Папочка

- Я проверил лес, но не нашёл ничего подозрительного. Вероятно, тот инцидент на дороге - просто шайка бандитов, - доложил темноволосый юноша, сосредоточенно глядя на сидящего перед ним человека, усердно пытаясь припомнить, не упустил ли он каких либо важных деталей. Воспроизводя в голове каждый момент недавней вылазки, парень все ещё анализировал все, что казалось ему необычным. Пусть с виду юноша и выглядел уверенным и, как всегда, равнодушным, он все же чувствовал тревогу. Ему нельзя ошибиться. Больше нет. - Саске, - подал голос человек за столом, а затем притих, все ещё сомневаясь, стоит ли ему говорить то, что он собрался сказать. Он сдерживался сколько мог, со всей внимательность вслушивался в рапорт Учихи, но внимание то и дело ускользало, сосредотачиваясь на совершенно другом. - Да, Хокаге-сама? - У тебя на щеке, - проговорил Какаши, все ещё будучи неуверенным, на сколько тактично будет его замечание? - Простите? - Он говорит, что у тебя на лице ребёнок, - закатил глаза Шикамару, который все это время не поднимал взгляда от бумаг. Очевидно, Учиха знал, о чем говорят Шестой и его советник, но все же скосил глаза к левой щеке. В ответ ему тут же сверкнули два радостных глаза, горящих энтузиазмом. Темноволосая девочка на руках Саске с каким-то маниакальным усердием кусала щеку парня беззубыми деснами, издавая при этом совершенно неразличимые, но при этом определённо довольные, звуки. - А, это моя вина, - вздохнул Учиха, совершенно смиренно принимая тот факт, что его пытается съесть собственная дочь, считая это, вероятно, справедливым наказанием за принятые утром решения, о которых он поспешил поделиться с бывшим сенсеем. - Сарада отказалась утром от овощного пюре, и я не смог заставить её позавтракать. Вероятно, она проголодалась. Наступило молчание, которое недолгое время нарушалось слюнявым чавканьем малышки. Но вскоре и оно стихло. Сарада, сообразившая, что в своём деле успеха не добьётся, и разумно рассудившая, что "что-нибудь" лучше, чем ничего, теперь усердно откручивала одну из пуговиц на плаще отца пухлыми пальчиками. Раздавшееся вскоре детское "дададададада", вероятно, означало близость малышки к успеху. Саске проследил за действиями ребенка и подсадил ее повыше, дабы маленькой Учихе было удобнее. - Тогда иди и покорми ребёнка, Саске. Закончишь доклад позже, - вздохнул Какаши, возвращаясь к документации, грудами заполняющей его стол. Накормить. Хорошо бы, но чем? Саске грустно было вспоминать о том, что ввиду категорического отказа его дочки от здоровой пищи, завтрак был варварски размазан по кафелю в кухне. Можно, конечно, соскоблить остатки. А учитывая, что отмыть пол было некому, вероятно, туда набежали насекомые. Своеобразное овощное рагу с мясом получилось бы. В тяжелые деньки в лесу и не таким приходилось писаться. Учиха тряхнул головой, отгоняя бредовые мысли. - Что-то еще, Саске? - учтиво поинтересовался Хатаке, отрывая скучающий взгляд от писанины, заметив, что его бывший ученик испытывает некий кризис. - Чем же мне ее кормить? - переступая через себя, Учиха все же решился попросить помощи у Шестого и Нары. Хатаке помолчал. Три пары глаз воззрились на копошащуюся малышку. Почувствовав, что все внимание сосредоточенно на ней, Сарада, удивленно хлопая глазами, уставилась на Хокаге. Повинуясь непонятному порыву, присущему, очевидно, большинству людей планеты, Хатаке смешно скосил глаза и помахал девчушке. Сарада радостно засмеялась, довольно угукая. Нахмурившись, Учиха повернул голову малышки в свою сторону, возвращая ее внимание к болтающейся пуговице, ревностно прижимая ребенка к себе. - Держите себя в руках, Шестой-сама. Какаши неловко прокашлялся. - Шикамару, у