С наступлением утра сказка кончилась

      Девушка высушила волосы и рукава, утёрла лицо и совершенно чистыми глазами посмотрела на Эша. Ей стоило бы… бояться?       — Они не всегда такие, — выдавила она, забыв про напрашивавшиеся извинения. Почему-то Гермиона была уверена, что от них её спутнику легче не станет. Да и ей самой тоже.       Казалось, в голове должно крутиться столько мыслей: о мужчине, с которым она так опрометчиво пошла, о Роне, о торговце тыквами с ядовитыми грибами, о забытых манерах… Но девушка ощущала лишь мерзкую пустоту, будто вместе с огневиски и сегодняшним обедом из неё вытянуло и все остатки разума, предварительно поработав в мозгах блендером.       — Пошли, мой черёд тя выгуливать. — Скабиор легонько потянул Грейнджер за руку, но та не сдвинулась с места. — Эй, держи.       Покопавшись в кармане плаща, он выудил оттуда початую бутылку «Блишена» с корицей. В другое время Гермиона бы заметила, что на верхнюю одежду её спутника мастерски наложены чары незримого расширения. Использование которых, кстати, считалось не слишком законным.       В ладони девушки легло обёрнутое пергаментной этикеткой стекло, а румяной щеки коснулись шершавые пальцы бывшего егеря, пахнущие огневиски и почему-то нафталином.       Она сделала маленький глоток.       — Эш?       — Звала?       Девушка вдруг подалась вперёд, привстав на цыпочки.       Суховатый и короткий, но безумно ласковый поцелуй застал мужчину врасплох.       На миг задохнувшись от нахлынувшего удовольствия, Гермиона вспыхнула таким румянцем, что Скабиор почуял исходящее от её лица тепло. Он с наслаждением облизнул губы, впитав горьковатый вкус.       — Романтично, ничё не скажешь. — Он искренне улыбнулся, ещё больше смутив девушку.       В его словах она явственно почувствовала намёк на то, что, вероятно, целоваться с тем, кого только что выворачивало наизнанку в кустах, в его планы не входило. Однако Скабиор не допускал и мысли о подобном.       Гермиона, чей внешний вид уже вернулся в норму, мерила быстрыми шагами парковый газон, схваченный инеем, сжимая и разжимая порозовевшие кулаки. В очередной раз резко повернув, она врезалась в грудь Эша. Шляпа отбрасывала длинную тень на его лицо, не давая увидеть хищнический блеск глаз.       Девушка сама не поняла, как её руки потянулись к нему. С минуту она исследовала острые черты: схваченные короткой щетиной щёки и подбородок, узкий рот, уголки которого то и дело подскакивали вверх, прямой нос и подвижные брови.       Гермиона чувствовала: стоит снять шляпу, и сказка кончится.       Вдруг мужчина плавно отстранил её ладони и получил украденный у него поцелуй назад. Но забирал он с процентами — жарко, мокро, почти грубо. Его пальцы завязли в мягких каштановых кудряшках.       — Нет, погоди… — Он не обращал внимания на неловкие попытки девушки отстраниться, нагло покусывая аппетитные губы. — У меня изо рта…       — Т-ш-ш, — выдохнул Скабиор, чувствуя, как от желанной близости его развозит.       Он радовался, что, несмотря на растущую луну, грязные животные порывы легко — пока легко — подавлялись. Что-то было невообразимо прекрасное в этом моменте, в этих ощущениях. Девчонка хотела его, поддавалась и распалялась.       Как глупо. Как наивно!       Он чувствовал её всю. Она была перед ним абсолютно беспомощна.       Гермиона прошлась кончиками пальцев по жёстким волосам спутника, они рваными прядями опускались до середины шеи, пребывая в полнейшем беспорядке.       — Мартин, — прошелестело вдруг над ухом Гермионы. — Эш Мартин.       