Собери меня снова

Алек не торопился просыпаться. Предполагалось, что это займет час, но оказалось, что три. Он пропустил ужин, но это не означало, что ему удалось избежать этого. Катарина наконец пришла его разбудить и потащила ещё не совсем проснувшегося мальчика в столовую. Алек был слишком сонным, чтобы заметить мужчину, который присоединился к нему у стола. — Привет, Алек. Я доктор Карстерс, помнишь меня? — Джем мягко улыбнулся. Он не сердился на Алека. В конце концов, мальчик ни в чем не виноват. И даже если Джем всё ещё был врачом, а Алек — его пациентом. Что-то вроде затаивания обиды было в высшей степени непрофессионально. — Хм? — Алек что-то пробормотал себе под нос, а потом наконец открыл глаза и перевел взгляд на Джема. Он мгновенно проснулся, когда узнал этого человека. Его щёки вспыхнули от стыда. Почему всё должно быть так нелепо? — Д-да. Я-я… Мне очень жаль… — он запнулся. Алек чувствовал себя очень плохо из-за того, что он сделал с Джемом. Но Джем только шире улыбнулся. — За что? — просто спросил он. — За то, что толкнул тебя на землю? — он закусил губу. — Я не понимаю, о чем ты говоришь, — он дважды моргнул, как будто действительно хотел забыть этот инцидент. И Алек почувствовал себя ещё хуже. Почему он вел себя как мудак из-за такого милого мужчины как Джем? — Спасибо, — он хотел улыбнуться, но безуспешно. — Теперь я ещё больше запутался, — тихо рассмеялся он. — Я слышал, ты ещё не обедал. — Я не голоден, — он заёрзал на стуле, понимая, к чему всё идет. — Может быть. Но сейчас мы поедим. У меня был напряженный день. — Если хочешь, можешь поесть. Я не возражаю, — он пожал плечами. — Но я хочу поужинать с тобой, Алек, — упрямо заявил он, и Алеку захотелось закричать. Отлично. Из всех людей в мире он должен был встретить Джема Карстерса. Он даже не мог сказать ему, чтобы он убирался, потому что Джем… был Джемом. Он вздохнул, побежденный. Катарина поставила на стол две тарелки. Алек посмотрел на еду. Белый рис, вареная рыба и салат. Он действительно в больнице? — Что-то изменилось, когда я спал? С каких это пор у больниц есть деньги, чтобы кормить своих пациентов настоящей едой? — Поскольку начальник больницы — мужчина, а не бессердечный ублюдок, — сразу ответил он, не упоминая, что его родители заплатили кучу денег за то, чтобы у Алека было всё самое лучшее в этом месте. Джем протянул ему вилку, и Алек неохотно взял её. Еда выглядела и пахла приятно, но он всё ещё не был уверен. Он был голоден. Боже, Алек так устал от недостатка пищи и постоянного чувства голода, но в то же время он не мог есть, зная, как плохо и виновато он будет чувствовать себя после этого. И он не хотел больше страдать, поэтому просто решил пропустить прием пищи. Джем, казалось, знал это и поэтому не отходил от Алека до конца ужина. Джем начал есть и предложил Алеку сделать то же самое, всё ещё наблюдая за ним. Руки Алека дрожали. Он вел свою внутреннюю войну. Алек не хотел даже прикасаться к тарелке, но Джем был так вежлив. Через пару минут он решил попробовать, чтобы не расстраивать доктора, так как был у него в долгу. Но Алек не был дураком. Он знал, что из всего этого наименее безобидно. Он наколол вилкой ломтик огурца и положил его в рот. Ну, это была почти только вода, так что он не чувствовал никакой вины. К тому времени, как он съел три кусочка, Джем уже закончил с едой. — Ты же понимаешь, что мы будем сидеть здесь до тех пор, пока ты не съешь хотя бы половину своей еды, верно? Не спеши. У меня есть время, — он только что приступил к своим обязанностям, так что сидеть с Алеком не было проблемой. Джем достал телефон и начал