If Them's the Rules/Если правила таковы

Предложение от Прорицательницы 1938 г. В среду после обеда Том делал домашнее задание в библиотеке. Библиотека Хогвартса находилась довольно далеко от гостиной Слизерина, но мальчика это не смущало. Согласно ознакомительной брошюре, которую горгулья, стоявшая у двери, вручила ему и Принц, библиотека содержала десятки тысяч книг, каждая из которых была защищена заклинаниями от кражи и «неправильного использования», что бы это ни значило. Этот факт немного расстроил Тома, не будь на них защитных заклинаний, никто бы не заметил, возьми он одну-две книги и не верни их. — У нас сегодня астрономия, верно? — сказала Принц, не отрываясь от сравнения двух книг. Ее черные волосы были стянуты в болезненно тугой пучок. — У тебя же есть телескоп, не так ли? — Как и у всех. — ответил Том. Он не был уверен, почему из всех его однокурсников-слизеринцев именно компания Эйлин Принц оказалась для него наименее раздражающей. — Это одна из тех книг по заклинаниям, написанных Пулом? Передай ее мне, как только закончишь. — Хорошо. Мальсибер, увязавшийся за ними под предлогом учебы и сейчас лежавший на двух экземплярах «Кириллических рун для начинающих» Мальвы Мордаунт, громко зевнул и сказал: — Вы двое такие старательные, — и в его тоне не было и намека на осуждение. Том быстро обнаружил, что мальчик ведёт себя удивительно спокойно, если не мешать ему спать. — Тебе тоже следует учиться, — сказала Принц, хмуро глядя на мальчика. — Хотя бы взгляни на свою домашнюю работу по Травологии и возьми более полезные книги. Зачем тебе вообще эти? Руны начинают изучать только на третьем курсе. — Я их коллекционирую, — легко ответил Мальсибер, прежде чем снова зевнуть и скрыть свои глаза за прядями светло-каштановых волос. — Кроме того, профессор Уиттл зануда. Я не собираюсь напрягаться из-за его уроков. — Ну, после того, как он так легко повелся на уловку Лестрейнджа, мое уважение к нему поубавилось, — сказала Принц, и Том задумался не является ли дружба чем-то вроде совместной ненависти к кому-нибудь. — Но несмотря на это, он профессор, и для того, чтобы пройти его курс, тебе нужно выполнить хотя бы часть обязательных заданий. — У Дориана всегда были наставники, у которых он учился, — сказал Мальсибер. — Он привык быть самым умным в группе. Но теперь у нас есть Реддл, так что Дориан не знает, как вести себя. Он угомонится, как только выяснит, в чем превосходит тебя. — В квиддиче, — тут же сказал Том. — Только в нем. Даже если отношение Лестрейнджа к нему улучшится, это все равно не остановит Тома от мести. — Если ты дружишь с Лестрейнджем, то почему сидишь тут с нами? — поинтересовалась Принц. — Кажется, вы довольно близко знакомы для того, чтобы не быть друзьями. — Потому что Реддл тихий, — с удовольствием сказал Мальсибер. — И ты тоже. Иногда. Реддл не заставляет меня говорить, как это делает Ал, не называет меня нарколептиком, как Дориан и Чад, и он определенно не пытается обманом заставить меня тренироваться в шесть утра, как Юджин… — Нотт действительно так делает? — Принц выглядела встревоженной, заметил Том. — Он хочет попасть в команду по квиддичу в следующем году, — объяснил Мальсибер. — Он становится немного сумасшедшим, когда дело доходит до квиддича, если ты не заметила. Это все, о чем он говорит. Хотя, честно говоря, в полетах он действительно один из лучших. — Это не оправдывает его, — пробормотала Принц, качая головой. — Верно, Том? — Если ты закончила с книгой Пула, отдай ее мне, — сказал Том. Девочка несколько мгновений молча смотрела на него, словно ожидала от него чего-то другого, после чего, закатив глаза, подтолкнула к нему упомянутую книгу. — Вот, — резко сказала она. — Я