Закон что паутина: шмель проскочит, а муха увязнет

Когда Гавриил делает это впервые, она оглушена происходящим и почти не реагирует. Взбудораженная предстоящим сражением истинная форма распирает её телесную оболочку, покалывая изнутри сотнями ядовитых щетинок и коготков, а выверенный, согласованный обеими сторонами план рушится. В такой момент Вельзевул пропустила бы не только тычок пальцем, но и удар мечом огненным. Во второй раз всё иначе. Они истратили уйму времени и бумаги, обсуждая поимку и наказание отступников, поэтому, когда острая кромка листа рассекает кожу, она лишь машинально слизывает с руки кровь. Вряд ли Гавриилу понравится испачканный рабочий стол. — Предлагаю выработать жесткие правила, обезопасив себя раз и навсегда от подобного бунтарства! Нельзя допустить, чтоб представители офисов близко контактировали друг с другом и… Боже правый, ты порезалась! Он перехватывает ладонь с неровно обгрызенными ногтями и подносит к губам. — «Поцелуй — и всё пройдёт», так ведь говорят смертные? Понятия не имею, как это у них работает, но звучит забавно. Хм, на чём мы остановились? От зажившего без следа пореза расходится такой сильный жар, будто архангел поцеловал не только ладонь, а всю её целиком. Она не слышит ни слова из дальнейших рассуждений Гавриила, желая растянуть этот миг на несколько столетий и одновременно — без оглядки покинуть его кабинет, а потом и Солнечную систему. В третий раз, пока он бережно освобождает из её волос запутавшуюся муху, Вельзевул утыкается в серебристо-серый кашемир и думает, что, возможно, пора перестать волноваться и просто плыть по течению. В четвертый раз им вообще не до правил. Как и в следующие сто восемнадцать. В сто двадцать третий она наблюдает за новогодними фейерверками с набережной Виктории, укрытая от сырого речного воздуха тремя парами крыльев (люди вокруг игнорируют этот выходящий за рамки привычной реальности факт с поразительной легкостью). Для надежности Гавриил обнимает её за талию и, судя по всему, абсолютно доволен жизнью. — Тебя не беспокоит, что мы нарушили некоторые из составленных нами же правил… то есть примерно ВСЕ? Он возмущенно фыркает ей в висок: — Но у нас же не какое-то там братание! Я всего лишь хочу постоянно быть рядом, видеть, как ты смеешься над упавшими в лужу прохожими, заниматься любовью, обсуждать АлиЭкспресс, и ещё чтоб ты никогда-никогда-никогда не возвращалась в свой проклятый подвал. А если кого-то это не устраивает, пусть подаст жалобу на моё имя. По меркам Ада доводы кажутся логичными, и Вельзевул снова прячется под крыло, размышляя, каким именно абсолютно законным образом ей хочется прикасаться к нему сегодня и всю оставшуюся вечность.