Шестой сын

Том помог Синохара принять лекарственное зелье и позволил опустить голову на свое бедро. — Как он? — тихо уточнил Поттер. — Нормально, видимо его напоили сывороткой правды, но сильные люди способны ей сопротивляться, пусть и не полностью. Видимо, оказавшись в вашей спальне, он подсознательно не ощущал опасности и поэтому расслабился. — И зелье подействовало, — кивнул гриффиндорец. — Да, — Реддл неосознанно вплел пальцы в темно-рыжие волосы, — когда он придет в себя окончательно, вы поговорите, если потребуется ментальное вмешательство для корректировки, я могу это сделать. — Не потребуется, — прошелестел голос Рокуро, — Гарри я доверяю. Том тихо хмыкнул и помассировал кожу головы, от чего Синохара слабо потерся щекой о его бедро, будто большой кот, и, подобрав под себя длинные ноги, прижался поплотнее. Поттер тихо вздохнул и бесшумно удалился из комнаты, оставляя их наедине перед горящим пламенем камина. Впрочем, Том даже не обратил внимания на его уход, было так приятно находиться рядом с кем-то. Теплое дыхание согревало, а пальцы бездумно перебирали длинные пряди. Хотелось просидеть так вечность, чтобы никто и никогда их не беспокоил в уютной тишине и полумраке гостиной. — Почему я? — вопрос сорвался с губ и повис в воздухе. — Не знаю, — Рокуро на удивление его понял. — А если подумать? — Том потянул за прядь волос, и Синохара, перевернувшись, заглянул в глаза. — Разве можно объяснить магию? — Рокуро смотрит, и его взгляд затягивает в бирюзовую бездну, — силу человеческой души и пределы возможностей каждого. Маг или маггл, есть силы несоизмеримо большие чем даже смерть, так как я объясню то, чего сам не понимаю? Реддл завороженно провел кончиками пальцев по скуле, ощущая бархатистость кожи, а Синохара приподнялся на руках, от чего их лица оказались много ближе. — Как объяснить, что снимая маску Шинигами, я руководствовался не знаниями о ней, а чувствами, и приходил раз за разом не зная, что меня ведет не из-за какого-то долга или желания вылечить, а потому что не видел ничего другого? Оставаясь один на один со своими мыслями, я все время возвращался к одной и той же, мне надо было сюда, позаботиться, отогреть и сделать всё, чтобы лежащий передо мной маг открыл глаза. Том сглотнул и облизнул вмиг пересохшие губы. Чужие слова цепляли за живое, никто и никогда не говорил ему ничего подобного. Магглы и маги смотрели на его лицо, на красивое тело, на сильную магию и льстиво улыбались, рассыпались в комплиментах, охваченные жаждой получить себе. Рокуро ничего не просил, и, казалось, смотрел в душу, и даже не с целью её заполучить, а просто любуясь и стараясь сохранить. Реддл медленно поддался вниз, накрывая чужие губы в легком поцелуе, потому что так было правильно, так было нужно. Не углубить, лишь обозначить, проведя кончиком языка по кромке чужих губ и ощутить, как его обнимают и прижимаются не в поисках близости, а тепла. Пройтись легкими поцелуями-бабочками до скулы и замереть, вдыхая слабый аромат луговых трав. Вот так, никуда не спеша, наслаждаясь тем, как легко дышится и как по телу разливается тепло. Тихо потрескивает огонь в камине, за окном бьется холодный дождь, а они делят одно дыхание на двоих, не в силах разжать руки. Ведь кажется, стоит хоть одному из них пошевелиться, как эта магия исчезнет, растворится холодной предрассветной дымкой. Рокуро прижимается чуть крепче и по телу прокатывается ещё одна тягучая волна тепла, казалось, в лицо пахнуло сухим пустынным воздухом, Том почти видел дрожащий от испепеляющей жары воздух. Это было так странно, но до безумия приятно, чувствовать себя дома, просто касаясь другого человека. Люциус слегка улыбнулся Рокуро и прошел в зал собраний. Юноша ответил коротким вежливым поклоном и отправился на привычное место за креслом Милорда. Теперь, зная, что это бывший Уизли, Люциус чаще поглядывал на молодого гриффиндорца, изумляясь его действиям. Откуда? Откуда бывшему предателю крови знать такие тонкости этикета? Откуда знает, как ведет себя бывалый боевик, когда охраняет важную персону? Почему так переживает за Милорда? Ближе к середине собрания, на столе ненавязчиво появился чай и кофе, и пожиратели, переглянувшись, покосились на Милорда, который спокойно взял свою чашку, и только тогда потянулись за своими. Хотя бывшие сидельцы