Ничего плохого

      Со стремящейся рукой вверх поднимается юбка моего платья. Но преграда в виде тоненьких верёвочек, затянутых на моей талии, мешает идти дальше. Мешает избавиться от ненужной одежды.       Питер поднимается, возвышаясь надо мной, держа равновесие на коленях, и освобождает мои руки для того, чтобы развязать шнурочки. А я приподнимаюсь на локтях и, держа нижнюю губу между зубов, наблюдаю за тем, как парень совсем осторожно развязывает их и смотрит на меня, будто спрашивая разрешение, которое я, кажется, неосознанно посылаю ему, он находит его в моих глазах, которые, я уверена, сейчас точно также, как его, на несколько оттенков темнее.       С моей помощью шатен стягивает его через голову. Огненный, опаляющий своим желанием взгляд проходится по моему телу, на котором осталось лишь нижнее кружевное белье. И пока я занята нормализацией дыхания, Питер легонько толкает меня в плечо, заставляя лечь обратно. Он тоже возвращается в своё прежнее положение. И поскольку мои руки не удержаны над головой, я кладу свою ладонь на щеку парня, ощущая под пальцами приятную кожу, а вторая ложится на его талию. Его кожа такая горячая под моими пальцами… Даже ткань футболки не мешает ощущать жар, исходящий от него.       Дыхание парня тяжёлое, и он поднимает свои глаза к моим. Скулы сейчас выделяются, челюсть напряжена, что свидетельствует о его неистовом возбуждении. Взгляд хищника, но он не пугает, а наоборот, распаливает огонь в моём животе.       Я позволяю спуститься его руке к моим бёдрам и снова оказаться на кружеве трусиков. Кареглазый не спешит, просто проводит кончиками пальцев по бедру и тому самому месту, ведя руку вверх по животу, к груди.       Я готова взвыть, прося прикоснуться к своим губам, которые мечтают о поцелуе… Но его губы снова касаются моей шеи, игнорируя мои желания и заставляя меня издать хриплый стон наслаждения. Питер отвечает мне таким же охрипшим стоном, посылая мурашки по всему телу. Они пробираются к моему сердцу, провоцируя в нём импульсы.       Парень не спеша отстраняется, оставляя меня без своих тёплых губ и касаний, но лишь для того, чтобы снять с себя футболку. Это выглядит настолько сексуально и завораживающе. То, как мышцы перекатываются под гладкой кожей… Его тело — это действительно нечто… И сейчас я чувствую себя неполноценной со своим небольшим размером груди. Это правда меня волнует, и волнение отражается на моём лице, потому что Питер, отбросив куда-то за пределы кровати футболку, пропитанную его запахом, с серьёзностью произносит:       — Ты прекрасна, и тебе не стоит никогда в этом сомневаться, — он проводит рукой по моему лицу так, как я делала и после наклоняется. Спускается, оставляя дорожку поцелуев к низу живота, и снова поднимается. Он не спеша снимает со своего прекрасного натренерованного тела штаны и кидает к платью и своей футболке.       Всё это он проделывает, не сводя глаз с моего тела. Мы часто встречаемся глазами, и каждый раз возникают искры, к счастью, не в прямом смысле. Но в этот момент я начинаю задумываться о том, что глазами могу ударить током.       Я ни в коем случае не хочу сделать с Питером то же самое, что с Кайлом.       — Чего ты боишься?       — Я не хочу причинить тебе боль, — шепчу, опуская взгляд, а возле уха звучит:       — Ничего плохого ты мне не сделаешь, поверь.       Совру, если скажу, что его слова меня прям моментально в ту же секунду успокоили, но мне стало намного легче, и я позволила себя расслабится. И началось самое интересное, заманчивое и горячее.       Питер почти упал на меня, держась на минимальном расстоянии от меня, не знающей что и как делать, но чётко ощущающей твердость, прижавшуюся к моей промежности.       Я почувствовала, как покраснела.       — Будет больно? — слова сами вылетают, пока я сжимаю руками простынь.       Питер немного думает, хмуря при этом брови, но моментально тут же расслабляется.       — Не буду врать, будет немного, но не переживай, в любой момент одно твоё слово и я остановлюсь. Главное расслабься, — произносит Питер, а его рука в это время поглаживает мою согнутую в колене ногу. — Хорошо?       Лёгкие движения его руки успокаивают, и я киваю.       