полнолуние с тобой

— Так ты говоришь, что до сих пор предаешься грёзам о существовании этого незнакомца?, — смешливо произнесла девушка. Я тяжело вздохнула, остановив свой растерянный взгляд темных глаза на подруге, сидящей за одним столиком со мной и делающей очередной глоток нежнейшего утреннего кофе. Я не ожидала, что она поверит мне, даже знала, что мои ощущения будут поставлены под сомнения, но я все равно настойчиво пыталась отыскать понимание в её словах. — Да. Я не знаю как, но я чувствую, что он рядом. Всегда. Эшли, я знаю, звучит безумно, но ты поняла бы меня, оказавшись на моём месте… — Спустись на землю, Лайя. Здесь живые, настоящие красавчики, а тех, что приходят во снах, просто не существует! Я усмехнулась, не желая выдавать свое расстройство и растерянность. Эшли, казалось, не заметила моих душевных метаний и, быстро распрощавшись со мной и оставив за свой кофе щедрые чаевые, побежала на только что прибывшее такси. Я быстро помахала ей рукой и улыбнулась, когда та в последний раз посмотрела на меня перед тем, как скрыться за железной дверью машины. Сегодня была на удивление чудесная погода. Целую неделю шел непрерывный дождь, серое небо хмуро свисало над городом, что сказывалось на настроении, которое в эти дни было таким же серым, как и облака. Сейчас же светило яркое солнце, согревая своими летними лучами загорелую, прохладную от ветра кожу. Я смотрела на проходящих мимо меня людей, подперев голову рукой, а другой медленно постукивала по деревянному столику. Зеленый чай, который мне принесли уже почти полчаса назад, остыл, но его аромат до сих пор доносился до меня, и я, наконец, сделала глоток стоявшего подле меня напитка. «М-м-м, зелёный чай с жасмином — мой любимый…», — успела подумать я, как вдруг в толпе идущих куда-то людей мои глаза наткнулись на знакомый до боли мужской силуэт. Я поставила стакан на столик, не отрывая глаз от того, на кого непроизвольно пялилась уже целую минуту. Заметить его с моей стороны было бы сложно, не повернув я сейчас голову по счастливой случайности. Он сидел на противоположной стороне улицы, на которую солнечный свет уже не попадал, в самой тени, за таким же кофейным столиком. Черный пиджак, темные сверкающие ботинки, такого же цвета брюки, белая рубашка, чуть расстёгнутая у шеи; прямая спина, закинутая нога на ноге, а главное — глаза, такие живые глаза цвета голубого топаза, направленные в мою сторону. Я видела его, точно видела, только не могу вспомнить, где именно… Телефонный звонок прервал этот беззвучный контакт одними глазами, а на экране высветилось родное «Милли». Я поднесла мобильник к уху, подняла глаза к тому месту, где сидел незнакомец, но его там уже не было. — Алло! Приём-приём! Ты меня слышишь? Лайя, ответь!, — кричала Милли, пытаясь вернуть меня из собственных мыслей, уносивших меня к тому столику через дорогу… Это был первый раз, когда я увидела тебя. На следующий день я вернулась домой очень поздно. Уже давно было темно, лишь одинокая яркая луна на чистом ночном небе сопровождала меня своим холодным светом до самого дома. Я устало сбросила сумку с плеча и быстрым шагом направилась к дивану. Реставрация всегда была моим любимым делом, но сил она забирала слишком много. Теплая ткань приятно согревала кожу после ночной прогулки, а веки невольно наливались свинцом, приглашая отправиться в сладостное царство Морфея… — Мама! Папа! Милли! Я услышала свой голос со стороны, как чужой. Противный едкий запах дыма и гари, жар в районе всего тела. Мои легкие горели, а голос срывался, когда я пыталась кричать. Паника нарастала, слёзы застилали глаза, но от высокой температуры тут же испарялись, будто их и не было