Профессиональное обучение/formation professionnelle

— Ты что, волнуешься? Вопрос Бан Чан задает от чистого кристального любопытства. Просто позабавиться, но, заметив на себе убийственный взгляд Саито, натягивает серьезное выражение на лицо. — Ничего я не волнуюсь, — фырчит преподаватель французского, всячески избегая пытливого взгляда. — Просто… Чан ответа ждет покорно. Даже поворачивается к Эри полностью, подкладывая руку под щеку, чтобы удобнее было слушать. Врет она, он видит, как бегает взгляд, как она сжимает по очереди каждый палец руки, как теребит лямку миленького неонового клатча. — Я тебе обещал не лезть, и я не лезу, — он начинает издалека, чтобы не спугнуть. — Но вчера тот концерт с таксистом и в целом… — Даже не начинай, — шипят на него похлеще злых змей. — … ты ведешь себя странно с момента свадьбы Кин. А то и раньше, — продолжает он спокойно, почти безразлично. — Тебе не хочется поделиться? Можно не со мной, но ведь тебя что-то сильно тревожит. Я волнуюсь за тебя. Он видит, как Эри на пассажирском сидении сильно закрывает глаза. Кажется, что тушь вот-вот оставит черные уродливые следы, расчертит лицо на трещины. — Мне кажется, что я кое в чем ошиблась, — нехотя отбивает атаку Саито, заставляя Бана понятливо улыбнуться. — Кое в чем или все-таки в кое-ком? — Твоя проницательность ставит меня в тупик, честное слово, Кристофер, ты меня пугаешь, — со скоростью пулемета выдает преподавательница, заставляя Бана засмеяться. Он знает, Эри редко зовет его вторым именем, только когда он заступает за черту, крайне тонкую и опасную. Потому Чан кивает, просит таксиста затормозить через два дома от нужного и галантно открывает заднюю дверцу, помогает выбраться на свежий воздух и сам вдыхает полной грудью. — Поделись с кем-нибудь своими проблемами, не держи в себе, — уколом летит совет, и Бан видит, как тонкие пальцы Эри хватают его за локоть. — Обязательно нажрусь с Миной на следующих выходных, — ехидно летит ему прямо в лицо. — С твоего позволения. — Не рушь мои отношения, женщина, — наигранно и возмущенно откликается Чан, улыбаясь от уха до уха. — Наряд, кстати, шикарный, у бабули Саито позаимствовала? — Эй, то, что я не надела мини, еще ничего не значит, — преувеличенно хватается за грудь преподавательница, копируя точь-в-точь свою родственницу. — За такое платье в горошек она бы отдала всю свою пенсию. — Охотно верю, — кивает Чан, сверяя по картам нужный адрес. — … спрашивала недавно, когда ты ей внуков подаришь… Чан прямо так и спотыкается на ответе. Удивленно глядит на Эри, на довольное лицо, украшенное легким естественным румянцем, и замирает у нужной двери. — Она что, до сих пор думает, что мы вместе? — единственное, что приходит на язык Бана. — Что? Конечно, нет, — усмехается победно Саито, первой нажимая на звонок. — Она до сих пор твердит о том, что ты был лучшим женихом и что твоя будущая жена будет счастливицей. Приглашала на ужин. — С женой? — В том числе, ваше эффектное знакомство до сих пор ей, видимо, снится. Чан неловко краснеет. Да, знакомство выдалось, мягко говоря, неудачным. Тогда их отношения цвели и пахли, конфетно-букетный период был на стадии завершения, и Бан, вооружаясь лишь цветами, решил сделать своей половинке подарок. Разделся в подъезде, благо соседей тогда было мало, позвонил в нужную дверь и так и замер, когда вместо молодой девушки открыла ему седая дама в летах. Цветы пришлось срочно дарить и доставать всю одежду из пакета на подоконнике. Больше он такого ни с кем не решался делать. Бабуля Саито пусть и была впечатлена и долго отпаивала парня чаем, но слоником обзывать не переставала. — Я был молод и глуп, — прокашливается Чан, усердно делая вид, что позабыл все и вся. — Сейчас не лучше, — дверь как раз открылась, потому Эри шипит точно в ухо, — слоник. — Преподаватель Бан, преподаватель Саито, — Феликс радостно улыбается, сгибается в поклоне, отчего его ободок с кошачьими подвижными ушками чуть не летит с головы. — Аккуратно, парень, — ловит его Чан и невольно смеется. — Мы выполнили часть своего долга. — Мы благодарны, — кивает Ли, пропуская молодых преподавателей внутрь. Музыка все-таки громковата, как по вкусу Чана. Он в полуха слушает Феликса, рассказывающего о программе мероприятий, удивленно озираясь по сторонам. Все горит и светится неоновыми огоньками, переливается благодаря гирляндам, пылает и