Нильсеновский ход конём

От лица Агаты. — Ко мне? Стоило ожидать, что после моего очевидного и прямого подката самооценка Александра вскочит до небес, но меня это, почему-то, уже перестаёт так сильно раздражать. Мягко улыбаюсь, склонив голову набок, и протягиваю руку к нему, касаясь запястья, а Александр, всё так же сохраняя выражение своего лица победно-самодовольным, опускает взгляд на мою ладонь. — Да. К тебе, — тихо произношу я, и мой спутник на сегодняшнем вечере медленно возвращается голубыми глазами к моим, пристально рассматривая их, и прищуривается. — В чём подвох? — усмехаюсь, отдёрнув руку от его руки, и поднимаю её, жестом призывая официанта. — Ни в чём. Я просто поняла, что хочу продолжить наше общение в более уединённом месте. Ты же не против? — мой голос звучит отстранённо, монотонно, и я замечаю, как Александр теряется от моей прямолинейности, снова и снова попадая в мои дьявольские сети. Он тяжело выдыхает, продолжая испепелять меня вопросительным взглядом, и к нам подходит парень в чёрно-белой униформе. — Да, мисс, ещё что-то хотели бы заказать? — официант сдержанно улыбается, доставая блокнот и ручку. — Нет, счёт, пожалуйста, — работник ресторана коротко кивает, направляясь в сторону кухни, и я перевожу взгляд на Александра. — Ну, так что? Едем или я еду одна в бар искать себе более решительного мужчину? Мистер Нильсен коварно улыбается, как будто ему понравилось, что я его унизила (мазохист, что ли?), и, нервозно расправив плечи и при этом искусственно понизив голос, наконец говорит: — Ну, поехали, — возвращается официант с чеком, и Александр, небрежно достав кошелёк из внутреннего кармана пиджака, бросает на стол пару розовых купюр по 50 фунтов стерлингов.

***

Когда мы заходим в квартиру Александра, он успевает лишь закрыть дверь, прежде чем я касаюсь его плеч сзади и начинаю судорожно стягивать с него пальто, захватывая чёрную ткань пиджака. Я слишком долго ждала этого момента. Александр дёргает рукой, и верхняя одежда летит на пол, а я прижимаюсь к нему сзади, скользя руками по широкой груди, касаясь пуговиц на пиджаке, и слышу, как Александр тихо усмехается, поворачивая ключ в замке на два оборота. Жакет резко распахивается от уверенных движений моих ладоней, блуждающих по телу Александра, и я, вытянувшись вверх, утыкаюсь носом в мужскую шею, моментально чувствуя пьянящий запах дорогого одеколона. Нежно дотрагиваюсь губами до горящей кожи, оставляя на ней влажные поцелуи, и грудь Александра вместе с моими руками на ней медленно поднимается вверх. — Katten... — он разворачивается, и я толкаю его к двери, прижимаясь вплотную. — Давай хотя бы выпьем? — Я уже выпила сегодня, — бесцеремонно тянусь к нему губами, запустив пальцы в каштановые волосы. Он грузно выдыхает и резко останавливает меня, опустив руки на мою талию. — И всё же... — Александр впопыхах отстраняется, а я, раздражённо фыркнув, отталкиваю его руками, отходя вглубь гостиной. — Может быть, у тебя было так много девушек, потому что они надеялись на секс, а ты просто хотел поговорить? — едкие колкости так и выливаются из меня наружу, заполоняя пространство уютной квартиры Александра и моментально разрушая романтическую обстановку. Да что со мной не так? — Нет, flicka, всё было как раз наоборот, — Александр, освободившись от пиджака, возвращается ко мне с бокалом вина в руках. Нежно улыбается, пока я оглядываюсь по сторонам, и включает телевизор, остановившись на каком-то спортивном канале. — Садись, ты же хотела пообщаться в более уединённой обстановке, так давай пообщаемся. Беру из рук Александра алкоголь, внезапно ощутив желание