Мне не приходится переживать по поводу слов Питера, потому что я верю ему. Странно, что за такое короткое время я отдаюсь парню… Я знаю его всего-то один день… Но то, что вспыхнуло, я не могу объяснить. И то, что я находилась в окружении представителей только мужского пола. Были парни, которые мне нравились, но я никому не была готова отдаться… А что я делаю сейчас?       Чёрт возьми… Лежу почти обнажённая перед едва знакомым парнем… Но деваться некуда. Я хочу его, как и он меня. Иначе его глаза бы так не сверкали. Я права? И я бы не чувствовала своей промежностью его твёрдый и готовый к действиям член. Который сдерживает только натянутая от сильного напора ткань боксёров Питера.       Вижу, что парня самого начали мучить сомнения по поводу происходящего, потому я приподнимаюсь, насколько это возможно, дыша парню в губы, и тянусь руками за спину, расстёгивая лифчик, лямки которого сразу спешат покинуть мои плечи, освобождая грудь.       Я смотрю в угол на стоящий там цветок, который в этот момент кажется мне спасительным. Моя голова повёрнута в сторону него, но я отчётливо ощущаю необъяснимым чувством взгляд Питера на груди.       Много времени не проходит, но мне всё равно очень больно ждать. Слишком хочу его прямо сейчас. И я громко стону, когда губы шатена накрывают мой сосок. Он всасывает его в себя, легко покусывая и обводя языком. Другая грудь не остаётся без внимания, её ласкает рука парня.       Я выгибаюсь снова и снова, чувствуя огонь между бёдер, и схожу с ума от желания. Питер тоже… Его вены на шее явно виднеются сейчас, когда он встречается со мной взглядом, чтобы проверить моё состояние. И вот… Он снова поднимается и кладёт руки по моим бокам на ткань промокших трусиков, начиная стягивать их по моим ногам. Сердце трепещет от такой нежности, и я совсем не боюсь. Но мне хочется прикрыться руками, что шатен моментально прекращает, убирая руку с груди, и останавливает сдвигающиеся ноги.       Когда моя последняя часть нижнего белья снята, Питер снимает свои боксёры. Его член огромный и я сглатываю, предчувствуя боль, но в то же время молюсь о том, чтобы её всё же не было.       Питер подползает на этот раз ещё ближе. Его и моя грудь соприкасаются. Лишь это заставляет меня простонать, не говоря о его внушительных размеров органе, который вот-вот окажется во мне.       Поцелуй в мочку уха, потом в подбородок. Шея, ключицы тоже усыпаны влажными следами. И я готова плакать, ведь они всё ещё так и не коснулись моих. Я очень этого хочу.       Ох. Чёрт… Его рука ложится на мою промежность и палец давит на вход. Секунда и он во мне. Меня покидает несравнимый с прошлыми громкий стон, и Питер начинает двигать пальцем. Не зная, куда ещё могу деть свои руки, я закидываю их на шею Питера, но когда палец, интенсивно движущийся во мне, касается стенки внутри меня, резко хватаюсь за его плечи. И впиваюсь в кожу ногтями.       Затуманена возбуждением. Только потом понимаю, что могу причинить парню боль и собираюсь положить руки на простынь, но Питер говорит:       — Верни…       И я слушаюсь, возвращая руки на прежнее место. Самое комфортное для них… Шея Питера слишком близко, когда он целует меня в висок. Я, не теряя возможность, впиваюсь в неё губами и несильно прикусываю, заполучая сдавленный стон, который эхом звучит в моей голове.       Мне так это нравится, поэтому я целую его шею снова и снова, пока его палец продолжает находиться во мне, создавая волшебные ощущения. И вскоре он добавляет второй, делая мне ещё приятнее.       Парню, я уверена, тоже хочется прикосновений, и я опускаю свою руку к нашим животам и обхватываю его твёрдый орган.       Питер резко отстраняет губы от мочки моего уха, чтобы встретиться со мной взглядом. Он слишком возбуждённый, так что я даже не думаю о том, что ему это не понравилось. Я любуюсь тем, как напрягается лицо парня, когда делаю движения вверх и вниз ладонью по его члену, скольжу по нему благодаря капелькам вязкой жидкости, которая начала появляться.       Питер опустошает меня, прекращая фрикции пальцами, и вовсе вытаскивает их.       — Готова? — спрашивает он, ища в моих глазах уверенность, которой, я уверена, там ни капли нет, но я киваю.       