рекомендую взглянуть на шестую главу. Том имел обыкновение читать книги последовательно, а не перескакивать сразу к шестой главе. Несмотря на подобие дружбы между ними, он не доверял Принц настолько, чтобы полагаться на ее слова. Если бы он был на ее месте, то наверняка попытался бы обмануть подругу. Девочка ничего не сказала, видимо, слишком сосредоточившись на своей книге и не заметив, что Реддл ее не послушал. Ближе к ужину порог библиотеки переступил Эйвери в неряшливо повязанном галстуке. Рукава его рубашки были закатаны. Мальчик скривился, увидев Тома, и полностью проигнорировал Принц. Вместо этого он перегнулся через стол, чтобы разбудить Мальсибера. — Эллиот, — позвал Эйвери. — Я тебя обыскался! Что ты здесь делаешь? — Учусь, — ответил Мальсибер и подтянулся, чтобы сесть. — А что ты здесь делаешь? Закончил драку с Чадом, или чем ты там занимался? — Розье не стоит моего времени, — заявил Эйвери. — И ты не должен уделять время этим людям! Принц нищая, а Реддл нищий грязнокровка. Пойдем, поужинаем. «Наша ненависть взаимна», — подумал Том, чувствуя, как внутри него разгорается знакомый гнев. Он ненавидел то, как люди смотрели на него свысока, и немного обижался на Гарри за то, что тот не нашел более высокооплачиваемую работу, продолжая горбатиться у Мэгги. — Уходи, — сказал Мальсибер. — Или сядь и помолчи, мне без разницы. Реддл и Принц занимались, а я… собирался начать заниматься. Так что, если ты не хочешь вернуться к не драке с Чадом, то возьми книгу или что-нибудь еще и присоединяйся к нам. Эйвери нахмурился и сел, явно не ожидая такого. А Принц, закатив глаза, состроила забавную гримасу, отчего Тому пришлось наклонить голову, в попытке скрыть внезапно появившуюся на лице улыбку. Через несколько секунд бездействия Эйвери громко вздохнул и вытащил несколько наспех сложенных и скрученных кусочков пергамента, по-видимому, чтобы тоже начать делать домашнюю работу. Когда они вчетвером отправились на ужин, Тому пришла в голову мысль, что возможно иметь друзей это не так уж и плохо, конечно, если они умеют вести себя тихо и ненавидят тех же людей, что и он.

*

Было уже поздно, когда Гарри вышел за порог бутика Мэгги. Молодая невеста заказала у Мэгги свадебное платье, а также и все платья подружек невесты. И его даже радовало такое количество работы. После той встречи с Блэком и Малфоем он еще не осмеливался вернуться в Косой переулок. Он прошел мимо рынка и уже был на пути к автобусной остановке, когда решил пойти домой пешком. Это заняло бы больше времени, но ему некуда торопиться, дома его все равно никто не ждёт. Том в Хогвартсе, и Гарри надеялся, что он завел друзей и получает удовольствие, читая многочисленные книги. Гарри действительно ждал, что мальчик скоро напишет ему письмо. Хоть Том и просил Гарри писать ему ежедневно, он слишком быстро забыл об этом. «Надеюсь, это хороший знак» — думал Гарри, пытаясь быть оптимистом. «Может быть, ему так весело, что все остальное меркнет на этом фоне. Я очень на это надеюсь». Гарри перешел улицу и прошел мимо пекарни. На мгновение у него возникло искушение зайти и купить свежего хлеба, но передумал. В любом случае, в этот час большинство пекарен уже закрывались. «Интересно, есть ли в одной из них вакансии… Мерлин, я начинаю говорить как Том. Может быть, вместо того, чтобы просить Мэгги и Мари́ о дополнительной работе, мне следует найти подработку на выходные». Именно тогда Гарри заметил пожилую женщину, смотрящую на него из переулка. Он мог бы просто пройти мимо и продолжить свой путь, но было что-то в ее взгляде настораживающее, отчего внутри все похолодело. Он остановился, чтобы полюбоваться розами, которые флорист посадил возле своего цветочного магазина, и