Благодатная Душа

      Хаос царил в чертогах Небес, пока Габриэль шел по своему дому, пытаясь выяснить, где именно дерьмо попало в вентилятор за то время, пока его не было.       Тот факт, что и Михаил, и Люцифер оказались в Клетке, был достаточным шоком, но чтобы разразилась целая гражданская война? Это почти безумие! Ангелы не должны были сражаться друг с другом, особенно если это могло привести к смерти других. Как будто они просили, чтобы все они начали умирать, что не привело бы ни к чему, кроме катастрофы.       Габриэль не собирался оставлять своих братьев и сестер наедине с собой, ведь похоже, что те совершенно не представляли, что им делать дальше.       Уже сам факт, что лидеры войны являлись Серафимом и Архангелом, уже достаточно тревожил. То, что лидерами были Кастиэль и Рафаэль, было чем-то вроде лихорадочного сна. Один из самых послушных серафимов и самый миролюбивый из архангелов, ведущих войну друг против друга, ведя своих последователей к боли, смерти и разрушениям, и ради чего?       Некоторые шептались, что Рафаэль хотел снова открыть Клетку и позволить Михаилу и Люциферу реализовать изначальный план. Но Габриэлю это казалось неправильным. Он знал своего брата почти лучше, чем кто-либо другой, и они были не из тех, кто желает конца на Земле. Они хотели мира, тишины и безопасности для всех, с кем они вступали в контакт. Не боль, страдание и смерть. Это было просто неправильно, и Габриэлю нужно было больше вникать в вещи.       Но у него не было никакого способа спросить Рафаэля, где что-то пошло не так, поскольку один из их целителей объяснил, что Архангел сбежал на Землю, не оставив никаких сообщений о том, куда они собрались или когда они вернутся.       Габриэль начал волноваться, а день только начинался. Он не только воскрес после того, как умер где-то около года назад, но и почти сразу же столкнулся с миссией своего Отца, который не разговаривал с ним почти три столетия, прежде чем его отправили прямо на небеса, где он был немедленно окружен множеством Ангелов, требующих знать, где он был, когда он вернулся и собирается ли он помочь с ситуацией.       У него не было возможности узнать, что он должен был сделать, или даже что кто-то от него хотел, когда он это услышал.       Крик ребенка, нет, птенца, и того, кто был слишком молод, чтобы оставаться в одиночестве. Тот, кому было больно.       Мгновенно все Сонмы Небесные погрузились в хаос, метаясь из комнаты в комнату, чтобы попытаться найти, где был Птенец и что случилось с ребенком, но не было каких-либо признаков ни его, ни того, что с ним случилось.       Не желая допустить, чтобы бедный неоперившийся молодой человек окружился роем, Габриэль резко присвистнул, привлекая к себе внимание всех, кто находился поблизости.       — Успокойтесь! — он подождал, пока все успокоятся, прежде чем вздохнуть. — Я понимаю. Мы все хотим знать, что происходит и где находится ребенок. Я здесь с вами. Но мы должны действовать осторожно и не пугать бедного ребёнка.       — Но нам нужно его найти! — крикнул Ангел, остальные выкрикивали свое согласие.       —Я не говорю, что мы его не найдем, — начал Габриэль, протягивая руки в знак мира. — Просто мы не знаем, какова ситуация. Мы впервые слышим о нём и не знаем почему. Его мог спрятать родитель, опасающийся апокалипсиса, и не подозревавший, что есть такие, как он. Или он может быть ребёнком Падшего, выросшим на земле, с которым, возможно, даже плохо обращались, и который боится любого существа с благодатью.       В толпе раздался тревожный ропот, и Габриэль не мог их винить. Мысль о том, что Ангел, Падший или нет, сможет плохо обращаться с Птенцом, была, мягко говоря, ужасающей. Детей, будь то ангельские птенцы или человеческие дети, следует защищать и лелеять, независимо от того, как они себя ведут. Причинение вреда ребенку, независимо от того, как это было сделано, являлось преступлением, и тот, кто заставил Птенца плакать, будет строго наказан.       Полностью осознавая, что все глаза прикованы к нему, Габриэль оглядел толпу, пытаясь подумать, какие шаги следует предпринять дальше. Но прежде чем он смог заговорить, крикнул другой Ангел.       — Мы должны хотя бы найти его! Нет смысла просто сидеть здесь и ждать, что станет хуже!       Раздалось бесчисленное количество возгласов согласия, и Габриэль знал, что должен действовать быстро, чтобы толпа не впала в полную анархию.       —Тихо! — закричал он, шокируя всех присутствующих. Когда все снова успокоились, он вздохнул. —Будьте спокойны. Пожалуйста. Сражения не помогут нашим поискам Птенца. Во всяком случае, это задержит их.       Глубоко вздохнув, Габриэль продолжил:       — Рафаэль уже на Земле, и они, вероятно, уже близки к тому, чтобы найти Птенца, если еще не сделали этого. Если они вернутся и у них не будет Птенца на буксире, мы сформируем группы, чтобы найти местонахождение Птенца. В противном случае нам нужно относиться к этому с умом и сохранять спокойствие, чтобы не напугать ребенка, когда мы его найдем.       Наступил момент тишины, когда все, казалось, было хорошо среди Небесного Воинства, прежде чем прозвучал тихий голос.       — Хорошо сказано, брат.       Габриэль повернулся так быстро, как только мог, с облегченной улыбкой на лице, но только до тех пор, пока он не заметил небольшой сверток в руках своего брата.       Маленький ребёнок, на вид не старше пяти лет, с мягкими каштановыми волосами, следами слез на его лице и душой, которая была так до боли знакомой. Габриэль узнал бы её, независимо от того, в какой внешней форме она содержалась.       Новым ребёнком Небес, Птенцом, само существование которого вызвало массовую панику в Небесном царстве, был Сэм Винчестер.