Я сейчас сгорю. Если он не сделает что-то…       Кладу руки по бокам от своей головы. Питер переплетает пальцы одной руки со своими. А вторая его рука держит член, и я теряюсь в забвении, когда он касается моей промежности, совсем чуть-чуть надавливая.       Толчок…       Его вторая рука переплетается с моей, а губы наваливаются на мои в страстном поцелуе, о котором я всё это время мечтала.       Этот поцелуй приглушает болезненный стон. Мягкие губы кружатся с моими в медленном откровенном танце, пока я пытаюсь привыкнуть к нему во мне. Он слишком большой.       Но, кажется, он ещё даже не прошёл главную преграду…       Губы Питера на вкус как мёд…       Я теряю голову, выпуская несколько последовательных стонов в его уста.       — Сейчас может быть больно, — шепчет он, и я киваю. — Расслабься.       Я делаю всё возможное, и его губы отлично помогают мне с этим. Движение бёдрами и режущая боль горит внизу моего живота. Слезинка покидает мой глаз. Питер это замечает и целует мою щеку, забирая губами солёную влагу.       — Прости… прости, — шепчет шатен.       Его тело очень напряжено, он сдерживается со всех сил. Пытаясь не причинить мне боль. Избавившись от преграды, он не шевелится. И это даётся парню очень сложно. Поэтому я больше не могу его сдерживать…       — Ты можешь… — тихо шепчу я.       — Уверена? — хрипло спрашивает он.       Я утвердительно киваю, готовясь к новым действиям парня.       Толчок…       Снова боль, но уже не такая сильная, как при первом. Губы, сливающиеся с моими, успокаивают. Я растворяюсь, чувствуя их своими. Сжимаю руки парня при следующем толчке. Стоны удовольствия звучат в унисон, когда Питер проникает в меня глубже. Но я знаю, что это не его предел. Он готовит меня к этому постепенно, чтобы не сделать больно. Медленно выходит, но долго ждать не приходиться, и обратно погружается в меня. Губы сминают мои, пока бёдра в спокойном умеренном темпе качаются вперёд и назад. То проникая, то выходя из меня.       И, когда я начинаю стонать громче, Питер наращивает темп. Я обхватываю его бёдра своими ногами и когда он делает толчок в меня под таким углом, проникает глубже, входя на всю длину.       Я стону, а Питер рычит:       — Чёрт…       Его голос добавляет ощущений и возбуждения.       — Питер, — хрипло шепчу, совсем невесомо ощущая свой голос.       Он останавливается, что заставляет меня захныкать. Тело просит продолжения, а он остановился, взволновано изучая моё лицо.       — Я сделал тебе больно?       — Чёрт… нет, продолжай, — умоляю я, и он целует меня, возобновляя движения бёдрами.       И, когда его губы покидают мои, мы смотрим друг другу в глаза, наслаждаясь тем, что происходит. Его глаза, как и мои, сияют.       Я освобождаю правую руку из руки шатена и кладу на его шею, притягивая Питера к себе. И теперь я знаю, что мне никогда не насытиться его сладкими губами, которые творят невозможное с моими.       Прикусывает мою нижнюю губу, потом проходиться по ней языком, ловя мои прерывистые вздохи. Лёгкие горят от нехватки воздуха и ощущений, которые парень дарит нам. Сердце бьётся о грудную клетку, заставляя чувствовать то, что я ещё не чувствовала…       Толчок — и он целует висок, заставляя закатать глаза. Толчок — и целует в щеку… Толчок — и его губы на моих.       Тепло внизу живота начинает давить на меня.       — Питер я…       Не могу договорить из-за губ, которые прерывают мою речь, и языка, проникающего в рот.       Мои ноги, руки, всё тело дрожит от узла, который завязывается, предвещая удовлетворение. Также чувствую, как пульсирует член парня, в то время как Питер ускоряется больше, касаясь той самой точки. И я с криком, а он с рычанием, кончаем. Узел в моём животе развязывается, разливая тепло по моему телу, и также чувствую тепло парня. Он кончает в меня.       Мы громко дышим, и я смотрю на лицо Питера.       Он всё ещё во мне, но не долго. Спустя несколько секунд выходит, опустошая меня. Питер ложится на кровать, громко выдыхая. А я теперь смотрю в серый потолок. И резко начинаю чувствовать себя не так хорошо, потому что не чувствую руки Питера своими, и губы его больше не касаются моих. Он больше не смотрит в мои глаза, успокаивающе, с нежностью. Вообще не смотрит.       Становится холодно…