Когда она подняла голову, мужчина уже шагнул назад. Ещё секунду назад девушка чувствовала напряжение его плеч и наслаждалась веющим от него жаром. Где-то в тени сознания Гермионы мелькнула какая-то здравая мысль, но в следующую же секунду испарилась.       Страстная вспышка, возникшая между ними, растворилась в холодном воздухе. У обоих шёл пар изо рта и бешено билось сердце.       Гермиона хмыкнула: она всё ещё сжимала в руке огневиски.       — Предупреди друзей, где ты. Наверняка они в шоке от твоего похищения. Не знаю только, где тут совятня, но в центрах графств они точно есть. А это дай-ка мне. — Скабиор влил в себя добрых три глотка «Блишена», прежде чем восстановилась способность связно думать.       — Действительно. — Гермиона молча понаблюдала, как компаньон расправляется с алкоголем, и вызвала Патронуса. — Со мной всё в порядке, Гарри. Увидимся завтра.       Серебристая выдра унеслась прочь в вечернюю темноту города, снова оставив девушку наедине с Эшем.       — Патронус. — Скабиор завистливо посмотрел вслед. — А ты действительно сильная, газеты не врали. Давно умеешь?       — С шестнадцати. А у твоего есть телесная форма? Ты знаком с этим заклинанием?       — Вроде того. Раньше не было, но теперь кто знает, — мужчина ухмыльнулся, — хороших воспоминаний сегодня заметно прибавилось.       — Попытаешься, Эш? — Гермиона с детским любопытством уставилась на него.       — Нет, милая. — Тот покачал головой. — Сил щас не хватит.       Девушка огляделась. Они стояли посреди небольшого парка. Первые холода уже связали инеем остатки зелени под ногами. Широкая серая дорожка вихляла из стороны в сторону, призывая поскорее на неё встать.       — Ты знаешь какую-нибудь пиццерию поблизости? — спросила Гермиона и трансфигурировала полупустую тару «Блишена» в пластиковую бутыль с большой красной крышкой.       — Д-да. — Скабиор задержал дыхание, чтобы не броситься на Грейнджер. Её запах, её голос, её тепло — всё в ней заставляло его кровь кипеть. Зачем только он притащил её сюда?       — В какую нам сторону? — Казалось, она была не прочь вскоре продолжить их близость…       — Угу…       Эш не двигался с места.       Из ступора его вытащил голос Гермионы, раздавшийся у самого уха.       — Можно тебя спросить? — довольно промурлыкала она. Будто кошка, которую погладили, а теперь она выпрашивала лакомство.       — Нельзя. — Мужчина умилился реакции девушки и фыркнул: — Да шучу я, валяй. Пицца, да? Ну, пошли.       Они неторопливо зашагали по подмёрзшему асфальту.       — Я ведь проиграла спор. — Гермиона следила за пыльными тупоносыми ботинками, бесшумно ступающими подле неё. Тёмно-бурые штаны были заправлены в широкие голенища, крепко стянутые разноцветными шнурками. На левом ботинке были красные, а на правом — кажется, чёрные. Или просто очень грязные. — Почему ты назвал имя?       — Если бы не мой жалкий побег с тобой сюда, ты бы не прыгала по кустам на четвереньках. — Скабиор двумя пальцами схватился за поля шляпы, заметив приближение ветра. — И потом, поцелуй того стоил.       — Который из?       — Каждый.       — По тебе не скажешь, что ты романтичный парень.       — Я? В натуре? — Не проходящий стояк явно подтверждал обратное. — Сомневаюсь.       — А какой же тогда?       — М-м, голодный. Мя заждалась большая мясная, а ты с чем будешь?       Заветная вывеска уже мелькала в конце улочки, по которой они шли. Желтоватый свет фонарей разбрасывал блики по влажной мостовой. Белёсые корочки льда трескались под ногами, и девушка по-детски давила их, отбросив всю свою серьёзность, а мужчина брёл рядом, напевая под нос что-то из репертуара бит-поколения, с которым он познакомился благодаря магловскому радио.       