осторожно вытащил палочку из кармана. Не прошло и минуты, как старуха подошла к тому месту, где он стоял, и молча начала смотреть вместе с ним на розы. Гарри был готов начать действовать при любом признаке опасности и одновременно пытался придумать объяснение происходящему. Послал ли Блэк кого-нибудь… для чего? Убить его? Конечно нет! И почему-то Гарри было трудно представить, что Блэк нанял бы старуху для такой работы. — Притворяетесь, что не вооружились палочкой несколько минут назад? — спросила старуха резко, но не злобно. — Я уже несколько недель жду Вас, молодой человек. — Кто Вы? — спросил Гарри, поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее. Женщина была коренастой, невысокого роста, с густыми белыми, коротко подстриженными волосами, и черными как смоль глазами. Она была одета в темно-синюю мантию с пурпурной шалью, накинутой на плечи. — И что Вы от меня хотите? — Успокойся, мальчик, — сказала ему старуха, явно не впечатленная. — Я ждала возможности обсудить с тобой кое-какой вопрос. Нечего бояться, я вряд ли гожусь для дуэли, тем более посреди магловской улицы. Авроры примчатся за мной в считанные минуты, и, позволь мне заверить тебя, дитя, я слишком стара, чтобы иметь дело с этими пышущими энтузиазмом, чересчур энергичными министерскими щенками. — Это не ответ на мой вопрос, — сказал Гарри. — На самом деле, Вы не ответили ни на один из моих двух вопросов. Кто Вы такая и что Вы хотите от меня? Было трудно распознать улыбку на ее морщинистом лице, но Гарри все же заметил намек на ухмылку. — Меня зовут Кассандра Трелони. И я ждала Вас, мистер Реддл. Кассандра Трелони. Гарри слышал об этой женщине. Она была знаменитой, прославленной Прорицательницей… а также прабабушкой Трелони, которая фактически разрушила жизнь Гарри своими пророчествами. Однако, говорили, что Кассандра была гораздо более искусной Прорицательницей, чем когда-либо была Сибилла. Действительно ли это было так? А если так, то чего она хотела от Гарри? Мерлин, он действительно надеялся, что она не будет ввязывать его в очередное пророчество. Гарри был сыт ими по горло! —Ты ищешь работу, не так ли? — спросила старуха. — Э-э, да, — ответил Гарри. — Как Вы узнали? Неужели она применила к нему легилименцию? Мерлин, Гарри очень надеялся, что нет! — Я Прорицательница, мальчик, ты знаешь это, — нетерпеливо сказала Трелони. — Я не смогу рассказать тебе о том, как ты придёшь ко мне работать, в двух словах, и не собираюсь объяснять тебе посреди улицы, полной маглов. — Как Вы можете быть так уверены, что я приму Ваше предложение о работе? — спросил Гарри, сердито глядя на женщину. Он еще не совсем был уверен, не упускает ли он чего-то важного из происходящего, но сомневался, что аппарация посреди улицы будет хорошим выходом. Хотя, если быть до конца честным, для Гарри это звучало как захватывающее приключение. И если незнакомая ведьма хочет нанять его на работу, Гарри не собирался сразу отказываться. Какой бы подозрительной ни была вся ситуация. — Я все тебе объясню, но не здесь, — сказала Трелони. — Ты пойдешь со мной ко мне домой, это едва ли в квартале отсюда, и ты будешь слушать, как я рассказываю тебе о вещах, о которых ты должен знать. Для волшебника позорно тратить свои силы, работая на магла. Мерлин, как ты можешь это выносить, мне не дано это понять. — Мне нравится моя работа, — начал защищаться Гарри. — И платят хорошо. — Нет, это не так. — Но… — О, помолчи уже и следуй за мной, не раздражай меня еще больше. Достаточно того, что ты заставил меня так долго ждать, прежде чем удосужился появиться. — Хорошо, — смягчился Гарри вопреки здравому смыслу. Однако он не мог отрицать, что ему давно не было так интересно. — Ведите, мэм.