движется прямо на студентах, одетых в простую, но с изюминкой одежду. — Мы не вписываемся, — тут же изрекает Саито, поджимая недовольно губы. — Это легко исправить, — выхватывает женский голос Феликс, и тут же протягивает преподавателям светящиеся ободки. — Мой с рогами, — не думая, цепляет на голову Чан и замечает, что алкоголя и пьяных студентов и правда нет. Нимб на голове Саито светится всеми цветами радуги. Бан легко усмехается, подталкивает замершую преподавательницу вперед себя, но тут же Феликс, крайне довольный произведенным эффектом, утаскивает ее куда-то вглубь, показывать достояния их техников. — Воу, — невольно выдыхает Чан, когда они тормозят у первой модели. Кажется, студентка Пак применила все свои умения, потому что ее костюм пользуется популярностью и Чан понимает, почему. Он делает селфи рядом с девушкой в костюме дискошара, у той отражается абсолютно все огоньки в прозрачном, на первый взгляд, пиджаке и брюках. — У нас есть машина света, — тыкает пальцем куда-то влево Ли, и Чан выхватывает действительно небольшое устройство, которое светится рассеивающим светом, обдавая всех присутствующих тенями. — Не думала, что вы на такое способны, — выдыхает Саито, завороженным взглядом скользя по сотням огоньков как на стенах, так и на потолке. — Вы еще наше дерево не видели, кстати говоря, — тут же вспоминает Феликс и галантно протягивает преподавательнице руку. — Ты идешь? — тут же вырывает Чана из мыслей теплые пальцы в его ладони. — Догоню, не переживай, — уверяет ее Бан, приметив неоновую краску, которой раскрашивают лицо всем желающим. Саито идет следом за Ли, замечает знакомые лица и здоровается, ловит улыбки и любопытные взгляды и тут же забывает о них, когда перед ней оказывается живая ива, сплошь увитая зелеными и белыми огоньками. — Вы как это сделали? — искренне удивляется Эри, вдыхая прохладный ночной воздух. — Ушло четыре ночи, — гордо объявляет Феликс, пряча руки в карманы брюк. — Мы старались украсить каждый лист, на них светодиоды зеленых оттенков, на ветвях и стволе — белые. — Большой труд, — кивает Эри, невольно делая пару шагов вперед. — Преподаватель Саито, — окликает громкий бодрый голос, а следом появляется довольный Хан Джисон. — Вам понравилось мое древо? Древо жизни и… — Это твой проект? — искренне удивляется Эри, заставляя Джисона тут же стушеваться. — Нет, то есть да. Древо — мой, я украшал… Феликс рядом тихо фыркает, заставляя Хана сбавить обороты. — То есть, не только я, но я решил, что древо у нас будет, и символизирует он не праздник, нет, — фыркает Хан, самодовольно улыбаясь. — Там столько же огоньков, сколько студентов и преподавателей в нашем университете. — Мог просто украсить, как ель на рождество, — подает голос Ли, усмехаясь. — А как же посыл? Душа? Красота ради красоты, знаешь ли, такое себе. У красоты, как и у всего в нашем мире, должна быть конечная цель. — Не знала, что ты увлекаешься философией, — прерывает Джисона Саито, и тот неловко улыбается. — Ты хорошо поработал. — Мне светит за это зачет? — с легкой надеждой в глазах откликается Хан. — Если бы я была преподавателем философии, — отмахивается Эри, снова замирая взглядом на древе. — Я могу заставить это дерево петь Эдит Пиаф, — с последней попыткой заходит Джисон. — Если ты сам споешь Пиаф, ни разу не сбившись и без акцента, то да, я поставлю тебе зачет и попрошу преподавателя мировой истории о том же, — смеется Саито, глядя на то, как надежда снова зажигается и тут же гаснет в глазах Джисона. — Сегодня? — До конца семестра, — благосклонно отзывается Эри, вселяя уверенность в своего студента. — Решил оглушить нашего преподавателя, Хан-и? — вклинивается еще один голос, отчего Саито невольно морщится. — Если я могу сдать зачет, не учив ничего при этом, — Хан замолкает, с опаской поглядывая на преподавателя. — Простите, но это лучший предмет. — Потому что тебе на занятиях вложили информацию, дурень, — приходит другу на помощь Ким Сынмин, и тут же кланяется Саито. — Преподаватель. Эри чуть кивает в ответ, наблюдая, как Хан и обнявший его Хван Хенджин переговариваются о чем-то. Хван смеется, толкая друга в плечо, тот тут же встает в боевую стойку, и импровизированный бой начинается сиюминутно. — Простите их, — оборачиваясь, кидает преподавателю Сынмин, хватаясь за переносицу. — Они еще дети. — Это ваш праздник, и здесь мы не за тем, чтобы читать