Шик, блеск и разврат

Часть II: Серебро и золото

- Кто ты? – потребовала Риан в начале следующей недели, - И что ты сделала с моей подругой Линдси? Линдси выглянула из-за монитора, на котором пестрели многочисленные таблицы и графики. - Не понимаю, о чем ты. - О нет, прекрасно ты все понимаешь! Линдси, ты куда так расфуфырилась? Новую работу ищешь, собеседование сегодня? - Нет! Слушай, ты что, никогда меня в юбке не видела? - До прошлой недели – пожалуй, что и никогда. А, ну может один раз, на рождественском корпоративе. - Ну захотелось мне немного по-другому одеться, чем обычно. Ничего тут странного нет. - Шесть дней подряд? - Я, эмм… тестирую новый стиль. Просто проверяю, идет ли мне что-то в таком духе. Мне повышение светит, надо уже знать, как одеваются серьезные руководители. – она почесала правую ладонь. На мониторе позади нее выскочила реклама: «Вам также могут понравиться и эти модные образы». На Риан, похоже, объяснение не подействовало. - Не совсем то, что я бы назвала начальственным стилем, - задумчиво произнесла она, - Но красиво, не отнять. На Линдси была узкая юбка-карандаш персикового оттенка, с кружевом вдоль подола. Заметно выше колена, особенно когда она сидела. Сверху – такого же цвета жакет, и красная камисоль под ним. Глубокий вырез игриво открывал верх ложбинки между ее грудей. - Внимание Гарольда ты так определенно привлечешь, - предсказала Риан. - Я не собираюсь привлекать ничьего внимания, - возмутилась Линдси, поправив свой узкий жакет, - И уж определенно не Гарольда, - она мотнула головой, звякнув большими красными серьгами. Риан хихикнула. - Думаю, поздновато ты спохватилась, - она незаметно указала на другой конец опен-спейса. Там, высокий мужчина в очках и чрезмерно строгом костюме пристально глядел в сторону Линдси, с весьма заинтересованным выражением лица. - Спрячь меня! – сказала Линдси. Впрочем, она сама сомневалась, что была честна с Риан, говоря, будто не желает ничьего внимания. Она уже начинала привыкать к тому, что на нее заглядываются мужчины на улице или в офисе. Ей это нравилось: все эти взгляды вызывали в ней приятное, самодовольное чувство. Каким-то образом, в голове складывалась почти неосознанная логическая цепочка: если ей вслед оглядываются, значит она этого заслуживает, значит она привлекательна – а значит, она полноценная женщина. Новые туфли помогали, конечно. Каблуки исправно творили свою магию, удлиняя ее ноги, приподнимая попу и выпячивая вперед грудь, так чтобы все достоинства фигуры демонстрировались в лучшем виде. А недавний переход Линдси к более коротким, более обтягивающим юбкам гарантировал, что магия не будет растрачена впустую. По вечерам, накопленный эффект от всего мужского внимания за день можно было нейтрализовать лишь частыми сеансами самоублажения. Надев какие-нибудь сексуальные туфельки перед началом своих одиночных развлечений, она практически всегда обеспечивала себе великолепный оргазм. Она регулярно сменяла туфли и ни разу не мастурбировала в одной и той же паре два раза подряд. И все же, ее не оставляло чувство, будто что-то не в порядке. Почему она так себя ведет? Куда делась прежняя, разумная и прагматичная Линдси? Разве это адекватное поведение – скинув рабочие туфли дома в конце дня, тут же втиснуть ноги в другую пару шпилек, и уже в них ходить по собственной квартире? Вместо красных кроссовок она надела на йогу в среду новые, неоново-голубые – потому что супер-толстые резиновые подошвы с подъемом сзади позволяли ей чувствовать себя почти как на каблуках. Сандра что-то сказала ей про необходимость соблюдать осторожность при упражнениях, затем демонстративно закатила глаза и продолжила вести тренировку. Время от времени, Линдси пыталась вернуться к своим старым оксфордам, или проверенным, удобным белым кроссовкам. Безуспешно. При каждой попытке зуд в ладони становился невыносимым. Идти куда-либо, не выставляя при этом на всеобщее обозрение свои ноги, каким-то образом стало для нее чем-то