Новые встречи со старыми знакомыми

Когда терпеть невыносимую атмосферу посольства — со всей желчью и интригами, скрывающимися за вежливыми улыбками, — становилось совершенно невозможно, Дариэль Нонамо уходил «в патруль». Благо, даже в таком холодном негостеприимном крае, как Скайрим, было место, куда он мог направиться, чтобы немного отдохнуть душой. Ондолемар всегда отличался меньшей чопорностью, чем прочие их с Дариэлем сородичи. Возможно, именно поэтому он при первом же случае «сослался» куда подальше от Эленвен и остальных, аж в Маркарт. А необходимость присматривать за Колсельмо была сильно преувеличена, лишь предлог, чтобы продлевать миссию как только получится. Нонамо ценил Ондо за то, что тот всегда хорошо к нему относился. Даже когда болезнь дала о себе знать, и все прочие начали шептаться за спиной «излишне высокого мера». С Ондолемаром можно было обсудить что-нибудь личное и быть уверенным, что секреты Дариэля не станут завтра же известны всем юстициарам в пределах досягаемости. Но, при всём взаимопонимании и дружеской симпатии, долго выдерживать общество друг друга эти два альтмера не могли. Дело рано или поздно кончалось взаимными, всё более жёсткими шутками про лысую коленку и про корабельную мачту, так что оба предпочитали за лучшее временно разойтись, покуда молнии не засверкали в самом прямом из всех возможных смыслов. Впрочем, в последний раз они виделись уже достаточно давно, так что страсти давно утихли, и общение можно было возобновить без заклинаний школы Разрушения. Маркарт встретил Дариэля, как и всегда: бессмысленное копошение кучи низших, устроивших торговище прямиком на входе в город. Могли бы и за стены вы… нести. Размеренное течение мыслей талморца было прервано поднявшимся шумом, волнами расходящимся от одной конкретной точки. С высоты своего немалого роста Дариэль отлично видел и оседающую на брусчатку молодую женщину, по платью которой стремительно расползалось кровавое пятно, и размахивавшего топором мужика, от которого испуганно шарахалась толпа. Метко пущенная молния сбила убийцу с ног, нед повалился на землю, сотрясаясь в конвульсиях, но всё ещё был жив – Нонамо дозировал силу. Пусть стража с этим разбирается. На него уставились с боязливым любопытством, Дариэль царственно проигнорировал внимание низших и направился было дальше, когда в его ногу кто-то врезался. Удивлённый альтмер перевёл взгляд вниз и увидел очередного неда. – Вы обронили, – пролепетал низший, зачем-то упорно пытаясь всунуть в руку талморца грязный клочок бумаги. Нонамо серьёзно начал раздумывать над тем, чтобы и этого психа слегка поджарить, но тут, на счастье неда, неподалёку появился Ондолемар, спешащий на место происшествия. Дариэль отвлёкся приветствовать друга и не заметил, куда исчез низший, умудрившийся таки всучить ему бумажку. – Что там у тебя? – поинтересовался Ондо, кивнув на предмет в руках Нонамо. Тот, уже собиравшийся выбросить бесполезный мусор, всё же развернул замызганный лист. Взгляд бегло скользнул по строчкам, и талморец удивлённо приподнял брови, пытаясь осмыслить происходящее. – Представляешь, какой-то нед пригласил меня пообщаться в святилище Талоса. Вот ведь наглость, – Дариэль покачал головой, не в силах вместить в себя всю глупость недоразвитых недских варваров. Это вообще нормально, предлагать подобное талморскому юстициару? – А там, случайно, не написано, где это святилище находится? – подобрался Ондолемар. Нонамо на всякий случай снова перечитал записку и отрицательно качнул головой. – Нет. Ни слова. – Дурацкий розыгрыш, – досадливо цыкнул Ондо. – Ты его лицо запомнил? – Увы. – Жаль, даже за ересь привлечь некого. Ну да ладно. Идём, думаю, стоит продолжить разговор в более уютной обстановке. Кивнув, Дариэль последовал за другом, стараясь шагать не очень размашисто. Непонятную записку он скомкал и небрежно отбросил в сторону, подпалив на лету небольшой огненной искрой. На землю упал лишь безобидный пепел. Всё же талморский юстициар, оплот культуры и цивилизации, не мог себе позволить просто так разбрасываться мусором. Временным