*

— Почему нельзя было поставить урок астрономии на вечер пятницы? — прошипела Принц, протирая глаза. — Так бы мы могли выспаться в субботу. — Или на четверг, — проворчал Опалин Пьюси. — В пятницу же уроки начинаются в одиннадцать. — Я чуть не проспал этот урок,— сказал Мальсибер. — И я запросто мог его проспать. Первокурсники Слизерина направлялись к Астрономической башне, где их должны были ждать первокурсники других факультетов. Самая высокая башня в замке Хогвартс обычно была закрыта для студентов по непонятным до конца Тому причинам. — Я считаю, что таскать с собой телескопы туда-сюда очень непрактично, — фыркнул Лестрейндж, и, хотя Том ненавидел соглашаться с мальчиком в чем бы то ни было, сейчас он был с ним солидарен. На самом деле, единственным, кто не возражал против того, чтобы нести свой телескоп всю дорогу до Астрономической Башни, был Нотт. Он выглядел пугающе довольным из-за дополнительной физической нагрузки. Том не понимал таких людей, но, тем не менее, невольно восхищался ими. Войдя в класс, Том увидел как минимум четырех студентов из других факультетов, пытающихся не заснуть. В другом конце класса стояла женщина, которая приветственно помахала рукой и жестом пригласила слизеринцев сесть. — Добро пожаловать всем, — сказала женщина, как только дети нашли стулья, чтобы сесть. — Приветствую вас на уроке Астрономии для начинающих. Я профессор Саммерби, и я преподаю астрономию в Хогвартсе уже почти двадцать лет. Я не сомневаюсь, что вы все найдете астрономию очень увлекательной и веселой! — Думаю, теперь я должен ненавидеть астрономию просто из принципа, — прошептал Эйвери с ухмылкой на лице, прежде чем понял, что сказал это по ошибке Тому, а не Мальсиберу. От удивления мальчик отскочил назад и нахмурился. Том почувствовал что-то между удивлением и обидой. — Занятия у нас будут проходить здесь, по два часа, вечером в каждую среду, — продолжила профессор Саммерби. — Первый час мы будем заниматься теорией, а второй будет проходить на открытом воздухе этажом выше. Вершина башни лучше всего подходит для того, чтобы смотреть на звезды. — А если кто-нибудь упадет? — спросил мальчик в черно-желтом галстуке у своей подруги, которая пожала плечами в ответ, прежде чем вернуться к тому, что делала. Закатив глаза, Том наклонился вперед, чтобы прошептать: — Должны быть чары, защищающие учеников от несчастных случаев, — сказал он, и мальчик повернулся и посмотрел на него с удивленным выражением лица. — Я имею в виду, безопасность студентов является абсолютным приоритетом – это логично. Разве даже самый последний студент-идиот не может догадаться до этого? — Ты прав, — прошептал мальчик в ответ, прежде чем облегченно улыбнуться. — Кстати, я Кирк, Кирк Диггори. — Том Реддл, — сказал Том и снова откинулся назад, четким жестом заканчивая разговор. Ему было важно доказывать свое превосходство при каждой возможности. Со временем эти люди должны были начать понимать, насколько он лучше них. Даже если они будут принимать его манеры за дружелюбность. — Якшаешься с барсуками? — Эйвери не мог промолчать. — Да ладно тебе, Алоизиус, — насмешливо сказал Лестрейндж. И, о, как Том его ненавидел. — Диггори чистокровный. Может быть, Реддл решил компенсировать свое… — Джентльмены, — вмешалась профессор Саммерби, — У вас проблемы? — Лестрейндж назвал меня грязнокровкой, — невозмутимо солгал Том и услышал удивленные ахи разных студентов. Профессор Саммерби побледнела и повернулась к Лестрейнджу с очень серьезным выражением лица. — Я этого не делал! — Лестрейндж завопил, его глаза расширились от паники, когда он понял, что сказал Том. — Он врет! — Я слышала, как он это сказал, — присоединилась Принц, поддерживая ложь Тома, и мальчик изо всех сил пытался не засмеяться. Если это дружба, то он определенно будет поддерживать отношения с Принц. — Я тоже слышал, — сказал Эйвери, бросив на Лестрейнджа самодовольный взгляд. Том должен был знать, что Эйвери не упустит шанс навлечь на Лестрейнджа неприятности. — Тц, я в ужасе от твоих манер, Дориан. — А что, если Реддл его спровоцировал? — спросил Розье, намереваясь прийти на помощь своему другу, но только ухудшил его положение. — О, нет, он сказал мне, что должны быть чары, предотвращающие падение студентов с башни, — сказал Диггори, и Том был готов рассмеяться от радости из-за того, как все удачно складывалось. Он взглянул на Принц и увидел, как она поджала губы так, будто пыталась сдержать улыбку. — Я нервничал из-за этого, понимаете, и, э-э, Реддл заметил это. — Это не самое удачное начало, мистер Лестрейндж, — сказала профессор Саммерби, явно расстроенная. — Отработка у меня в пятницу в четыре часа. Придёте сюда. — Но я даже ничего не сделал! — Лестрейндж сердито запротестовал. — Он лжет… — Осторожнее, мистер Лестрейндж, иначе в следующий раз я сниму баллы со Слизерина. Мальчик стрельнул в Тома убийственным взглядом. Он ответил бы улыбкой, но знал, что сейчас лучше не портить впечатление, которое произвел на других студентов: услужливый маглорожденный слизеринец, который не способен чинить неприятности. Если ему удастся сохранить это впечатление в долгосрочной перспективе, это будет весьма полезным. — Мне понравилось, — прошептала Принц, когда профессор Саммерби оставила их и повернулась к классу, чтобы продолжить свою лекцию. — Нам стоит это повторить. — Что повторить? — спросил Том, не в силах сдержать появившуюся улыбку. — Ты имеешь в виду, защищаться от хулиганов? Я согласен. — Ребята, вы сумасшедшие, — сказал Эйвери, но это не звучало как что-то плохое. — Теперь я понимаю, почему Эллиот так много времени проводит с вами двумя.

