По кривой дорожке с ребёнком на руках

Тихо. Легко. Свободно.       Так хорошо бывает только в раю... Я не чувствую ни боли, ни тревоги, ни стука сердца. Всё застыло в один миг. Я не слышу своего дыхания, пульса, мыслей - только свобода...       Но скоро глаза с трудом раскрываются, уши и щёки щекочет зелёная трава, а над головой возвышаются могущественные хвойные деревья. Запах чудесный, такой свежий, с ноткой сандала и утренней росы. Неловкие лучики солнца обходят стороной. Приходит понимание, что это место знакомо.       Тело такое невесомое, будто лёгкий поток ветра может унести прочь: подняться на ноги не составляет труда. Никогда не чувствовал себя более свежим, чем сейчас.       Я неспеша прогуливаюсь по знакомым тропкам этого леса, уже зная, какие цветы мне попадутся по дороге, какие поляны скрываются за кустами, какие дорожки приведут меня к озеру, а какие к маленькому сандаловому домику. Конечно, я знал место, где меня уже ждут, почти фантомно ощущая, как кто-то ведёт за руку в том направлении.       Я рисовал в своей голове отчётливые образы по памяти из снов, и когда увидел дом, то всё будто сошлось в одну целую картину, которой не доставало отчётливости. Но самым главным её составляющим была госпожа, что уже ожидала меня возле заборчика, вокруг которого распустились прекрасные белые цветы. Она с улыбкой встретила меня и заключила в лёгкие объятия, а после, предложила самый вкусный чай. Госпожа Лань никак не изменилась, лицо всё столь же белоснежно, утонченно и худо. Волосы всё также рассыпаются по прямой хрупкой спине, а одеяния воздушны и легки. Губы слегка розоваты, а взгляд усталый и измученный. - Я думала, что следующий раз нам придётся встретиться уже на той стороне жизни, но не так скоро... - женщина плавно подносит чашку к губам и совсем беззвучно делает глоток. - Расскажешь мне, что у тебя было за последнее время пока мы не виделись?       Она аккуратно водила кончиком безымянного пальца по краю фарфоровой чаши и с интересом вслушивалась в мой суматошный рассказ. В голове всплывали дни, когда Ванцзи приходил и помогал нам в деревне (как изредка я мог увидеть его спящее лицо перед собой), как жизнь разделилась на до и после с появлением А-Юаня. Как страшно было поначалу его держать на руках, ведь он был почти невесомый. Как я расплакался, когда малыш первый раз ярко улыбнулся, крепко обхватив мой палец своей малюсенькой ладошкой... - Наверное, сожалений осталось слишком много. Я потерял всё. Потерял всех, кого любил, - со смешком закончил парировать свои воспоминания, - а к чему это всё было? Не уверен, что у Бога были на меня планы, ведь ничего, кроме боли в тот мир я не принёс. - Почему же? Мой сын бы с тобой поспорил, - посмеялась женщина, - счастливее, чем с тобой, он никогда не был. - А что в итоге? Он упал в пропасть вместе со мной... Я убил любовь собственными руками, - я с грустью смотрел на свои руки, инстинктивно сжимающиеся от призрачного чувства тепла, оставшиеся в памяти, - а А-Юань? Ему было всего два... Он ещё не успел пожить, а всё, что он видел - бедность, страх и смерть. - А-Юань... Этот славный маленький мальчик намного смелее и сильнее, чем кто-либо другой. Этим он похож на Ванцзи в детстве, - госпожа Лань мягко улыбнулась и протянула руку через стол ко мне, чтобы коснуться щеки и привлечь к себе внимание, - на самом деле, у меня здесь довольно много полномочий, поэтому я встретила А-Юаня в одном из его снов, и мы весело поиграли.       Я перестал дышать при упоминании своего сына. Глаза в страхе бегали по нефритовой коже и взгляд всё цеплялся за глубокие золотые омуты глаз. В них не было ничего пугающего, только спокойные приливы волн к берегу, без всякой спешки и волнения. - Он рассказывал мне, как вы вместе ходили по выходным в город на рынок и покупали продукты. Как ты закапывал его в землю, как редиску, и говорил, что потом у него вырастут друзья. Как ночью ты укладывался с ним спать и всегда играл на флейте колыбельную. Как однажды ты учил его готовить очень острый суп. Как вечером вы собирались всей деревней, пели песни и обнимали друг друга перед сном. А ещё как...       Я больше не мог ничего слышать, просто облокотился на стол локтями и закрыл лицо ладонями. - Господи... - слёзы проникали сквозь пальцы и оставляли мокрые пятна на белой скатерти, - Что же я наделал?       