особо и не ждали приглашения, уютно устроившись на стульях. Сам же Рокуро как стоял за креслом, так и не пошевелился, казалось он обратился в статую, даже лицо было как закаменевшая маска холода и равнодушия. К концу собрания Синохара, наконец, зашевелился, вежливо прощаясь и провожая до дверей, ведя какие-то пространные беседы с Ноттом, который прибился поближе, узнать последние новости из Хогвартса и о своем сыне в том числе. В отличие от Люциуса, он куда реже навещал школу, мешали рабочие дела. Оказавшись на улице, Малфой глубоко вздохнул и зашагал по мощеной тропинке к выходу. Уже стоя за оградой, Люциус несколько секунд раздумывал, а затем быстро шагнул к Снейпу и, подхватив его под локоть, активировал портал в свой охотничий домик. Пускай зельевар потом обложит его нецензурной бранью, но поговорить им определенно нужно. «- Рон, — появившийся в гостиной встревоженный Чарли заставил отставить почти готовую чашку, — Мордреда ради, почему ты вместе с остальными не переместился? — Куда? — Рокуро положил кисть и тщательно закрыл краску. — В Египет, — брат плюхнулся на кресло, — вся семья отправилась. — Вот как, — Синохара задумчиво оглядел готовую чашку из будущего набора, — мне ничего не сказали, так что я даже не в курсе был. — Ну ты даешь, — Чарли с усмешкой покачал головой, — что делаешь? — Набор для чайных церемоний, — Рокуро вздохнул, — ты приехал меня забрать? — Да, — старший тяжело вздохнул, — Молли даже не заметила твоего отсутствия, отец приметил, на второй день. — А она ответила, что я где-то тут был, да? — Синохара тихо хмыкнул. — Именно. Потребовалась неделя, чтобы понять, что тебя нет в отеле. Я прибыл только вчера, а Билл слишком много работает. Рокуро медленно кивнул и принялся промывать кисть. — Скажи, — негромко произнес Чарли, — что с ним случилось? — С кем? — внутри Рокуро все заледенело. — С Роном, — ещё тише произнес старший брат, — Молли или близнецы? Или сам? Синохара продолжил промывать кисть, а затем осторожно промокнул её о салфетку. — Близнецы, — наконец, негромко отозвался он, — настолько? — Если бы остальные были не столь слепы, — Чарли криво улыбнулся, — Рон был… дурачок. Он комиксы-то с трудом читал по слогам, был нетерпелив, криклив, зачастую груб. Мог не мыться по несколько месяцев, об уборке в комнате и не слышал. Билл давно догадался, молчал только, а Перси считает, что это его занудные уроки дали такой эффект. Синохара тяжело взглянул на Чарли, который с трудом сглотнул. — Ты тоже хочешь от этого избавиться? — Да. Наши родители не понимают, насколько все плохо. Ты и сам это видишь, любой кнат, попавший в их руки, просто растворяется, да даже дай им состояние как у тех же Малфоев, через пару лет все бы исчезло как дым на ненужные покупки, глупости и еду. Выиграли тысячу галлеонов и что? Самый хороший портключ и дорогой отель у самого моря. Джинни поправилась на двадцать фунтов, обжираясь всем, чем только можно, и требуя новое платье каждый день. Те деньги, которые могли пойти на дом, приведение его в порядок, уходят в никуда. — Понимаю, — коротко кивнул Рокуро, — играют в богачей, чтобы вернуться к разбитому дому и грязи. Я уже пол несколько раз чинил и окно менял, а то по зиме задувает так, что хоть волком вой. Вот только, — мальчик потер живот, — жрать хочется постоянно, даже не есть, а именно жрать. В Хогвартсе стабильно съедаю едва ли не в четверть своего веса на завтрак, ланч и ужин. Ещё и на кухню бегаю за перекусом. Домовики меня не слишком любят, видать из-за предательства крови, но исправно снабжают едой. — Значит у тебя чревоугодие, — Чарли потер щеки, — я тут теорию обнаружил, и мы вполне подходим под неё. — Какую? — Синохара заинтересованно взглянул на старшего парня. — В маггловской религии, христианстве, есть семь смертных грехов. Алчность у Джинни, она все время жаждет, не важно что. У Перси — гордыня, гнев и блуд — близнецы. — Остаются уныние и зависть, — Рокуро склонил голову к плечу. — У меня зависть, — Чарли нервно дернул бровью, — сколько сил я трачу, чтобы подавить это чувство, да и Биллу не лучше. — Хм, проклятые не только магией, но и маггловским божеством, не слишком радужная перспектива. Плохо дело, ни с тем, ни с тем заигрывать не хочется. — Да, но знаешь, мне кажется, что у тебя получится исправить хотя бы себя. — Думаешь? — Почти