совсем. Пожар. Столпы огня заграждали путь, не давая сделать и шаг в сторону выхода. Я проснулась от криков родителей, но теперь я не слышала ничего, кроме своего срывающегося от страха голоса. Я не могла выбраться из комнаты, с той стороны дверь завалили упавшие балки с крыши. Окно не открывалось. — Там же родители, сестра… Я… умру? Силы стремительно покидали мое тело, я прислонилась к стене и осела на пол, закрыв лицо какой-то тряпкой, которую в спешке нашла на кровати. Но руки тряслись, а сознание заполнялось едким туманом. Я прикрыла глаза, в который раз попрощавшись в мыслях с семьей. Я была готова принять свою судьбу. «Мама, папа, Милли, я люблю вас…» Вдруг я почувствовала холод на открытых участках тела, ледяные руки приятно контрастировали с температурой моей разгоряченной кожи. Глаза были закрыты, а тело отказывалось слушаться. Мне оставалось лишь поддаться этой невесомости и холоду рук. Размеренное биение чьего-то сердца успокаивало, приятный аромат хлопка пробивался сквозь въевшийся запах гари. Я будто плыла в воздухе, уносилась всё дальше от этого ужасного места, от которого через пару минут ничего не осталось. Услышав громкий треск и падение чего-то тяжёлого, моё тело напряглось, пробила лёгкая дрожь. Я ощутила, что теперь лежу на чем-то сыром, больше не излучающем опасного жара, смутно напоминающем траву на лужайке около моего когда-то нетронутого огнём дома. Еле ощутимое прикосновение ладони к моему лбу, затем горячим щекам… Я собрала все силы, что остались во мне, чтобы сделать усилие и открыть глаза. Первое, что я увидела — размытый силуэт человека, склонившегося надо мной. Чёрные как смоль волосы, ровные черты лица — всё, что я тогда смогла разобрать. Каждую секунду, постепенно мое зрение приходило в норму, и я наконец смогла различить совершенно незнакомое лицо, а затем и эмоции на нём… Это были беспокойство и страх, но мне показалась ещё… нежность? Я ничего не понимала. Его холодная ладонь все ещё лежала на моей щеке, осторожные поглаживания пальцами приводили в чувства, пробуждая тело ото сна, вызывая табун мурашек. Глаза. Я никогда их не забуду. Голубые, как чистое небо, глубокие, как дно моря. Я чуть приоткрыла рот, желая сказать что-то, сама не понимая, что именно, но в то же время услышала тихое «Тс-с-с…». Его голос. Но кто же ты? Ты здесь… или ты всегда был рядом? Последние касание шершавых пальцев, и я падаю в беспамятство, благополучно забыв этот важный отрывок своей жизни на долгое, очень долгое время… Это был первый раз, когда я вспомнила тебя. Семейный вечер выдался чудесным: мама приготовила вкуснейшую пасту с креветками, папа как всегда смешно комментировал идущую по ТВ развлекательную программу, в то время как мы с Милли улыбались до ушей, временами поглядывая друг на друга и улыбаясь еще больше. Теплый вечер в кругу родных, разговоры обо всём, что придёт в голову, чашечка чая перед уходом. Милли жила с родителями, ей всего 16, в то время как я в свои 25 давно живу отдельно. Мой дом — мастерская. Я подумала, что это мне больше подходит. Я люблю одиночество, люблю свою работу реставратора, ценю тишину и умиротворение, царившее в моём небольшом доме в спальном районе Бруклина. Воспоминания той огненной ночи и таинственный незнакомец поселили долю сомнения внутри меня, но спустя несколько недель я, с головой погрузившись в работу, сумела совладать с этой безумной теорией о том, что это один и тот же человек. «Прошло уже слишком много времени с того дня, да и смысл ему следить за моей безопасностью после этого? Напридумывала себе, а потом мучаюсь…», — так я себя пыталась успокоить. Тёмная ночь. Яркая белая луна повисла в небе, свет от неё