неприемлемым, почти физически неприятным. Невероятно, но факт. Линдси сидела на рабочем совещании в начале следующей недели, когда завибрировал ее телефон, лежавший на столе. Гарольд нахмурился. Она быстро схватила мобильник, не став испытывать судьбу. Прочитала сообщение. - Мне надо отойти ненадолго. – объявила она. Гарольд нахмурился еще сильнее. - У тебя что-то важное? Это точно что-то важное? – потребовал он, поглядев на девушку поверх своих очков. Он имел привычку повторяться в разговоре, что было одной из его слегка раздражающих черт. Второй была привычка недовольно сверлить людей взглядом поверх очков. На столе перед ним была разложена куча бумаг. Смотрел он на Линдси очень странно – во взгляде читалось одновременно любопытство и тревога, будто она была диким животным, за которым интересно наблюдать, но не вполне безопасно. Отчасти, странный взгляд Гарольда мог быть вызван тем, как Линдси была одета. Она вновь совершила продолжительную экскурсию по магазинам на выходных. Сама не знала, зачем. Но оправдывалась перед собой тем, что ей требовалось обновление гардероба, дабы отточить свой профессиональный стиль. Тем не менее, в итоге покупала она исключительно дорогую одежду модных брендов, причем обязательно выгодно демонстрирующую ее ноги. Или бюст. Или попу. Или все эти элементы ее чудесной фигуры одновременно. Риан в конечном итоге оказывалась права: красота в ее приоритетах явно стремительно одерживала верх над здравым смыслом. Более порнографично, чем профессионально – и с каждым разом это становилось все заметнее. Ее новая манера одеваться не ускользнула от внимания коллег. Мужская половина, во всяком случае, решительно одобрила перемены. Оценивающие взгляды неотрывно следовали за Линдси, куда бы она ни пошла. Два молоденьких практиканта, Джейсон и Люк, чуть ли спотыкались при встрече с ней, провожая влюбленными глазами. Риан в разговоре с ней как-то поинтересовалась вслух, не завела ли она тайного любовника, о котором никому не рассказывает. Да и сама Линдси тоже не вполне понимала, что с ней происходит. В день этого совещания она была одета в элегантный ансамбль из красного жилета, короткого пиджака и облегающей юбки в мелкую клеточку. Юбка заканчивалась сантиметрах в пятнадцати выше колена. При каждом шаге, тонкая обтягивающая ткань ярко демонстрировала во всех деталях покачивания ее бедер. И открывала изрядный процент стройных ног, украшенных дымчатыми колготками и туфлями из красного бархата. Линдси еще ни разу не надевала на работу настолько короткую юбку. Да что там, она была практически уверена, что не надевала настолько короткую юбку вообще никуда – как минимум со студенческих лет. Тем не менее, даже не эта внезапная тяга к агрессивной сексуальности в одежде тревожила ее сильнее всего. И не тот факт, что за выходные она купила минимум три полноценных наряда, каждый из которых был не менее вызывающим, чем этот. По-настоящему странным было то, что все изменения гардероба начинались у нее снизу. Начинались с обуви. Линдси обожала свои новые бархатные лодочки. У них были бантики спереди. У них были каблуки даже визуально заметно выше, чем у туфель, купленных неделей раньше. Это были туфли из той категории, что она раньше, сугубо теоретически, могла бы приобрести на распродаже, чтобы один раз надеть на чью-то свадьбу – может быть, если можно будет сидеть большую часть дня, и если попросят совсем уж обязательно быть на каблуках. И конечно же, она вовсе не собиралась их покупать в прошлую субботу. Просто судьба занесла ее в окрестности модного обувного магазина и заставила зайти посмотреть. Это оказалось большой ошибкой. Что-то было такое во всех этих бесконечных рядах ярких, модных, сексуальных туфель, что ударило ей по мозгам, словно крепкая доза спиртного. Стоило ей переступить порог магазина, как чувство растерянности и заторможенности окутало ее мозг подобно мягкому розовому туману. Ее ладонь пульсировала и чесалась от возбуждения. С трудом соображая, она