Скабиор усмехнулся, поддержав чуть не поскользнувшуюся Грейнджер. Холодный воздух прочистил мозги, оставив лишь стойкое отвращение к себе. В груди тоскливо щемило.       Идиллическую тишину пришлось нарушить, чтобы сделать заказ. Эш тыкал пальцем в меню перед вялым официантом, а Гермиона озвучивала его и свои пожелания. В ожидании трёх пицц и двух литров лимонада они пару раз пригубили виски. Глаза девушки снова приобрели шальной блеск, но опьянение не помешало ей складывать поверхностный портрет необычного спутника.       В честь праздника ресторанчик держали открытым допоздна для редких гуляк.       Девушка с заметным удивлением смотрела, как мужчина уминает кусок за куском и переходит от первой пиццы ко второй.       — Детка, остынет, — продолжая жевать, напомнил он, и Гермиона вернулась к её средней овощной.       Покончив со своей порцией, бывший егерь за раз осушил ещё полкувшина лимонада и поудобнее развалился на синеватом диванчике. Девушка ела неспешно и аккуратно, откладывая корочки на край тарелки.       — Скажи, дело ведь не только в разрыве помолвки? — Скабиор внимательно следил за нервными движениями Гермионы. — Устала притворяться паинькой?       — Пожалуй, — сказав это, она потянулась к стакану с лимонадом, но, внезапно передумав, взяла бутылку «Блишена».       — Понимаю.       — Вряд ли. — Проглотив жгучий напиток, она даже не поморщилась.       — Чё же? Всем может надоесть то, кем они являются, и я — не исключение. Со мной годик-другой назад ты б никуда не пошла. — Скабиор поймал хитрую улыбочку девушки и нагло стащил у неё из тарелки корочку. — Ах, разговорить меня хотела! Я тя раскусил, хитрюшка.       Грейнджер смеялась заразительно и открыто, будто в её мире не было ни ссор с друзьями, ни экзаменов, ни страшного прошлого. Только одна лишь сказка с привкусом корицы.       — Я правда хотела сегодня сделать что-нибудь совсем не подходящее героине, старосте и всё такое, — проговорила она печально. — Того, чего от меня не ожидают. Оторваться.       — И как успехи? — Мужчина сдвинул шляпу на затылок, чтобы лучше видеть девчонку. — Кажись, неплохо получается.       — Она волшебная! — Гермиона поражённо наблюдала за тем, как чёрная-чёрная тень скрывала лицо её собеседника, и ни угол падения света, ни положение головного убора эту тень не меняли.       — Умница.       — И ты не снимешь её, да? — Девушка уже знала ответ.       — Снова умница. — Скабиор поманил парня в дурацком фартуке и попросил счёт.       Гермиона потянулась за сумочкой, но тут же была остановлена.       — Ц-ц-ц, милая. — Скабиор погрозил ей пальцем и полез в карман. Достав потрёпанный кошель, он выложил на стол тридцать фунтов. — Никуда не уходи.       Когда официант забрал деньги, мужчина встал и, проходя мимо девушки, погладил её по плечу.       На пальцах остался след её запаха, и он с жадностью втянул его, перед тем как наскоро передёрнуть. На улице и в толпе ощущения притуплялись, но не в замкнутом пространстве, не на расстоянии шага от неё.       На секунду Скабиор задумался, не сбежать ли ему через заднюю дверь. И оставить охмелевшую девчонку одну? Застонав, он направился обратно в зал.       Выйдя из туалета, бывший егерь напрягся: возле их столика крутилось два магла, судя по запаху, намного пьянее Гермионы. Девушка же сидела с мрачной миной и сжимала на коленях палочку, но пускать в ход не решалась.       — Заждалась, милая? — Скабиор был не против выступить в роли спасительного круга. — Идём.       — Ты вали, а красавица с нами проведёт время, правда? — Обращение эхом раздалось в ушах Гермионы. — Очень хорошо проведёт…       В висках Скабиора застучала единственная мысль: «Прикончить, прикончить, прикончить». Но от прострелившего голову воспоминания ему стало мерзко, что уж точно не ему их судить.       — Иди давай, чего встал? — наклонившись к Гермионе, пробасил один из маглов.       Скрипнув зубами, Скабиор с другой стороны молча подал Гермионе раскрытую ладонь. Едва девушка стиснула пальцы на его руке, второй парень толкнул Скабиора в грудь. К всеобщему изумлению, он лишь слегка качнулся назад. Второго тычка мужчина уже не стерпел. Задвинув Грейнджер за спину, он схватил ближайшего парня за предплечье и сдавил. Не слишком сильно, однако… магл вскрикнул, как саженец мандрагоры.       — Отвалите, — просипел Скабиор и повернулся к Гермионе. — Только скажи, что они распускали свои грабли или ляпнули чё-нибудь…       — Всё в порядке, Эш. — Девушка потащила его прочь из забегаловки. За ними никто не последовал.       Не решаясь заговорить, они прогуливались по ночным улицам, заглядывали в горящие витрины магазинов и наслаждались временным спокойствием.       — Спасибо, — подала голос Гермиона, остановившись напротив букинистической лавки. Уже закрытой, на счастье Скабиора.       — За что? — уточнил он.       — Ты бы их размазал. — Это был не вопрос, но мужчина всё равно кивнул. — И давно ты… такой?       — Какой, милая?       Скабиор стоял за спиной Гермионы, вглядывающейся в переплёты старых книг, его так и тянуло шагнуть вперёд и упереться подбородком в ворох вьющихся волос. Он наклонился, втянув будоражащий аромат, и выдохнул, обдав Гермиона слабеньким ветерком.       — Когда самое страшное называют вслух, оно сразу становится реальным. Боишься, что я стану твоим ночным кошмаром?       Девушка застыла, боясь озвучить одну из своих догадок. Огневиски плескался внутри, прогоняя сон и подкидывая всё более эксцентричные идеи на остаток ночи.       — Давно ты оборотень?       — Хм. — Костяшки пальцев скользнули по раскрасневшейся коже Гермионы и опустились на шею, нащупав бьющуюся артерию. — В каком году ты родилась?       — В семьдесят девятом. — Грейнджер не собиралась отстраняться, желая выдержать это маленькое испытание.       — Годом раньше я стал оборотнем.       Он убрал руку и отступил, затравленно усмехнувшись.       — Сколько тебе было? — Девушка поспешила следом за компаньоном, который уже успел пройти вниз по брусчатой дороге с десяток шагов. Она чувствовала себя в странной безопасности с ним рядом и не хотела терять это ощущение.       — Снова допрос, мисс будущий дознаватель? — хохотнул Скабиор. — Станешь аврором, поднимешь моё дело — тогда и узнаешь, сколько мне лет.       — Почему аврором?       — А кем? В офисе ты загнёшься, детка. Будешь сбегать, чтобы напиться с незнакомцами. Вот типа как со мной. Угощать эксклюзивным вискарём, таскать за ручку и целовать. Уже ревную. — Он обернулся. — Хочешь на набережную? Там миленько.       — Думаю, я хочу спать. — Девушка рассматривала замёрзшие кленовые листья, занесённые сюда с притаившегося за углом дерева.       — Тогда пора прощаться. — Хрипловатый голос засквозил горечью. — Славно посидели. Аппарируешь сама до деревушки?       — Я не собираюсь туда, а ты обещал меня проводить.       — А? — Смелая и безрассудная гриффиндорка в который раз застала Скабиора врасплох. — Разве ты не возвращаешься в Хог?       — Выходной. Я совершеннолетняя. Имею право и в другом месте заночевать. — Гермиона прикинула, сойдёт ли это за приглашение, или лучше намекнуть ещё прозрачнее.       