обиталищем Ондолемару служила резиденция ярла. Подкаменную крепость строили ещё двемеры, так что место было весьма ограничено – время безжалостно и что угодно способно превратить в руины. Но всё же для высокого гостя, представителя Талмора, смогли выделить достойные покои. Дариэль, впрочем, иногда подшучивал над приятелем, что места могло и не найтись, и пришлось бы Ондо спать в казарме с легионерами. На что тот с неизменным достоинством отвечал, что тогда вовсе вычеркнул бы сон из своего расписания. Ибо всё должно быть по правилам, так что либо в подобающей положению постели, либо никак. Эльфы уединились в покоях Ондолемара, по пути выловив слугу и стребовав с него побольше фруктов и горячей воды. Ради такой встречи Ондолемар извлёк из закромов бутыль алинорского вина. Дариэль не употреблял алкоголь, он и в этот раз ограничился отваром из васильковых лепестков, но предложение попробовать было одним из неизменных маленьких дружеских ритуалов. Нонамо пригрелся и расслабился, баюкая в ладонях исходящую паром грубую глиняную кружку с отваром и задумчиво отщипывая по ягодке от виноградной грозди – это, по его мнению, было куда лучше, чем пить перебродивший сок. Ленивый разговор тёк в основном вокруг жалоб на эту жизнь. Одного достали северные варвары, другой устал от разлюбезных коллег и соплеменников. И в какой-то момент Ондолемар, тяжело вздохнув, пожаловался на совершенно распоясавшихся ричменов. Ричмены… эти неды даже среди своих же круглоухих сородичей считались дикарями. Непонятная смесь всех кровей, совершенно неприемлемые обычаи, отсутствие нормальной цивилизации – эти существа больше походили на гоблинов, даром что внешность имели как у разумных существ. Но нельзя было отрицать их опасности. Одни только ворожеи и вересковые сердца чего стоили! И вот с этой напастью сейчас безуспешно пыталась совладать стража Маркарта. Ондолемар неохотно признался, что и сам не особо успешен в борьбе с ричменами. И как тут показывать людям, что Талмор принесёт всем порядок и безопасность, если его полномочный представитель не может этого порядка и безопасности обеспечить? Дариэль, долго не раздумывая, предложил свою помощь. Ему совершенно не трудно было прогуляться по горам и поджарить молниями пару-тройку десятков недов. В конце концов, ему уже давно нестерпимо хотелось кого-нибудь убить, да только повода не представлялось. Все еретики или попрятались, или вымерли, вот ведь досада! Так что Нонамо с удовольствием уцепился за представившуюся возможность. Ондо, обрадованный предложенной помощью, так расчувствовался, что пообещал не называть Дариэля корабельной мачтой как минимум до конца следующего года. Впрочем, оба прекрасно понимали, что кроме «мачты» есть ещё великое множество слов, которыми можно охарактеризовать трёхметрового альтмера. Обменявшись понимающими оскалами, талморцы разошлись отдыхать – за разговором время приблизилось к полуночи. На следующее утро, выпив очередную порцию зелья, что поддерживало его искажённое тело в более-менее адекватном состоянии, Дариэль отправился прочь из города. Путь его лежал к горным тропам, где среди расселин и скал прятались вконец распоясавшиеся ричмены. В пути талморец прикидывал, как много ему потребуется устранить, чтобы остальные поняли, что к Маркарту лучше не лезть. Нонамо не прошагал и мили, как на него напали в первый раз. Уставший сдерживаться, эльф ударил со всей силы, выплескивая накопившееся раздражение. Рядом свалилось поджаренное молнией тело. И понеслось! Ричмены выпрыгивали на дорогу спереди и сзади, атаковали со скал, пытались стрелять из засады. Дариэль щедро награждал их молниями, но спустя несколько минут приятного времяпрепровождения задумчиво нахмурился. А где, собственно, главная ударная сила? Ни одной карги поблизости, никаких вражеских заклинаний. Да и простые варвары куда-то запропали. Кончились? По ногам пополз густой белый туман, которого не должно было быть в это время и при такой погоде. Парадоксально, однако Дариэль успокоился – вот и ожидаемая магическая пакость. – Н-ну, иди сюда, – хищно усмехнулся