повернулась к выходу, почесывая правую ладонь левой. У нее не было реальных причин заходить сюда. Она и так уже была на каблуках и в мини-юбке, даже в свой выходной. Ей были совершенно не интересны туфли, типа этих образцов высокой моды на витрине: дорогие и совершенно непрактичные, пусть они даже и стильные, привлекающие внимание, и такие безумно, возмутительно, невыносимо соблазнительные… По пути к двери, она начала машинально останавливаться и брать те или иные образцы обуви, разглядывая их. Только из праздного любопытства, само собой. Она не видела никаких причин, которые могли бы заставить ее сесть в одно из удобных кресел неподалеку, и может быть, узнать, есть ли что-нибудь на ее ногу. Она не собиралась тратить впустую время, чтобы примерять какие-либо из этих пар обуви, или вертеть ножкой туда-сюда, наслаждаясь идеально сидящей колодкой, или прогуливаться в них перед высокими ростовыми зеркалами, чтобы проверить, как они сочетаются с ее нарядом. И уж определенно, у нее не нашлось бы никаких оправданий, чтобы реально купить какую-либо пару безумно-дорогих туфель в этом магазине. Тем более, несколько пар. Это было бы попросту глупо до абсурда. Так почему же тогда, с трудом ковыляя по улице чуть позже, в своих новых, еще не обношенных шпильках, она тащила в одной руке аж два пакета с возмутительно-неудобной обувью, а кредитка в ее кошельке едва ли не дымилась от потраченных сумм? Она в ошеломлении посмотрела себе под ноги. На ее ногах красовалась пара бежевых босоножек с изощренной высокой шнуровкой до середины голени. Они обладали абсурдно-толстыми платформенными подошвами и внушительными каблуками. Дико-вызывающая, сугубо клубная обувь, на которую Линдси раньше даже бы и не посмотрела. Что-то явно было серьезно не в порядке. Она могла привести бесчисленное количество доводов, почему эти туфли были плохим выбором. Слишком вызывающие, слишком фривольные. Такие каблуки делали ходьбу попросту опасной, особенно при учете дополнительной высоты платформ. Они делали ее походку медленной и утомительной. Подъем по любым ступеням превращался в настоящее испытание. И туфли совершенно не гармонировали с маленькой красной юбочкой и пуловером, которые она в тот день носила. Линдси потёрла зачесавшуюся ладонь. Эта последняя проблема, по крайней мере, была решаемой. Периодически спотыкаясь, она двинулась на поиски стильных нарядов, которые подходили бы ко всем ее новым туфлям. Эта одиссея заняла у нее большую часть дня. Большую часть вечера заняло наслаждение дома новыми туфлями и купленным в тот же день новым вибратором. Возмутительно-непристойные требования, которые диктовала ей новая обувь, и стали в результате причиной, почему Линдси заявилась на это совещание, одетая будто на фотосессию. Каждый раз, когда она закидывала ногу на ногу, все мужчины в пределах видимости заметно отвлекались. Гарольд, однако, в настоящий момент продолжал гневно сверлить ее взглядом, ожидая объяснений, почему ей надо срочно куда-то сорваться с важного рабочего совещания. Она решила попробовать включить женские чары. - Извините пожалуйста, - произнесла она самым сладким голоском, какой могла изобразить, - Я записалась на прием к дерматологу. У них окно появилось, так что могут меня принять – но только если я приеду прямо сейчас. Иначе ждать еще четыре недели. Гарольд тщательно разглядывал свою подчиненную в должности младшего аналитика, очевидно стараясь найти хоть какой-то дефект в ее коже. Но со своим лицом, Линдси могла бы сниматься в рекламе косметики. Девушка глядела на него в ответ, жалобно хлопая ресницами. - Что ж, - сказал он наконец, - Что ж. Хорошо. Но постарайся вернуться без задержек. - Конечно! – она поднялась на ноги, ощутив восхитительный пружинистый подъем своих новых каблуков. Собрала свои вещи и пошла к выходу – будучи уверена, что взгляды всех мужчин за столом прикованы к ее ногам. Шпильки не позволяли идти хоть сколько-нибудь быстро, но способствовали элегантной, женственной походке. Вряд