уверен, и поверь, от этой мысли меня сжигает жгучая зависть, вплоть до желания тебя прикончить. — Не стоит отягощать узы ещё и братским кровопролитием, — заметил Рокуро. — Да. Поэтому ты сейчас отправляешься в Египет на пару дней, отдохнешь, а я поеду в заповедник. К Биллу близко не подходи, он едва держит себя в узде, а осознав, что ты способен сбросить это ярмо, окончательно впадет в тоску. — Я понял, — Синохара поднялся, — я уберу вещи и соберу сумку. Чарли коротко кивнул и откинулся на спинку поскрипывающего кресла, прикрывая глаза.» Гермиона закрыла лицо ладонями, уже даже не в силах смеяться. Они с Рабастаном выбрались на маггловскую комедию, и если чистокровный маг хохотал над тем, как магглы представляли себе некромагию и вечную жизнь, то девушка просто от комедии в целом. — Знаешь, я не представляю, как можно жить с дырой в животе, — Лестрейндж потянулся на кресле. — А со свернутой шеей, думаешь, удобнее? — В некоторые моменты такая гибкость определенно подойдет. — Ну, — Гермиона задумалась, — можно людей пугать, или из чужого стакана отпить пока никто не видит. Рабастан хмыкнул и поднявшись, подал ей руку. Так они и вышли, обсуждая самые яркие моменты фильма. Погода в Лондоне не особо предполагала прогулки и потому они забежали в небольшое кафе где и заказали себе кофе, чтобы удобно расположиться на высоких стульях. — Знаешь, — Лестрейндж задумчиво помешал кофе, — Белла начинает что-то подозревать. — В уме ей не откажешь, — девушка покачала головой, — хотя, из нас не самые лучшие шпионы. Кто же посреди разговора о двух картинах внезапно прыскает от смеха и старательно отворачивается? — Было дело, — Рабастан почесал едва наметившуюся щетину, — но не я отпрашивался попудрить носик, когда история коснулась чумы. — Согласна, — Гермиона даже не отпиралась, — но если мы начнем разговаривать как сейчас, они нас убьют и закопают где-нибудь под каменным садом Рокуро. — Точно, — Лестрейндж вздохнул, — может ну их, Гермиона Джин Грейнджер, как наследник рода Лестрейндж, предлагаю вам помолвку. Обязуюсь не посягать на вашу честь до свадьбы, скорой она будет или далекой. Оставляю за вами право на её разрыв, если будет таково желание. — Я, Гермиона Джин Грейнджер, принимаю ваше предложение, — девушка протянула руку, которую Рабастан немедля пожал, от чего вокруг их запястий тут же свились серебристые воздушные браслеты обещания брака. — Ого, — Лестрейндж изумленно моргнул, — я думал у ритуального зала придется закреплять. — Пояснишь? — Гермиона тряхнула рукой, как это делал Рокуро, тут же скрывая свой знак отличия, — и кстати, надеюсь у тебя нет аллергии на котов и книзлов, учти, Живоглота я не выгоню. — У меня самого Ромери, книзл, — Рабастан усмехнулся, — с чего-то Милорда невзлюбил, пару раз ему в домашние тапки напрудил и раз кучу в ботинок сделал. Грейнджер захихикала, представляя лицо Темного Лорда, обнаружившего такой подарок. — Хорошо он адекватный, а не то бешеное нечто, к которому приходится бегать и кланяться, тот убил бы на месте. И меня, и Ромери. А по поводу закрепления, тут все просто, обычно, подобные фразы формальность, которую подкрепляют магией, сейчас же наша магия сама решила, что мы друг другу подходим. На самом деле, так даже лучше. — Потому что будут сильные наследники? — уточнила девушка. — Не только, — Лестрейндж качнул головой, — приведу простой пример из маггловской физики, тебе она прекрасно знакома. Отрицательный заряд притягивает положительный. — А одинаковые заряды отталкиваются, — Гермиона кивнула, — значит, мы по факту дополняем друг друга. — Как два кусочка пазла, — Рабастан широко улыбнулся, — обычно в таких браках царит гармония, супруги довольно быстро начинают понимать друг друга без долгой притирки. Классический пример - это наш Милорд и Рокуро. Гермиона икнула и заморгала. — Да, они и сами не понимают, насколько друг другу подходят, Рокуро может исполнить тень мысли Милорда, а тот, несмотря на довольно сложную натуру, позволяет о себе заботиться, хотя попробуй тот же Тони или Руди к нему прикоснуться, в лучшем случае получили бы испепеляющий взгляд, а в худшем — жалящее в задницу. Хотя они друзья многие годы. И второй пример, Малфои. Вот уж кому не стоило вступать в брак, так это им. Даже не удивительно, что они с трудом получили одного