хитро усмехнулся, приобнял девушку за талию и прошептал ей на ухо, опаляя своим горячим дыханием её шею и щёку, пока достиг цели. Талия словно оцепенела, поэтому не сопротивлялась. — А я ведь вернулся ради тебя… Он нежно накрыл её губы своими, и она ответила не менее страстно и желанно. Перси радовался, что им никто не помешает, поскольку комнату скрывают от посторонних глаз длинные чёрные шторы. А девушка впервые радовалась тому, что Зевс не обращает на неё внимания.