Любовник смерти

Я нашёл Реддла в кабинете. Заглянув к нему, увидел его предупреждающий знак и тихо вошёл, придерживая дверь от щелчка. Он с кем-то переговаривался по сквозному зеркалу. Том свернул разговор и потёр переносицу рукой. — Садись, — махнул он рукой, — я поговорил кое с кем в Министерстве. Сделать тебе бессрочную визу на въезд не будет проблемой, достаточно предъявить гоблинскую проверку крови и палочку. Её проверят на последние двадцать заклинаний и уточнят у тебя адрес проживания. Достаточно будет назвать любой отель, лучше не маггловский. При наличии недвижимости на территории Магической Британии ты автоматически снимаешься со всех проверок и контроля и получаешь статус гражданина. — Развёрнутую проверку крови? — уточнил я. Там было слишком много интимной информации. — Нет, не развёрнутую, а ту, что они дают для предъявления в Министерство. Что-то вроде удостоверения личности. Имя, род или рода, индивидуальный рисунок магии. Но проверку надо пройти и для себя самого. В любом случае, это первая точка отсчёта. Там ты получишь имя, доступ к наследству, счетам и недвижимости. Выписку о недвижимости они также дадут. Важно рассмотреть возможные наследия. Ты готов сейчас в них вступить? У тебя может измениться внешность после вступления. — Не знаю. У меня совсем нет опыта. А насколько сильно я могу измениться? И потом, мой глаз. Я думаю, надо скрыть его. Остальное я не хотел бы менять. Фамильное сходство с Поттерами меня не очень радует, всё же Северус сильно пострадал от моего отца, и я именно из-за этого в своё время вызывал у него сильное отторжение, но мне надо решить вопрос с опекой Гарри и вхождением Лили в семью, так что оно как раз на руку. — Я уже думал над этим. Я про глаз. Иллюзия плохо ложится на подвижные части тела. Есть капли, которые могут менять цвет радужки, но их нельзя применять на постоянной основе. — А маггловские линзы на глаза уже есть в этом времени? — Что это такое? — сразу выцепил важное в разговоре Том. — Это тонкая линза из пластика. Обычно она с диоптриями, как альтернатива очкам. Но в моём времени они были и для имитации другого цвета глаз. Декоративные.* — Хм, интересно, я подумаю. Мы решили пойти к гоблинам ночью. У них есть вип-залы для круглосуточного посещения, в которые можно пройти камином. Услуга стоила всего двести галеонов и давала возможность посетить поверенного и свои активы инкогнито. Я засел в библиотеке, у Тома же были посетители, с которыми мне было желательно не пересекаться. Вообще, наше открытое общение вряд ли могло принести нам обоим пользу на текущем этапе. Официально мы окажемся по разные стороны баррикад. И для удаления Дамблдора с политической арены это даже лучше. Том будет давить снаружи, я — изнутри. То, что проститься с жизнью Дамблдор пока не может, не значит, что мы дадим ему возможность дальше пытаться плести свою паутину. Я хочу, чтобы малыш Гарри пошёл в Хогвартс, свободный от его присутствия, с нормальной учебной программой. Трактат Плиния, таки найденный мной в библиотеке, оказался заумной нудной книжицей, написанной таким витиеватым и тяжеловесным языком, что я начал клевать носом уже на третьей странице. Я продирался через словесные завитки ещё минут двадцать, но потом сдался. Мне снилась убаюкивающая темнота, шорох крыльев и звук трения чешуек друг о друга. Тёплое гнездо, жар, рождающийся внутри, и пьянящее чувство полёта. Проснулся я от взгляда. Том стоял надо мной и смотрел в упор своими шоколадными глазами. На его лице было странно расслабленное, не свойственное ему выражение. Он, видимо, не ожидал, что я проснусь, и отпрянул от меня, отворачиваясь. Переворошил длинными пальцами книжицу Плиния на столе. — Заумная муть. Неудивительно, что ты уснул, — немного заторможенно произнёс он. — Нам пора в банк. Лучше не ужинать перед походом. Может потребоваться ритуал очистки перед вступлением в наследие. — Ты устал? Тяжёлый день? — После нескольких суток с тобой эти слова приобрели другой смысл. Нет, всего лишь текучка. Неинтересная и не увлекательная. Том протянул мне руку, я доверчиво протянул свою в ответ, спуская на пол подогнутые во время сна ноги, и он резко дернул меня из кресла на себя. Я оказался в горячих крепких объятьях и запахе вишнёвого табака, коньяка и кофе. Очень мужском, пьянящем запахе разогретого желанием тела. Я стоял, опустив руки плетями. Не знал, что делать со всем этим. Возможно, стоило обсудить то, что произошло утром. Проговорить это вслух, словами, ртом, не злясь, как двум взрослым людям. Но кто из нас двоих выбирал прямые пути? Я умел любить, а Том — ненавидеть. Кто сильнее — рассудит время. Я обнял его в ответ. Чувствуя себя предателем и эгоистом. Сейчас я один на один с этим миром. И кем бы ни был нынешний Том, и кем он уже не станет в будущем (я надеюсь), но сейчас он на моей стороне. Я впервые выбрал себя, а не других.