хорошенько выпить. Чувствую себя так, как будто вешаюсь на него, как влюблённая идиотка, а он из жалости проводит со мной время, как бы намекая на то, что на самом деле меня не хочет. Устраиваюсь на диване, наглейшим образом закинув ноги на стеклянный столик, что, конечно же, не обходится вниманием хозяина идеально отполированной поверхности, что соприкоснулась с моими изящными пяточками, но он молчит, присев рядом, и закидывает руку на спинку кушетки, отпивая спиртное из квадратного стакана. Слишком быстро опустошаю свой бокал, резко поставив его на столик, и с шумом откидываюсь назад, влепляясь в жёсткую спинку дивана. Алкоголь ударяет в голову, смешивая мысли друг с другом, картинка на экране широченной плазмы расходится в стороны, и меня клонит в сон. Опускаюсь на декоративную подушку, перед этим слегка сбив её руками, и, немного поёрзав, устраиваюсь поудобнее, полностью оказавшись в лежачем положении. Подгибаю ноги под себя, прикрывая глаза, и через секунду чувствую руку Александра на своём бедре. — Ты хочешь просто дружить, да? — находясь в состоянии полусна, тихонько спрашиваю у него, но голос Александра еле долетает до моих ушей, и я уже не осознаю: он отвечает мне наяву или уже в мире сладких сновидений. — Нет, милая, я просто не хочу, чтобы ты думала, что ты для меня очередной секс на одну ночь...

***

Так резко просыпаюсь от дикого крика в соседней комнате, что чуть не сваливаюсь с кровати на пол. Что за?! Открываю глаза, голова гудит, видимо, из-за выпитого алкоголя, и я, оценив комнату взглядом, понимаю, что нахожусь в спальне Александра. Стоп... Я ведь уснула в гостиной? Он, что, отнёс меня в кровать, чтобы мне было удобнее? Как это мило. Вижу, что дверь закрыта, но не до конца, неторопливо откидываю в сторону пуховое одеяло и в ту же секунду понимаю, что на мне лишь короткий белый топ на бретелях, а мои широкие чёрные брюки аккуратно сложены на стуле. Я не помню, чтобы я раздевалась, но мало ли... Ладно... Поднимаюсь на ноги, вмиг осознав, что мне срочно нужно в душ. Может быть, хотя бы это меня взбодрит. М-да, Харрис, уснуть дома у парня на первом свидании, такого со мной ещё никогда не было... Не одеваюсь, чтобы лишний раз подразнить Нильсена, который, по неведомой для меня причине, остаётся джентльменом именно в тот момент, когда мне это совсем не нужно, и выхожу в гостиную. Александр сидит на диване, оперевшись локтями на колени и подавшись корпусом вперёд, и смотрит какой-то футбольный матч. Забавно, впервые вижу его таким живым и заинтересованным в чём-то, помимо придумывания шуток на тему моего восхождения из Ада. На цыпочках подкрадываюсь сзади, приближаясь к нему, и периодически слышу вылетающие из его уст фразочки на шведском, видимо, ругательства, потому что они сопровождаются недовольным хрипом и покачиванием головы из стороны в сторону. Встаю рядом с диваном, опуская руку на подлокотник, и облокачиваюсь, переместив на неё вес всего тела. Отвожу взгляд в сторону, как будто невзначай встала тут такая красивая и полуголая, и наконец, когда он меня замечает и поворачивает голову на 90 градусов, равнодушно произношу: — Я хочу сходить в душ. Можно взять что-то из твоих вещей накинуть? Глаза Александра плывут ниже по моему телу и возвращаются обратно к моим, а на лице появляется довольная улыбка. Он расставляет ноги шире, откинувшись на спинку дивана, и по-королевски закидывает на неё руку. — Можно, katten, — улыбаюсь и пытаюсь вложить в свой взгляд как можно больше жалкой сочувственности. — Можешь взять футболку, первый ящик в шкафу, — Александр окидывает меня ещё одним голодным взглядом, поспешно