талморец, накидывая грозовой покров. В ответ откуда-то сверху раздался приглушённый туманом смех. Дариэль сначала ударил молнией на звук, потом сотворил обнаружение жизни – и удивлённо вскинул брови, когда на самой границе чувствительности заклинания мелькнуло… нечто. Это не походило ни на человека, ни на животное. Что-то странное, Нонамо не смог припомнить ничего похожего по силуэту. Разве что даэдра-паук. Только этого не хватало! Неизвестная тварь кружила за пределами, в которых её можно было обнаружить, как чуяла. Ещё и смеялась, гадина этакая. Оставалось только бить на звук, надеясь зацепить её. Молнии явно попадали куда-то, смех порой мешался с грохотом осыпающихся камней. На мгновение эльфа посетила мысль, а не пытается ли это нечто спровоцировать лавину. Но, вроде, скалы выглядели достаточно прочными до того, как их заволокло туманом. Дариэль, потеряв терпение, шагнул туда, где в последний раз слышал смех, надеясь зацепить противника обнаружением жизни. Едва не запнулся и не полетел носом в землю, что автоматически означало бы подставить врагу спину и вообще попасть в весьма затруднительное положение. Эльф замер на месте, собирая меж ладоней особо мощную шаровую молнию. – Эй, ты! Вылезай, будь ты жалкий нед или даэдра! – Нед? – раздавшийся за спиной, да ещё и обманчиво-близко, женский голос заставил талморца резко развернуться, до рези в напряжённых глазах вглядываясь в туманные завитки. – Давненько мне не доводилось слышать это слово… Легат Нонамо, ты ли это предо мной? – Кто ты?! – первым побуждением было вновь атаковать на звук, но Дариэль легко это преодолел. Легатом в последний раз его называли очень, очень давно, ещё во вторую эру. Откуда здесь, в горах диких недских варваров, могло найтись существо, мало того, что знающее его фамилию, так ещё и пребывающее в курсе того, какое звание он носил в армии Доминиона? – Покажись! – велел талморец. – Посмотри вверх, дылда. Дариэль вскинул голову, на всякий случай прикрыв горло ладонью. Мало ли, вдруг это была обманка, чтобы попытаться атаковать в открывшееся уязвимое место. Но нет. Обмана не было. Туман начал спадать, и на скале перед Нонамо из дымных колец показался силуэт очень характерного шлема с «ушами». Во всём Тамриэле жило лишь одно существо, достаточно сумасшедшее, чтобы называть его дылдой и при этом не быть немедля поджаренным. Существо, носившее чёрный хаджитский шлем с контрастным голубым рисунком. Вот только к расе долгоживущих оно не принадлежало. – Недка? – подозрительно сощурился талморец. – Неужто не померла ещё? – Не дождёсся, – радостно ответили ему со скалы. – А говорил, высшая раса, лучшие во всём. С памятью у тебя явно похуже, чем у меня. Я-то тебя до сих пор не забыла, а ты моё имя ещё тогда запомнить не мог. На самом деле Дариэль хорошо помнил эту смешную маленькую женщину. И имя выучил с первого раза, хоть и не считал нужным этим знанием воспользоваться. Она так забавно тряслась от ярости и демонстративно ненавидела всё, что было хотя бы на палец выше. Но, как для недки, она была весьма умна, и её общество можно было терпеть. Особенно после того, как она пару раз его серьёзно выручила – и тем заслужила право обзываться. Чем бы низшие ни тешились, лишь бы во власть не лезли. Нонамо многое хотел бы спросить. Например, как она выжила и что делает здесь, в горах Предела. Да только туман наконец спал, позволяя рассмотреть что-то помимо чёрно-голубого шлема, и Дариэль временно лишился дара речи. От прежнего облика его знакомой в этом существе остался, собственно, только шлем. Ну, и ещё два хищно изогнутых акавирских клинка. И ладно бы просто другие доспехи – эти другие доспехи были надеты на что-то, что при всём желании не назовёшь недкой. Торс – человеческий. Наполовину прикрыт металлом, на открытых участках виднеются ярко светящиеся татуировки. А ниже талии начинается второе туловище, кошачье, с сочащимся из-под доспехов синим дымом. Это вообще что? Существо озадаченно крякнуло, рассматривая Дариэля в ответ. Ну да, он ведь тоже изменился за прошедшие века. Правда, не так сильно, как