Шестой сын

Гарри быстрым движением захлопнул книгу при приближении Гермионы. Нет, другом она была неплохим, но уж больно любопытной, а обложка вечного квиддича заставляла её фыркать и не прикасаться к подобному труду. — Ты же обещал, что и близко не подойдешь к кубку, — девушка почти упала на диван. — Гермиона, — Поттер поморщился, — я к нему и не подходил. — Тогда почему твое имя вылетело из него? — Грейнджер прищурилась, — ты кого-то попросил? Гриффиндорец ощутил накатывающее раздражение. Почему нельзя спросить, как Рон. Рыжик задал только один вопрос: «Ты это сделал?» и получив отрицательный ответ, спокойно кивнул и сказал, что поищет в библиотеке что-нибудь, что может помочь в Турнире. — Не знаю, — Поттер потер виски, — и вообще, этот вопрос не мне надо задавать, а тому идиоту, который втянул меня в это дерьмо. — Не ругайся, — возмутилась Гермиона, тряхнув тяжелой копной волос, — ты Чемпион и Герой, а значит должен подавать младшим пример. Поттер закатил глаза и откинулся на спинку дивана. Он терпеть не мог разговоры о собственном сквернословии, а ругаться Гарри научился виртуозно, ведь, чтобы лишний раз не возвращаться к Дурслям, он шлялся по улицам, где и набрался всяких выражений. — Я читала про этот Турнир, и это мероприятие безумно опасное, ты должен выучить как можно больше заклинаний, ведь никто из чемпионов не знает о том, что им предстоит, завтра мы пойдем в библиотеку и… Гриффиндорец мысленно скривился и попросту отключился от внешнего мира, благо практика была колоссальной. Противный голос тетушки ввинчивался в разум как бур, и Гермионе было очень далеко до миссис Дурсль, с её наставлениями. Да и библиотека… Поттер коротко выматерился и снова про себя. У него была проблема и довольно серьезная, если подумать. Правда, осознал он это довольно поздно, а до этого считал себя как минимум кретином, не способным нормально прочесть книгу. Благо, летом после первого курса, он навещал маггловскую библиотеку и там встретил сухонькую старушку, которая раньше преподавала в школе. Именно она нашла его чуть ли не плачущим над книгой и попыталась разобраться, в чем причина столь плохого настроения. Разобралась минуты за три, и спокойно разъяснила о таком понятии, как дислексия. Поттер просто не мог читать как все, его разум не мог состыковать написанное и прочитанное так, как это делает нормальный человеческий мозг. Вот на слух — да, Гарри прекрасно воспринимал информацию, но читать не мог. Исключением были руны, которые он понимал всей своей сущностью. Просто знал, что значит та или иная закорючка, в отличии от обычного текста, написанного латиницей. Рон узнал в середине второго курса, когда Поттер в очередной раз пытался выполнить домашнее задание в спальне, а когда истощение и усталость сделали свое дело, гриффиндорец отправил книгу в полет и едва не попал в рыжего друга. Аккуратно расспросив, Уизли предложил самое простое решение: он будет читать вслух, а Гарри записывать то, что ему нужно. С письмом было меньше проблем, хотя Поттер вполне мог поставить буквы не туда, но тут на помощь приходила магия и Рон, который быстро пробегал глазами по домашке и правил ошибки. Как оказалось, это у него наследственное. Сириус, с которым Гарри вел активную переписку, как-то задал очень осторожный вопрос о чтении и получив ответ, поспешил сообщить, что Джеймс был в таком же положении, и что это одна из граней артефакторного искусства. Возможность читать руны так, будто ты их впитал с молоком матери, но капитальные сложности с распознаванием обычного текста. С тех пор Блэк высылал книги, написанные исключительно рунами. Рон, узнавший о таком вот выверте, буркнул что-то начинающееся на Узу, но чтение и правку домашней работы не бросил, к тому же, это было быстро. -… наметила вот такой план, — Гермиона сунула Гарри под нос свои записи и Поттер едва не отшатнулся от неожиданности. Он совершенно забыл о том, что Грейнджер что-то вещает. — Да, понял, — гриффиндорец пробежался глазами по совершенно не понятным ему пунктам, — а сейчас давай спать, уже довольно поздно. Девушка глянула на часы и засуетившись, пожелала спокойной ночи перед тем, как скрыться в женской спальне, а Гарри, вздохнув, сунул список в карман и направился к себе. Сегодня был далеко не легкий день. Люциус Малфой не слишком любил бывать в Хогвартсе. Может он и провел в этих стенах семь лет, и сейчас сын здесь обучается, но все же школа навевала не самые приятные воспоминания. Встретивший его Северус был довольно мрачен, и потому разговоры они решили оставить до личных покоев декана Слизерина. Шагая по очищенным от инея дорожкам, Малфой оглядывался по