вернувшись глазами к экрану. Серьёзно, твою мать?! Ладно, Нильсен, ты меня окончательно вывел. — Но я хочу эту, — плавно огибаю диван, приблизившись к нему, и дотрагиваюсь до ключиц, скользнув ниже по его телу, проведя пальцем по белой ткани. Ставлю одну ногу между его ног и закусываю губу. Игра началась. Наконец-то всё внимание мистера Нильсена обращено только на меня. Голубые глаза внимательно рассматривают моё тело, путешествуя по нему то вниз, то вверх, не упуская ни одной важной детали, и Александр начинает ёрзать, расставляя ноги ещё шире. Его левая нога доходит до моей, и я зажимаю её между своих коленей. — Так сними её сама, — тут же сажусь на него сверху, согнув ноги в коленях и уперевшись ими в ворсистую поверхность дивана, и касаюсь пальцами мягкой ткани. Александр поднимает руки вверх, прикусив губу, и удовлетворённо улыбается, терпеливо выжидая момента, когда я полностью освобожу его от его же футболки. Я не тороплюсь, медленно открывая себе вид на крепкое мужское тело, и вдруг понимаю, что Александр молчит, за всё это волшебное время не вставив ни одной идиотской шутки или очередной дебильной фразы, которая должна почему-то считаться неплохим подкатом. Малыш, если ты молчишь и раздеваешься, — это лучший подкат, который ты только можешь придумать. Скидываю с мистера Нильсена футболку, и он опускает руки вниз, совершенно меня не касаясь, продолжая испытывать моё терпение и заставляя умирать от томительного ожидания. Мне нравится. Аккуратно опускаю одежду на поверхность дивана рядом с собой и возвращаюсь глазами к лицу Александра. — Переодевайся, — он опирается предплечьем на декоративную подушку, кинув в меня неоднозначный взгляд, а я скольжу глазами по его телу вниз, и он слегка выпрямляется, вжавшись в спинку дивана сильнее. Смиренно смотрю в ледяные, пылающие от страстного желания, глаза и начинаю тянуть майку вверх. Звуки от телепередачи превращаются в еле слышный фоновый шум, в то время как уши застилает глухой стук пульса и размеренное, тяжёлое дыхание Александра. Освобождаюсь от майки, выправляя из неё непослушные локоны, и мужские руки наконец обвивают меня, притянув к Александру вплотную. Чувствую горячее прикосновение кожи к коже и упираюсь предплечьями в спинку дивана по бокам от головы Александра. Его руки спускаются ниже по моей спине, и я выгибаюсь в пояснице, прижимаясь ещё плотнее к разгорячённому мужскому телу, в тот же миг почувствовав упирающееся в меня твёрдое доказательство того, что Александр просто делал вид, что не замечает меня, изо всех сил стараясь не показать своего возбуждения. Легко улыбаюсь, но не целую его, хоть я и на грани, и немного ёрзаю, вжимаясь в его член пахом, и Александр коротко, отрывисто выдыхает, продолжая пронзать меня горящими дьявольским пламенем глазами. Мужские руки изучают каждый сантиметр моей оголённой поясницы, подушечки пальцев, едва касающиеся позвоночника, съезжают вниз, заставляя прогнуться сильнее, и наконец доходят до моих напряжённых бёдер. Большие пальцы упираются в тазовую кость, и я раздвигаю колени в стороны ещё шире, вжимаясь в Александра с новой силой, не оставляя нам обоим шанса вдохнуть глоток свежего воздуха. — Всё-таки развела меня, да... — голос Александра, хриплый, низкий, сексуальный, но доверху наполненный надменным самодовольством, заставляет меня моментально вспыхнуть от очередной идиотской Нильсеновской фразы. Каждая частичка моих внутренностей и так уже давно горит, но сейчас я чувствую закипающую внутри грудной клетки ненавистную ярость, смешивающуюся с неукротимым желанием сорвать с Александра оставшуюся одежду и... — А, так