You make me feel so mmmh mmmh

      Когда машина въехала на стоянку около элитной многоэтажки, Ким невольно пригнулся и выглянул из окна, пытаясь рассмотреть самые верхние этажи.       — Ого. Выглядит солидно.       — А внутри просто халупы, — фыркнул До, вылезая из машины.       — Серьезно? — Чонин тоже вышел из машины, продолжая рассматривать верхние этажи. Ему о таком можно было только мечтать. — Но разве всё не зависит от ремонта?       — Не от ремонта. От людей, — закрыв машину, Кенсу направился ко входу в подъезд. — Идем.       — В смысле? У Вас шумные соседи? — уточнил Ким, поспешив за До и попутно продолжая разглядывать всё, что попадалось на глаза.       Тот лишь отмахнулся. Видимо, Чонин чего-то не понял.       Когда они подошли к лифту, Ким снова подал голос, чтобы хоть немного разбавить тишину.       — Высоко квартира?       Вместо ответа Кенсу молча нажал кнопку с числом «тринадцать». Символичное число для дьявола во плоти.       Чонин беззвучно вздохнул и замолчал. Похоже, его работодатель не особо нацелен на общение. Что ж, бывают и такие. Им, в конце концов, необязательно быть друзьями. А сейчас, всего-навсего, нужно померить белье.       Кенсу первым вышел из лифта и открыл квартиру ключ-картой. На пороге гостей ждал очаровательный серый пудель, которого До устало потрепал за ушком.       — Выбежала, пенек мохнатый?       — Ооой, какая миленькая, — Чонин с улыбкой посмотрел на собаку. — Можно погладить?       Кенсу скинул ботинки и прошел на кухню.       — Попробуй. Чай, кофе? Меня? — Кенсу неловко рассмеялся. — Лучше кофе, я привёз из Бразилии.       Пудель, оказавшийся задорной девочкой, подбежала к Киму и встала на задние лапки.       — Вы были в Бразилии? — удивился Чонин, тут же отвлекаясь на собаку. — Привет, кудряшка, — он присел перед пуделем и ласково потрепал её между ушками.       Собака завиляла хвостом и попыталась лизнуть ладонь нового гостя.       — Был грех, епта, — рассмеялся До из кухни.       — И как там? — Ким вошел на кухню, держа пуделя на руках и едва сдерживая смех от её попыток облизать его лицо.       — Голод, разруха, все по-прежнему, — пожал плечами Кенсу. Он отвернулся от плиты к гостю и побледнел от злости. Но Чонину этого не выдал. — Предательница.       Ким с удивленной улыбкой вскинул брови и посмотрел сначала на До, а потом обратно на собаку.       — Кудряшка, тебя, кажется, ревнуют, — шепнул он, опустив пуделя на пол от греха подальше. — А Вы... были в Бразилии на отдыхе или как... ну... военный?       — Как военный в мирное время, — коротко ответил Кенсу. Пудель встала на задние лапки уже перед ним, и До подхватил ее на руки.       Чонин не сдержал улыбки, наблюдая за тем, как собачка изо всех сил пыталась получить максимум ласки от хозяина и вертелась в его руках.       — Я тоже всегда хотел завести собаку. Причем, именно пуделя.       Кенсу оторвался от кофеварки и прижал собаку к себе, нежно поглаживая. Пудель уложила голову ему на плечо и довольно прикрыла глаза. Хотя, по общему виду До, было ощущение, что вся живность от него должна разбегаться.       Ким с теплотой улыбнулся, про себя отмечая, что к Кенсу, возможно, стоит присмотреться, раз собаки ему доверяют.       — Она Вас так любит. Сколько ей? Вы покупали её?       — Опять ты, блять, завыкал, — Кенсу поставил на стол две чашки кофе. — Маленькая еще. Шел мимо приюта, она дрожала в витрине. Ну и унес.       Чонин виновато улыбнулся и, осторожно сев за стол, так же осторожно сделал глоток кофе.       — Это здорово. Значит сердце у тебя доброе, — «хоть и занимаешься съемками порно».       — Да хуй знает, доброе оно или нет, — Кенсу со вздохом махнул рукой.       Ким поджал губы, едва сдерживая очередную усмешку, потому что До вроде бы говорил серьезно, но если так, то смех был бы совсем не к месту.       — Собаки всегда чувствуют добрых людей. Твоя кудряшка очень любит тебя, это видно. Кстати, как ее зовут?       — Мокмуль, — Кенсу спустил собаку с колен. — Я вот, вроде, брутальный, хоть и пидор, а собака у меня бабская.       Чонин не выдержал и рассмеялся. Ох уж эти словечки...       — Боже, Кенсу. Ну что за предрассудки? Какая разница, какие собаки тебе нравятся? Я вот тоже люблю пуделей, и что? Неужели брутальному, как ты выразился, мужчине нельзя любить милых кошечек, например? У каждого свои скелеты в шкафу. И он сам решает, хранить их в тайне или показывать и плевать на мнение других.       — Ой, философ, иди трусы меряй, — отмахнулся До, пряча внезапное смущение в чашке кофе.       А вот на этой фразе смутился уже Ким.       — А... Где можно... переодеться? — спросил он, отводя взгляд и делая последний, но жадный глоток кофе.       — У меня в спальне. Выйдешь и налево, — Кенсу тоже сделал глоток кофе, но уже более беззаботно.       При словах о спальне Чонин смутился еще сильнее, но послушно кивнул.       — Тогда... Я сейчас, — поднявшись из-за стола, он вышел из кухни и с легкой неуверенностью посмотрел на приоткрытую дверь слева. Всё же спальня это слишком личное пространство, но раз До так сказал... Войдя в комнату, Ким коротко осмотрелся и осторожно положил коробочку с бельем на край кровати. Здесь было не так, как в том ангаре: ни намека на пошлость и похоть, а лишь лаконичность и строгость. Но чего можно было еще ожидать от того, кто посвятил жизнь армии (и так ревностно относился к разговорам о ней)? Развернувшись к кровати, Чонин приподнял футболку, чтобы расстегнуть джинсы, но тут же зажмурился. Он меряет белье. Трусы, черт возьми! Перед абсолютно незнакомым человеком. Н-да... До такого дойти еще уметь надо. Но что поделать — он уже в спальне и почти раздет. Поэтому быстренько стянув с себя джинсы и положив их на самый краешек кровати, Ким за секунды снял с себя свое белье и достал из коробки новое. Тот короткий миг, что он стоял полуобнаженным, показался ему вечностью, которая заставила покраснеть почти до пунцовости. Все бы светили сокровенным в гостях... Поэтому новое белье оказалось надето даже еще быстрее, чем снято старое. Коротко выдохнув и пытаясь перебороть смущение, Чонин с заметной неуверенностью вернулся на кухню в трусах и футболке, которая почти и закрывала новое белье.       — Ну и... как? — выдавил он из себя, через силу заставляя себя не прикрываться.       Кенсу осмотрел Чонина с ног до головы. Ким явно ждал, что на эмоциях До отразится божественное озарение, но тот всего лишь пожал плечом.       — А че ты ко мне приперся? Я не себе белье покупал.       — В смысле? — выгнул бровь Чонин, даже растеряв всё смущение. — Ты же сам настоял на том, чтобы я померил их. Или я тебя неправильно понял?       До поднялся и, отряхнув руки от печенья, которое только что съел, потащил Кима за футболку в комнату.       — Я хотел увидеть не зачмыренного девственника, у которого член скукожился до размеров горошины от стыда, — подтащив Чонина к зеркалу, Кенсу резко сдернул с него футболку и опустил трусы так, что резинка была так низко, что только-только прикрывала самое сокровенное. В зеркале появился сексуальный молодой юноша, полный страсти и энергии. Только со страхом в глазах. — Твоя ебучая задача — не мне понравится, киса. Ты должен смотреть сейчас в зеркало и думать: «О, да, я охуенен. Я затрахаю любую сучку до полусмерти и не важно, член у нее или сиськи. Я огонь». А не «Ну как, Кенсу, нормально, жопа не торчит, с конца не капает?», — передразнил своего протеже Кенсу.       Чонин стоял перед зеркалом, едва дыша. Когда До почти сдернул с него боксеры, он заметно испугался и машинально схватился за них, прижимая к себе. Но последовавшие за действием слова вызвали табун мурашек и странный жар, обволакивающий всё тело снизу вверх. Ступни, ноги, ладони... Кожа буквально вспыхнула изнутри. Ким отвел взгляд от зеркала.       — Но я... Не имел так много... контактов... Да и девушек у меня было не так много...       Но Кенсу резко схватил Чонина за подбородок и развернул обратно к зеркалу.       — Нет уж, смотри на него, — ладонь переместилась с подбородка на шею, а потом медленно начала спускаться вниз по торсу. — На этого шикарного парня. Тебе самому уже хочется заняться с ним жесткой еблей... — томно проговорил До на ухо Киму, скользя пухлыми губами по краю кожи.       «Иначе на твоем новом белье не проступила бы смазка, Ким Чонин...».       Чон рвано выдохнул и сглотнул, облизнув губы. Скулы вспыхнули, а по телу, от буквально обжигающей ладони Кенсу, прокатился новый табун мурашек, оседающий где-то в паху и так предательски натягивающий белье.       — Кенсу... — выдохнул Ким полушепотом. — Что ты... делаешь?       — Показываю, что ты охуенен, детка, — До встал ровно напротив Чонина и медленно опустился на колени, невесомо прочерчивая губами дорожку по его торсу. Остановилась линия легких поцелуев в паху, над резинкой. Секунда — и влажные губы прошлись по напряженному члену.       — Кенс... аааах... — имя До утонуло в задушенном стоне Чонина. Он опустил полуприкрытый взгляд и рвано выдохнул, пытаясь понять, что сейчас происходит.       А происходило то, что Чонин уже видел несколько дней назад. Кенсу самозабвенно скользил по члену губами и языком, пока лишь подразнивая. Хотя хотелось взять глубоко — так, чтобы было нечем дышать.       Ким запрокинул голову от удовольствия, и его руки сами собой легли на ежик черных волос Кенсу. Наслаждение начало разливаться по телу сладкими волнами и очередной стон не заставил себя ждать.       В глазах До мелькнул озорной огонек. Малыш потихоньку раскрепощается — как интересно. Похоже, убежденный натурал не сможет устоять перед умелыми ласками вне зависимости от пола того, кто их дарит.       С очередным стоном Чонин хотел вернуть взгляд на Кенсу, но опуская голову, зацепился за своё отражение в зеркале: полуприкрытые от наслаждения глаза, приоткрытые губы, чуть покрасневшие скулы... Да и фигурой он был не обделен (спасибо танцам): широкие плечи, небольшой рельеф пресса, узкие бедра — всё почти по стандарту. Может, До прав? Может, он и правда не так плох?       — Господи, идеален, — словно в подтверждение его мыслей выдохнул Кенсу, на несколько секунд оторвавшись от своего занятия. Чтобы набрать воздуха и снова заглотить так, что на глазах невольно проступили слезы.       Чонин несдержанно простонал и крепче схватился за голову Кенсу. Мысли вдруг стали такими пошлыми и грязными. И так хотелось двинуть бедрами навстречу пухлым губам, еще чуть глубже...       Кенсу в какой-то момент замер, как изваяние какого-нибудь китайского льва у древнего храма (если такое сравнение можно использовать в столь щекотливой ситуации) и коротко двинул головой, выпуская член изо рта.       — Трахни меня в рот, — едва донеслось до слуха Чонина, и До снова заглотил до основания, останавливаясь и открывая рот шире. Пусть малыш поймет, насколько сексуален, когда трахает.       — Что? — еле слышно переспросил Ким, опустив опьяненный наслаждением взгляд на До. Он сейчас серьезно?... Ответ пришел сам, в течение пары секунд неловкой тишины. Чонин выдохнул и уперся рукой в зеркало. И одновременно с тем, как ладонь второй руки неуверенно легла под затылок Кенсу, Ким осторожно качнул бедрами навстречу пухлым губам.       Кенсу довольно захрипел, скользя по стволу языком. До очень надеялся, что в этот момент Чонин смотрит на себя и видит, насколько шикарен.       Осторожно двигая бедрами, Ким действительно поднял взгляд в зеркало: он — немного неуверенный в себе, скромный и ничем не выдающийся парень — сейчас был похож на актера порно. Причем, не просто на актера порно, а на доминанта, который поставил на колени «царя и бога» развратного царства. Собственные мысли вызвали улыбку, и Чонин опустил взгляд обратно на До, начиная чуть активнее двигать бедрами.       