вам нотации, — улыбается Эри, и ее слова будто служат сигналом Феликсу. Тот тоже присоединяется к полу-танцам, полу-драке, ловко седлая Хенджина и направляя его, как верного коня, в сторону Джисона. — Кажется, Хану нужна помощь, — смеясь, легонько подталкивает Сынмина к друзьям, и тот, неловко улыбаясь, как Чип и Дейл, спешит на помощь. Эри старается находиться от этих студентов подальше. Ей, безусловно, нравятся эти ребята, она к ним привыкла. Даже к шуточкам Джисона, которые иногда выходят за рамки, но из-за которых Саито искренне смеется. — Преподаватель Саито, — снова слышит она свое имя, безошибочно узнав тонкий девичий голосок. — Джису, — кивает ответно, старательно сохраняя лицо. — Вы здесь? Здорово, — улыбается девушка, покручивая в руках новенькую фотокамеру моментальной печати. — Мы не сомневались. — Разве? — Эри улыбается, кидая быстрый взгляд назад. — В любом случае, вы молодцы. — Мы знаем, — отмахивается Джису, также оглядываясь. — А, вот и они… Саито быстро замечает еще нескольких девчонок с класса французского, которые, после вежливого приветствия, обступают свою альфа-самочку. — Эй, предлагаю фотку, — тут же смекает Джису, заставляя мальчишек обратить на себя внимание. — Ты нас снимешь. Она передает в руки проходящего мимо студента камеру, тут же оказывается чуть позади преподавательницы, удивительно растерявшейся на фоне всего мельтешения. Эри озирается по сторонам, скользит взглядом по довольной Джису, успевшей притянуть к себе Хенджина и подругу по другую сторону, перед ней мелькает лицо Джисона, вставшего рядом и попытавшегося обнять преподавателя одной рукой. Яркая вспышка. Эри моргает быстро-быстро, чертова вспышка ее слепит, она почему-то оказывается в центре, рядом с Джису, а вокруг откуда-то множество лиц. Студенты сгруппировались, желая тоже попасть в кадр, некоторые просто наблюдают, смотрят, вглядываются. — Посмотрите все сюда, — выкрикивает фотограф, указывая пальцем на камеру. Снова вспышка. Саито смотрит всего секунду, прежде чем делает шаг вперед, подальше. Становится душно, прохладная ночь заполняется чужими телами и голосами, смехом, чертовым смехом. Эри старается укрыться от вспышек, но будто в насмешку, несколько студентов делают селфи и ослепляют ее. Резко становится не до шуток. — Госпожа Саито, повернитесь, попозируете мне, — доносится сквозь шум голосок Джису. Невольно оборачиваясь на голос, Эри снова получает вспышку в лицо. — Еще одна поза, — тут же снова раздается приговор. Ну же, милая, ты же умеешь позировать… — Поднимите руку и улыбнитесь, госпожа Саито, вы вообще не улыбаетесь… Ты будто не рада мне, Эри. Не разочаруй меня, улыбнись… — Убери камеру, — сквозь шум она шепчет в никуда, потому что еще одна вспышка, на этот раз не от Джису, освещает на секунду лица. Ты так красива, будто светишься. Затяни потуже, дорогая, ошейник тебе к лицу… — Размыто получилось, последний раз, все вместе, госпожа Саито… Тебе же нравится это, нравится, нравится, маленькая тварь, так почему ты… — Все встаньте, внимание. Смотри на меня… — Посмотрите все на меня. Поднимайся, дорогая, смотри только на меня… Смех. Удушливый аромат свечей, горячего воска впивается в мозг, снова и снова раздается звук затвора камеры. Джису рядом улыбается, а напротив, так близко, камера… — Убери! — Эри замолкает сразу же. Тишина вдруг провисает, смех раздается издалека, и только чудом поймавшая собственный фотоаппарат Джису глядит таким злым взглядом, прокалывает, словно иглой. — Вы чуть не сломали мою камеру! — разрушает тишину ее голос, высокий и неприятный. — Извини, — выталкивает из себя Саито, спотыкается об ступень и чуть не летит назад, если бы не руки ее студентов. — Вы в порядке? — лицо Джисона появляется неожиданно, он придерживает преподавателя за локоть и тут же выпускает, получая короткие неловкие кивки. Саито идет прочь. Толкает студентов, лишь бы подальше. Она пытается держать лицо, отвечать на приветствия, не глядеть по сторонам, чтобы никто ничего не заметил. Лишь бы это было так. Она находит туалет и замирает перед собственным бессильным отражением. Вглядывается, открывая кран холодной воды, пока студентки быстро красят губы и спешат удалиться подальше от преподавателя. Запах не уходит. Эри чувствует, как внутри все будто трясется: желудок, кишки, ребра, трахея. Ее ведет в сторону, она дышит судорожно, считает до пяти, когда