мне уйти, да? — начинаю елозить, пытаясь встать с него, а мужские ладони грубо ложатся на мои ягодицы, притянув к Александру вплотную, и я коротко, но шумно выдыхаю, даря ему самый злобный взгляд, на который только способна. Как же он меня бесит... — Ага, давай, иди, — одно движение, и его губы накрывают мои, сиюминутно вынуждая моё дыхание стать рваным. Голова начинает кружиться из-за нехватки воздуха, и я делаю отчаянные попытки отдышаться, на секунду прерывая дурманящий поцелуй, но вновь возвращаюсь к слишком эротичным сатанинским пыткам, нетерпеливо проведя языком сначала по его губам, а потом по верхнему нёбу. Александр вздрагивает, приподняв меня за бёдра, и его пальцы скользят по моему телу, стягивая вниз нижнее бельё. Встаю на колени, утыкаясь грудью в лицо Александра, и в то же мгновение чувствую его обжигающее дыхание и нежные, неторопливые поцелуи. Его губы блуждают по обнажённой коже моей груди, не оставляя ни одного сантиметра без влажного горячего прикосновения. Мягкие поцелуи сливаются с дерзкими укусами, заставляя меня прочувствовать самый широкий спектр эмоций, который я вообще ощущала в своей жизни. Бельё летит в сторону, и я опускаюсь обратно, но Александр подставляет свою руку под меня. Средний палец скользит между взбухшими половыми губами, совсем немного проникая внутрь влагалища, и я делаю движение навстречу неторопливым ласкам. Похоже, Александру не нравится моя нетерпеливость, и он, резко одёрнув руку, касается клитора, начиная двигать пальцами, создавая ими медленные круговые обороты. — Не останавливайся, — едва слышно произношу я, вцепившись ногтями в широкую шею Александра, придвигаясь к нему ближе. Он на долю секунды увеличивает темп, то ускоряясь, то замедляясь, и я, прикрыв глаза, растворяюсь в сладостном наслаждении долгожданной близости. — Умоляй меня, — открываю глаза, приготовившись подарить Александру взгляд, который в считанные секунды испепелит его адовым пламенем моей ненависти. Он останавливается, вопросительно рассматривая моё искрящееся недовольством лицо. — Что? Ты серьёзно? — Да, min flicka, — Александр коротко целует мои губы, сделав ещё одно круговое движение пальцами, лаская самые чувствительные места, тем самым заставив меня выгнуться и придвинуться к нему снова. — Давай. Тебе же самой этого хочется... Я яростно прищуриваюсь, в глубине души понимая, что он прав, и это бесит меня больше всего. Некоторое время мешкаю, будто, не решаясь на его извращённые методы возбудить меня ещё сильнее, и, наконец поддавшись, еле слышно произношу: — Да, Алекс, прошу тебя, возьми меня... Не проходит и полгода, как Александр, избавившись без остатка от красующейся на нём, совершенно ненужной ему, одежды, резко входит в меня, но не до конца, даёт мне время привыкнуть. Упираюсь локтями в спинку дивана, снова нависнув над мистером Нильсеном, пока его руки размеренно, постепенно увеличивая темп, двигают мой таз вверх и вниз, и с каждым новым толчком с моих уст вылетают громкие стоны вперемешку с ненавистными мне самой банальными фразами, гласящими о том, как мне на самом деле сейчас хорошо. — Стой, я сама, — беру управление мужским оргазмом в свои руки, и Александр смиренно разводит руки в стороны, слегка улыбнувшись и приподняв брови. Медленно начинаю двигаться, ощущая неглубокие проникновения твёрдого члена во влагалище, раз за разом повторяя размеренные, нежные толчки. Приподнимаюсь на коленях, с новой силой опустившись вниз, и чувствую, что Александру как будто не хватает ритма, быстроты, резкости движений, и он начинает придвигаться ко мне, вжимаясь в меня сильнее. Я же говорила, что он меня