Кенсу же решил помочь своему протеже раскрепоститься: чуть сжав ягодицы Кима, словно останавливая неловкие движения, он сам начал двигать головой, наполняя комнату звуками хлюпающей слюны, смешанными с довольными стонами.       — Боже... — Чонин уперся обеими руками в зеркало, уже едва держась на ногах. Это, конечно, не первый его минет, но ЧЕРТ ВОЗЬМИ, Кенсу делал его умопомрачительно. А когда внезапный любовник еще и добавил руки, член начал пульсировать с двойной силой.       До приподнял в улыбке уголки рта. Сейчас потечет...       — Кен...су... — Ким задрожал и схватился руками за плечи До. Оргазм был слишком близко, но черт знает, позволит ли этот... — Ох, блять... – сквозь зубы глухо выстонал Чон. Вопрос в голове родился слишком поздно, а наслаждение подобралось слишком быстро. Ладони хлопнули по зеркалам, и Чонин протяжно застонал, запрокидывая голову от сумасшедшего удовольствия.       Кенсу со стоном удовольствия начал слизывать с головки капельки спермы, тут же проглатывая их. Собственный пах горел огнем, а задница просила, чтобы ее как следует отодрали. Но разве этот позволит?...       Чонин опустил взгляд всё ещё полуприкрытых глаз на своего внезапного любовника и растянул губы в легкой улыбке.       — Это... С ума сойти... — он мягко рассмеялся, пытаясь отдышаться.       — Сейчас сойдёшь.       Секунда, и разомлевший Чонин уже оказался на кровати. Кенсу навис над ним, полностью обнаженный, и легко прошелся промежностью по полувялому члену.       — Тебе ведь понравилось с Чондэ, детка? — До провел ладонью по груди Кима.       Чон даже ничего не успел сообразить, глядя то на руку Кенсу, то на него самого.       — Это что, тест-драйв? — с легкой неуверенностью усмехнулся он.       — Нет, детка, — Кенсу закусил губу, когда головка напрягшегося вновь члена уперлась прямо в его дырочку. — Это просто хороший трах.       Не медля ни секунды, До уперся ладонями в грудь Кима и начал постепенно опускаться на окрепший член.       — Кенс... — Чонин выгнулся, схватившись за бедра внезапного любовника. — Как узко... — пробормотал он, вжимаясь затылком в подушку.       — О да, — Кенсу опустился до основания и застонал, когда член надавил на простату. — Ох, моя блядская задница мечтала о твоем члене...       Ким едва заметно улыбнулся и приподнял голову с осоловелым взглядом.       — Прямо о моем?       — О да, — До резко поднялся и снова насадился до основания. — Я... все игрушки перепробовал. Но лучше твоего еще не нашел.       Чонин задушенно застонал, падая обратно на подушку и зарываясь пальцами в свои волосы. От узости мышц ощущения были еще острее, чем тогда с Чондэ.       — Боже...       Кенсу зарычал, начиная насаживаться на член нечасто, но резко и до самого основания. Ему нравилось покачиваться на члене, чувствовать каждую венку и сжимать его мышцами.       Теряясь в расплывающемся по телу наслаждении, Ким вместе с этим ощущал себя странно: с одной стороны «сверху» был он, с другой — даже так он ощущал и понимал превосходство Кенсу. Это Кенсу трахал, а не Чонин. Это Кенсу был сверху, а не он сам. Но боги, как же было хорошо, кто бы знал... И До словно читал его мысли — он смотрел на Кима из-под полуопущенных век, посасывая средний палец и соблазняя и трахая Чонина собой.       — А, может, поставишь меня раком? На четвереньки. Посмотришь, как твой член пробурил меня... И оттрахаешь так, чтобы на матрасе остался отпечаток моего довольного лица...       Чонин не выдержал и, прикрыв лицо руками, неловко и негромко рассмеялся.       — Черт, ты так говоришь... это так смущает.       — Верно. Пора перейти от слов к делу, — Кенсу плавно соскользнул с члена и, встав на четвереньки, прогнулся в пояснице, отчего красная дырочка призывно открылась. — Ну же, Чонин, — До повилял задницей и несколько раз провел ладонью по собственному бордовому от возбуждения члену. — Как следует выебешь сучку?       