играть «Сагу о Кэндри Краш». Это было то, что его лучший друг Уилл презирал. Но Джем знал, что это потому, что Уилл — отстой в этой игре. У Алека вспотели ладони. Он так нервничал, что чуть не задохнулся. Алек не хотел сидеть здесь. Стул был жестким и неудобным. С каждой минутой он всё больше расстраивался. Но Джем, казалось, не беспокоился об этом, улыбаясь и скользя пальцами по экрану. Алек был на грани слез. Почему они так с ним поступают? Он не сделал ничего плохого, так почему же именно он должен отвечать за последствия? Он снова посмотрел на тарелку. Салат почти закончился, но рис и рыба остались. И они становились холодными. «Ты так много ешь, Алек. А ты не боишься, что растолстеешь? Что ж, я позабочусь об этом позже. А теперь позволь мне насладиться этим!» Он вздохнул. Алек любил поесть до того, как начинался этот кошмар. Но теперь всё было совсем по-другому. Теперь он просто испугался. Оставить вес означало только больше смеха и оскорблений. И только больше рвоты. И ещё дольше страдать. — Я не хочу этого! — он ударил по столу раскрытыми ладонями. Телефон Джема упал на пол, когда он подскочил на стуле, пораженный внезапной вспышкой Алека. Алек знал, что ведет себя как ребенок. Но они тоже обращались с ним как с ребенком! — Но почему? — Джем спросил просто и так тихо, что гнев Алека немного утих и сменился замешательством. — Потому что… — он озабоченно почесал бинты на запястье. — Я не могу. — Почему? — снова спросил он, и гнев Алека вернулся. — Просто скажи мне, почему ты не можешь это съесть? У тебя что-то болит? Или тебе это не нравится? — теперь он выглядел таким обеспокоенным, что Алек начал ненавидеть себя за желание ударить этого человека. — Я просто не могу! — он начал медленно задыхаться. — Я не хочу есть! Я не хочу быть здесь! — Но если ты не хочешь быть здесь, то тебе нужно поесть, Алек. Смотри, еда пойдет тебе только на пользу. Тебе не обязательно всё это есть. Просто попробуй. Пожалуйста. — он посмотрел на него хмуро и тяжело вздохнул. — Ладно, давай поиграем в игру. Один укус за один ответ, хорошо? Алек дважды моргнул, гнев исчез, а замешательство было в полном разгаре. Почему Джем решил, что Алек интересуется его жизнью? Но это не так. Он никогда не лезет не в своё дело и не видит причин останавливаться сейчас. Но он обдумал это. У него был выбор. Доедай еду или спи в столовой. Это было довольно очевидно. Так что если он уже проиграл, то мог бы хотя бы немного повеселиться. — Хорошо, — он взял вилку в руку. — Ты психиатр? — Нет. Я педиатр, — просто ответил он и махнул рукой, напоминая Алеку об их маленьком соглашении. Алек положил рыбу в рот и медленно прожевал. Это было не так уж плохо, но всё же. Он не должен был это есть. — Тогда почему ты здесь? — переспросил он. Алек знал, что лезет не в своё дело, но хорошо… он был любопытным. — Потому что это психиатрическая больница для детей, которые страдают и другими болезнями, не только психическими. — Алек откусил ещё кусочек. — Я тебе не верю, — заявил он. — Должна быть и другая причина. Это просто глупо… — он нахмурился. Джем вздохнул и подумал то же самое, что и Магнус: «Этот парень чертовски умён.» — Здесь работает одна медсестра. И ты откусываешь два укуса за этот нескромный вопрос. — Алек повиновался, но эти укусы были очень маленькими. — Трудная тема, да? Значит, ты ей на самом деле не нравишься? — Я… я не знаю. Она знает… Я думаю. Слушай, а ты можешь спросить что-нибудь ещё? — Как её зовут? — спросил он, не жалея его. Да, это было зло, но эй! К тому же, Джем сейчас не очень-то ему нравился. — Тесса, — пробормотал он, сожалея о том, что затеял