Плечи дрожали, а из рта вырывался приглушённый стон и всхлипы. Руки непроизвольно сжимались до боли и ногти впивались в кожу до кровавых следов. Плачь становился всё отчётливей, а дрожь всё сильнее.       Со спины повеяло потоком тепла и уже в этот момент на мои плечи легли сильные, но такие родные и нежные руки... - Вэй Ин, А-Юань жив.       Повернувшись, я не понимал, чему удивился больше: стоящему за моей спиной Лань Чжаню или фразе, о том, что мой малыш жив. - Что значит "он жив"? - Он правда жив, - вмешалась госпожа Лань, - он сейчас в безопасности и в полном порядке, не считая тоске по тебе.       Её речь казалась сказанной на другом языке, который я давно учил и забыл, а теперь приходилось несколько секунд переваривать и переводить информацию, чтобы всё встало по полочкам.       Когда шок отошёл на второй план, а пальцы перестала бить крупная дрожь, то я перевёл взгляд вновь на молча стоявшего альфу, в надежде услышать подтверждения. - Да, наш сын в порядке.       Сердце пустило болезненный удар. «Наш? Наш сын?» Я не ослышался? - Что? О-откуда ты знаешь? - я, заикаясь, вскочил со стола, простояв несколько мгновений в тишине, но её никто не нарушил.       Я видел, как в глазах Лань Чжаня плескался огонь теплых чувств, и это меня пугало... Мои ноги понеслись прочь в чащу леса, но крепкая хватка Лань Чжаня резко остановила меня, не позволив пробежаться и двух минут. - Прости меня, Вэй Ин, - Ванцзи отчаянно прижал меня к себе со спины и зарылся носом в мои волосы, - прости. - Нет... НЕТ! За что "прости"? За то, что я скрыл от тебя существования твоего ребёнка? Что я позволил ему перенести столько мучений? Что я не смог подарить ему семью, - казалось, я на глазах растворялся в негативном омуте своих страхов: воздуха стало меньше и весь вечнозелёный лес начал стремительно окутывать пространство, замыкаясь в прочную клетку. - Прости, что меня не было рядом. Прости, что тебе пришлось столько всего пережить, и я не смог тебе помочь. Прости, - Ванцзи наклонился к моему плечу, тяжело выдыхая следующую фразу шёпотом у самого уха, - что раньше не сказал, как сильно я тебя люблю... - Лань Чжань, - почти скуля, выдавил я, повернувшись к нему лицом, - я превратил твою жизнь в ад... - Только рядом с тобой я не ощущаю себя в аду.       Горячие нежные губы коснулись моих и аккуратно, но неуверенно, поцелуями вырисовывали дорожку вдоль скулы, опускаясь к впадине ключиц. - Остановись... прошу... - сквозь слёзы проговорил я. - Тебе следовало понять, что я не смогу тебя отпустить, - совсем тихо ответил Лань Ванцзи, мимолётно оставляя на щеке лёгкий поцелуй, - мне кажется А-Юань нас уже заждался, так что нам не нужно здесь задерживаться.       Все мысли в тот же миг перемешались в голове и лишь отдаленно доходил смысл последней сказанной фразы. - Что значит, нам пора возвращаться? - мои глаза всё ещё поблёскивали от слёз, но взгляд выражал явное непонимание, - возвращаться куда? - Матушка всё объяснит, так что сейчас лучше вернуться к ней, - Ванцзи схватил меня за руку и как маленького ребёнка, что потерялся в лесу, повлёк за собой.       Мадам Лань видимо ни капли не удивилась нашему неожиданному уходу и появлению, но она успела унести весь чайный набор и белоснежную скатерть, оставляя только нагой стол и двое стульев напротив себя. - Время уже поджимает, хотя здесь и нет привычного вами понимания такой вещи, но я чувствую, что пора прощаться... - женщина элегантно, как и подобает в ордене Гусу Лань, встала со своего места и отдала поклон в нашу сторону. - Матушка, - Лань Чжань отзеркалил это движение и также поклонился. - Объясните мне, что происходит? Что значит нужно прощаться? - Вэй Ин, - госпожа Лань нежно улыбнулась мне и, сделав пару неуверенных шагов навстречу, заключила меня в свои объятия - я была рада с тобой познакомиться. Ты правда тот самый человек, что сможет осчастливить моего сына. Спасибо тебе за это...       Затем женщина развернулась в пол оборота и ещё крепче обняла альфу: - Мой Ванцзи, мой мальчик, я так тобой горжусь. Я слишком сильно люблю тебя, чтобы сейчас отпускать... - Мама, - еле дыша выдавил Лань Чжань. - Защити свою семью... И... - неуверенно смеясь, продолжила Госпожа Лань, - передай Сиченю, что характер ему всё же передался от меня.       На этой ноте объятия были разорваны и женщина с искренней улыбкой и слезами на глазах помахала нам в последний раз, перед тем, как этот мир иллюзий растворился в темноте. -------------<✨🌹✨>-----------------