Ким ощутил, как скулы полыхнули жаром, но послушно поднялся и встал на колени.       — А тебя... не надо... кхм... растягивать? – с неловкостью уточнил он.       — Это развлечение для слабаков. Я люблю секс без прелюдий, — Кенсу медленно провел ладонью по члену, словно выдаивая смазку.       — Кхм... ладно, — было видно, что Чонин максимально смущен, но все же, переборов себя, он переполз поближе к До. Одна рука осторожно легла на бок Кенсу, а второй Ким чуть опустил свой член, несмело направляя его в любовника.       — Давай, — прорычал До, комкая в ладонях простынь.       Чонин на мгновение зажмурился, пытаясь уговорить себя забыть о смущении. Это просто секс. Как тогда с Чондэ. И плевать, что снова мужчина — ведь ЭТОМУ мужчине не стыдно, что он нижний, хоть и выглядит так, что нагнет любого.       — Скажешь, если будет больно? — Ким осторожно толкнулся в Кенсу, обхватывая его за бока и начиная пока неспешно двигать бедрами.       Кенсу прогнулся в пояснице и застонал.       — Ты так ебешь, что мне хочется больше... Чтобы дырка не закрывалась...       Чонин снова зажмурился от смущающих фраз, но послушно покрепче охватил До за бедра и начал чуть размашистее двигать своими.       — О, да, — практически взревел Кенсу, подаваясь бедрами навстречу. Он периодически опускал ладонь на член, надрачивая себе и приближая оргазм. Но как только волны удовольствия начинали захлестывать, До убирал руку и довольно хрипел, играя с собственным возбуждением.       А Ким, наблюдая за действиями любовника, почему-то возбуждался сильнее. Особенно когда и без того узкая дырочка сжимала его член еще туже.       — Кенсу, — вдруг позвал он.       — Да, детка? — До повернулся к Чонину, выгибаясь еще сильнее.       — Дай мне... руки... — с легким смущением попросил Чон.       — Ох, я в тебе не ошибся малыш, — До похотливо улыбнулся и, встав на колени, протянул Киму руки.       Чонин взял Кенсу за запястья и тут же повалил его лицом на постель, снова начиная трахать. И уже намного быстрее и сильнее, чем до этого. До захрипел, уткнувшись лицом подушку и мысленно для себя отмечая, что этот красавчик знает, как доставить удовольствие.       Чонин и сам уже не сдерживал стонов, ощущая, как приближается вторая волна наслаждения. Перехватив запястья любовника одной рукой, второй он на каком-то автомате огладил его бедра.       — Шлепни...— раздалось хрипящим полушепотом.       Ким на мгновение остановился и посмотрел на Кенсу — этот человек, который еще пару часов назад пугал, сейчас просил и умолял об удовольствии... Чонин отвел руку назад для замаха, но неуверенно сжал ладонь — а если самому прилетит после этого? Хотя... Судя по тому, что было до этого, До очень любил жесткий секс. Потому Ким с размаху звонко ударил его по бедру, следом до боли сжимая покрасневшую ягодицу.       Кенсу задушенно рассмеялся и повилял горящей от лёгкой боли задницей.       — Хорош.       Чонин не выдержал и тоже рассмеялся, правда с заметной неловкостью.       — Боже, Кенсу... Лучше бы... твой рот был чем-то занят, — пробормотал он со смущением.       — Могу устроить, — До резко остановился и, развернувшись, заглотил влажный член Кима до основания, вместе с этим начиная трахать себя пальцами, а второй свободной рукой обхватывая свой член.       Чонин всхлипнул от наслаждения и обхватил голову До руками.       — Черт, Кен...су... — рвано выдохнул он. — Я же сейчас снова...       — В этом и суть секса, детка, — выдохнул Су, постанывая от собственных движений.       — Боже, можно я лягу? — пробормотал полушепотом Ким. — Я не могу больше...       Кенсу повалил Чонина на постель, начиная более усердно двигать головой, но при этом специально встал сбоку, чтобы Ким мог видеть его малиновый и влажный от напряжения член.       