Каминари Денки. Ошибка Истины

      Эд стоял под дверью директорского кабинета и ждал, не зная, разрешат ли ему в итоге присутствовать на этом небольшом собрании.       Придется много чего объяснить, чтобы Эду позволили остаться на этой практике — от того, как он попал в Японию, до обмена алхимии на причуду и его связи с гомункулами. Он все еще не был уверен, в чем причина этой связи, впрочем. Да и какая разница — главное то, что она проявляется, и от нее страдают невинные люди.       Айзава поверит ему и подтвердит его слова. В этом Эд мог быть уверен.       Всю дорогу до Юэй Эд не переставал размышлять о том, что все-таки произошло с Денки там, во время сражения с Похотью. Куда он мог исчезнуть? Если бы его похитили, то наверняка остались бы хоть какие-то следы. Судя по той луже крови, Денки серьезно ранили…       Эд поежился, когда сами собой всплыли воспоминания о его изломанном Завистью теле, и отогнал их подальше.       Если здесь нечто настолько же ужасное, то Денки долго не протянет.       А в это Эд верить отказывался.       Пистолетоголовый не упоминал, находили ли в том коридоре другие кровавые отметины на полу, но Эд был там и ничего не увидел — значит ли это, что Денки… исчез прямо в комнате с кругом?       Тогда был возможен лишь один исход.       Он попал к Вратам.       Только… разве мог попасть к Вратам человек из этого мира?       В Камино Мидория пытался последовать за Эдом, когда Ал и Хоэнхайм пытались его вернуть, ступил во Врата — и ничего не произошло.       Почему на Денки они подействовали, если так все и произошло?       Или же его все-таки похитили — с помощью Курогири и телепортации, например?       Зависть был заодно с Лигой. Похоть и возможные остальные тоже могли быть с ней связаны.       Эд знал слишком мало, чтобы строить обоснованные догадки.       — Эдвард.       Подняв голову, Эд увидел, что из директорского кабинета вышел Айзава. Он закрыл за собой дверь и прислонился к ней.       — Пистолетоголовый ввел нас в курс дела. Алхимия, так?       — Да.       — После пропажи ученика школа не может оставить второго ученика на той же практике. Ты должен это понимать.       — Я понимаю, но… — Эд сдвинул брови и посмотрел Айзаве в глаза. — Я единственный, кто разбирается в алхимии здесь. Я хочу остаться на этой практике.       — Думаю, это не главная причина. Ты хочешь спасти Каминари.       Айзава был прав.       Герои могли справиться без Эда — он уже указал на последнее место для кровавой метки, рассказал о последствиях, о том, кто противостоит и как с ними сражаться.       Он не был уверен, что эти гомункулы оказались в Японии из-за него, и такой аргумент не заставит Айзаву и директора передумать.       Но знать, что они занимаются поисками Денки, а Эд сидит сложа руки — было невыносимо уже сейчас.       И то, что герои могут справиться без него, вовсе не значит, что он должен остаться в стороне.       Эд отвел взгляд.       — О нем… что-нибудь стало известно?       — Пока нет. Скорее всего, он исчез внутри той комнаты с кругом. Ранение было тяжелым, если бы его похитили, остались бы следы.       — Его могли телепортировать.       — Курогири давно арестован.       Арестован?.. Этого Эд не знал — удивительно, что удалось арестовать человека, чья причуда была телепортацией…       — Причуда телепортации крайне редкая. Не думаю, что мог найтись кто-то еще с такой же, и если бы такой человек там был, то злодейка бы ушла вместе с ними.       — Вы правы, — пробормотал Эд. — Она не хотела с нами сражаться. Возможно, экономила силы…       — Она тоже была гомункулом?       — Да. И не просто гомункулом… ее убили в моем мире, еще до того, как я сюда попал. Кто-то воссоздал ее.       — У тебя есть догадки, кто это может быть?       — В моем мире тот, кто возглавлял гомункулов, задумал превратить в философский камень всю страну, а до этого превратил в него Ксеркс. Думаю, наш враг связан с ним — либо это он и есть. Хотя я не знаю, как это возможно. Он был побежден.       — Понятно. Что-то еще можешь сказать?       — Разве что рассказать о тех гомункулах, которых встречал.       — Они могут появиться и здесь?       — Я не знаю, — Эд ненадолго задумался. — Я не умею создавать их и не знаю, можно ли создать копии. И их всех я помню живыми. Но я видел их больше года назад и не могу знать наверняка. Я точно уверен, что погиб Зависть… но для него понадобилось бы слишком много душ.       