игру с Алеком. — Ешь. — у Алека больше не было вопросов, поэтому он откусил последний кусочек. Что ж, половинки были равны. Но не его. Он съел меньшую часть рыбы и решил, что этого достаточно. — Закончил. Теперь я могу идти? — Джем закрыл глаза и потер виски. — Ну, для первого раза это неплохо. Завтра ты съешь ещё немного. На данный момент ты свободен. Спокойной ночи. — Спокойной ночи. Алек встал и быстро вышел из столовой. Ему было так плохо из-за того, что он съел всю эту еду, что он мечтал только о том, чтобы пойти в ванную. Он уже чувствовал себя отвратительно из-за того, что хотел устроить свою ежедневную рвотную вечеринку, но не видел другого выхода. Но была одна проблема. Он знал, что ванная комната соединена с его комнатой. Но он не знал дороги назад, а на улице уже темнело. Поэтому ему пришлось искать другую. Дети играли в общей комнате. Он тоже увидел Майю, но решил не просить её о помощи. Он был бы полным придурком. Она сразу же узнает и, возможно, никогда больше не заговорит с ним. И даже если это было неправильно, даже если он знал Майю всего один день, он заботился о ней. Она была милой и веселой. И, похоже, он ей нравился. Так что Алек не хотел всё испортить. Он пошел дальше. — Александр! Я думал, ты никогда не придешь, — Алек выругался себе под нос, когда услышал Магнуса. Алек застыл на месте и повернулся лицом к Магнусу. — Я… проспал. — он быстро придумал оправдание и оглянулся через плечо, чтобы найти выход из этой ситуации. Но это было не так просто с таким наблюдательным человеком, как Магнус. — Повезло тебе, — рассмеялся он и открыл дверь в свой кабинет. — Входи, Александр. Я обещал тебе кофе. — он хотел отказаться от этого предложения, но Магнус сразу же что-нибудь заподозрит. Он больше не колебался и вошел в кабинет Магнуса, направляясь прямо к дивану. — Какой кофе ты любишь? — Черный, без сахара. — Фу… — Магнус поморщился, но сделал ему этот горький, бесстрастный кофе. — Ты уверен, что не хочешь молока? — Более чем уверен, — он взял чашку и подул на пар. Вообще-то он любил сладкий кофе, а не такой горький, но сейчас это был не вариант. Он сделал маленький глоток. Он был слишком горячим, чтобы пить. Он хотел пойти и найти эту чертову ванную! Алек чувствовал, что его может стошнить в любое время. — Ты в порядке? — Магнус сел на другой конец дивана. — Да, только что… — он перевел дыхание. — Мы можем поговорить? — спросил он вдруг. Что ж, ему нужно было отвлечься, а разговаривать было всё же лучше, чем блевать на докторский ковер. — Хочешь поговорить? Как насчет следующего сеанса? — Магнус был немного смущен просьбой Алека. Это было мило, но… странно. Этот парень, казалось, вообще не хотел говорить, когда увидел его сегодня утром, а теперь? Что-то было не так. — Что? Нет, нет… Я просто..... — он закусил губу. Ну, а чего он ожидал? Магнус был его врачом, а не другом. Он делал свою работу, и разговоры с Алеком после их сеансов не были чем-то, что он должен был делать. Алек чувствовал себя так глупо. — Я… я… прости. А сейчас я просто пойду. — Нет, Алек, стой! — Магнус сразу понял свою ошибку. Этот ребенок нуждался во внимании. И просить об этом было большим шагом. Магнус был более чем счастлив. Если бы он только знал, что Алек делает это не ради своего благополучия. Не совсем так. — Стой, пожалуйста. На самом деле, для меня большая честь, что ты хочешь просто поболтать со мной. Я бы тоже хотел поговорить с тобой, — он улыбнулся, желая побудить Алека заговорить. — Я не хочу говорить о себе, — сказал он, выпив ещё кофе. Да, он был в кабинете Магнуса. Да, он пил кофе. Да, его ковер был в опасности. И да, он