ее прерывают, двое студенток снова извиняются и выходят. Не замечают. Эри делает еще вдох. Закрывает глаза, а там вспышки, сотни вспышек. Это будет нашим секретом, верно? Конечно, не сомневайся. Будто за спиной шепчутся эти слова, оседают в глотке запахом свечей, смеются в несуществующей тишине. Обступают, заставляя сжиматься до крошечной точки, но вместо нее Саито только смотрит себе в глаза, там, в отражении видится животный первобытный страх. — Довольна? — плюет собственному отражению, и то выглядит до того жалко, что хочется разбить его раз и навсегда. Эри даже замахивается, чтобы разом прекратить и плевать на то, что будет потом. Один раз, пожалуйста, можно ведь всего один раз разбить чертово отражение себя прошлого? — Тихо-тихо, — перехватывают ее кисть. — Настроение сегодня попортить чужое имущество? — Иди к черту, — шипит она ответом Хенджину, но покорно прижимается к его посланной к дьяволу груди. — Спокойно, никто ничего не увидит, — обещает ее студент, сжимая крепче, чтобы не передумала, не убежала. Эри не плачет, дает волю слабости, старательно вырываясь из аромата свежести и фруктов, бьет пару раз по плечам и упорно хочет попасть своим коленом в чужое, пока не чувствует, как ее хорошенько встряхивают. Почему-то выходит плакать беззвучно, обнимая чужую талию, вжимаясь в чужого человека. Затихнуть, досчитать до десяти под счет мужского голоса, утереть следы истерики и выдохнуть, выключив кран. — Я могу спросить? — уточняет Хван, облокачиваясь бедрами о раковину рядом. — Нет, — тут же отсекает любое любопытство Эри, смахнув остатки следов с лица. — Обидно, досадно, — тянет уголки губ вниз Хенджин и тут же усмехается. — План перехват с таксистом удался? — Я просто вызвала вчера такси. — Так боялась, что действительно встречу? — Не бери на себя слишком многое, — фыркает пренебрежительно Эри, легко улыбнувшись своему отражению. — Ты не центр вселенной. Саито замечает отдаленно, что его это задевает. Легко так, по касательной, но пробивает. Он улыбается криво, отталкивается двумя рукам от раковины и спешит первым покинуть комнату. — За что? — спрашивает она у собственного отражения, правда, ответа не дожидается. Далеко уйти ей не удается. Прямо возле двери она застает Хвана и Бан Чана, мирно беседующих о чем-то явно неприятном для Хенджина. — Что случилось? — Эри играет на опережение, задает кристально простой вопрос. — Ты застреваешь в туалете со своим студентом, — устало выдыхает Бан. — Я же объяснил, мне стало не по себе и преподаватель Саито… — Помолчи, пожалуйста, студент Хван, преподаватель Саито взрослый человек. По крайней мере была утром. Эри улыбается. Быстро кидает взгляд на напряженного Хенджина, чтобы потом легко и просто соврать своему другу. — Ему, правда, стало плохо, Чан. Я вошла первой, следом ворвался Хван, вырвал и крайне неловко себя чувствовал, ведь такая репутация пропадает. Хенджин усмехается. Эри замечает лишь краем глаза, пока Бан, вглядываясь в полутьме в ее лицо, ищет вранье. Не найдет, он не знает, где искать в таких ситуациях. — Ты в порядке? — его взгляд тут же устремляется на Хвана. — Если мы оставим это в тайне, то да, — тянет уголки губ верх Хенджин. — Из-за чего? — Я съел кимпаб сегодня в столовке, кислил один, вот и… — Ясно, езжай домой тогда, — советует Бан и легко и сочувственно хлопает студента по плечу. Уходит он без лишних слов. Растворяется в толпе, провожаемый двумя внимательными взглядами в спину. — Интересно, расскажи ты ему правду, он сохранил бы секрет? — словно в пустоту, откликается Хенджин. — Да, — ни секунды не сомневаясь, чеканит Эри. — Тогда поговори с ним, иначе то, что тебя гложет, в конце концов, убьет тебя. Эри не откликается. Сжимает кулаки сильнее, глядя в спину своему студенту. Тот также ловко растворяется в толпе, исчезает, и Саито остается на распутье. Пока Бан ушел влево, Хенджин растворился в правой стороне здания, рано или поздно, они пересекутся, сойдутся в одной точке и тогда… Впервые Саито жалеет, что попала на безалкогольную вечеринку. Она смело уходит влево, выруливает между телами студентов, танцующих, смеющихся, живущих. Ночь встречает ее знакомой прохладой и тишиной. Она пишет смс-ку Чану, замирает на знакомом номере такси, но так и не нажимает на «Набрать». Вместо этого стучит каблучками по асфальту, ловя губами ветер и вдыхая его, лучший аромат свободы в жизни.