ли участники совещания смогут сосредоточиться на делах раньше, чем минут через пять после ее исчезновения. Линдси заскочила в уборную, чтобы подкрасить губы перед поездкой в центр. Доктор Приша Мейдаял, дерматолог и косметический хирург, оказалась черноволосой смуглой красавицей с бриллиантовой сережкой в носу. Она носила свой белый халат поверх чего-то очень ярко-цветастого, и была обута в красные туфли. На ее туфли Линдси обратила внимание в первую очередь. - Итак, что вас беспокоит? – деловито спросила она, усадив Линдси в удобное кресло. У нее тоже явно были сомнения, что Линдси может иметь какие-либо дерматологические проблемы. - Вот это, - ответила Линдси, - Вот это беспокоит, - она подняла правую руку раскрытой ладонью вверх. Круговые линии друидического шрифта с броши Друантии по-прежнему были отчетливо видны, словно сыпь на коже, - И это уже пару недель у меня. Чешется безумно. - Ну-ка, что это у нас тут? – заинтересовалась доктор, приглядевшись к ладони Линдси. Она надела пару изящных очков с блестящими камнями в черной оправе, - На удивление тонкие детали, - с восхищением прокомментировала она, - Видно каждую линию и… а кстати, кто вам делал татуировку? - Никто. Это не тату. Просто случайность. Я держала в руке украшение. Брошь. Может быть, сжала слишком сильно, не знаю. Гравировка каким-то образом отпечаталась на моей ладони. И с тех пор никуда не исчезает. - Больно было? – она держала Линдси за кончики пальцев, изучая узор на ладони. - Непосредственно в тот момент – немного. Потом – нет. Но проблема в том, что оно вообще не стирается. - Вы говорили, что еще чешется? - Иногда. Периодически начинает, потом проходит. Я… - она замолчала, когда ей в голову пришла новая мысль. - А из какого материала была сделана брошь? - Из серебра. - Ага! Вот и разгадка. У вас аллергия на серебро. Когда вы взяли в руку брошь, развилась дерматическая реакция, но только в тех местах, где выступающие линии гравировки вступили в наиболее прямой контакт с кожей. Отпечаток на вашей ладони – это очень необычная локальная сыпь. Но все-таки удивительно, насколько детальный рисунок… - она держала ладонь Линдси обеими руками, изучая отпечаток скорее с восхищением, чем с тревогой. - Но я же ношу серебряные серьги без всяких проблем! - запротестовала Линдси. Хотя сейчас, если подумать, она не припоминала, чтобы у нее была хоть одна пара серебряных сережек. Да и вообще ювелирных украшений у нее было настолько мало, что надо срочно это исправить. Может, в ближайшие… «Сконцентрируйся!» - одернула она себя, помотав головой. Доктор Мейдаял изучила лицо пациентки. - Вы уверены? – она протянула руку и отвела прядь волос от левого уха Линдси, - У вас уши не проколоты. Серьги-клипсы не обязательно приводят к прямому контакту серебра с кожей. - А, точно. Об этом не подумала. А что вы рекомендуете – ну, от сыпи? Доктор Мейдаял сняла очки. У нее были очень большие карие глаза. - Топический стероид. Это средство местного действия. Сыпь должна пройти сама через какое-то время, но мы можем немного ускорить процесс, - она поднялась и подошла к стеклянному шкафу позади своего стола. Линдси вновь получила возможность поразглядывать ее красные туфли. Красивые. Только каблуки маловаты. Доктор вскоре вернулась с маленьким тюбиком мази. - Смотрите, это бесплатный образец от фармацевтической компании, так что вам ничего не надо будет покупать. На один курс лечения ладони тут хватит. Наиболее эффективно, если долговременно наносить тонким слоем на кожу. Лучший способ – с помощью вот этой штуки. Она покопалась в ящике и достала длинный поролоновый стержень в стерильном пакете. - Это пористый аппликатор. Если пропитать его мазью и сжать в ладони перед сном, средство будет постепенно впитываться в кожу малыми дозами, пока вы спите. Тут есть приложенная инструкция. Попробуйте так делать где-то неделю. Думаю, этого хватит, чтобы сыпь прошла. - Спасибо, доктор, - сказала Линдси, поднимаясь с глубокого кресла. Она одернула