ребенка. — Интересно, — девушка задумчиво поболтала ложкой в уже остывшем кофе, — знаешь, я замечала, что-то такое, но не думала, что они вместе. — Да пока до этих придурков дойдет, мы уже состариться успеем и внуков понянчить, — рассмеялся Лестрейндж, — Тони и Сири уже не знают что делать. Белла предлагает запереть их где-нибудь на пару дней и смазкой обеспечить, может хоть тогда дойдет. Грейнджер фыркнула от смеха, а затем задумалась. — Знаешь, мне кажется, тут дело не только в том, что они не понимают, Рокуро удивительно приметлив в подобных делах, особенно если это его касается. Сходу подмечает любой взгляд, на четвертом курсе, он несколько месяцев встречался с одним дурмстранговцем, и насколько мне известно, — Гермиона слегка замялась, — близость у них была. — Опа, — Рабастан озадаченно заморгал, — а рыжик шустрый парень. Я-то думал, что он до сих пор невинный мальчик. — Он не любит распространятся об этом, да и вспоминать тоже, они некрасиво расстались. Нам он просто сообщил, что все закончилось на неприятной ноте, и всё. — Хм, тогда даже не знаю, но что-то придумать надо, такой потенциал пропадает, к тому же… — Гермиона? — удивленный голос отца заставил девушку вздрогнуть и повернуться. — Пап, — гриффиндорка нервно улыбнулась, — а что ты здесь делаешь? — Мне куда больше интересно, что ты здесь делаешь, да ещё и в компании излишне взрослого мужчины, — отец сложил руки на груди и окинул Рабастана не читаемым взглядом, — это так ты учишься? — Вечер пятницы, завтра — выходные, а я могу себе позволить передохнуть от учебы. — Это не отменяет моего вопроса о твоем спутнике, — мистер Грейнджер поджал губы, — или это твой профессор? Зачет принимает? — Я не профессор, — Рабастан поднялся, — наследник рода Лестрейндж, и ваши намеки очень оскорбительны, будь вы чужой человек, то как спутник юной леди, я был бы вынужден вызвать вас на дуэль до смерти за оскорбление её чести. Впрочем, в чем-то вы правы, дуэний при нас нет, но общаться под взглядом моей невестки и её сестры просто невозможно. Гермиона тихонько хмыкнула, видя как отец слегка тряхнул головой, явно ошарашенный такими новостями. — А по поводу, кем прихожусь, с недавнего времени мы заключили помолвку с правом на разрыв со стороны невесты, мы как раз обсуждали, как явиться к вам, чтобы донести эту новость. — Гермиона? Это шутка? — отец нашел стул и осторожно на него присел, — а как же учеба? Ты что, собираешься и дальше сидеть в этом магическом мире? — Мистер Грейнджер, — Рабастан неожиданно тяжело вздохнул, — ваша дочь ведьма. — Но это не значит, что она должна до конца жизни махать палочкой и варить лягушек, — возмутился отец. — Вообще-то, пап, — Гермиона ожесточенно потерла бровь, — сила никуда не уйдет. — Верно, — Лестрейндж кивнул, — это все равно, что сказать человеку перестать дышать навсегда. Невозможно. Либо в тебе есть магия, либо нет. Отец серьезно оглядел Гермиону, заставив ту поморщиться. — Значит, ты не собираешься учиться в медицинском университете и продолжать наше с матерью дело. — Просто не смогу, — девушка покачала головой, — да и не хочу я этим заниматься, я уже говорила, что меня больше интересует юриспруденция и право. — Ясно, — отец сжал кулаки, — что ж, раз у тебя теперь есть жених, домой можешь не приходить. Разве что только за вещами. Гермиона ошарашенно моргнула, а отец поднялся и отряхнул брюки. — Зря мы вообще согласились тебя отпускать в эту школу, надо было выгнать проклятую кошку за дверь и отдать тебя в университет, может дури было бы поменьше. Мистер Грейнджер быстрым шагом покинул кафе, а Рабастан притянул к себе девушку, поглаживая по плечу. — Мне жаль. — Это давно назревало, — Гермиона сглотнула и часто-часто заморгала, скрывая слезы, — просто не думала, что так жестко. — Не все люди готовы принять магов, твои родители — не смогли. Идем, тебе стоит прийти в себя и подумать, как дальше быть. И не волнуйся, к твоим родителям я пойду с тобой. Девушка глубоко вздохнула и они, расплатившись, вышли из кафе, направляясь к ближайшему неприметному закутку, чтобы аппарировать. Гермиона шла как сомнамбула, прокручивая в голове разговор. И с каждым разом понимала, что эту нить давно надо было оборвать. Да, её родители хорошие люди, но не для неё, ведь им нужен был идеальный ребенок. А для них она таковой не являлась.