Доброе утро, город!

      Я согласился на эту партию из интереса. Когда Томми бежит к тебе сломя голову, а в глазах пытает жажда битвы, ты ожидаешь очередного вызова на дуэль, но удивительно — он сказал только «Мафия! Завтра в девять вечера! У Уилбура! Приходи, если не струсил! Один!» и тут же развернулся, чтобы бежать обратно. И вот, я стою у двери дома Сута. На часах без одной минуты девять. Если это какая-то ловушка, то я умру самой тупой смертью в истории, но уйти сейчас и пропустить возможное веселье будет в любом случае тупее. Если бы пригласили кого-то ещё из моей команды, было бы чуть спокойнее, хотя… Так даже интереснее. Ровно девять. Я стучу в дверь, и через какое-то время на пороге возникает Уилбур, освещающий темень улицы лучезарной улыбкой.       — Здравствуй, Дрим, — говорит он, смотря на меня так, будто познал всю мою суть, да и вообще читает мысли, — проходи. Я делаю шаг за порог, одновременно оценивая обстановку. Обычный дом Уилбура, ничего особенного, уютно. На ловушку пока не похоже.       — Здравствуй, Уилбур. Я послушно разуваюсь, и замечаю, что в обувнице уже стоят две пары кед, сапоги Техноблэйда и женские балетки. Что ж, с ними Ники, так что вряд-ли меня хотят планируют убить. Уилбур провожает меня в дом, из глубины которого доносится возбуждённый голос Томми, и монотонный — Техноблэйда. Ступив в комнату, наблюдаю, как Томми кидает в Техно подушку, которую тот, конечно перехватывает и отправляет обратно. Подушка попадает Томми прямо в лицо, и он падает на спину, задев головой двухэтажный карточный домик, над которым нависли Ники и Таббо. Домик рассыпается. Таббо немедленно хватает подушку и добивает Томми несколькими ударами, возмущённо причитая.       — Народ, — говорит Уилбур, прочистив горло, — поприветствуйте гостя. И не убейте друг друга до начала игры. Раздаётся ещё один стук в дверь, Уилбур уходит, а я остаюсь посреди комнаты. Они сами меня пригласили, так что… Сажусь в подушки напротив Техноблэйда.       — Ты пососёшь, — горячо обещает Томми, отпихивая Таббо и поднимаясь с пола. — Мы тебя разделаем.       — Будет смешно, если я и ты попадём в одну команду, Томми, — я нахожу плед и кутаюсь в него. Уилбур знает, как создать приятную обстановку — приглушённое освещение, пушистый ковёр, много подушек, на окнах плотные шторы. Томми не успевает ответить мне — Уилбур возвращается с Филзой и Фанди, через какое-то время заходит и Квакити. Мы с ним переглядываемся, пока это сборище чудовищ рассаживается. Уилбур опять уходит, чтобы впустить Ранбу. Томми шумно действует всем на нервы, я пока молчу, наблюдая. В какой-то момент замечаю на себе несколько взглядов — Фила, Техно и Ранбу. Да уж, будет тяжело. Я тут самый опасный для всех. Ещё некоторое время уходит на выяснения, кто какой чай будет, потом на вскипавший трижды чайник, но в конце концов все сидят в кругу (каждый со своим чаем, вот, что важно), а Фил тасует карты.       — Кто ведущий? — спрашиваю я, и Томми сразу поднимает руку. Его кандидатуру единогласно отвергают.       — Я тоже могу, — говорит Фанди. Уилбур гладит его по пушистой голове между стоящих торчком ушей.       — Ты играешь впервые, так что нет. Фанди уворачивается от его руки, а мне смешно.       — Давайте я снова, — Квакити лыбится во все тридцать два.       — О, нет, — это Филза, — чтобы снова были пошлые анекдоты и забытые роли? Уилл, проведи ты, а? Для тех кто ещё не играл, у тебя идеальный образец. Уилбур улыбается одной из этих своих улыбок, которые я не могу прочитать.       — Тогда будь готов к длинной партии, Фил. Легенды входят в стоимость вашего заказа.       — Легенды это классно. Никто не против? — Фил протягивает своему сыну колоду. Разумеется, даже если кто-то хочет провести, против Уилбура он не будет. Так что ведущий принимает карты, и выбирает нужные. Потом поясняет правила, значения достоинств с ролями, и наконец раздаёт карты. В этой партии две мафии, которые могут друг в друга стрелять, врач, шериф и проститутка, остальные мирные. Я пробегаюсь глазами по лицам — Ранбу и Фил нечитаемые, Томми сверлит меня обещающим горячую битву взглядом, Фанди раздосадован, Техно чуть улыбается уголками губ. Поднимаю свою карту. Шериф. Это и правда обещает быть жарким.       — Итак, — наконец говорит Уилбур, устраиваясь между Техно и Филом. — Приветствую поселенцев новых земель, уважаемые. Гхм… Недавно основанный Погтаун растёт, а вместе с ним преступность, — он делает глоток из своей кружки с акулой. — До вас доходит ужасная весть — в округе завелась зараза. Мафия! Ники испуганно ойкает. Уилбур успокаивающе улыбается ей.       — Но не отчаивайтесь. Кровожадный мужчина в маскарадной маске, — кидает на меня взгляд, потом смотрит на Квакити, — или таинственный мексиканец, вы предупреждены, а значит наполовину спасены. Найдите предателя. Есть ли вам что сказать на первом собрании, дорогие погтаунцы? Пока что из преступлений у вас только украденная с общественного огорода капуста. Уважаемый в кепке, вы выглядите весьма подозрительно. Не хотите начать?       — Ладно, — Фанди фыркает, смотрит на Уилбура с раздражением. Забавно. — Признаю. Я украл капусту. Сразу скажу, ещё одну птицу из курятника. Но я не из мафии, просто был голоден. Прошу, не трогайте меня, — в сочетании с его мрачной физиономией это звучит замечательно, — я всего лишь бездомный сирота. Не бейте. Я никого не тронул. Интересно, он готовил эту речь?       — Спасибо, — улыбается Уилбур. — Что нам скажет ваш мексиканской наружности сосед? Квакити прочищает горло, вертит головой, убеждаясь, что его все слушают.       — Что невинный беспризорник под моей защитой. Я приехал в Погтаун чтобы уничтожить местного главаря мафии, дона, эм… Дона Детку, и прошу положиться на меня, а также оказывать содействие. Дон Детка приказал убить мою семью, поэтому я не успокоюсь, пока не отомщу ему.       — Ты всё?! — не выдерживает сидящий слева Томми. — Потому что я тот, кто отвоёвывал эту землю у диких зверей, и Погтаун для меня значит больше, чем для всех вас вместе взятых! И приезжим я не доверяю, особенно мексиканцам. Поэтому если вы хотите выиграть — добро пожаловать в народное ополчение! Найдём мафиози и повесим на заборе, чтобы было неповадно!       — Класс, я вступаю, — мгновенно отзывается Таббо. Они всё равно сидят рядом, и этот возглас не нарушает очерёдности. — Ранбу, ты с нами? Ранбу встречается взглядом с Томми, ёжится.       — Я… пока подумаю. Следующий может говорить.       — Я тоже думаю, — Фил поднимает руки в мирном жесте, передавая Техно очередь. Техно только качает головой, и подтверждает молчание, концентрируя всё внимание на своём чае. На самом деле я ждал, когда они с Филом что-то скажут, и мне досадно. Скоро будет ночь, нужна любая информация. Слева от Техно скромно сидит Ники, и я вижу на её лице борьбу двух желаний — тоже пропустить свою очередь или всё же говорить. Через пару секунд она наконец собирается с духом.       — Желаю всем хорошей игры, — наконец слышу я. И стоило ли оно того? Никакой информации. Не стоит упускать Ники из виду, потому что за её робостью может скрываться что угодно. Из мыслей вырывает мягкий голос Уилбура.       — Уважаемый в маске, хотите ли вы произнести речь? Произнести речь или пока молчать? Рискнуть, дав лишнюю информацию, или нагнать туману? Пока слушал других, забыл подготовить что-то для себя. Впрочем, это не настоящая битва, так что риски скорее плюс.       — Томми, я готов поддержать ополчение, — выпаливаю я, не успев как следует это обдумать. Томми открывает рот, чтобы сказать, что ополчению я не сдался, но продолжаю, не дав ему перебить себя. — Я люблю спокойствие, и наличие мафии на моих землях раздражает. Поэтому я предоставлю вам ресурсы. Раздавите мафиози. Томми всё ещё готов послать меня и мою помощь, но Уилбур торопится трижды постучать по своей кружке ногтем, привлекая внимание.       — Отлично, Погтаун, отлично, но солнце уже почти село, так что расходитесь по домам. Выключаем, Томми, свет, укрываемся, закрываем глазки. Спокойной ночи, город. Я честно опускаю на лицо капюшон, чтобы они не попытались заставить меня снять маску.       — Первой из дома на ночь глядя выходит жрица любви, которая призвана решить, кто сегодня должен отдохнуть, — пару мгновений молчания. Я слышу, как кто-то подавляет смешок, и уверен, это сам Уилбур. Возьму на заметку. — Отлично. Дорогая путана, вы уединились с клиентом, даруя ему алиби. Уважаемая мафия, ваш черёд. Бизнес зовёт! Дон Детка и его коварный партнёр, в кого вы сегодня выстрелите? — произносит Уилбур, и замолкает секунд на тридцать. Что там происходит? Мафии всё решить не могут?       — Ну?! Стреляйте уже! Я устал жмуриться! — уверен, что подумали все, просто сказал только Томми. Через одно место от меня хихикает Квакити, а справа ёрзает Ники.       — Выстрел среди ночи! — наконец объявляет Уилбур, не скрывающий облегчения. —Мафиозники спешат покинуть место преступления, и подрывается обеспокоенный лекарь Погтауна. Чутьё подсказывает вам, что у кого-то проблемы. Угадаете, в чьём доме стреляли? Если вы не успеете, пациент скончается! Торопитесь!.. Что ж, благодарю. Спокойной ночи вам, лекарь. Шериф, у вас тоже бессонница. Кто предмет вашего внимания сегодня? Я поднимаю голову, и сразу сталкиваюсь со взглядом ведущего. Он сидит в позе лотоса, и выставив руки перед грудью, показывает длинными указательными пальцами крестик. Я непонимающе склоняю голову на бок. Уилбур подмигивает, позы не меняет. Чуть напрягаю память, и вспоминаю, что он говорил про этот жест, крестик, перед игрой. Меня заблокировала проститутка? Чёрт. Неудивительно. Я же враг для каждого в этой игре. Киваю и снова опускаю капюшон.       — Чудненько! Шериф, должно быть, собрал все улики, какие хотел, и убрался с утренних улиц. Доброе утро, город! Сегодня мы прощаемся кое с кем… Приходится проснуться ещё раз. Народ переглядывается. Я знаю, что не мог умереть, ведь был с проституткой, а значит стреляли в кого-то другого.       — Увы, около семи часов утра было найдено маленькое тельце местного бездомного мальчика… Какая жестокость… Все взгляды устремляются на Фанди. Мафиози действительно жестокая скотина. Мальчишка, судя по лицу, почти не удивлён, но расстроен.       — Охренеть, — выдыхает Квакити, откидываясь на стену, возле которой сидит. Это убийство ставит его под удар.       — Последние слова, написанные на стене городской церкви кровью? — Уилбур протягивает руку за картой убитого игрока. Я уверен, она красной масти.       — Я знал, что так будет. Он встаёт, забирает свою чашку и уходит из комнаты. Даже не остался, чтобы узнать, кто в него стрелял. Я обвожу обновлённый круг игроков внимательным взглядом. Кто мог вытурить беднягу, который играет в первый раз, тем более явно расстроен сегодня вечером? Я не думал, Л’Манберг населяют настолько жестокие люди. Первая мысль — убийца Техно, который клал болт на эмоции. Но на черта ему убивать предположительно слабого игрока? Он намного скорее избавился бы от меня, Фила или Квакити. А из оставшихся все сплошь тихони, которые могли просто ткнуть наобум, либо пытаются запутать неожиданным ходом. По всему, подумать легче всего на…       — Какого хрена?! — ах да, я и забыл про существование Томми. — Вы убили сиротку! Это Большой Кью. Приезжий мексиканец, берёт под опеку местного бездомного пацана, а на следующее утро труп бедняги находят под забором! Пацана, который даже и знать не знает, кто мог в него стрелять, и на стене кровью ничего дельного не пишет! Это Квакити. Ну, хотя бы не я. В этих словах есть доля логики, но стал бы мексиканец так поставляться? Днём делать на беспризорнике особый акцент, а ночью убивать его, привлекая внимание?       — Ну уж нет, я не потерплю, — горячо отзывается Квакити. Обсуждение незаметно сменило порядок, пойдя против часовой стрелки, а значит я сейчас буду говорить. — Сирота был моим единственным утешением! Зачем мне убивать его?! Даже будучи мафией, я не стал бы в него стрелять, ведь он никак не может помешать моему бизнесу, он вообще не шарит за мафиозные схемы! Томми отчаянно хватает воздух. Парировать ему нечем. Мексиканец атаку отбил, больше подозревать особо некого, и я понимаю, что под следующий удар попадаю я, потому что ну, а кто ещё. Сейчас моя речь должна быть блестящей, лучше — обвинительной, чтобы переключить стрелки, иначе я почти наверняка вылечу на голосовании.       — Итак… — я делаю паузу чтобы прочистить горло. Совершенно не знаю, что говорить. — Итак, мы потеряли беспризорника. Пока что я считаю, что ополченец и Квакити невиновны. Они единственные на прошлом круге говорили что-то дельное, плюс только что максимально убедительно оправдан Квакити, — я тяжело сглатываю. Надо срочно кого-то обвинить. — поэтому я думаю, что это Филза. Что я только что сказал?!       — Это ещё почему? — после паузы спрашивает Фил. Я смотрю ему в глаза. Топишь кого-то без оснований — делай это так, будто знаешь больше других.       — Потому что ты отказался от собственного внука, и на его чувства тебе плевать. Так, что из-за какой-то игры ты готов даже убить его первым ходом, чтобы отвести подозрения. Ты — дон Детка, Фил. Осталось только понять, кто твой союзник, но он наверняка слабее тебя как игрок, и поэтому согласился на убийство Фанди. Значит это Ранбу, Туббо или Ники. Краем глаза замечаю, что Уилбур в тишине проводит языком по сухим губам. Я и сам от себя такого не ожидал, и аргумент просто ужасный, но лучше, чем ничего, тем более, я не дал им повода начать подозревать себя.       — Сейчас я говорю? — тихо уточняет Ники, и получает подтверждающий кивок от ведущего, нервно заламывая руки. — что ж… Это звучит довольно… Разумно, но… Я не думаю, что Фил… Не говори так о нём. Ты его не знаешь. Это всё. Речь очевидно слабее моей, так что не считаю нужным парировать. В напряжении жду, что же скажет Техно.       — Томми и Квакити, — произносит Блэйд веско, — могут быть в сговоре. Оба активно говорили, потом убрали слабого игрока, которого Томми сам трогать бы не стал, замахнувшись на более крупных рыб, а потом сразу защитили репутацию друг друга спором, как только закончилась ночь. Так что ставлю на Квакити в роли дона Детки, и Томми как его шестёрку.       — Томми, — Уилбур направляет на братца два пальца, — Томми, молчи. Сейчас не твоя очередь. И так начал без разрешения. Томми держит себя в руках с видимыми усилиями, а слово наконец доходит до Фила.       — Я согласен с Техно. И… всё. Он никак не комментирует мои обвинения, ничего не добавляет к теории Техно, просто соглашается. Я настолько сильно застыдил его отношение к внуку, что он усовестился, или как? Вряд-ли. Я уже сам начинаю верить свои бредовые аргументы, что он маф в команде с другим игроком, который послабее.       — Это всё? — уточняет сидящий после Филзы Ранбу. Фил кивает. — Хорошо. Тогда… Я поддерживаю Дрима. Потому что Фил действительно чёрный. Я его проверил. Я шериф. Вот это новость. Я едва удерживаюсь от того, чтобы проверить прямо сейчас собственную карту и убедиться в своей роли. Ранбу не шериф, это точно, и можно было бы с ним поспорить, но как, если он согласен с моим обвинением? У меня не должно быть оснований обличать его ложь, только если не раскрывать моё собственное шерифство. А его я раскрывать не собираюсь, это уж точно, потому что я и так действительно тот самый игрок, которого убьют скорее всего.       — Воу, — говорит Таббо, и затихает на какое-то время. — воу. Ну… Эм… Если Ранбу шериф, и поддерживает Дрима, то значит, я один из возможных кандидатов на роль партнёра дона Детки. Но я мирный, так что… Пока что мне нечего особо сказать, но я думаю, следующим умрёт кто-то из сильных игроков. Дрим, Техно, Квакити или Фил. Если маф Дрим, он не станет убивать тех, кто по его словам подозрителен, то есть Фила или кого-то из слабых. Поэтому он грохнет либо Квакити, либо Техно, чтобы не мешались. Если маф Техно, он в свою очередь замочит Дрима. Фил убьёт Ранбу, чтобы тот не нашёл второго мафа. А Квакити вполне может убить всех троих, ведь он не выдвигал обвинений, а только защищался. Я согласен только с последним предложением, потому что все прочие очень неточные. Как следует подумать не успеваю, потому что слово берёт Уилбур.       — Итак, дорогой Погтаун. Вас потрясла смерть бедного мальчика. Пока что на голосование выдвинули, насколько я понимаю, уважаемого мексиканского мстителя и моего старого отца?       — Я ещё выдвигаю Дрима, — говорит Томми мрачно. Вот чёрт. Так и выдвинули. Наверняка Томми уже двадцать раз оправдал Квакити, пока Уилбур затыкал ему рот весь круг. Вот, в чём минус говорить первым — за обсуждение добавилось много всякой информации, а свою речь ты уже произнёс, её не вернуть. Уилбур кивает головой.       — Кто голосует за Квакити? Руки поднимают Техноблэйд, Фил и почему-то — Ники.       — За Фила? За Фила я, Ранбу и Квакити, который может и не считает Фила мафом, но понимает, что не сравняв голоса рискует вылететь сам.       — Кто голосует за Дрима? Томми и Таббо. Какая прелесть, они вдвоём против меня, это уже превращается в классику. Даже если бы на мне было больше голосов, я остался бы в игре. Это уже спасибо проститутке, которая устроила мне алиби, одновременно лишив проверки.       — Погтаун, нет мира меж вами, так что мафиози всё ещё на свободе. Доброй ночи. Однако, наша милая распутная мадам спать в одиночестве не собирается. Кто ваш выбор, путана? Прекрасный выбор, поддерживаю и желаю хорошо провести время. Мафия? На кого направлено карающее дуло вашего изящного пистолета с гравировкой этой ночью? И снова — поразительно долгое молчание.       — Это окончательное решение? — уточняет Уилбур. — хорошо. Спокойной ночи, мафия. Доктор, кто ваш выбор? Выбор принят, но на будущее я советую вам так не торопиться. Уважаемый шериф? Кого вы хотите проверить? Я откидываю капюшон, и… Тут же надеваю его обратно, потому что проститутка снова меня заблокировала. Твою мать. Кто этот игрок? Раздражает.       — Что ж, ясно. Можете проснуться, Погтаун. И попрощайтесь с Филзой. Я от неожиданности опрокидываю свою чашку.       — Что-что? — задеваю рукавом чайное пятно, и сдерживаясь от матов ставлю чашку ровно. — Филза мёртв? Уилбур кивает, со скорбным видом протягивает мне рулон бумажных полотенец. Вымакиваю влагу, радуясь, что решил не класть в кружку сахар сегодня. Вот же чёрт. Моя и так хлипкая теория только что развалилась, подняв облако пыли. Значит, Таббо был прав? Грохнули сильного игрока.       — Охренеть, — повторяет Квакити.       — Покойся с миром, — Уилбур хлопает отца по спине между крыльев и забирает карту. Игроки чуть прижухли, я вожусь с мокрым пятном и салфетками, Фил спокойно сидит и пьёт чай, будто ему пофигу. Мм.       — Уважаемый мексиканский мститель, ваше слово, — напоминает Уилбур. Квакити делает глубокий вдох.       — Ну… Что ж… Это может быть Техноблэйд, версия которого конфликтует с версией Дрима и Ранбу. А, ну и сам Дрим, но его особо никто не подозревает, ведь Томми аргументов не привёл. Но я если честно ни в чём не уверен. Будет интересно послушать, что скажет Ранбу, который, как оказывается, не шериф. Думаю, Дрим вряд-ли грохнул бы Фила, это же сук, на котором он сидит, защищаясь от обвинений крепкой версией. Я пока согласен, но Квакити опять никого серьёзно не обвинил, и это начинает раздражать. Пока он только реагирует на чужие мнения. И правда маф? Повезло, что в этот раз обсуждение снова идёт по часовой, и я буду говорить последним.       — Итак! — громко говорит Томми, и придвигается к центру круга. — Я думал, никогда не дождусь своей речи! Во-первых, Техно, соси! Какая я тебе шестёрка Большого Кью блять?! Это идиотская версия, думаешь, я позволил бы ему всё решать, а сам только прикрывал бы? Тупизм. Ну, с этим действительно не поспоришь. Я перевожу взгляд с него на Техно и обратно.       — Во-вторых. Почему я топлю Дрима? В прошлом круге не смог сказать, так скажу сейчас. Дрим, ты дон Детка, а второй маф тот самый слабый игрок, про которого ты говорил, пока валил всё на Фила. А потом просто взял и подменил роли, подставил Фила, у которого напряжёнка с Фанди, и вуаля — идеальная версия! А валить своего реального сообщника, кого-то из слабых, чтобы остаться в игре самому — проще простого. Ну и финально — грохнуть в итоге Фила, чтобы все умные игроки точно не стали валить тебя, ведь лишать себя главного преимущества будет только идиот. И сейчас подозрения падают на Ранбу, потому что он соглашался с тобой, тем более он ложный шериф. Но штука в том, что он красный. А настоящий шериф я. Остаётся Туббо, которого я проверил в прошлую ночь, и Ники. Так что второй маф — Ники. Пока выдвигаю Дрима. Блять. Уилбур улыбается, сверкая зубами, любитель посмотреть на острые конфронтации, удивлённо улыбается и Фил, восхищённо скалится Квакити, а я в дерьме.       — Ты лжёшь про своё шерифство, — выдыхаю я, и меня осаживает Уилбур. Ладно, всё по плану. Я не знаю, что говорить дальше, раскрывать или не раскрывать, что шериф всё же я. Пока то, что продолжать и аргументировать не нужно, играет на руку. Я посеял небольшой росток сомнения во всех, кто будет говорить после Томми, и произнеся речь последним как-нибудь смогу убедить их не голосовать за меня.       — Оке-е-ей… — протягивает Таббо. — это хорошая теория, и у меня нет причин спорить с Томми, ведь я действительно красный, и думаю, Ранбу тоже. Кроме того, не стоит забывать, что он не обязательно наврал про шерифство. Фил всё ещё может быть чёрным. Но касательно речи Томми, всё же мне кажется, что так тупо обращать на себя внимание, убивая Фила, хотя сидел всё это время в безопасности, как-то… Тупо. Не думаю, что Дрим стал бы вот так рисковать. Хотя и не исключено. Есть вот какое подозрение: Ранбу правда всё же шериф, и Фил правда был чёрным. Вторая мафия убила его, чтобы подставить Ранбу и выставить идиотом Дрима. И возможно это был Томми, но зачем тогда защищать Ранбу, притворяясь, что проверил его? Я думаю, такую схему, как я сейчас описал, мог провернуть Техноблэйд. И дон Детка именно он, а не Фил, который всё же вряд-ли стал бы так убивать Фанди в начале. То есть доминирующий маф Техноблэйд. Фила он принёс в жертву, я думаю. Но есть ещё один вариант. Только что Дрим сказал, что Томми лжёт, потому что знает, что Ранбу правда шериф, ведь Ранбу угадал Фила. А про Фила Дрим знает, потому что он второй маф. Не Техно. И Томми прав. Правда зачем Дриму убивать Фила я объяснить не смогу. Вот мне не стыдно, что я проиграл этим двоим в войне. На первый взгляд обычные дети, взбалмошный идиот и поддакивающий щенок, но на второй — два монстра, понимающие куда больше, чем от них ожидаешь. Улыбка Уилбура становится ещё шире, и я даже немного завидую ему, такую гордость за своих младших он испытывает сейчас. Проблема рассуждений Таббо заключается в том, что они основаны на шерифстве Ранбу, которое ложно. Я думаю, что когда очередь докатится до меня, можно будет признаться, и задать вопрос, кто этот долбоёб, блокирующий шерифа.       — Что ж… Мне особо нечего добавить, кроме того, что я проверил Дрима. Он красный, — тихо роняет Ранбу. — Это всё. Почему он так мало говорит? У меня появляются мысли, что это Ранбу — та самая блядская проститутка, которая меня всё это время блокает, и поэтому он так уверенно вещает про свои проверки. Но чтобы такое провернуть, надо было с первого круга как-то понять, что шериф всё-таки я, а это звучит довольно нереально.       — Почему ты проверил именно его, а не меня? — спрашивает Техно, смотря на Ранбу поверх головы наклонившегося к карточному домику Уилбура.       — Я хотел и тебя проверить, но вокруг Дрима больше споров, тем более я не думал, что ты станешь подавлять Фила, заставляя его убивать Фанди и жертвовать собой.       — А теперь думаешь? Ранбу молчит пару секунд, и в кругу тишина.       — Не слишком. Техно ухмыляется.       — Ладно. Я пока пропускаю ход. Я почти готов поверить в шерифство Ранбу, и держу пари, сейчас в него безоговорочно поверили все. После такого мне признаваться в своей реальной роли максимально бессмысленно. Чёрт… Если всё и дальше так пойдёт, за неимением других кандидатур вытурят меня. Ранбу и Таббо вроде говорят убедительные вещи, но никого не выдвигают.       — Я считаю, что мафия Томми, — скромно говорит Ники справа от меня. — он обвинил меня, и… Я бы ни за что не убила Фанди по указке Дрима. И Томми это знает. А ещё я думаю, Дрим не маф. Я верю Ранбу. Прости пожалуйста, Томми… Просто все предыдущие версии основаны… Я думаю, что осталась одна мафия, и это Томми. Они с Филом решили, что это нужно, чтобы так мощно отвести подозрения на Дрима. Ведь со смертью Фила у Томми появился такой… Твёрдый повод обвинять Дрима. А Дрим… Ещё раз скажу, что я думаю, Фил был чёрным, а Дрим… И никто, никто не думает на него самого, Томми, всерьёз. Но я знаю, что моя карта красная, так что не верю в то, что говорит Томми. И выдвигаю его.       — Кто в таком случае проститутка? — спрашиваю то, что меня действительно волнует. Ники избегает моего взгляда, и как-то неловко пожимает плечами. Почему она так уверена, что я не маф? Это чуть ли не её главный аргумент. Итак, она верит, что погибший Фил был мафом. Может ли быть так, что она — проститутка, и уверена, что я не маф, потому что блокировала меня, а смерть всё равно произошла? Я щурюсь.       — Твои обвинения против Томми всё ещё довольно шаткие, — осторожно начинаю я. Возможно я зря это говорю, ведь наличие другого кандидата спасает мой зад, и убеди я сейчас всех, что доводы Ники пустой звук — вылечу, но есть также шанс, что она обоснует, и большее количество голосов получит Томми, а не я. — Если ты проститутка, и поэтому так твёрдо решила, что я не маф, раз Фил был чёрным, а Ранбу шериф, тогда почему маф именно Томми, а не Таббо, Техно или Квакити? Обвинения возникли только из-за того, что он против тебя?       — Техноблэйду верит Ранбу, а Квакити не ладит с Филом, и не смог бы убедить его убить Фанди и пожертвовать собой. Что ж. Звучит чуть более разумно. Мне повезло. Хотя это всё ещё может быть Таббо.       — Ладно, я пока согласен. Давайте голосовать. Уилбур кивает. Он уже построил новый карточный домик с помощью Таббо и Ранбу. Я и не думаю обманываться внешней беспечностью — наш ведущий тот человек, который потом сможет повторить каждое произнесённое тут слово, так внимательно следил за обсуждением.       — Кто голосует за Дрима? Голосуют Томми, Квакити и… Техно. Не он ли топил Томми в начале игры? Почему не хочет проголосовать за него теперь? Очень интересно.       — За Томми? Ранбу, Ники, я и Таббо. Чёрт. Облегчение. Я остаюсь в игре.       — Томми, мне жаль, но погтаунцы решили, что их городу не нужен герой. Твои последние слова перед распятием на заборе, которое проведут твои же ополченцы?       — Туббо, блять… Я тебе верил. Не удивлюсь, если ты маф. А второй — Ники. Почти наверняка. Уилбур говорит ему спасибо, забирает карту. Томми поднимает свою почти пустую чашку и, недовольно сопя, отсаживается в дальний угол комнаты, к Филу. Задаёт ему какой-то вопрос, а потом громко матерится. Уилбур просит его быть потише.       — Однако, мафия всё ещё в городе, дамы и господа.       — Бля… — тянет Квакити.       — Спокойной ночи, Погтаун! На сцену приглашается наша красавица, жрица любви. Чьи соседи утром будут жаловаться на крики? Вау. Что ж, мне остаётся только снова пожелать вам хорошего вечера. Мафия? Кто ваша очередная жертва? Бедняга. Теперь бегите скорее в своё мафиозное логово, потому что вдруг столкнётесь лекарем, которому не спится? Доктор, вы можете открыть глаза и сделать выбор. Выбор сделан. Комиссар? Я открываю глаза, чтобы увидеть, что о чудо! Меня не блокировали! Уилбур благосклонно улыбается. Я осматриваю оставшихся игроков, и выбираю Ранбу. Так сладко лгать про своё шерифство, не слишком ли? Но ответ отрицательный. То есть Ранбу всё-таки красный. Кто мне объяснит, нахрена он притворяется шерифом, и как определяет роли? На самом деле, очень возможно, что сейчас стреляли в меня, и это первая ночь, где выбор путаны меня не спасёт. Кивнув Уилбуру, опускаю голову.       — Доброе утро, город! Для всех, кроме… Значит, убийство всё-таки было.       — Кроме Ранбу. Да твою ж мать! Я разочарованно вздыхаю, Квакити цыкает, Техно смеётся, а Ранбу прячет взгляд, будто это он виновен в собственной смерти. Не виновен, ведь я его проверял.       — Моя последняя проверка ушла в Техно. Он маф, — Ранбу берёт свою чашку и отодвигается, выходя из круга.       — Что ж, — Уилбур потирает руки нервирующим меня движением. — вас осталось всего пятеро. Одна мафия. Удачи её вычислить, Погтаун! Мы молчим некоторое время. Ники, Квакити, Таббо и Техно. Кто из них маф? Техно, по словам Ранбу? Слово берёт Квакити.       — Ладно. Я совершенно обычный житель с самого начала. И я уверен, что это Техно. Раз маф остался один, значит второй умер раньше. Фанди — почти сто процентов мирный. Томми из всех присутствующих мог с такими убийствами работать только с Таббо. Поэтому вариант первый — мафами были Томми и Таббо. Но они пара лучших друзей, и вероятность того, что им, ещё и сидящим рядом, обоим выпадет маф, стремится к нулю. И ещё вариант — Фил. Если он был мафом, то очень вероятно, что его и правда подавил Техно, заставив убить Фанди, а потом умереть. Техно, ты убил Ранбу, после того как он сказал, что не подозревает тебя, но ночью он всё же проверил тебя, и сказал, что ты маф? Техно только клыкасто улыбается, и ничем не парирует. Почему? Я жду, что Таббо выкатит очередное полотно с доводами, но он только пожимает плечами, и говорит, что верит Ранбу. Наконец очередь доходит до Техноблэйда. Я почти уверен, что он ход пропустит.       — Дрим, — говорит он. — почему ты сказал, что Томми лжёт, когда он назвал себя шерифом? Я смотрю на него с интересом, не совсем понимая, куда он клонит.       — Я отвечу на твой вопрос, когда до меня дойдёт очередь, если прямо сейчас ты скажешь что-то дельное. Он кивает.       — Ранбу тоже не был шерифом. Скорее всего Фил был красным, а Ранбу всю дорогу был чёрным, в паре с Квакити.       — Это ещё почему? — спрашиваю осторожно, потому как он сказал это так, что я даже засомневался, хотя лично проверял Ранбу.       — Потому что я — шериф, а не Ранбу. И я выдвигаю Квакити. Ну нихрена ж себе. Вот это да. Техно — маф? Я откидываюсь к стене, посмотрев на такого же обалдевшего Квакити.       — А я выдвигаю тебя, — говорю медленно. — потому что всю грёбанную игру шерифом был я, и Ранбу красный. Я только что его проверял. Ты сейчас очень опасно лжёшь, Техно. Тебе очень повезло, что все предыдущие ночи меня блокировала Ники, а то я проверил бы тебя обязательно, и вынес бы на голосовании. Твоим сообщником был Фил, так? Он не отвечает, явно не ожидавший таких слов от меня. Всё ясно. Он думал, что шериф Ранбу, и выкинул его. Наконец-то хоть капля определённости.       — Ники, мститель, вы хотите что-нибудь добавить, или переходим к голосованию? — спрашивает Уилбур после нескольких секунд тишины, и не получив внятного ответа направляет на Квакити два пальца.       — Кто голосует за мексиканца? Техно, Таббо. Два против трёх. Я ликую. Победа. В следующее мгновение к ним присоединяется Ники, и я едва удерживаю себя от крика ужаса. Она роет городу могилу?!       — Кто голосует за Техноблэйда? Мы с Квакити поднимаем руки, переглянувшись. Вот чёрт… Почему Таббо и Ники поверили в его шерифство?       — Ладно, решение принято. Чужака распяли на заборе рядом с телом главного ополченца. Увы. Он не мафиози. Приехал уничтожить дона Детку, а получил вилы в живот… Эх, а они говорили, путешествия это здорово. Ваши последние слова с забора, уважаемый?       — Техно, ты сукин сын.       — Спасибо, — Уилбур невозмутимо забирает его карту. Само собой Квакити не маф, и мы играем дальше. — спокойной ночи, город. Жрица? Ваш выбор? Приятного вечера вам и клиенту. Мафия? Вы решили уничтожить всех жителей да? Что ж, это было круто. Закрывайте глаза. Доктор? У вас как обычно: не спится ночью, и хочется пойти проведать кого-то из пациентов. Выбрали? Отлично, засыпайте. Шериф? Ещё не подняв капюшон, я слышу едва различимый стук уилбуровских пальцев друг о друга. Потом вижу знакомый крестик. Ну конечно, меня заблокировали. Да почему я? Чёрт.       — Ясно, шериф. Можете закрывать глаза. Доброе утро, город! Сегодняшняя ночь принесла вам потерю Таббо!       — Охрененно, — комментирует Квактити, но Уилбур кидает в него подушкой. Таббо поджимает губы, и его взгляд переходит от меня к Техноблэйду.       — Ну, мои последние слова — кто-то из вас маф. И он отсаживается назад. Мы с Техно смотрим друг на друга в упор. Разумеется, мы будем голосовать против друг друга.       — Ники, — хрипло говорю я. — ради всего святого, зачем ты блокировала меня всё это время?       — А я не блокировала. Я зависаю на глазах Техно, оторвать взгляд и обернуться на Ники крайне тяжело. Не верю своим ушам. Что она только что сказала?       — Кто голосует против Техноблэйда? — с трудом скрывая восторг, говорит Уилбур. Поднимаю руку. Один. Царит дикая тишина.       — Кто голосует против Дрима? Две руки — Ники и Техно.       — Что ж, — начинает Уилбур, но его голос тонет во внезапно поднявшемся шуме. Томми кричит, что я сосу, Техно хохочет злодейским смехом, я верчу головой, не понимая, что происходит, а Уилбур делает длинный вдох.       — Тишина! Город проигрывает дону Детке и его покойному соучастнику. Пожмите руки Ники и Филу, а так же великолепной жрице любви, которая выбрала тёмную сторону, Техноблэйду! И меня оглушает их ликование. Какого чёрта… Что это было? Фил жмёт Техно руку, все выясняют роли. Таббо был доктором, и Ранбу справедливо замечает, что доктор в партии вышел максимально бесполезный, Ники поясняет, что убийство Фанди было её идеей, и ей очень стыдно, а на следующий ход собравший на себя всеобщие подозрения Фил убил себя, чтобы всех запутать. Ранбу, получается, почти угадал. Я молчу, позволяя над собой насмехаться Томми, который ещё вчера обещал мне проигрыш. «У меня есть Блэйд!», боже, я уже устал от этого… Вот начерта Ранбу всех запутывал своим шерифством? Только хуже сделал. Уилбур заворачивает меня в плед и суёт в руки тёплую кружку.       — Не переживай так, это не последняя партия. Так что приводи своих, и отобьётесь. Не переживай? Меня только что разделали тихоня и вечный враг в роли шлюхи. Я не думал, что блокирует не Ники, а Техно, пока Ники под шумок вырезает народ, ещё успевая защищать ослеплённого комиссара от голосования. В Л’Манберге живут чудовища. Лучше бы это оказалась ловушка и повод для очередной войны.