устанавливал правила для их разговора. — И… тогда о чем ты хочешь поговорить? — Магнус поставил правый локоть на подлокотник и посмотрел на Алека. Этот мальчик был действительно чем-то особенным. Магнус ясно видел, что ему тревожно и неуютно. И всё же ему хотелось поговорить. Может быть, Алек немного доверял ему? — Ты, — просто сказал он. Алек не был уверен в себе, но сейчас ему было всё равно. Он чувствовал себя больным и пойманным в ловушку, но на самом деле не боялся Магнуса. Этот человек… он был другим. Алек был очарован им. А поскольку Алек должен был умереть через месяц или два, ему было всё равно, каким дураком он себя выставит. — Я? — засмеялся Магнус. Он не знал, зачем Катарина ввела ему эти витамины, но был рад, что она это сделала. — А что ты хочешь знать обо мне, Александр? — Давай начнем с основ, — передразнил он его, наслаждаясь ухмылкой на лице Магнуса. — Сколько тебе лет? — ему было любопытно. Магнус выглядел очень молодо для врача. Красивый, молодой, без единой морщинки. Это было трудно не заметить. И Алек сосредоточил свой взгляд на Магнусе, так как ему нужно было чем-то отвлечься. — Тридцать один. Я холост, детей нет, кроме председателя Мяу, живу в Бруклине, — он ухмыльнулся. — Теперь у тебя есть основы. Что ещё ты хочешь знать? — Почему ты захотел стать врачом? Учеба, должно быть, была чертовски трудной. — Ты даже представить себе не можешь, — он поежился. — Но оно того стоило. И я всегда хотел это сделать. Это интересно. И я ничего так не люблю, как помогать людям. Это так полезно, — его улыбка стала шире. Он не лгал, но и не говорил всей правды. Магнусу нравилось помогать людям, но медицину он выбрал не из-за этого. Как это ни банально, но именно деньги привели его в медицинский университет. Но теперь он был рад, что оказался жадным подростком. Всё это время Алек смотрел на него. Ответ Магнуса был настолько любезным, что он даже не знал, что сказать. Алек никогда не задумывался о том, чем бы он хотел заниматься в своей жизни. Он всегда был послушен, так как его отец планировал для него будущее. Но стать адвокатом никогда не было его мечтой. На самом деле, у него её не было. Но когда Магнус говорил всё это сентиментальное дерьмо, Алек начал думать о своей жизни. А потом вдруг остановился. Его жизнь была дерьмовой. И должна была быть очень короткой. Не было никакой необходимости тратить время на планирование. — Настоящий герой, — сказал он наконец и допил кофе. Алек поставил чашку на стол Магнуса и снова сел на диван. Желудок перестал болеть, и он почувствовал себя намного лучше. — Так ты мне сейчас покажешь фотографии председателя? — он не мог сопротивляться: Алек сейчас был таким милым… Поэтому Магнус показал ему фотографии своего маленького ребенка. Они провели два часа, наблюдая за Председателем и разговаривая о нем. Алеку это очень понравилось. Магнусу тоже. Но, к сожалению, ничто хорошее не длится вечно. Магнус повел Алека в его комнату. Они должны были покончить с этим. — Спасибо тебе за сегодняшний день, Александр. Мне было так весело разговаривать с тобой. Увидимся завтра. Спи спокойно, — ему хотелось обнять его, осыпать поцелуями и лечь с ним в постель. Но он мог только улыбаться. — Да, мне тоже, — Алек не улыбнулся в ответ, даже если бы хотел. Он закрыл дверь за Магнусом, а затем достал пригоршню маркеров, которые захватил, когда они проходили через общую комнату. Комната Алека была белой и пустой. И ему это надоело. Он знал, что проведет в этом месте не меньше месяца. И, что ж, у него были свои стандарты. Он взял коробку с наклейками, которую получил от Катарины, и положил её на