Чон запрокинул голову, но тут же вернул взгляд на любовника. Да почему же на него так хотелось смотреть? На эти губы, на это странное сочетание образов... И руки сами потянулись к члену любовника, с легкой неловкостью обхватывая его пальцами.       Кенсу коротко застонал и дёрнул бедрами, намекая, что кое-кто должен быть смелее.       — Черт, как же это смущает... — пробормотал Чонин, падая обратно на подушку и вместе с этим начиная с чуть большим напором ласкать член любовника. — Твоя квартира — колыбель разврата.       До отстранился с тихим чпоком, на время заменяя рот ладонью.       — Если захочешь, будет и не такое.       — Черт, ты словно дьявол, — Ким еще сильнее вжался в подушку и чуть дернул бедрами, крепче сжимая член любовника.       — Блять, — невольно зашипел Кенсу, снова наклоняясь и заглатывая до основания. Пора бы Чонину поторопиться.       Ким едва сдержал себя, чтобы не повторить крепкое словцо, когда головка собственного члена уперлась в горло любовника. Он задрожал и начал сбито дышать, попутно пытаясь ласкать Кенсу, но пальцы не слушались, совсем неритмично, а иногда, наверное, слишком даже сильно сжимая член До в руке.       Но судя по всему, Кенсу не был против грубости. Правда в ответ сжал мошонку Кима, чуть массируя. И для Чонина это стало «контрольным в голову» — он выгнулся и с протяжным стоном кончил, крепко сжимая в ладони член любовника. До последовал за ним, обессиленно дрожа и стараясь при этом не проронить ни капельки спермы, про себя отмечая, что Чонин, кажется, не такой уж и неопытный.       Ощутив пульсацию в руке, Ким едва заметно улыбнулся, даже немножечко гордясь собой: довести до оргазма своего будущего начальника — наверное, это хороший знак? Только вот когда последние импульсы сладкой неги начали отпускать, на Чонина снова накатило смущение, и он стыдливо убрал руку с члена Кенсу.       Тот лежал головой у него на животе, лениво размазывая по губам капельку спермы. Он добился, чего хотел. Обычно этого Кенсу хватало, чтобы больше не увлекаться человеком. Попробовал — переходи к новому. Но сейчас... До понял, что секса с другим партнером ему не хочется. А вот еще разочек повторить с Чонином было бы здорово.       Но вот на Кима ленивая тишина спальни давила. Как и собственная нагота.       — Кенсу, — позвал он несмело. — Всё... нормально?       — А, бля, — До сел и вытерся простыней. — Прости.       Чонин, оставшись теперь не прикрытый ничем, стыдливо опустил руки на пах.       — Можно я... приму душ у тебя?       — Только с одним условием, — До настойчиво убрал его руки с паха. — Ты примешь свою наготу. И можешь доказать всем, что тот еще трахарь.       Ким чуть покраснел и отвел взгляд.       — Да всё делал ты, а не я... Боже, не знаю, что на меня нашло в этой спальне, — нервно хохотнул он. — Как будто и не я был.       Кенсу в удивлении приподнял бровь.       — То есть, не понравилось?       — Нет. В смысле... — Чонин нахмурился и с усмешкой мотнул головой, пытаясь разобраться в своем ответе. — Мне... понравилось. Да. Черт, как стыдно обсуждать это, — рассмеялся он, прикрывая лицо руками. — В общем... Я... Мой секс до этого не был таким... жарким. И пошлым. Никогда. Вот.       Кенсу на это лишь фыркнул.       — Поздравляю, у тебя были пресные поебушки. Добро пожаловать в мир человеческой ебли.       Ким вновь не сдержал смешка.       — У тебя такая смешная манера говорить. Никогда не слышал, чтобы мат звучал так смешно.       Кенсу игриво улыбнулся и шлепнул Чонина по бедру.       — А я не ебу, че ты думал, что я страшный.       Чон не выдержал и рассмеялся.       — Вот об этом я и говорю... Хотя знаешь, когда тебя при встрече заставляют первым делать снять... штаны... Так, ладно, — он сел на постели и прикрылся своим найденным бельем. — Так я могу сходить в душ?       — Да бля! — До отобрал у Кима трусы. — У меня в квартире классный ебарь, а не заморыш. Чтобы голый ушел и голый вернулся.       Чонин выдохнул и, переборов себя, поднялся с постели, являя взору Кенсу обнаженные ягодицы и слегка рельефную спину.       — Ты только скажи куда идти, — бросил он, обернувшись к плечу.       До довольно улыбнулся и достал из прикроватной тумбочки пачку сигарет.       — Дверь справа, — ответил он, подхватив зубами фильтр.       — Ты куришь в постели? — удивился Чонин, обернувшись чуть сильнее и бросив взгляд на потолок в поисках сигнализации.       — Не ищи, я ее снял нахуй, — Кенсу развалился на кровати и закурил, придвигая пепельницу на тумбочке поближе к себе. — Редко. После того, как хорошенько выебут. И только в пепельницу.       Ким заметно смутился и отвернулся. Он сделал несколько шагов, но остановился в самых дверях спальни.       — Так значит... сегодня было хорошо? — спросил он, чуть обернувшись.       До глубоко затянулся и выпустил дым через нос.       — Охуенно. Но в следующий раз в меня.       Чонин зажмурился, но на его губах появилась легкая улыбка.       — Я запомню, — не оборачиваясь, он вышел из спальни и скрылся в ванной, обстановка которой поразила и не удивила одновременно: огромное джакузи — вот, что встретило его первым делом. Ванна, которая с легкостью могла вместить двоих человек и позволить им свободно двигаться. Но сейчас, слава богу, Ким был здесь один. Встав под теплые струи, он глубоко вздохнул и подставил воде свое лицо. Так странно: уже второй секс с мужчиной, и уже второй раз новые, сумасшедшие ощущения. Не отвращение, не страх, а наслаждение. В голове до сих пор стояли слова Кенсу: «шикарный парень», «идеал»... Сразу вспомнилось своё отражение в зеркале и взгляд собственных глаз с поволокой. В них не было того неуверенного в себе Ким Чонина. Действительно не было. И на мгновение захотелось именно таким и стать. Ведь кого он боится? Людей вокруг? Что они, как обычно, скажут, что он делает что-то не так? Но ведь сильным обычно плевать на чужое мнение. Взять того же Кенсу — он, одетый абсолютно не представительно, не постеснялся зайти в салон дорогого бренда, не постеснялся в пух и прах раскритиковать новую коллекцию (если не сказать грубее)... И что? Он испытывает какие-то неудобства? Нет. Он живет так, как хочет. Так может тоже стоит попытаться полюбить себя? Ведь сниматься, в итоге, всё равно придется голым.       — Кенсу? — Чонин вышел из ванной заметно посвежевшим. Но всё же в полотенце на бедрах.       Тот докуривал уже вторую сигарету, погруженный в непривычную для себя рефлексию. Потому что ему, кажется, впервые кто-то понравился. Пускай и как партнер. Если хотелось повторить, значит, хотелось не искать других. А До всю жизнь был в поиске.       — М? — сигарета упала в пепельницу, а Кенсу нахмурился. — Да блять. В полотенце вышел, сучка.       Чонин виновато улыбнулся.       — Но есть ведь нормы приличия. Мы, в конце концов, знакомы лишь второй день.       — И это не помешало нам потрахаться. Дважды, — напомнил До, садясь на постели.       — Кенсу! — не выдержал вдруг Ким. — Не дави на меня так сильно! Я не уверен в себе так, как ты. Дай мне время, черт возьми!       — Ты думаешь, я был так уверен всю жизнь, ебнврот?! — взревел в ответ Кенсу, вскочив на ноги. — Да я в армию пришел в три раза заморышнее тебя! И меня лайтовенько никто к жизни не готовил, сопли не вытирал!       Чонин в момент притих, потому что именно сейчас До выглядел весьма устрашающе (и плевать, что абсолютно голый).       — Неужели правда?       Кенсу сложил руки на груди.       — Рассказать?       — Я бы послушал, — с легкой улыбкой ответил Ким.       До фыркнул и, подойдя к Чонину, вдруг резко сорвал с его бедер полотенце.       — Мы всего два дня знакомы, — он беззаботно направился в душ.       — Эй! — Чонин едва успел прикрыться, но потом вдруг усмехнулся, натягивая найденное белье. — Но нам это не помешало дважды переспать, — повторил он ответ Кенсу.       — В сексе лишь физиология, — буркнул под нос До. Или пытался убедить себя, что это действительно так?