Впрочем, она сама не до конца осознавала, чего ей хочется. Внутри сражались здравый смысл и необъяснимая тяга к нарушению всех мыслимых и немыслимых правил. И ей было совсем не страшно забыть о возможной опасности: если бы её спутник хотел, он бы давно напал. Но вместо этого Эш вёл себя галантно, несмотря на отчётливо проступающее отсутствие нормального представления о подобных свиданиях.       — Не выйдет из тя аврора, милая. — Тот покачал головой и нервно забарабанил пальцами по жёсткому воротнику. — Мне лучше не знать, где ты живёшь.       Девушка безрадостно улыбнулась.       — Чё грустишь? — Тяжёлая рука легла ей на плечо. — Койка свободная и у мя есть.       Уши Гермионы заалели, что на довольно освещённой улице не скрылось от Скабиора. Он провёл по напряжённой спине ладонью и задержал её на талии — увы, парка мешала полноценно ощутить все контуры. Вдохнув дурманящий запах, мужчина наклонился и в самое ухо девушки прошептал:       — Я ведь совсем не о том, о чём ты подумала, извращенка. — Встретив со стороны Грейнджер напускное сопротивление, он, усмехаясь, отстранился. — Не сдержался, извиняй.       Убрать руку в карман ему не дали прохладные пальцы, они переплелись с его и не отпускали следующие пятнадцать минут, которые странной парочке потребовались, чтобы, плутая между магловских зданий, дойти до жилого квартала, ютящегося ровно между Мерлин и Мордред-стрит. Симпатичные двухэтажные строения шли стройными рядами, напоминая в темноте припорошённые сахарной пудрой пряничные домики.       Когда они подошли к низкому заборчику, Скабиор лязгнул калиткой и обычным ключом отпёр незамысловатую белую дверь. В окнах дома горел свет, но из-за занавесок нельзя было сказать, есть ли кто-то внутри. Гермиона с любопытством отмечала детали жилья Эша. Она с явным усердием вытерла ноги о древний коврик «Добро пожаловать» и вошла, не забыв прикрыть за собой дверь.       — Не обращай внимания на старуху, — тихо сказал мужчина, обернувшись, — её бессонница заставляет слегонца чудить. Если не хочешь, чтобы она чё-то услышала, не делай этого громко.       Перешагнув через пару разномастных кошек, встретивших его дружным мяуканьем, мужчина нарочито шумно затопал по паркету. За одной из закрытых дверей оперной партией заливался телевизор. Девушка узнала тенор Паваротти.       — Кассандра! — Скабиор скрылся за углом.       — Ты что-то рано, дармоед, — сипло проговорил кто-то, и, пройдя вглубь дома, Гермиона увидела весьма почтенного возраста женщину, напомнившую ей мисс Марпл. — Ах, вот оно что. Ну, здравствуй, душечка.       — Добрый вечер, мэм.       — Добрый-добрый, ночь на дворе. И умоляю, не надо мэмкать. — Кассандра погрозила полотенцем Скабиору. — Сказал бы заранее, что кралю приведёшь, я бы пирог какой сочинила.       — Не сомневаемся в твоих кулинарных талантах, Касси, но мы только поели. — Эш вынул из кармана палочку и махнул в сторону лестницы. На втором этаже послышался скрип петель. Он покосился на девушку и томным шёпотом произнёс: — Не передумала?       — Как зовут-то твою подружку? — Морщинистая рука попыталась стащить с головы Скабиора шляпу, но он мгновенно перетёк на другую сторону кухни. — Поскачи тут мне.       — Гермиона Грейнджер, — представилась гостья, вежливо улыбнувшись.       — «Блишена» не предложу. — Мужчина кончиком палочки приподнял поля шляпы, всё ещё пряча лицо в неестественной тени. — Есть магловский скотч.       — Лучше чай. — Девушка впервые чувствовала настолько сильную неловкость. Пожалуй, даже сообщение о разрыве помолвки старшей чете Уизли по каминной сети не заставило её так краснеть. Она вдруг ощутила себя малолетней распутницей в глазах «мисс Марпл».       — А сам-то представился, разбойник? — Кассандра поставила на плиту пузатый чайник. — Идите, я позову.       — Ты чё такая? — На лестнице Скабиор обогнал Гермиону, чтобы проверить, не валяется ли в комнате что-нибудь его компрометирующее. — Взбодрись. Она не кусается, и колдовать при ней можно.       — Она сквиб? — догадалась девушка, на секунду застыв на пороге.       — Так совпало, — протянул он, отодвинувшись к окну, чтобы задёрнуть цветочные шторки. — Кассандра отличный арендодатель. Я тут с самого… ну, того дня.       — Так она тебе не родственница?       — Мы сошлись характерами, и Касси заигралась в любящую бабулю. — Мужчина пожал плечами, а потом, прислушавшись, вышел за дверь.       Гермиона, воспользовавшись отсутствием хозяина, начала без стеснения осматриваться, сняв предварительно куртку и сложив её в уголке. Комната была по-стариковски уютной, чистой, с минимумом мебели и каких-либо иных деталей декора. Справа стояла полуторная кровать, застеленная зелёным покрывалом, напротив громоздился платяной шкаф с сильно исцарапанной снизу дверцей, от которого веяло нафталином, а возле входа висела полка с книгами по зельеварению, травологии и… тёмным искусствам.       Скабиор вернулся с небольшим подносом, на котором вокруг полных до краёв чашек лежали душистые сладости. Застав девушку за изучением пыльных корешков, он хмыкнул. Оставив поднос на прикроватной тумбочке, бывший егерь бесшумно подошёл к ней.       — И чем займёмся? — От интимного шепотка прямо в затылок Гермиона предсказуемо вздрогнула, вызвав на губах Эша усмешку. — Платта перед сном читать не советую.       — Скажи… — Девушка провела ладонью по однотонным обоям, когда-то в прошлом, вероятно, бывшим насыщенно-вишнёвыми.       — М-м? — Скабиор скинул с себя плащ и повесил его на едва заметный крючок на боковой стенке шкафа.       — Ты учился в Хогвартсе?       — Снова ты о больном. — Он лёг поперёк кровати, закинув руку под голову и одновременно сдвинув шляпу на нос. — Пока не укусили, да.       — Тебя исключили? — ахнула Гермиона.       — Можешь поискать в изданиях истории Хога. Там наверняка найдётся заметка о третьекурсниках, которые навсегда покинули стены школы. Только один пешком, а два других — в гробах. А ещё лучше, дорогая, не спрашивай таких вещей, если не готова услышать правду. — Шелестящий голос затих, погрузив помещение в звенящую тишину. — Отбил желание, да? Так и скажи, держать не буду. Я типа и не рассчитывал.       — Кто тебя обратил? И как ты жил?       Скабиор поднялся на локте и скрежетнул зубами, глотая ругательства.       — Стань аврором, поймай мя и допрашивай хоть под Веритасерумом, а сейчас, будь добра, перестань.       — Я понимаю, извини, просто…       — Не понимаешь, — вдруг взвился он, — я жил в лесах и был счастлив, а увечный охотник становится либо обузой, либо добычей. Мне остаётся перебиваться чем попало в Лютном или безмятежно жить со старухой-сквибом. И всё это в городке, где боготворят жуков. — Под конец мужчина откровенно забавлялся, наблюдая за девушкой. — Лан, на самом деле не так всё хреново. И маглы не такие уж… такие.       Гермиона прислонилась к стене, не зная, куда лучше присесть. Кроме кровати, ничто подобной функции не предоставляло, а тумбочку уже занимал чай.       — Устала? — Только услышав вопрос, гостья вдруг поняла, что действительно вымоталась.       Она наколдовала Темпус и, увидев там четверть третьего, ужаснулась. В школе она жила по чёткому режиму и опоздала с отходом ко сну уже на два часа. Краем глаза заметив сбоку движение, она повернулась к Эшу. Тот сел и забавно свёл колени, эта поза сделала его похожим на подростка.       — Ложись, добрый волчок посторожит твой сон.