Любовник смерти

Я сидел на крупном камне среди цветущих яблонь. Жужжали пчёлы, пахло тонко и резко. Ощущение шока не проходило. Мне на плечо слетел Цер. Я легко коснулся его под шеей, почёсывая. Он прикрыл глаза, я тоже. — Ну что, Мерлин доморощенный, дотрахался? — Цер, я не специально. — Не специально выложился в ноль на домене, хотя это было не нужно. Не специально испугал Тома до истерики, сказав ему: «Люблю», — и упав в обморок. Не специально заистерил сам, напоив его кровью, сатанист чёртов. — Почему сатанист? — Потому что кровавые ритуалы у магглов проводят, в основном, поклонники культа Сатаны. Ты меня не перебивай, когда я тебя ругаю. Тьфу ты, сбился. О чём это я… А! Харон, тебе двадцать лет, но ты ведёшь себя как ребёнок. Импульсивно, глупо, порывисто. И Тома тоже в это втянул. Вы чёртовы влюблённые педики меня уже достали. — Причём здесь ориентация? — обиделся я. Цер решил поиграть в мою мамочку и песочил меня сейчас не хуже Северуса из прошлой жизни. — Да вообще не причём. Но вы же два мужика, а ведёте себя, как истерички. Ладно ты, дурак дураком. Но этот твой дракон, который носится со своей любовью, как с яйцом, которое собственноручно высидел. — Ну, в какой-то степени, так и есть. Не возьми он инициативу в свои руки, непонятно, были бы мы вместе или нет. И просто профукали бы очередную жизнь. Цер вдруг замолчал, будто его выключили. — Харон, в чём смысл жизни? Я в недоумении скосил глаза на мудрую птицу. Кажется, я его совсем довёл. — В самой жизни, Цер. В людях, на которых ты оставляешь след. В том, насколько ты был честен с собой. В кружке кофе, что радует тебя по утрам. В запахе любимого тобой человека. Да в чём угодно! Он может быть даже в коте, который игнорирует тебя, но ты всё равно знаешь, что он тебя любит. — Ты похож на маленького принца, которого укусила змея. — Объясни. — Ты понял жизнь только тогда, когда тебе сделали очень больно. — Так же, как и ты. — Так же, как и я, — Цер оттолкнулся от меня и улетел. А я остался наедине со своими мыслями, бродящими в голове, будто в молоко и сахар добавили дрожжей. Как подошла мама, я не услышал. Она обвила мою шею рукой, уткнулась носом в плечо. — Я могу тебя поздравить? — О, да! — Ты разве не рад? — Рад, мам. На самом деле, до такой степени счастлив, что просто пока ещё не осознал ни своего статуса, ни произошедшего. — Почему так… странно? Ночью, в меноре, а не в вашем замке и вообще? — Так вышло, — я её, естественно, в свои ночные приключения посвящать не стал. — Но могу тебе сказать, что это была моя инициатива. — О, думаю, Том счастлив. Обычно он у вас инициатор… всего. — Точнее и не скажешь. Как ты? Как Маша? — Всё хорошо. И знаешь, мне этой ночью снился такой странный сон. Как будто Маша валькирия с огненными волосами, восседает на драконе. — А какой дракон был? — Золотой. — Красивый сон. Гарри ночью не испугался? — Нет, спал как убитый. И, кстати, кошмары у него прекратились. Я думаю, они были связаны с тем, что с тобой в пещере произошло. — Возможно. Том встал? — Нет, ещё не спускался. Судя по высшей магии, что творится тут, вы сильно вымотались. — Что теперь со всем этим делать? — я развёл руками. — Да ничего, сынок, просто наслаждаться. Не знаю как ты, а я начало лета очень люблю и планирую сегодня загорать. Мама встала, чмокнула меня в скулу и пошла к дому лёгкой походкой. Она сильная. Я тоже хочу быть таким. Но у меня для этого есть Том. Я бессознательно потёр шрам брачного браслета и тоже пошёл в дом. Надо будить своего спящего дракона, чего бы мне это не стоило.