*

Гарри никогда до этого не был в местах, похожих на дом Трелони. Снаружи он ничем не отличался от других домов в округе. Внутри было несколько ярких, толстых ковров, покрывающих каждый дюйм пола. Стены были сделаны из любопытного сочетания темного дерева и разноцветного стекла, а с потолка свисали лампы самых разных форм и размеров. Мебель была разношерстной, а полки, заполненные странными предметами, были кривыми. Почти на каждой плоской поверхности были разные хрустальные шары, на полу валялось множество книг, а над чашей с водой плавало не меньше трех полных колод карт Таро. Гарри, к своему большому изумлению, увидел нечто похожее на миниатюрную копию планетарных и звездных систем с лунами и другими вещами, которые гипнотически медленно двигались. — Это по части астрологии, — сказала Трелони, напугав его. Гарри даже не услышал, как она подошла. — Сядьте где-нибудь. Где угодно, только не мешайте фиксированию данных. «Это нереальное место», — подумал Гарри, садясь на стул и чувствуя себя слегка ошеломленным. Внешне это место совсем не походило на Хогвартс, и все же Гарри не мог не чувствовать некую схожесть. — Бу, чай, — приказала Трелони, и эльф в желтом тюрбане, пурпурной набедренной повязке, синих блестящих туфлях и ярко-красном шарфе вошел, низко поклонился и снова исчез. Он напомнил Гарри более тихого Добби. — Итак, — начал Гарри. — Предложение о работе? — Ты знаешь, как пишется история волшебства? — спросила женщина, садясь в кресло и отмахиваясь от шляпы с перьями, пытавшейся приземлиться ей на голову. — Нет? Что ж, известная нам история сохранилась благодаря непрерывным усилиям и совместной работе Прорицателей и Свидетелей. — Боюсь, Вам придется объяснить подробнее, — сказал Гарри, наблюдая, как странный домовой подает чай и булочки, прежде чем снова исчезнуть. — Я никогда раньше не слышал о Свидетелях. — У меня регулярно бывают видения, — сказала ему Кассандра Трелони, щедро наливая в чай мед. — Большинство видений не имеют значения, но некоторые... некоторые очень важны. Иногда я вижу вещи, которые... должны быть запомнены и записаны для будущих поколений как можно точнее. Вещи, которые имеют большое значение, которые меняют историю и формируют поколения. Затрагивают миллионы людей. — Звучит напряженно, — пробормотал Гарри, не зная, что еще сказать. Старуха пожала плечами. — Это так, — сказала она. — То, что я делаю, помогает нам подготовиться к важным событиям, которые произойдут, но я не могу записывать то, что происходит. Это… не то, что я могу сделать. Для этого и нанимают Свидетелей. — Итак… Свидетели записывают предсказания? Как? — Как только у меня будет видение, — продолжила Трелони, — я отправлю сообщение в Министерство, оттуда, в свою очередь, свяжутся со Свидетелем, который работает со мной. Свидетель получит портключ и будет отправлен к месту… происшествия, где должен будет выполнить свою работу. После повторной активации портключа Свидетель возвращается домой и использует одну из предоставленных министерством емкостей для хранения памяти, чтобы заполнить ее воспоминаниями. Затем емкость отправляется обратно в Министерство, и Свидетель получает оплату за свою работу. — Это… звучит интересно, — сказал Гарри, искренне заинтригованный описанной Трелони работой. Однако старуха не закончила и продолжала: — Министерство предоставит два комплекта рабочей одежды, портключи, которые Вам понадобятся, специальные документы, удостоверяющие личность, на случай чрезвычайных ситуаций и необходимые ёмкости для памяти, — сказала она. — И жалованье полторы тысячи галеонов в месяц. Что ж, ладно. Гарри никогда не думал, что отчаянно нуждается в деньгах, но такая зарплата сделает его с Томом жизнь намного проще. Они могли бы переехать в