попадал прямо ко мне в комнату, постепенно освещая то ворсистый ковер на деревянном полу, то прогуливаясь по стене, попадая теперь на одну половину кровати. Сон всё никак не шел, хотя время близилось к полуночи, да и день был насыщенный. Легкий ветерок попадал сквозь щель открытого балкона, который обычно никогда не был заперт. Повернувшись на правый бок, освещаемая молочным светом, я лежала, подложив ладошки под голову, пока сама не заметила, как начинаю засыпать. Еле слышное колыхание штор, тихий скрип двери балкона, которым я не придала совершенно никакого значения, не помешали только что посетившему меня сну. Казалось, прошло еще несколько минут после этого, но вдруг я почувствовала почти невесомое прикосновение к своим длинным волосам, чуть небрежно разбросанным по белоснежной подушке. Это касание не было похоже на то, которое я привыкла испытывать в жизни. Это были скорее трепет пальцев, несмелое подрагивание руки, будто кто-то боялся нарушить мой сладкий сон. Я не смела шевельнуться, боясь спугнуть это внезапное ощущение позади меня. Я не двигалась, почти не дышала, все четче ощущая это легкое прикосновение к волосам. Я чувствовала, как кто-то перебирает мои локоны, как осторожно, со всей нежностью, возможною в этом мире, прикасается ко мне. Страха не было, я понимала, что уже знаю ответ на этот немой вопрос у себя в голове. Я знаю, что это он. Это был первый раз, когда я смогла узнать трепет твоих прикосновений по-настоящему. Я не спеша открыла глаза, все также освещаемая ярким светом луны, теперь уже окончательно проснувшись ото сна. Этот трепет пальцев, ласково скользящий по мне… Я лежала, ясно понимая, что нужно повернуться и дать понять, что я давно уже не сплю, а стеснительно наслаждаюсь этой ночной магией, граничащей с чем-то нереальным. Вдруг я ощутила, как он встает с кровати и такими же тихими шагами направляется к двери балкона. В одну секунду сердце забилось чаще, а желание оглянуться взяло верх. Я чуть привстала на кровати, услышав остановку его шагов позади. Ещё чуть-чуть, и сердце выпрыгнет из груди, но я всё же обернулась. Внутренний голос и ощущения не обманули, это и правда был он — тот, кто спас меня в ту злополучную ночь и тот, кого я случайно увидела тогда за столиком. Я замерла, не в силах что-либо сказать, а просто смотрела на него. Снова эти невероятные глаза, казавшиеся в лунном свете еще более яркими, чем обычно, выразительные черты лица, легкая улыбка лишь одним краешком губ. Белая рубашка, точно так же расстёгнутая у самой шеи, идеально сидела на нем, подчеркивая широкие плечи и красивые руки. Я смотрю на него, а он на меня, и никто из нас не хочет нарушить эту спокойную тишину. — Это ты… — единственное, что произносят мои онемевшие губы. Он чуть кивает, разворачивается у двери, немного приоткрывая, собираясь снова уйти, но я быстро киваю головой и произношу тихое «Нет, останься». Мне показалось, что мужчина был удивлён, когда перевел свои голубые глаза на меня, чуть хмурясь, но тут же это недоумение сменяется нежностью взора, направленного на меня. Поняв, что он не уйдет, я медленно ложусь обратно, поворачиваясь в сторону, где он лежал совсем недавно. Сердце застучало быстрее, когда звуки его шагов направились в мою сторону. Он лёг. Я подняла глаза. Мужчина лежал рядом, но в темноте. Свет от луны освещал только меня, мою часть, где я находилась, а он словно был окутан тьмой. Шевеление его руки, и она слегка накрывает мою щёку. Я ничего не говорю, продолжая наблюдать за его действиями. Мужчина проводит большим пальцем, очерчивая скулу, спускается чуть ниже, слегка задевая нижнюю губу, кладёт холодную руку на шею, ощущая частый пульс