вывел. Теперь он знает, что бывает, если вывести меня . — Резче, katten, — хрипит Александр, продолжая ускорять темп, а вместе с этим отчаянно пытаясь снова заставить меня играть по его правилам. — Ты, что, первый раз взяла на себя инициативу? — язвит, не понимая, во что он вообще ввязывается. — Больно, — иронично произношу я, продолжая сладкие пытки через мучительно медленные движения тазом. — Что? Где? — Александр останавливается, взглянув на меня с осторожностью, и его руки наконец касаются моей спины, нежно скользнув по ней вниз. — В сердце. Обижаешь меня такими фразами, — мой голос пропитан острым сарказмом, и Александр, уловив ту самую ироничную нотку, презрительно прищуривается. — Или ты думал, что можешь сделать мне больно физически? — Александр игриво приподнимает брови, а его пальцы на моей пояснице сжимаются, заставив меня прогнуться вновь. — Не переживай, у тебя не настолько большой член, чтобы сделать мне больно. — 1:1, — Александр удовлетворённо улыбается, закусив губу, а я склоняю голову набок. — Да, шутки шутками, но это правда всё, на что ты способен? Александр резко хватает меня за бёдра, вынуждая рвано вскрикнуть, и насаживает на свой член, проникая в меня в полную длину. Стремительно вскидываю голову назад, вжавшись руками в спинку дивана, и с моих губ вылетают оборванные громкие стоны с каждым новым, таким же глубоким, таким же отчаянным и таким же безрассудным рывком Александра внутри меня. Чувствую приближающуюся разрядку и обнимаю Александра руками, прижимая к себе вплотную, вновь почувствовав жаркую теплоту его тела на своей коже, стремительно утопая в одном сладком, незабываемом моменте. Моя излишняя романтичность помогает мне намного быстрее получить неистово желанный мной оргазм, ведь секс без чувств — это вообще не то. Чувствовать притяжение не только тел, но и сердец, — это что-то за гранью реальности. И Александр заставляет меня чувствовать именно это. Заботу, нежность, неимоверную страсть, сильное влечение, перерастающее в безграничную, огромную привязанность, а, возможно, даже любовь. Да, теперь он меня не бесит, потому что я успокоилась, прислушиваясь к его хриплым стонам и отрывистым вздохам. Может быть, будешь меня всегда так «успокаивать»? Ну, или хотя бы, как минимум, раз в неделю... — Katten... — сиплый бас выбрасывает меня из раздумий, и я нежно улыбаюсь, поглаживая красные следы на шее Александра. — М? — Ты была прекрасна, min lilja, — Александр проводит пальцем по моему взмокшему от напряжения и слишком приятной физической активности лбу, мягко обдувая его. — Ты тоже был ничего так, — кокетливо улыбаюсь, и мужская ладонь скользит на мою щёку, а затем ещё ниже, и наконец касается шеи. Александр зарывается пальцами в мои светлые растрёпанные пряди, мягко усмехнувшись. — Агата... — Да? — Агата! Агата! Я непонимающе хлопаю глазами, чувствуя, как Александр трясёт меня за плечи, и резко дёргаюсь, оказавшись в его спальне, в его кровати, а мистер Нильсен держит меня, нависнув сверху, и рассматривает моё лицо полным неподдельного волнения взглядом. — Какого... Я продолжаю пялиться на Александра, и он наконец отпускает меня, присев на край кровать и заведя руку через моё тело, прижимая его одеялом. — Ты кричала во сне, я испугался, — он хитро улыбается, слегка прищурившись. — Сидел, смотрел себе футбол, никого не трогал, а потом слышу, ты кричишь истошно, — в его глазах мелькают едва заметные искорки игривости. — Страшное что-то приснилось, да? — Да-да, страшное... — я поднимаюсь, усаживаясь на кровати, и максимально стараюсь избегать Александра глазами. Боже, это, что, всё был сон?!