дом получше, и он мог бы купить для Тома нормальные вещи, а не трансфигурировать рухлядь, чтобы она выглядела прилично. — Если я скажу «да», — начал Гарри, как будто еще не решил принять предложение о работе. — Что будет дальше? — На следующей неделе мы отправимся в Министерство Магии, где Вы дадите обет невмешательства, — сказала Трелони, ее хмурое выражение почти исчезло в морщинах на лице. — Несколько лет назад человек, который хотел сыграть в героя, решил попытаться спасти кого-то, кто должен был умереть. Его действия привели к удвоению числа жертв. — Ах, я понимаю. — Стать Свидетелем – честь для волшебника или ведьмы, — сказала ему Трелони, наливая себе еще одну чашку чая. — Даже я не знаю, каким образом Магия выбирает Свидетелей. Прорицатели видят своих Свидетелей и они приходят к ним с помощью Магии. А я верю в Магию. — Что ж, я согласен, — сказал Гарри, и старая ведьма кивнула, совершенно не удивившись. — То есть, конечно, я согласен. Спасибо. — Теперь можешь идти, — сказала Трелони. — Гарри Реддл, да? О, не смотри так удивленно, какой Прорицательницей бы я была, если бы даже не могла узнать твоего имени? Реддл, ты свободен, но ожидай сову. Я пришлю точное время и дату нашей встречи в Министерстве, как только арендую ее. — Хорошо, — сказал Гарри, вставая и собираясь уйти. — Спасибо, миссис Трелони. — Меня зовут леди Кассандра, — сказала женщина. — А теперь перестань стоять и выходи.

*

— Можете ожидать, что Дориан что-нибудь придумает в ответ на то, что произошло вчера на уроке астрономии, — сказал Эйвери, садясь рядом с дремлющим Мальсибером. — И вам троим нужно найти другое место для встреч, я не особо люблю библиотеки. — Нам все равно, Алоизиус, — сказала Принц, что-то написав на своем пергаменте, прежде чем перечеркнуть с разочарованным выражением лица. — Но раз ты здесь, будь так любезен, подай мне «Путеводитель Авраама по котлам». Он на полке позади тебя. — Зелья были только сегодня утром, — сказал Эйвери, вставая с большой неохотой и протягивая Принц книгу. — Ты не можешь уже работать над домашним заданием! — Мне нравятся Зелья, — мечтательно вздохнула девочка. — Все эти мелкие детали и ощущение опасности при смешивании ингредиентов… Это как собирать головоломку, где каждая ошибка имеет ужасные последствия. — И это то, что делает тебя счастливой? — спросил Эйвери, качая головой. — Как бы то ни было, я и так знал, что ты сумасшедшая. Вы уже закончили эссе по истории? Эллиот? Том? — Да, — ответил Том, не желая признавать, что, хотя большинство предметов он находил очень интересными, он устал от истории магии. Из истории можно было так многому научиться, и, казалось, что волшебники и ведьмы упустили так много из-за чистого равнодушия! Это сводило с ума! — Нет, — сказал Мальсибер. — Но не похоже, что Биннсу не будет все равно. — Тебе в любом случае нужно будет сдавать экзамены, — напомнила мальчику Принц. — Так что начинай учиться, или потерпишь неудачу. Алоизиус… — Зови меня просто «Ал», ради Мерлина, — скривился Эйвери. — В самом деле, «Ал» всем нравится больше. — Только пока ты молчишь, тогда да, — огрызнулась Принц. — Мерлин, я хочу один из самомешающихся котлов Шинглтона. Представьте, как это удобно! — Ты можешь попросить об этом на следующее Рождество, — сказал Эйвери, прежде чем внезапно повернуться к Тому. — Вы, маглорожденные, тоже празднуете Рождество, верно? — Я полукровка, — отрезал Том, с прищуром смотря на другого мальчика. — И да, мы празднуем. — О, точно, я забыл, — сказал Эйвери, в его голосе не чувствовалось сожаления. С другой стороны, Том сомневался, что мальчик видит разницу между маглорожденным и полукровкой. — Эллиот, ты… — Еще слишком рано обсуждать Рождество, — прервал Мальсибер. — И все, чего я хочу сейчас – это чтобы ты замолчал. Просто сосредоточься на своем домашнем задании, Ал. — Невероятно, слышать такое от тебя. — Я не хочу мешать другим. — Он прав, — сказала Принц. — Эйвери, замолчи или уходи. — Ребята, вы такие грубые, — вздохнул Эйвери, но вернулся к своей домашней работе. Наблюдая за его поведением, Том задумался, есть ли у мальчика друзья, кроме Мальсибера. Было ясно, что Эйвери не ладит с Лестрейнджем или Розье, но что насчет Нотта или девочек? Почему Эйвери не проводил время с ними? Затем Том внезапно подумал о Гарри и почувствовал странную вину за то, что забыл о нем на несколько дней. Ну, он предупреждал его, что так произойдет. Хогвартс был довольно ошеломляющим новым опытом, но прошла уже неделя, и Тому действительно стоит отправить мужчине письмо и дать ему достаточно полную информацию о том, что происходит. И, возможно, стоит спросить о том, как дела у самого Гарри. «Хотя, я догадываюсь, что он ответит», — подумал Том. «Что работал у Мэгги, часами разговаривал с Мари и спал по выходным». Впрочем, возможно, Гарри удалось возродить свою социальную жизнь и завести пару друзей. Желательно не слишком много, потому что Том не хотел конкурировать за его внимание, когда вернется домой. — Мне до сих пор кажется забавным, что Дориан – первый слизеринец, получивший отработку в этом году, — внезапно сказал Эйвери. — В том смысле, что я могу только представить какую кричалку ему скоро пришлют. — Насколько нам известно, возможно, Лестрейндж представил это так, будто он стал жертвой подлой шутки, — сказала Принц, самодовольно ухмыляясь. — Конечно, никто из нас никогда не совершил бы подобного. — Даже если бы Дориан попытался сказать, что это не его вина, его отцу все равно, — сказал Мальсибер. — Я знаю всю семью Лестрейнджа, и его отца не будет волновать, виноват по-настоящему Дориан, или нет, если его уже обвинили. На самом деле, если он расскажет, что был настолько глупым, что кому то удалось подставить его, то отец рассердится еще больше. — Верно, — согласился Эйвери. — Гораздо лучше просто сказать, что его поймали на том, что он произнес слово «грязнокровка». Тогда это будет просто небрежной ошибкой, которую можно простить. Если его обвинят в том же, что делают и его родители. В том плане, что они разбрасываются этим словом налево и направо. — Что ж, это похоже и на тебя, — сказал Том, не отрываясь от своего пергамента. — Я думаю, тебе нужно быть более избирательным насчёт людей, в присутствии которых ты используешь это слово. Никогда не знаешь, кто может обидеться и решить отомстить. Например, утопив в озере, чтобы тело медленно проплыло напротив стеклянного окна в гостиной Слизерина. О, Том хотел бы, чтобы это произошло. — Что ты имеешь в виду? — спросил Эйвери срывающимся голосом. — Стоит ли мне начинать волноваться ? — Тебе решать, — ровным голосом ответил Том. — Я уверен, что никто из нас не хочет, чтобы тебя наказали за неуместно употребленное слово. — Кроме того, использование этого термина на публике становится все менее и менее приемлемым, — сказала Принц. — Лучше избавиться от привычки сейчас, чем нести ее с собой и позволить ей разрушить твою репутацию, когда она будет иметь большее значение. — Я действительно этого не понимаю, — нахмурившись, сказал Эйвери. — Я думал, у нас есть свобода слова! Я должен иметь право говорить то, что хочу! — Так и есть, — сказал Мальсибер. — Никто не имеет права заставить тебя замолчать, но люди имеют право тебе ответить. И, если ты думаешь, что все, что ты скажешь, не будет иметь последствий, то, может быть, тебе нужно сказать папе, что ты не пойдешь по его стопам политика. «Я не выбирал этих друзей», — подумал Том, чувствуя удовлетворение. «Я не выбирал их, но я рад, что все равно их получил».