под ней и мою разгоряченную кожу. — Так это ты — мой ангел, — прошептала я. — Я не ангел, — впервые говорит он своим бархатным голосом, который теперь казался мне слаще любой колыбельной. Я чуть хмурюсь, но продолжаю говорить. — Ты спас меня тогда, и с тех пор был где-то рядом. Может быть я сошла с ума, но я чувствовала, что я в безопасности, где бы ни находилась. Спасибо... Он улыбнулся снова, одними краешками губ. Его бледная и без того рука в лунном свете казалась совсем белой, а сам он был в полной темноте. Кровать, где мы лежали, как будто разделяла невидимая полоса соприкосновения света и тьмы. Мы снова будто оказались по обе стороны невидимого, и в голове всплыл тот случай в кафе. Его глаза не были полны похоти или желания. Наоборот, его нежность и осторожность ощущались во всём: взгляде, невинных прикосновениях, улыбке. — Как тебя зовут? — прошептала я, терзаемая этим вопросом. — Влад, — просто отвечает он. — Красивое имя. — Не настолько красивое, как твоё, Лайя. Я замираю, не веря собственным ушам. На секунду страх поселился во мне, но тут же он пропал, когда я посмотрела на него. Нет, он не желает мне зла. Желая окончательно разбить этот невидимый барьер между нами, я осторожно протягиваю подрагивающую ладонь к нему, на его тёмную сторону кровати, кладя на щетинистую щёку мужчины. Он почти незаметно вздрагивает, но тут же закрывает глаза, которые до сих пор гипнотизировали меня своим цветом. Его прохладная кожа казалась мне странной, почти нечеловеческой, но я отгоняла от себя мысли о странностях. Щетина приятно щекотала кожу. Я повела ладонью вниз, также как он, проводя линии от скулы до шеи, а затем медленно опустилась к груди, рядом с бьющимся сердцем. Тук, тук, тук… Я помню этот ритм с той самой ночи, когда он вынес меня из горящего здания. Осторожно, как и он, я пододвинулась ближе, выныривая из этого окутывающего лунного света, придвигаясь к его груди. Слышу эти размеренные стуки сердца, ощущаю, как грудь поднимается и опускается от дыхания. Не отпускаю руку, держу на его теле, боясь отпустить этот волшебный момент близости. — Я не имею права просить тебя, Лайя. Но ты должна знать, что я никогда не причиню тебе вреда. — Я знаю, — тут же произношу, желая показать свою уверенность в том, что не боюсь. — Если ты захочешь быть рядом, то тебе понадобится много отваги, чтобы принять и понять меня. Ты можешь уйти в любой момент, когда узнаешь меня. Я не буду тебя держать, ведь я сам знаю, кем являюсь на самом деле. — Ты всегда меня защищал, был рядом в трудную минуту, даже когда я этого не знала. Но я чувствовала. Ты делал это для меня, теперь позволь мне быть рядом для тебя. Я постараюсь понять. На мгновение он замер, но скоро крепко обнял, придвигаясь ближе. Холод рук, тепло души — то, что я ощущаю. Влад чуть опустил голову, оставляя на моей макушке почти невесомый поцелуй, тут же обхватывая моё лицо, гладя нежную кожу большими пальцами, оставляя поцелуй теперь на горячей щеке… Не знаю, сколько мы лежали в обнимку. Минуты, часы… Неважно. В один момент я поняла, что это был человек, которого я очень долго ждала, сама того не подозревая. Несмотря на контраст наших тел, его прохлада приятно успокаивала мою кожу, в то время как моя дарила ему то тепло, которое он тоже, как и я, долго ждал. Луна давно скрылась, небо стало светлеть. Тёмный малиновый оттенок неба постепенно превращался в розовый, а затем в оранжевый, проникая с комнату и играя на стенах цветными бликами. Мы оба не спали, когда утро встретило нас, продолжали лежать в объятиях друг друга, полностью доверяя и оголяя наши души друг перед другом, даря ощущение долгожданного спокойствия. — С добрым утром…