Хитрый кролик и глупый лис

— Позволь мне помочь тебе? Позволь сделать хорошо? Чимин аккуратно, с присущей ему грацией, приподнимается, чтобы развернуться, вмиг встав на четвереньки, выгибаясь красивой дугой. Его пухленькие пальчики сжимают мятую подушку, где прячется его личико с красными от духоты щеками. Тэхен шумно сглатывает, чувствуя, как давно вставший член дает о себе знать. Перед ним сплошное произведение искусства: кожа песочного оттенка с маленькими капельками пота, медленно стекающими по гладким бедрам и спинке. Весь раскрытый, желанный, нуждающийся. Альфа внутри громко урчит и тянет свои лапы, желая потрогать сочные бедра и присвоить все тело себе, заклеймить омегу и наполнить его до отказа, получив здоровое потомство. — Разве это не то, что ты хочешь? — томно спрашивает омега, слегка покачивая бедрами, пытаясь завлечь, заставить прикоснуться к себе и удовлетворить животное желание. — Хочу, безумно хочу, — шепчет как в бреду лис, стягивая с себя мешающую одежду. Вот он полностью нагой забирается на кровать, вставая позади кролика, укладывает ладони на розовые от его же прикосновений ягодицы, потираясь головкой о розовую дырочку. — Возьми… — скулит Чимин, поддаваясь навстречу приятному трению. — Войди в меня, прошу! — Не могу, малыш, — хрипит не своим голосом Тэхен, продолжая мягко мять пухлые полушария, смотря за тем, как горячо выглядит между ними его длинный член. — Я возьму тебя в твою следующую течку, слышишь? Повяжу, поставлю метку, и наполню своим семенем, чтобы ты принес мне таких же пушистиков. Ким нависает над Чимином, кусая того за загривок, заставляя выгнуться еще сильнее. Между ними воздух похож на раскаленную лаву, и кролику кажется, что если он не прикоснется к чужим губам, то погибнет, задохнется в этом возбуждающем безумии. Поэтому так наивно тянется, повернув голову, соприкасаясь с теплой мякотью, получая долгожданное. Тэхен не может больше ждать, нужно как-то исправлять всю ситуацию внизу. В его планы не входило в ближайшее время трахать своего мальчика, он этого делать и не собирается, пока что. Поэтому Ким укладывает Чимина обратно на спину, сводя его ножки вместе и вплотную пристраиваясь кожа к коже. Он направляет головку в сводящие его с ума мягкие бедра Чимина, такие горячие, такие влажные, и толкается на пробу, чтобы после громко простонать от удовольствия. — Малыш, ты такой охуенный. Пак приподнимается сам, старается обхватить колени руками, чтобы альфе было чуть удобнее толкаться, не держа весь вес на себе. Это, безусловно, не может не нравится, вырываясь довольным клокотанием в груди Кима, пока тот набирает обороты, резче двигаясь и плотнее сжимая бедра в месте. Чимин с особым интересом смотрит за тем, как сквозь полноту его ножек появляется красная головка, а после исчезает. Лис не может продержаться долго, чувствуя, как узел начинает набухать у основания. Омега это тоже ощущает и в угоду альфе старается сильнее сжать вместе ноги, чтобы увеличить трение и доставить удовольствие Тэхену. И тот кончает громко, заливая белой жидкостью и без того мокрые бедра своего мальчика, выстанывая что-то не связанное. — Я так люблю тебя, черт, — выдыхает альфа, опуская разнеженного мальчика на подушки. Чимин довольно урчит, устраиваясь под боком у своего лиса, наплевав на то, что он полностью испачкан. Только радует его то, что он пахнет запахом альфы. Своего, между прочим, альфы. — Скоро я поставлю тебе метку и заберу в свою берлогу, — грозно хрипит Тэхен, водя носом по быстро бьющейся жилке. Он несколько раз лижет кожу, а после засасывает, оставляя небольшой красный след. — Жду не дождусь.