его знакомая! Высокие эльфы – идеальны во всех сферах деятельности, будь то изучение магии, воинское искусство либо этикет. Именно поэтому Дариэль сказал не «охуеть, у тебя кошачий зад!», а: – Офигеть, у тебя кошачий зад! Он же не мог себе позволить сквернословить при живом свидетеле. – А твоё высокомерие таки пробило потолок и устремилось к облакам, – парировала кошкозадая. Призрачное свечение с её татуировок пошло на спад, а вместе с ним исчезли и доспехи. Осталась лишь лёгкая дымка, поднимающая от синих трещин на кошачьем теле. Где-то Нонамо подобное уже видел… Вспомнил! – А я говорил, что увлечение дро-м'Атра не доведёт тебя до добра. Она в ответ громко презрительно фыркнула, спрыгнула на землю рядом с альтмером и кулаком ткнула его в район печени. Дариэль, хоть и не общался со старой знакомой долгие века, но не забыл этой её паскудной привычки, а потому вовремя уклонился, отшагнув назад. Это так остро напомнило о давнем прошлом, когда ещё не было всего этого душного этикета и странных взглядов коллег, что, пусть талморец и был сейчас занят делом, но всё же позволил себе выделить некоторое время на ностальгию по старым добрым временам Войны Альянсов. – И всё же, как так получилось? – спросил он, наблюдая за тем, как кошкозадая лезет обратно на скалу, чтобы лечь там, где их лица будут находиться на одном уровне. – Хотя неважно. Ты мне другое скажи. Если тут сейчас твоя верхняя половина и кошачье тулово, то, значит, где-то бегает кошачья голова на человечьих ногах? – Я даже знаю, где, – парировала недка. – Возле стоянки великанов, которые играли тобой в перетягивание каната. Недаром же ты такой вытянутый. – Ха-ха, – сказал Дариэль, позволив себе не скрывать сарказма в голосе. – Очень остроумно. А твоя кошачья половина девочка или мальчик? А ты вылизываешься? А мышей ловишь? – Что, давно колени не болели? – хищно прищурилась кошкозадая. – Кирки на тебя нет, легат. – Вот давай-ка без вот этого вот, – сдал назад талморец. – И железки твои любимые мне в глаза втыкать не надо. Нет бы, как положено приличному магу, носить с собой посох. – Посох один, его в два глаза сразу не воткнёшь! – его собеседница растеклась по камню подобно настоящей кошке. – Да и где ты тут нашёл приличного мага? Дариэль немедля возмутился – а он что, не приличный маг? – и запустил в наглую недку молнией. Разумеется, не в полную силу и даже не в четверть, так, для острастки. И, наблюдая результат трудов своих, не смог удержаться от смеха, больно забавно получилось – вся шерсть на кошачьем туловище стала дыбом, превращая рыжую в пушистый клубок. – Ну ты скотина, – возмутилась рыжая и принялась оглаживать себя ладонями, собирая бегающие мелкие искры. Шерсть постепенно укладывалась так, как ей было положено, а Дариэль чуть не согнулся от хохота. – Ты всё-таки вылизываешься! Кошкозадая послала в ответ убийственный взгляд, но от своего занятия не отвлеклась. И до того потешной была её недовольная физиономия! От смеха закололо в боках, Дариэль, пытаясь успокоиться, наклонился, упираясь ладонями в колени, и несколько раз глубоко вздохнул. – Ох, давно я так не смеялся, – когда отпустило, талморец, всё ещё тихонько посмеиваясь, разогнулся (спина недовольно хрустнула позвонками) и ладонью убрал выступившие слёзы. – Лет… двести уже, наверное. – Мне поздравить или посочувствовать? – ехидно спросила кошкозадая, которая тоже к тому моменту успела закончить с приведением себя в порядок. – Не с чем и нечему, – качнул головой Дариэль. Хоть встретить осколок славного прошлого и было приятно, дела ещё никто не отменял. – Лучше расскажи, что знаешь про эти горы. Мне тут нужно вырезать окрестных недов, чтобы не беспокоили покой Маркарта. – Всё для тебя, дылда, кроме этого, – развела руками недка и вскинула руку, не давая талморцу праведно возмутиться. – Я живу в нескольких днях пути отсюда, ближе к Даггерфоллу, чем к Скайриму, поэтому не в курсе, что здесь и как. – Что же привело тебя сюда? – спросил альтмер и подозрительно сощурился. Какое-то странное получается совпадение. – И не связано ли это с внезапным