прикроватный столик. Алек знал, что не сможет заснуть. Это было невозможно. Не так давно он долго дремал и пил горький черный кофе. Эта ночь принадлежала только ему. Он знал, что попытка убежать не принесет ему никакой пользы. И он не хотел задерживаться дольше необходимого. Поэтому Алек решил что-то сделать с этой комнатой. Поскольку он любил искусство, он взял фломастеры и посмотрел на стену. Он прикусил кончик маркера и на мгновение закрыл глаза, прежде чем ему пришла в голову идея. Потом он вздрогнул. Он сделал первую линию. И всё это вернулось к нему. «Посмотри на себя, грязный гей!» «Ты испорчен!» «Не смотри на меня, жирная сука. Я не хочу подхватить твою болезнь!» «Умри уже, урод-педик!» Ему хотелось закричать, но он знал, что это привлечет внимание медсестры, а это может стать проблемой. Алек хотел побыть один. Он посмотрел на стену и вздохнул. Похоже, он переезжает на какое-то время. И ему стало грустно. На самом деле, Магнус был прав. Пока что это место было не так уж плохо. Да, у них были иглы, и они заставляли его есть. Но боль была только для его же блага. Они не были счастливы, потому что он страдал. Они заботились о нем. Джем смотрел, как он ест, чтобы убедиться, что больше не голодает. Катарина была нежна, зная, что он напуган. И Магнус… Магнус, казалось, понял его. Он не обращался с ним как с сумасшедшим ребенком. Он был терпелив и вежлив. Алек смутился. Он хотел бы так жить, чтобы его ценили и любили. Но он был слишком напуган, чтобы рисковать. Нет, он не мог. Он может колебаться, но он уже принял решение. Даже думал, что знает, что многое из того, что они говорили, было просто ложью. Но он был слишком слаб, чтобы сопротивляться. С него хватит. — Для тебя я всего лишь никчемный гей. Но есть то, что невидимо глазу, — Алек прошептал эти слова, слезы текли по его лицу. Когда он закончил рисовать, уже рассвело. Он бросил фломастеры на пол и лег спать, не потрудившись переодеться. Сегодня утром, когда Катарина принесла ему завтрак, она уронила тарелку, увидев рисунок Алека, изображающий Маленького принца и Лиса, прощающихся друг с другом. Её сердце замерло, и она бросилась к кровати мальчика. Картине это навевало только одну мысль — Алек сделал какую-то глупость. Но когда она увидела его, пятна слез на щеках, его грудь медленно опускалась и поднималась, она поняла только, что тоже плачет.

❃❃❃

Себастьян пришел навестить свою подругу Лилит. Они провели всю ночь, взламывая аккаунт Алека. Через пару часов он снова стал активным. И Себастьян снова прочитал все ненавистные комментарии, широко улыбаясь. — Он такой урод, — констатировала Лил. — Что ты теперь собираешься делать? — Ничего. — Что? Что скрывается за этим «ничего»? — она подняла бровь. — Ничего есть ничего. Боже, какая же ты тупая! — он нахмурился. — Я не та, кто разрушила жизнь невинного ботаника, так что я не знаю, кто здесь самый тупой. — Ты часть этого, так что прекрати это дерьмо. — А если серьезно, что это за «ничего»? — Ничего похожего на настоящее ничего. Ещё слишком рано. Эти глупые куклы сейчас слишком нестабильны. Я подожду, пока все не узнают, что аккаунт Алека снова открыт. А потом я расскажу им правду. — Какая правда? — О сумасшедшем доме. Что мы не виноваты в том, что он хотел покончить с собой. Давным-давно он был психом. Ему придется заплатить за эту ложь. — Я очень счастлива, что мы друзья, понимаешь? Я никогда не хотела бы быть твоим врагом. — О, Алек мне не враг. Он просто моя непослушная собственность, которая должна быть наказана. — Разве он уже недостаточно наказан? — Может быть. Но это слишком весело, чтобы останавливаться сейчас.