свою обтягивающую мини-юбку. Доктор Мейдаял задержала ее: - Вы не против, если я сделаю пару снимков вашей ладони? Просто никогда в жизни не видела ничего подобного. - Эмм, ну да, конечно. Почему бы нет. Она ожидала, что ее поведут к какому-нибудь специальному аппарату, но женщина просто достала телефон из сумочки. Она сделала десятка два фотографий ладони Линдси с разных ракурсов. Удовлетворив наконец ее любопытство, Линдси еще раз поблагодарила доктора и ушла. Бросив последний взгляд назад перед порогом, она увидела, как доктор Мейдаял сидит за столом, задумчиво листая фотографии на телефоне. Свободной рукой она теребила воротник своей блузки. Пока Линдси шла обратно по улице, она раздумывала над еще одним отвлекающим фактором, уже иного рода. И это были отнюдь не взгляды проходивших мимо мужчин, что пялились на ее ноги – такое она уже едва замечала. Небольшое озарение нахлынуло на нее еще в кабинете врача: зуд в ладони возникал не случайным образом. Она опустила глаза, полюбовавшись своими красными бархатными туфельками, которые заставляли переносить вес всего тела на носочки, удлиняя и до предела напрягая ноги. И ведь эти туфли – лишь один из тысяч вариантов: есть так много разных стилей, так много интересных возможностей... Ей стало немного жарко. Возникла неожиданно мощная тяга немедленно побежать в обувной магазин и осуществить все эти мимолетные фантазии, скупив там все, что на глаза попадется – сразу, не дав себе даже шанса задуматься. Одновременно Линдси ощутила и еще кое-что. Невероятно, но она начала намокать. Перспектива спустить всю зарплату на яркую сексуальную обувь ее физически возбуждала. И ладонь зудела безумно. Линдси опробовали аппликатор тем вечером. Выдавив немного крема на пористый конец стержня, согласно инструкции, она пристегнула продолговатое устройство к своей ладони. Чувствовалось, как лекарство просачивается через губку на ее кожу. - Так, - произнесла она, покрутив рукой туда-сюда, - Интересно, как я теперь с этим спать буду? Она пристально посмотрела на руку. Другой конец пористого стержня торчал ниже ладони. Внезапно, ей пришла в голову не очень приличная мысль. К тому моменту, она уже успела подарить себе пару замечательных оргазмов, воспроизводя в памяти все дневные похождения. Надела черные лакированные лодочки для первого раунда, и переобулась в короткие сапожки на шпильках для второго. Но сейчас, этот продолговатый аппликатор, так удобно пристегнутый к ладони и уже смазанный кремом, очень уж призывно намекал на возможность небольшого эксперимента. На ней была лишь легкая ночная рубашка. Свесившись с кровати, она быстренько порылась в своей обширной коллекции вызывающей обуви, пока не нашла одну ни разу не ношенную пару туфель – лодочки с вырезами в форме сердечек. Просунув в них ноги, она аккуратно затянула широкие ремешки на лодыжках. Во мгновение ока, она волшебным образом оказалась стоящей на цыпочках, хотя лежала на кровати. Свет прикроватной лампы отражался от металлических шпилек. Она едва могла вспомнить, когда и где купила эти туфли. Ладонь приятно зудела. Она легла поверх одеяла, чтобы полюбоваться этими чудесными туфельками. Подложила под голову пару подушек. Затем развела ноги пошире и неспешно опустила кончик аппликатора к своей разгоряченной щелочке. После нескольких движений, мягкий стержень вошел. Пористый материал сжался под давлением ее вагинальных стенок, брызнув внутрь кремом. Она принялась двигать рукой, вводя и выводя из себя стержень. Было немного щекотно, но приятно. Линдси начала ласкать себя быстрее. Продолжая любоваться своими возмутительно-вызывающими туфлями, она плавно, неторопливо подобралась к самому интенсивному оргазму за этот вечер, и почти сразу же отключилась, так и уснув – лежа на кровати в задранной ночнушке, в туфлях, с раскинутыми ногами и с медицинским аппликатором в своей вагине. Лишь спустя несколько часов она очнулась, уже посреди ночи, чтобы все-таки скинуть шпильки и укрыться одеялом.

