Любовник смерти

Я проснулся счастливым. Мы лежали нос к носу, запутавшись друг в друге, как в паутине. Вчерашняя ночь была волшебной. Мне кажется, я до сих пор ощущал на себе золотую пыль, что сыпалась и впитывалась в кожу, заставляя её светиться. Истинная связь. Какими кривыми путями я пришёл к ней. Сегодня сова из банка принесёт Северусу подарок от тайного Санты. От Лили — уникальные ингредиенты. А новый день — новые открытия с его Универсальным антидотом Х. И я буду счастлив от того, что он счастлив. Ему всего двадцать два, и у него вся жизнь впереди. И никаких войн, шпионов, обетов и потерь. Никакой боли, крови, предательства и пепла. Всё будет хорошо, Сев. Я улыбнулся. Я знал, что мы встретимся, но уже совсем в другом качестве. Рубец на сердце никуда не денется, но люди хороши тем, что они умеют с ними жить. Я выбрался из постели и пошёл в ванную. После — в дуэльный зал. Я поприветствовал это утро Сурья Намаскар, потом запрограммировал три из пяти манекенов и завязал глаза. У меня было десять минут на адаптацию. Вытащил Старшую палочку, трансформировал её в шест, покрутил привыкая, и ушёл в оборону, когда манекены начали нападать. Постепенно тело становилось всё более «зорким», ориентируясь на слух, обоняние, осязание. Манекены пахли машинным маслом, разогретым металлом и сухим деревом. Я ощущал замахи по звуку рассекаемого воздуха и осязал движение. Но было что-то ещё. Та интуиция, которая заставляет увернуться в последний момент или откатиться в правильном направлении. Услышав тихий щелчок двери, я поднял невидящие глаза в ту сторону и сразу получил палкой по голове. Перед глазами расцвели звёзды. Мимо меня пронеслось заклятье, и я присел на корточки, опираясь о пол руками. Том сдёрнул с меня повязку, осмотрел голову и, сжав виски руками, посмотрел в глаза. Волна магии прошла от его рук, и боль пропала. — Спасибо. — Сам нагадил, сам исправил. — Это я виноват, не надо было терять концентрацию. — Почему с завязанными глазами? — Это тренирует интуицию. Ну и концентрацию. Но видишь, с концентрацией у меня не вышло, — улыбнулся я во внимательное лицо. Он так и не выпустил мою голову, рассматривая. От рук шло ровное приятное тепло. Том склонился, легко и мягко поцеловал меня и отпустил. — Ты был бы отличным целителем. — Ну, как тиран я тоже не плох, — хмыкнул он. — Да, ваше Темнейшество. За завтраком я напомнил Тому и себе, что завтра бал. Том посмотрел на меня и задумался. Что-то мне это не нравится. Сегодня надо было переместить Гарри на остров. Добби уже всё подготовил для малыша. Ближе к вечеру я передам Лили портал, и она сможет в любой момент перемещаться туда. Переписки всё ещё было много. Одиннадцатого заседание, сейчас подбивались итоги, вычитывались проекты и преобразования, был подан список кандидатур на место директора, который надо было рассмотреть и одобрить. Мы проторчали в кабинете до самого вечера, пока Добби не дёрнул меня, и я ушёл камином в Поттер-менор. Лили и Гарри были несколько взбудоражены. Они ещё ни разу не расставались. Но так будет безопаснее. Я перенёс на остров Лили, Гарри, Шессу, Олли и Тинки. Также на острове их уже ждала Ринки. Разместившись, мы поужинали и уложили Гарри в его кроватку, которую тоже перенесли. Рядом разрешили спать Шессе. Она свернулась кошкой в его ногах. Я объяснил Гарри как можно подробнее, что такое бал и зачем мы его устраиваем. И что мама будет такой красивой на нём, и мы обязательно покажем ему фотографии. Он немного капризничал, но после сказки про смелого льва и отважную змею, выдуманную мной по ходу повествования, уснул. Сладко и на половине фразы. Мы притушили в бунгало свет, и вышли на террасу под заливающий все серебром свет луны. Было тихо, тепло и очень красиво. Я пожелал Лили спокойной ночи и ушёл на пляж. Там разделся и медленно зашёл в теплую воду. Море — та колыбель, которая неизменно дарит мне умиротворение и покой. Покачиваясь на глубине в ласковых ладонях моря, я смотрел на звёзды, а звёзды смотрели на меня. Остров мягко светился вдалеке тёплым огоньком на огромной иссиня-чёрной громаде воды. Гнездо дракона. Какое красивое, говорящее название. Я медленно поплыл на свет вместе с волнами, что катили и катили километры до острова и километры после, чтобы рано или поздно уткнуться в берег другой страны. Я вышел, подхватил свою одежду и представил нашу с Томом спальню. И упал мокрый и солёный от морской воды прямо на матрас. Он ждал меня, читая книгу. Увидев моё влажное, обнажённое тело, отложил книгу и облизнулся. Это было горячо. Наши тела столкнулись, впечатываясь друг в друга, словно притянутые магнитом. Жар, лава, адский огонь. Страсть поглотила нас жгучими поцелуями, горячечным шёпотом, жаркими прикосновениями и вплавила друг в друга, делая единым целым. Жалобный стон-просьба: — Возьми меня, — было единственным, что прозвучало осознанно. Позже комнату наполнили стоны, влажные шлепки и ритмичный скрип кровати. Те звуки ночи, что сопровождают единение двух. Через некоторое время мы лежали опустошённые и умиротворённые, и рука Тома вяло перебирала мои пряди, выбившиеся из косы. — Ты грустишь, мой дракон? — Нет. Мне хорошо. Так хорошо, что немножко плохо.