нашествием ричменских варваров, а, недка? Кошкозадая в ответ очаровательно улыбнулась. – Что ты! Я всего лишь гнала через весь Предел тех идиотов, что посмели покуситься на моих личных сектантов. С этим новым обликом, сам понимаешь, на нормальную работу рассчитывать не приходится, вот я и пристроилась на роль личного бога для одного небольшого племени. Так что иногда приходится объяснять чужакам, что им здесь не рады. – То есть, по сути, в нашествии виновата ты, – констатировал Дариэль. Будь это любое другое существо, не эта недка, он бы уже предпринимал более решительные меры против первопричины беспокойства Ондолемара. Но рыжая… ладно, пусть живёт. – А раз напортачила – исправляй. Мне надо сделать так, чтобы они ещё лет пять даже дышать не думали в сторону Маркарта. Пойдёшь со мной, будешь помогать. – О, дылда, это я завсегда, это я пожалуйста! – хищно рыкнула кошкозадая. Взметнулось синее пламя и опало, оставляя после себя доспехи. – Ты же знаешь, если надо кого поубивать, ты только позови! – Смотри, не увлекайся, а то ещё меня попытаешься зарезать, – Дариэль зашагал вперёд. Раз уж недка не знает дороги, придётся вернуться к старому доброму патрулированию наугад. Авось да найдут кого-нибудь. – Ну, знаешь, если раньше у меня ещё были варианты перепутать тебя с кем-нибудь и под шумок «случайно» ошибиться целью, то тут без шансов, – хохотнула в ответ кошкозадая и ловко запрыгнула на верхний уровень. Путешествие по скалам ей явно нравилось больше. Талморец даже предполагал почему – так у рыжей была хотя бы видимость того, что их головы находятся на одном уровне. Дариэль попытался сманить свою временную спутницу вниз, чтобы не маячила на скале и не заставляла его задирать голову, но та оказалась непреклонна, показывала неприличные жесты и грозилась катаной. Так что даэдра с ней, пусть уж развлекается. И всё же кошкозадая оказалась полезной. То ли лукавила, когда говорила, что не знает местных гор. То ли от кошки ей досталось не только туловище, но и чутьё. Так или иначе, до заката они нашли и зачистили целых три поселения, в каждом из которых рыжая оставляла послание, предупреждающее прочих не соваться в Маркарт. Сам Дариэль в нагромождении палок, черепов и кровавых полос письмо бы не сумел рассмотреть, даже измени он своим принципам и напейся чего покрепче. Оставалось поверить на слово. Покуда кошкозадая возилась с очередным образцом варварского творчества, Нонамо воспользовался случаем и отошёл в сторону, чтобы принять очередную порцию лекарства. – А чой-та ты делаешь? Талморец сначала ударил молнией за спину, откуда внезапно раздался голос, и лишь затем понял, кто именно к нему подкрался. Обернувшись, он увидел недку, целую и невредимую, и приличных размеров оплавленное пятно перед её лапами. То ли отскочить успела, то ли промахнулся. – Тебя не касается, – не особо вежливо ответил Дариэль. – Ну, нет так нет, – пожала плечами кошкозадая. – Может, тогда поведаешь мне, что ты такого съел, чтобы так вырасти? А то мне тоже хочется, может. – Если ты мне в ответ расскажешь, куда делись твои ноги, – хмыкнул Нонамо в ответ. – Да без проблем, – она потянулась всеми конечностями и выгнула спину, складываясь почти пополам. – Здесь мы закончили, провожу тебя до границ Предела, заодно поболтаем. Что ж, Дариэль в любом случае собирался поворачивать назад. Время уже позднее, да и преподанного урока должно было хватить местным недам, так что можно было продолжить спокойный отдых в стенах Маркарта, покуда они с Ондо не устанут друг от друга. Поскольку идти вдвоём было веселее, талморец принял предложение недки. И даже изволил не ворчать, когда та снова залезла на верхний ярус. Чем бы низшие ни тешились, лишь бы не бузили. Размеренно переставляя ноги, благо, после лекарства суставы раздумали болеть и возмущаться, Дариэль делился своей историей. С недкой можно было не бояться, что эта информация куда-то уйдёт. Всё же, с таким кошачьим задом путь в цивилизованные места ей и правда заказан. А значит, даже и рассказать, если что, сможет только диким ричменам Предела. Всё равно, если бы