***

- Так, ладно, это уже лишняя информация, - перебила Сандра. Она протяжно выдохнула, - Не уверена, что мне нужно знать детали о том, как и в какой обуви ты предпочитаешь самоудовлетворяться, - она откинула от лица прядь волос. Ее щеки горели румянцем, - А лекарство в чем-то помогло? Ну, кроме того, что дало тебе новый фетиш и новую секс-игрушку? Линдси подняла руку к лицу Сандры раскрытой ладонью. - Как ты думаешь? Сандра изучила отпечаток на ладони. Четко читаемый, как шрифт в газете. - Ясно. И ты утверждаешь, что из-за этой отметины на руке, ты, если тебя процитировать, *должна* всегда носить каблуки? Что это за чушь? - Клянусь, это правда! – сказала Линдси, - И должна не потому, что меня заставляют, а потому, что у меня просто нет выбора. Носить каблуки для меня – теперь, все равно что дышать. То, от чего невозможно отказаться. Я стала носить их даже дома. Купила себе кучу всяких босоножек и сабо на высоких каблуках, вместо старых шлепанцев. Какое-то время, я еще могла носить кроссовки – на пробежку или на йогу, но только если они имели очень толстые подошвы и яркую расцветку. Внешний вид всегда должен был господствовать над удобством. И как только я заканчивала заниматься спортом, мне приходилось сразу же снова вставать на шпильки. Я ничего не могла с собой поделать. Любая другая обувь стала для меня совершенно омерзительной. Я купила пару виниловых босоножек на платформе, с супер-высокими каблуками – их еще называют «стриптизерскими туфлями» - лишь для того, чтобы иметь возможность быть на каблуках даже принимая душ. Разумеется, первый раз, когда я в них мылась, мне пришлось довести себя до оргазма – на удачу, чтобы обувь пришлась в пору… - Линдси не стала упоминать о еще четырех парах аналогичных босоножек, которые купила с тех пор – и соответствующим образом отпраздновала каждую покупку. - Неужели у тебя ноги не болят? Почти круглые сутки на каблуках, я даже не представляю, как такое возможно. - Болят, но меньше, чем может показаться. Определенно меньше, чем я сама ожидала. Через какое-то время, я вообще перестала замечать боль. Словно мои ноги постепенно адаптировались к этой обуви. Сандра посмотрела за дверь. Несколько женщин ходили туда-сюда, ожидая начала занятия. - Ну мне уже реально надо идти, - сказала она, собираясь подняться. Вновь, Линдси остановила ее, взяв за руку. - Я еще не закончила. Думаю, ты хочешь услышать остальное. Сандра вновь села. - Естественно, эта моя одержимость привела к определенным проблемам, - продолжила Линдси, - В конечном итоге, я уже не могла быть без каблуков где-либо. Даже приходя к тебе на йогу.

***

Линдси в очередной раз опоздала на свою следующую вечернюю тренировку в среду. Недооценила, сколько времени займет путь от станции метро на таких каблуках. - Извините все! – сказала она, протискиваясь через приоткрытую дверь в комнату. Реакция остальных участниц группы была несколько более удивленной, чем обычно. - Ты серьезно, Линдси? – спросила одна. - Это немного перебор. – сказала другая. Вероятно, причиной был ее новый тренировочный костюм. Едва успев немного поносить свои черные леггинсы, она уже сменила их на другие. Эти штаны облегали ее фигуру тонким слоем ярко-красной ткани с блестящими золотистыми полосками. Начинаясь чуть выше лобка и заканчиваясь чуть ниже колен. Маленький топик тоже был красным, со сверкающей золотой полосой под грудью. В целом – один из тех вызывающих, безвкусно-сексуальных нарядов, что могла бы надеть в спортзал какая-нибудь безмозглая фитоняшка, которая идет туда не тренироваться, а фоткаться для инстаграмма и кадрить парней. И это еще не говоря про обувь. На Линдси были новые золотистые кроссовки, которые она импульсивно приобрела пару дней назад. Впрочем, кроссовками это можно было назвать с большим трудом: скорее какой-то безумный гибрид беговых кроссовок с короткими сапожками, придуманный обкуренной эксгибиционисткой из гламурного ночного клуба. Снизу супер-толстая подошва с высоченным каблуком-танкеткой, а сверху полностью открывающая стопу золотистая сеточка. Это был максимум «спортивности», что она могла себе позволить в обуви. - Эмм, мой обычный костюм…. в прачечной? – неуверенно предположила она. С другого конца комнаты на нее возмущенно смотрела Сандра. - Ну всё, начинаем, - сказала она. Занимать гимнастические позы на каблуках оказалось даже сложнее, чем Линдси могла вообразить – но она старалась как могла. Остальные женщины постоянно на нее косились. Но как ни странно, после первоначального шока, они больше не проявляли почти никакой агрессии. Линдси даже заметила некую примесь восхищения в их взглядах, будто она смогла произвести на всех незабываемое впечатление своим сумасбродством. На этом безумства не закончились. Линдси не стала переодеваться и отправилась домой прямо в этом непристойно-вызывающем тренировочном костюме. В результате, на улице получила такую дозу повышенного внимания, что придя домой была вынуждена немедленно провести еще одну физическую тренировку – на сей раз только в одной позе: лежа на спине с широко разведенными ногами. Это стало для нее идеальным и уже почти привычным завершением дня.