сторонам, примечая, что в Хогвартсе ничего не меняется год от года. Откуда выскочил рыжий мальчишка Уизли, Люциус понять не успел, гриффиндорец ловко избежал столкновения с аристократом, едва коснувшись подола мантии своей и рванул как камень, выпущенный из пращи в сторону теплиц. Вот только едва отошедший от неожиданной встречи Малфой едва успел выставить щит, чтобы в него не влетели ещё двое рыжих. — Мистер Уизли и мистер Уизли, — Северус прищурился, — 10 баллов с Гриффиндора, и потрудитесь объяснить, куда вы так спешили. — Простите, профессор, — рыжие даже не обратили внимание на снятые баллы, — мы пытаемся угнаться за нашим младшим братиком, он кое-что забыл. — Это не повод носиться и пытаться покалечить гостей замка, — Снейп хмыкнул, — и кажется, сейчас у вас начнется урок, как и у вашего брата. Где-то вдали прозвучал гонг и Уизли с кислыми минами развернулись и потрусили к замку. — Два оболтуса, — Северус покачал головой, — не знаю даже, что с ними делать, никакие баллы и отработки не помогают. — Это же Уизли, — Люциус скривился, — так что не удивительно. — Их младший брат отличается, больше похож на первых двоих, пусть и с небольшими отличиями. — И как их всех запомнить, — Малфой хмыкнул, — семеро, только подумать. — Когда они целыми днями мелькают перед глазами, волей неволей запомнишь, — усмехнулся зельевар. Мимо проскочил спешащий Поттер, лишь коротко поздоровавшийся. Люциус невольно проводил его взглядом. Магия всколыхнулась, заставляя потянуться своей и тут же оборвать себя. — Что такое? — Снейп нахмурился. — Не знал, что золотого мальчика Гриффиндора признали совершеннолетним. — В смысле? — зельевар быстро накинул купол тишины, — Поттер все ещё несовершеннолетний ребенок. — Увы, — Малфой качнул головой и переложил трость в другую руку, — но ты ошибаешься, друг мой. На данный момент, он из наследника рода Поттеров становится Лордом своего рода. И мне непонятна причина, по которой это происходит и почему он так резво носится, когда как без алтаря это довольно неприятный процесс, к тому же растянутый во времени. — И чем это грозит? — насторожился Северус. — Повышением магических сил, возможностью использовать более энергоемкие заклинания, ну и налогами. — Не пояснишь последнее? Малфой усмехнулся, и они вошли под своды замка. — Все просто, ты же платишь налоги в казну министерства, верно? — Как и каждый гражданин магической Великобритании, — Снейп чуть кивнул. — Несовершеннолетние этого не делают, так как по факту ещё не имеют никаких прав, только обязанности, но с совершеннолетия это ещё одна статья расходов, вот только не имеющие титула платят четыре процента от зарплаты, и определенные суммы с земли и дома в магическом мире, и в половину меньше, если недвижимость находится в маггловском. Северус кивнул, показывая, что знает это. — Но титулованые особы платят куда больше. Процент уже не четыре, а все девять, да и если те же Уизли за свой, так называемый, дом и земли платят тридцать галлеонов, то если бы они не были предателями крови и носили звание Лордов, то были вынуждены оплачивать почти сто. Опять же, если есть собственное дело, есть большая разница между обычными магами и теми, кто титулован. Это если говорить очень кратко и сжато, подводных камней в таком деле как налогообложение куда больше, чем кажется на первый взгляд. — Я тебя понял, — Снейп кивнул, — значит, став Лордом, Поттеру придется оплачивать налоги и разбираться в документации. — Да. Но это невозможно выучить за один день, нужно пошагово разобраться, я учу Драко лично. Да и повышение магической силы это довольно тяжелый процесс, который проходит скачкообразно, так что в какой-то момент Поттер и Люмос не наколдует, а через две минуты сможет засветить так, что выжжет окружающим глаза. Северус тихо выругался, заставляя Малфоя качнуть головой. — Поттер стал четвертым чемпионом Турнира, впрочем, ты знаешь, читаешь газеты, даже Придиру, — Снейп вздохнул, — если у него будут подобные скачки, то ничем хорошим это не закончится. — Верно, поэтому нужно чтобы кто-то просветил мальчика и начал его подготовку. К Рождеству можно будет проводить обряд становление Лорда и тогда проблем станет в разы меньше. — Сомнительно, что кто-то этим озаботится, — заметил Северус. — Если бы Поттер был на Слизерине, — Люциус переложил трость в другую руку, — ему бы подсказали, и я бы даже помог, на правах дальнего родственника, но вмешиваться с помощью когда не просят — увольте. Я не маггловский волонтер. Снейп хмыкнул и снял купол тишины, дальнейший разговор проходил в личном кабинете и обсуждался далеко не Поттер. «Рокуро устало присел под деревом. Все тело