рассказывала камням или животным. – Тю-ю-ю! Ну, зачем ты его убил? – разочарованно взвыла кошкозадая. – Что, ты уже прикидывала сбегать туда, чтобы стать повыше? – усмехнулся Дариэль. – Не факт, что на тебя бы подействовало точно так же. В ответ сверху раздалось обиженное «пфт!» и свалилось несколько мелких камешков, сброшенных резким движением хвоста. Талморец негромко рассмеялся. Забавная она всё-таки. – Ну, – сказал он, – я рассказал то, что тебя интересовало. Теперь твоя очередь. Кошкозадая изволила спуститься и пошла рядом. Дариэль проследил за её передвижениями и снова перевёл взгляд на дорогу. Мировой порядок восстановился, низшим место внизу. – Помнишь, я вынесла котёнка из Пасти Лорхаджа? – негромко спросила недка. – Из котёнка выросла здоровенная зверюга. Я на неё даже верхом могла забраться. Собственно, после этого мне больше не нужны были лошади. А потом так неудачно получилось… Мы удирали от погони, путь был отрезан со всех сторон, оставался один выход – перемахнуть через каньон. Нам совсем немного не хватило, так вдвоём вниз, на дно, и полетели. И разбились тоже вместе. – Ты выглядишь слишком живой для существа, разбившегося насмерть при падении с большой высоты, – заметил Нонамо. – Или ты теперь нежить? Я вполне могу поверить в некроманта-затейника, который слепил тебя из того, что было. Кошкозадая притормозила и отстала. Дариэль заметил это только через пару шагов, остановился и обернулся. – Ты чего? – Маркарт близко, – пояснила рыжая. – Понял, дальше ты не идёшь, – кивнул талморец. Разговор стоило закончить, так что он вернулся к собеседнице и встал рядом. – Так всё же, ты нежить? – Да нет, можешь пощупать и убедиться, у меня даже сердце бьётся. Оба два, – кошкозадая похлопала себя по левому боку за кошачьей лопаткой. – Мы вернулись вот так вот, вдвоём. И всё, с концами. Слиплись в единое целое, не растащишь. – М-да. Тебе не позавидуешь. «Вернулись»? Дариэль не мог припомнить, кто бы мог возвращаться с того света. Ну, сам он сумел однажды, но это не считается. Он же был один такой, кому повезло сбежать из Хладной Гавани. – Я привыкла, – пожала плечами рыжая. – Ладно, легат Нонамо, приятно было повидаться. Ты смотри, не смей мне вырасти ещё сильнее, а то точно при следующей встрече расчленю особо коварным способом. Она развернулась и медленно пошла прочь, а талморец не спешил прощаться, погружённый в свои размышления. Дариэль был вполне уверен, что раньше ему не доводилось видеть эту женщину без её извечного доспеха, не оставлявшего открытым ни единого участка кожи. Но тем не менее, татуировки, да и весь образ, казались смутно знакомыми и как-то соотносились с возвращением из мёртвых. Маленькая рыжая женщина в татуировках, искренне ненавидящая всё, что посмело вырасти выше неё… – Постой! – крикнул Нонамо. Не бросаться же в погоню? Это было бы совершенно непозволительным уроном его чести. – Недка! Да стой ты! Но упрямая кошкозадая даже не оглянулась. Пришлось идти на отчаянные меры. – Да чтоб тебя даэдра пожевали, Катарина! Она затормозила резко, как на стену налетела. Медленно повернулась к нему лицом, переступая лапами. – Вау. Так ты всё-таки помнишь. – Альтмеры – высшая раса. Ты же не думаешь, что у меня память будет хуже, чем у недки? – иронично спросил Дариэль. – Скажи, тогда, на жертвоприношении… Там же была ты? – А вот это позволь оставить моей маленькой женской тайной. Кошкозадая отсалютовала жестом, резко развернулась и задала стрекача, только хвост мелькнул. Талморец покачал головой. Она правда не поняла, что выдала себя, или намеренно выбрала такую формулировку? Жаль, не успел спросить, как же она стала Вестиджем. Но, если станет по-настоящему интересно, можно будет попросить отпуск в пару недель и прогуляться по горам Предела. Ближе к Даггерфоллу, чем к Скайриму – это достаточно точный адрес. А пока Дариэль улыбнулся своим мыслям и медленно пошёл к вратам Маркарта. Его ждало возвращение к Ондолемару и вечерняя беседа за чашкой василькового отвара. И не забыть напомнить сияющей лысине, что тот до конца года не сможет называть его мачтой!