тебя есть ребенок. Что скажешь? - Ребенок? - Нара нахмурился. Он будто серьезно задумался, не переставая при том рыться в отчетах. - Ах, да, припоминаю. Сын, кажется. Видел пару раз. К сожалению, когда я прихожу и ухожу на работу, он спит, так что пообщаться лично нам не удавалось. Но жена говорит, что он довольно приятный молодой человек. Какаши снова притих, что случалось сегодня просто до неприличия часто. - Это, что называется, камень в мой огород? - предположил Хокаге. - Мы никогда не узнаем, - пожал плечами Шикамару. - Ладно, я попрошу Йоши купить какой-нибудь детской еды и принести ее сюда. Через минут двадцать на столе Шестого Хокаге громоздились два огромных пакета, доверху набитых яркими упаковками чипс, конфет и прочих сладостей. - Что это? - просил Хатаке, устало прикрыв глаза. - Детская еда, - проговорил молоденький ниндзя, чувствуя, что он допустил оплошность, но еще не до конца поняв, какую именно. Где-то сбоку прыснул Шикамару. - Технически- - Ладно, не начинай. Йоши, спасибо, ты свободен. Разумеется трое мужчин понимали, что малышке есть все это нельзя, однако было поздно. Глазастая малышка из клана Учиха уже приметила пестрые, привлекающие внимание упаковки, а значит, назревала буря. Сначала, как и учила ее мама, девочка вежливо попросила, протянув маленькие пухлые ручки в сторону закусок, четко давая отцу понять, чего она хочет. - Нет, Сарада, - строго проговорил Саске, отворачивая ребенка от вредной еды. Спустя секунду кабинет наполнил детский плач. - Черт бы побрал Эдварда Джонса и маркетинг, - прошипел Шикамару уже около десяти минут тряся перед Сарадой всеми предметами, что попадали в поле зрение, дабы отвлечь ее от сладостей. - Шестой-сама, может, снимите маску? - предложил Нара, пытаясь перекричать детский плач. - Думаешь, поможет? - Нет, но я планирую выпрыгнуть в это окно. Было бы обидно перед смертью не увидеть ваше лицо наконец. Какаши закатил глаза, продолжая с надеждой искать в пакетах что-то подходящее для малышки. И чудо свершилось. Какаши с гордостью протянул Саске баночку тыквенного пюре. - Давай же, Сарада, будь хорошей девочкой, кушай, - бормотал Саске, пихая под нос хныкающей дочери ложку с детской едой. Пристроившийся рядом Шикамару жестами и мимикой пытался показать, что эта оранжевая жижа просто верх кулинарного искусства, и девчонка не знает, от чего отказывается. Сарада недоверчиво покосилась на странно кривляющегося мужчину и находящегося на грани истерики отца. Несмело открыла рот. Еще через мгновение, в оспорение того факта , который пытался донести до ребенка Шикамару, пюре было возвращено двум мужчинам. - Она монстр, - взвыл Нара, стирая оранжевые капли с лица. Спустя еще двадцать минут мучений сдаться готов был и Саске. - Сарада, за все годы своей жизни я никогда никого не умолял, но сейчас, - проговорил Учиха, протягивая малышке последнюю уцелевшую ложку пюре. Сарада, демонстрируя жестокость, какой не мог похвастаться даже Мадара, беспощадно оттолкнула руку отца. Оранжевая кашица со шмяком приземлилась у ног Саске. - Па- Папочка, - пролепетала малышка почти сразу. Саске вскинул голову, ожидая, что скажет ему дочь. - Мозя? - малышка потянула ручки в сторону, где предположительно прятали пакеты со сладостями. - М- Па, мозя? Саске вздохнул, потрепал дочь по темным волосам, поднялся на ноги. Через мгновение Сарада радостно шуршала оберткой от шоколада. - Я убил Орочимару, сражался с Мадарой. Я же был тем, кто помог победить в войне. - Она использовала запрещенный прием, - проговорил Какаши, наблюдая, как ребенок с радостью поглощает сладость. - Да, верно. Назови тебя Орочимару или Мадара папочкой, и кто знает, каков был бы исход, - хмыкнул Шикамару.