ныло, хотя он сделал пару легких разминочных комплексов для детей трех-четырех лет. Чакры нет. Вот просто нет и все тут, так что никакие старые наработки с нин и ген выполнить невозможно, только тай, но тело слабое, так что нужно быть очень аккуратным, ещё и близнецы. Мальчика передернуло. Он сам рос в большой семье, шестой сын, что даже отражено в его имени, и здесь он тоже шестой. Вот только дома братья и сестры всегда поддерживали его, а он их. Не было такого, чтобы кому-то из его родных пришло в голову подсыпать чесоточный порошок в нижнее белье, или вдвоем заловить более слабого брата и накормить дождевыми червями. Никто не шпынял его, не отвешивал подзатыльники, не выкручивал руки до боли и хруста костей. Нет, на тренировках всякое бывало, все-таки все они девятеро пошли в шиноби из обычной гражданской семьи, но просто зажать на лестнице и чуть ли не скинуть с неё, такое было просто немыслимо. Рокуро потер синяк на скуле и грустно вздохнул. Близнецы уехали в Хогвартс, как и Перси с Чарли, в доме стало намного безопаснее, хотя Джинни тоже не сахар. Вначале мальчик пытался наладить с ней нормальные отношения, но очень быстро понял, что любую свою промашку она сваливает на него, отчего мать тут же наказывает именно младшего сына, а не дочь. В последний раз его отходили мокрым полотенцем под радостный гогот близнецов, а всего-то Джинни вазу разбила, так мать волшебной палочкой все исправила. И все равно наказала. Мальчик неторопливо поднялся и подпрыгнув, уцепился за ветку, принимаясь подтягиваться. Десять раз, это его потолок, увы, мышцы пока ещё не способны на большую нагрузку, и не стоит забывать, что если там, дома, он был ирьенином и мог сам себя вылечить, то здесь ему даже палочку в руки не дают, а из книг только какие-то романы, больше похожие на серию Ичи-Ичи, только без постельных сцен. Впрочем, даже этот Локонс позволил кое-что понять о мире, в котором он живет теперь. Одно плохо, как он понял, мира все-таки два. Магический и маггловский, и если магический он более-менее понял, по самой верхушке, но не ляпнет, что волшебную палочку можно с любого дерева сорвать, то вот маггловский был совершенно непонятен. Что там происходит, как живут люди без магии, пользуются ли они чакрой если в них нет магии, и ещё куча других вопросов. Дома все было ясно, шиноби и гражданские жили в одних и тех же домах, ели одну и ту же пищу, ходили по одним улицам, то здесь маги и магглы были разделены. Спрыгнув на землю, Рокуро принялся разминать пальцы. Один раз он попытался пройтись подальше от дома, чтобы близнецы не приставали, но наткнулся на упругий барьер, который было невозможно ни обойти, ни продавить. Клетка, пусть и большая, ведь чувствуя барьер пальцами, мальчик обошел его, понимая, что земля и дом находятся под куполом. Тогда как Перси водил Джинни за пределы этого барьера? Может, у него есть допуск на выход? Мальчик на миг замер, а затем оглянулся на дом. Наверное, так и есть, а его не выпускают, считая маленьким мальчиком, который немедля что-то натворит. Покачав головой, Рокуро медленно поплелся к Норе. Ещё и постоянное желание есть угнетало. Нет, любой шиноби ест много, но тут он не ел, а жрал, будто в его желудке образовалась яма. За столом он едва боролся с желанием отбросить столовые приборы и не начать запихивать еду руками. И ведь ест три-четыре раза в день и все равно почти постоянно голодный. Дойдя до крыльца, Рокуро оглядел двор по которому бродили куры. Земли было много, причем хорошей, плодородной, будь у его семьи в Суне подобные владения, то стали бы богатейшим кланом страны. Ока-сан и так выбивалась из сил, пытаясь вырастить в небольших горшках хоть что-то, покупая землю за бешеные деньги, а здесь даже грядок нет, а ведь насколько экономней было бы посадить те же овощи, а не покупать их. В бок врезалась выбегающая Джинни и уронила прямо на гору резиновых сапог, что громоздилась рядом с крыльцом. Упав сверху, девчонка тут же расхныкалась. — Мама, Рон меня обижает. Выскочившая мать не стала даже слушать, выкрутив ухо, и причитая о том, насколько Рон никчемный, протащила по лестнице и впихнула в комнату, велев браться за уборку. Рокуро раздраженно потер распухшее ухо и оглядел комнату. И что тут убирать-то? Он и так в первую неделю сделал что мог, и даже нашел в сарае отца обои и клей, явно немагического происхождения. Не говоря уже о наборе отверток. Кажется, в его комнату никто и не заходит. С тяжелым вздохом Рокуро сел на скрипучую кровать и приняв привычную позу для медитации, принялся размеренно дышать. Может чакры нет, но разум нужно держать в порядке, это первое, что учит каждый шиноби.»