***

- О боже, тот костюм! – воскликнула Сандра, - Это ж надо было додуматься прийти в таком виде на йогу! Ты всех постоянно отвлекала. Словно посреди зала висела огромная неоновая надпись СЕКС огромными буквами. Как тебе такое вообще в голову-то пришло? Линдси смущенно пожала плечами. - Неужели не видишь? Это не мне решать. Друантия захотела, чтобы я всегда была на каблуках. И всегда – значит всегда. Я пыталась сопротивляться, не поддаваться, заставить себя носить обычную (фу!) скучную обувь, но… в конце концов, она всегда добивается своего. - Но как же твоя работа? Неужели никто не заметил? Хотя бы твоя подруга, как там ее… Риан? Линдси кивнула. - Риан первой осознала, что у меня серьезная проблема.

***

- Линдси, у тебя серьезная проблема, - сказала Риан однажды. Они обе сидели в служебном помещении, как обычно разговаривая за обедом. - С чего бы это? - Ты ведешь себя странно. Ну или по крайней мере, одеваешься странно. Ну, во всяком случае, странно для офиса. И для тебя. - Можешь еще раз то же самое, только человеческим языком? - Почему ты такая нарядная? При полном параде, и даже больше. Ты же всегда была образцом максимально унылой деловой скукоты. А сейчас одета так, будто собралась… ну, я даже боюсь предполагать, куда. Никто так не одевается на работу! Сейчас весь офис только о тебе и болтает. Линдси в тот день была одета в своем уже привычном стиле: безрукавное облегающее мини-платье, на сей раз голубое, а также блестящие колготки с ярким узором и темно-синие лодочки. Туфли застегивались ремешками на лодыжках, имели скрытые платформы толщиной не меньше пары сантиметров и головокружительно-высокие шпильки. Прежде быстрая походка девушки вынужденно превратилась в медленные, осторожные микро-шажочки даже по самой ровной поверхности. Короткое платье и блестящий нейлон колготок привлекали внимание к каждому движению бедер, к каждому изгибу ее длинных ног. Коллеги забывали обо всех делах каждый раз, когда она проходила мимо. В столовой мужчины натыкались на столы и едва не опрокидывали подносы с едой. Она сильно подозревала, что некоторые из коллег вполне конкретно на нее дрочат. Более того, втайне даже надеялась на это. - Я просто… - промямлила Линдси, поёрзав на месте, - Ну, эээ… ну знаешь, просто устала от этой скуки. Пытаюсь попробовать… новый стиль? – в ее голосе звучала попытка убедить скорее саму себя, чем собеседницу. Риан явно не поверила. - Ага, причем именно тот стиль, который ты всегда ненавидела. Ты же сто раз говорила, что современная женщина не обязана демонстрировать свое тело, чтобы быть привлекательной. Что требование «сексуально» одеваться – абсурдно, унизительно и попросту глупо. Я сейчас дословно тебя цитирую. Ну так что же случилось? Линдси подняла вверх руки. - Да не знаю я! Разумеется, я помню, что говорила. Но почему-то у меня появилось какое-то нездоровое пристрастие вот именно что к сексуальным шмоткам. Клубные платья. Яркие колготки, чулки. И шпильки. Особенно шпильки. Доходит до того, что я почти ничего другого уже и не ношу. Риан ненадолго задумалась. Затем сказала: - Так кто там говорил минуту назад про «то же самое, только человеческим языком»? - Слушай, я знаю, что это прозвучит как шизоидный бред, но по-моему тут как-то причастна Друантия. - Королева друидов? – ошарашенно спросила Риан. Линдси вытянула к ней руку раскрытой ладонью вперед. - Она самая. Я вот думаю, может я ее чем-то оскорбила. Помнишь, когда ты показывала мне эту свою брошь Друантии? Ты тогда так радовалась из-за свадьбы какой-то гламурной дурочки из телевизора, а я начала рассуждать про сексизм, и про каблуки как инструмент объективации женщин, и всякое такое… ну ты знаешь, как я завожусь по таким поводам иногда. - Да уж. - И я держала твою брошь, когда мы разговаривали, и как раз тогда эти руны