Эд, конечно, не знал, сколько времени здесь уже находится неизвестный алхимик, но в Зависти были сотни, а скорее тысячи, людей — копить такое количество душ пришлось бы очень долго, если убивать по шесть-семь за раз.       — Спасибо за информацию.       — Если я как-то еще смогу помочь…       — Эдвард, — жестче сказал Айзава. — В ближайшее время ты никому не сможешь помочь, кроме как информацией и догадками. Твой протез сломан, а твой геройский костюм почти уничтожен. Сейчас ты не боец.       Ничего не ответив, Эд просто упрямо посмотрел ему в глаза.       Айзава должен был понять. Раз дело касалось алхимии, то напрямую касалось и Эда, и он просто не мог бездействовать.       — Твоя рабочая практика будет приостановлена, пока ты не вернешь протез и костюм. И даже тогда тебе придется сменить место работы. Я уже говорил. Школа не может отдать ученика в агентство, по вине которого недавно пропал другой ученик.       — Вы не дадите мне и шанса помочь?       — Ты уже помог, когда рассказал все, что знаешь.       — Но поиски Денки…       Волосы Айзавы вздыбились, а взгляд загорелся красным, и Эд съежился.       Затем Айзава шагнул к нему, моргнул, и причуда выключилась.       — В расследовании ты ничем не можешь помочь. Но, возможно, у тебя есть предположения, что могло с ним произойти? Раз уж в деле замешана алхимия.       — Я думаю, что… — теперь, когда Эд говорил это вслух, версия казалась еще более невероятной, — возможно, он больше не в этом мире.       — О чем ты говоришь?       — Тот круг преобразования совмещал круги для создания философского камня и преобразования человека. С помощью этого круга я открыл Врата и попал сюда. Есть вероятность, что Денки угодил в открытые Врата.       — И любые поиски бессмысленны.       Эти слова прозвучали как приговор — слишком обреченно и прямо.       И вызвали чувства, которые Эд всеми силами пытался подавлять.       Он в отчаянии запустил руку в волосы и закусил губу, не поддаваясь панике.       — Нет… нет, не бессмысленны! Я даже не знаю, может ли человек из этого…       — Тише. Здесь немного учеников, но нас все равно могут услышать.       Эд глубоко вздохнул и понизил голос.       — Может ли человек из этого мира попасть к Вратам. Пройти через них. На Мидорию они не подействовали…       — На Мидорию?       — В Камино… когда мои отец и брат хотели вернуть меня домой, они каким-то образом разыскали мою душу и открыли Врата, чтобы я прошел через них и оказался в Аместрисе. Тогда я и обменял алхимию на причуду.       Айзава кивнул.       — Мидория пытался меня задержать и ступил во Врата. Но не прошел через них. Только я.       — Это можно как-нибудь проверить?       Вскинувшись, Эд уставился на него, не зная, как на это реагировать.       С одной стороны… если проверить — может быть, есть шанс разыскать Денки в одном из миров, но…       — Что насчет платы, которую придется внести? — тихо спросил Эд.       Он бы пожертвовал еще одной рукой, ногой или чем угодно, чтобы вернуть Денки. Но не зная наверняка…       Нет, версия с другим миром, какой бы невозможной ни казалась, была все же вероятнее любой другой.       И все-таки открывать просто ради проверки, рискуя умереть и лишиться последнего шанса отыскать Денки?       Об этом нужно было самое меньшее — подумать подольше.       Принять решение сейчас Эд не мог.       Невольно вспомнилась его первая встреча с Завистью в Японии, на стажировке у Топ Джинса, когда Эду пришлось выбирать — открывать ли Врата ради спасения Ала.       Тогда Эд так и не смог принять решение.       А теперь придется.       — И если кто-то ступит во Врата, не придется ли искать его самого?       — Похоже, что мы нашли задачу для тебя.       — Что?..       — Команда Пистолетоголового займется расследованием и поисками следов Каминари в нашем мире. Ты займешься поисками с другой стороны. Считай это заменой своей рабочей практики. Скажем, формально под моим началом.       Эд удивленно распахнул глаза.       — Это опасно. И я не смогу заниматься этим в общежитии.       — Отдельный кабинет для этого мы сможем выделить, — Айзава вздохнул, и его голос стал бесстрастным. — Юэй сейчас переживает не лучшие времена. Нам повезло, и об участии Каминари в том инциденте журналюги не узнали.       На миг дыхание перехватило.       Конечно. Окраина не самого крупного города, заброшенный дом, пятый день дежурства — ни свидетелей, ни толпы журналистов.       — Вы хотите замолчать его пропажу.       — Да. Если мы найдем его, обойдется без последствий. Представитель комиссии по безопасности согласился с таким решением.       — А если… — Эд прервался, но заставил себя закончить: — нет?       — По ситуации. Но я должен признать, что то, найдем мы его или нет, будет зависеть от тебя. Твоя версия самая состоятельная из всех. Единственный другой вариант, который я вижу — это то, что его тело разрушили чем-то вроде твоего приема или причуды Шигараки. Тогда правды нам уже не узнать.       — Я не верю в это, — тихо сказал Эд. — Все не может… быть так.       — Поэтому я доверюсь тебе, Эдвард.       — Я сделаю все, что могу.       Даже Айзава считал версию с иными мирами самой вероятной.       И если так, то… в каком-то смысле это вселяло надежду. Хотя другой мир мог оказаться чем угодно, и Денки был тяжело ранен, и никто не говорил, что он не очнется посреди пустыни без еды и воды.       Может быть, даже в руках злодеев было бы лучше.       Все же теперь у Эда появился шанс его спасти… или просто узнать правду.       Это намного лучше, чем беспомощно ждать.       — Еще кое-что. Мне придется рассказать об этом директору и Пистолетоголовому. Мы сможем скрыть подробности от комиссии, но только если они нас прикроют. Ты понимаешь, о чем я.       Алхимия, Врата и все, что с этим связано. И, конечно, то, откуда Эд столько знает обо всем.       — Я не против. Хоть всем рассказывайте, если понадобится, чтобы его спасти.       — Вряд ли до такого дойдет.       Эд равнодушно пожал плечами.       — Зайди завтра после занятий в кабинет директора, и мы обсудим этот вопрос.       — Хорошо.       — Теперь последнее. Огненная алхимия.       — Что с ней?       — Ты почти сжег сам себя, Эдвард. Это безрассудно.       Хмуро посмотрев в сторону, Эд скрестил руки на груди.       Он совершил глупость? Возможно.       Жалел ли он об этом сейчас? Нет.       — Она сказала, что превратила Денки в философский камень. Я… потерял голову.       — Даже в такой ситуации нужно быть сдержаннее. Не окажись рядом Пистолетоголового, ты бы умер. А будь на ее месте обычный человек, ты бы оказался в тюрьме. Герои не могут убивать злодеев.       — Я никогда не хотел убивать людей.       Смог бы Эд остановиться, если бы Похоть была не гомункулом? Если бы она была по-настоящему живой?       Эд хотел верить, что смог бы.       Но в то же время для него она и была по-настоящему живой. Как и ожившие доспехи с прикрепленными душами, гомункулы были людьми — просто отличались физически.       Поэтому ответ Эд уже знал.       — И все же ты это сделал. Ты ведь считал ее человеком, так?       — Да.       — Тебе стало легче от ее смерти?       — Нет.       — И никогда не станет. Она должна была умереть, как Ному и Зависть. Но ты убил не из желания защитить, а из мести. Я надеюсь, что это твой последний шаг на пути ненависти.       Путь ненависти…       Почему-то эти слова вовсе не пугали Эда.       Нет, сейчас у него появилась надежда разыскать Денки, но что если она не оправдается?       Что-то должно было унять боль.       Может, если бы Эд смог разобраться с первопричиной — с тем, кто воссоздал Похоть и пытался уничтожить Сумэй… может, это помогло бы.       — На тебя многое обрушилось в последнее время. Близких тяжело терять. Но не позволяй этому сломить себя. Ты сильнее этого. Сосредоточься на своей цели.       Эд кивнул.       — А теперь иди в общежитие. Мне нужно вернуться. Еще многое предстоит обсудить.       Еще раз кивнув, Эд развернулся и поплелся к выходу из академии.       После этого длинного разговора мысли не вязались друг с другом. Но, по крайней мере, теперь Эд ощущал, что может хоть что-то сделать, хоть на что-то повлиять — даже если он разыщет не Денки, а лишь его тело… это ведь лучше неизвестности, так?       Впереди предстояло много работы. Понять, как открыть Врата — Эд ведь не был уверен даже в том, что у него получится это сделать, имея причуду, а не алхимию — какую плату за вход внести, как разыскать Денки и не потеряться самому в одном из бесчисленных миров…       Всего лишь очередная алхимическая задача.       Пока что у Эда не было ни единой идеи, как ее решить — ну и пусть. Он, черт побери, сумел понять, как преобразовать воздух, а в одиннадцать научился преобразовывать человека — и все эти проблемы тоже решит.       Теперь, когда рабочей практики нет, времени у Эда полно.