Я готов ради тебя горы свернуть

Pov Riccardo

      Холодные солнечные лучи проскользают через старые, грязные окна кухни, семь квадратов от силы, в которой стоял у плиты юноша, обладающий длинноватыми блондинистыми волосами, но совершенно не справляясь с их уходом. Батлер, по моим меркам, что-то кашеварил в соседней комнате, пока я молча читал утреннюю газету, слегка радуясь тому что моё лицо больше не весит в графе про разыскиваемых преступников, что немного облегчало мою жизнь, хоть и ненадолго, ведь я не собирался бросать мафию.       Я прикрыл глаза, потерев переносицу и подняв голову к запачканному потолку и отклеившимся, у верха, обоям за которыми уже виднелись холодные кирпичи. Мои мысли, в кои-то веки, были заполнены не ограблениями банков, разборками между бандами или скрыванием от полиции. Нет, в этот раз в них сидел перепачканный художник, а точнее наши с ним отношения. Не поймите меня не правильно, я никогда не отказываюсь своих слов, особенно от признаний в любви. Я люблю этого придурка, да, но я совершенно не знаю что делать в отношениях. Не только в отношениях с блондином, но и в принципе. — «Что вообще делают в отношениях?» — растерянно уставился я напротив себя, понимая, что я не имею представления об этом. — «Ну, типа, ходят в кино, рестораны, дарят друг другу подарки, ходят за ручки?» — почесал я свой затылок, пока в комнату зашёл малец, снимая с себя старый, розовый фартук, который также был не мало испачкан, но, в отличие от его одежды, маслом и разными соусами. Парень выдохнул и кинул комом передник в шкаф, не заморачиваясь о его виде в будущем. — Завтрак готов, Рик, — как-то хиленько сказал малявка, повернув голову в мою сторону, встречаясь взглядом со мной, что только отвёл глаза от газеты. Серые глаза сразу же стали больше, а спустя пару секунд быстро начали бегать по полу, пока лицо этого балбеса залилось краской. — «Он точно влюблён в меня…» — подумал я, выдыхая и утыкаясь обратно в газету, чтобы не смущать соседа. — Я приду через пару минут, иди. — кивнул я художнику и стараясь собрать слова из бегающих букв. Чёрт, я тоже смутился.       Очень быстро утро сменилось вечером, хоть я это понял лишь по резкому свету около своего лица, ударившим мне в глаза и заставившим меня зажмурится, прикрыв глаза. — Ой… Я тебя напугал? — за светом я тут же увидел неловко улыбающуюся рожу на кой уже красовались пятная жёлто-оранжевой краски. — Прости, я не хотел. Просто уже темно, а писать в темноте вредно! — склонился над столом паренёк, с интересом рассматривая бумаги, которые я помечаю. — Даже не думай, Чарли. — я хмуро взглянул на парнишу всё ещё не отойдя от первого срока и, явно, не желал туда возвращаться из-за очередной выходки этого безумца. — Хе-хе… — юный Пикассо отдалился, сверкая нелепой лыбой и пряча руки за спину, — Не бойся, я всё-всё понял! Я больше так не буду! — тот мигом отбежал от меня к мольберту, чтобы закончить работу. Его мысли сменяются также быстро, как краски в его палитре. Мальчишка умело орудует небольшой кистью, оставляя всё новый и новый мазок на холсте, по немного создавая пейзаж в импрессионизме, издалека выглядевшей, с моего места не так неаккуратно. Я бы себе такую, возможно, купил.       Я долго сверлил взглядом этого шкета, рассматривая каждую частичку на нём, его одежде, волосах. Это пугает меня. Я знаю почему я его рассматриваю, это очевидно. — «Втюрился!» — пронеслось у меня в голове, до боли в голове, знакомым голосом, обычно всегда резко появлявшийся у моего уха, оглушая меня, как внезапная сирена, говорящая о ядерном взрыве пока ты гуляешь по улице один. Один. Всегда один, всегда всё сам, всегда сам себя. Да, это хорошо, когда ни о ком не заботишься, не беспокоишься. Отлично, подумают многие, но рано или поздно ты понимаешь, что ты очень одинок, и даже деньги, в этом случае, ни капли не помогают, потому что перестаёшь получать удовольствие от них, как и от сигар, алкоголя, путан и так далее. У тебя начинается продолжительная тоска и всё вокруг становится монохромным до жути. А порой даже лица людей плывут, из-за того что твой мозг уже не видит потребности запоминать их. В этот момент-то и появился Батлер, что не только рисунки, но и мою жизнь наполнил красками, что очень пугало меня, когда я это понял, но сейчас. Сейчас я думаю готов. — Чарли? — я собрался с мыслями и встал около стола, подозвав к себе мальчика, который тут же оказался около меня, вопросительно смотря на меня, но всё равно сиял улыбкой во весь рот. — Что-то не так? — тот наклонил голову, всматриваясь в мою физиономию, когда я прервался, чувствуя поступление жара к лицу. — Чарльз… — поднял я глаза на блондина и увидев, что после этих слов он стал более внимательнее слушать меня, понимая, что сейчас я скажу что-то важное, — Я не самый романтичный партнёр, поверь. Я совершенно не понимаю как вести себя в отношениях и что делать. Со мной нельзя сходить кино, ресторан или даже парк. Я не привык к касаниям, объятья, а тем более поцелуям, но… Ты мне очень важен, поверь. Да, я часто веду себя с тобой как настоящий мудак. Поверь, я знаю это. Я не могу спокойно доверится людям, но с тобой я готов это сделать и постараться сделать наши отношения счастливыми.       Я вдохнул ноздрями воздух и тут же отпустил наружу, сглотнув и продолжая таращиться в серые, как облака над Нью-Йорком, глазоньки, кои стали блестеть и увеличились в размерах. — Чарли? — Да-Винчи продолжал неподвижно разглядывать меня, — Pronto*? Есть сигнал? Вас вызывает Земля! — закатив глаза, я притянул к себе пацана и засосал.

«Не бойся побороть свои страхи.»