отпечатались у меня на ладони. Чуть позже у меня начали проявляться первые признаки этих нездоровых пристрастий, когда я стала все более легкомысленно одеваться. Ну так вот. Предположим, что Друантия реально существует. Предположим, что она как-то может слышать, что о ней говорят. Предположим, что она оскорбилась, когда какая-то современная феминистка раскритиковала ее традиции, и решила наказать меня, превратив именно в такую женщину, каких я презираю. Воцарилась еще одна пауза. Наконец, Риан сказала: - Ты ведь в курсе, насколько упорото это сейчас прозвучало, да? - Только когда вслух сказала. - Ты не против, если я предложу альтернативное объяснение? - Какое же? - Ладно, смотри, только не пойми неправильно, хорошо? Не обижайся, но как давно ты рассталась со своим бывшим, как там его звали… Руперт? Где-то в прошлом году еще, да? Так что, возможно, ты ощущаешь тягу, ну… к мужскому вниманию, так скажем. И вся эта история с высокими каблуками – просто сигнал, который посылает твое подсознание. Как тебе самой, так и окружающим – о том, что ты свободна. - Риан, ты что, хочешь сказать, что я просто давно не трахалась? - Нууу, я бы не стала так грубо формулировать. Но когда у меня интересное свидание, и я хочу дать понять парню, что у него есть шанс – к следующей встрече обычно надеваю новые туфли. Такие, чтобы он заметил. Линдси опустила глаза к возмутительно-вызывающим туфелькам на своих ногах. Затем задумалась о растущей коллекции всевозможных шпилек, что переполняли ее шкаф дома. - Ну-ну, если твоя теория верна, - сказала она подруге, - Я должна быть той еще похотливой сучкой. Тем не менее, теория Риан о том, что туфли являлись просто сексуальным сигналом, немного успокаивала. Была даже по-своему логичной. И предполагала понятный курс действий. Если приложить небольшие усилия и немного выйти из зоны комфорта – возможно, проблема решится сама собой. Линдси уже знала, насколько магнетическое воздействие производит правильно одетая женщина. В своих шикарных туфлях и супер-коротких юбках, она везде оказывалась в центре всеобщего внимания. Никто ведь особо не ожидает увидеть красивую девушку в элегантном мини-платье и на 12-сантиметровых каблуках, стоящую в очереди супермаркета. Или забирающую пиццу на вынос. Или заскочившую утром в «Старбакс» за стаканчиком латте. Линдси уже не раз выгуливала свой новый гардероб во всех этих местах, а также и во многих других. Ее прибытие всегда производило фурор, словно визит кинозвезды. И разумеется, никто в консервативном офисе финансовой фирмы не ожидал увидеть свою коллегу, словно сошедшую с обложки глянцевого журнала. Так что найти подходящих кандидатов для проверки подсказанной подругой теории, оказалось несложно. На самом деле, не потребовало от нее вообще никаких усилий. Она установила первый контакт в кофейне возле офиса. Как обычно в последние дни, баристы чуть не подрались за право ее обслужить, как только Линдси переступила порог заведения, цокая шпильками. Она едва успела присесть за столиком у окна с дымящейся чашкой чая, как с ней заговорил парень из-за соседнего столика. Линдси встретила его ухаживания с благосклонностью. Он был, по его словам, программистом из какой-то там фирмы в соседнем офисе. Вскоре, они уже оказались в ее квартире. Линдси удивила своего нового друга, предложив первым делом показать ему спальню. И удивила еще раз, не став снимать чулки и туфли, когда они занимались любовью. Это тактическое решение пришлось ему весьма по душе, и сподвигло на изрядные подвиги в постели. К моменту, когда он на негнущихся ногах вывалился за дверь спустя несколько часов, мужчина расплывался в дурацкой улыбке, был ошеломлен и полностью лишен сил. На следующий день, Линдси навестила уже другую кофейню и успешно повторила свою операцию – с еще одним новым знакомым.