Ледяное сердце

Воздух пах пряными травами, нагретой землёй, суховеем танцевал разнося по окарине диковинные перекати-поля да былинки тонкого пуха степного одуванчика, которые, то и дело задорными живыми облачками пробегали и перелетали прямо перед ногами. Иногда на путников выбегали посмотреть любопытные желтоглазые ящерки, ещё какая-то неизведанная и подозрительная жесткокрылая живность, скорее всего, норовящая плотно вонзить свои жвалы дабы испить человеческой крови. Через какое-то время Куай Лиенг стал осознавать, что температура во Внешнем мире ему совершенно не подходит, и если в Земном царстве уже наступила глубокая осень, то здесь было ненавистное для криомантов лето. Пока путешественники бодрым шагом дошли к реке в небе уже ярко палило знойное кусачее оранжевое солнце — всё вокруг будто погрузилось в вязкую губительную дрёму полуденного зноя; легкие дышали с трудом, обдавая кожу под маской нестерпимым жаром, а влажность и испарения заставляли потеть с такой силой, что криоманту пришлось несколько раз сбавлять темп своих шагов. Вот тебе раз — выйти в свой первый поход в качестве представителя такого великого клана наёмников и тут же вляпаться в непереносимость какой-то там погоды! Куай Лиенг мысленно ругал себя за глупость, за горячую кровь и отсутствие всяких инстинктов самосохранения, но ради Би-Хана он мог бы истоптать ноги в кровь, только бы спасти жизнь родного брата. Брата, который заменил ему и отца и мать… Фей Мей весело вышагивала перед воином Лин Куэй совершенно не замечая жары, будто её тощее тело обладало каким-то скрытым даром охлаждаться без особых усилий. Эта легкость и непосредственность девушки очень раздражала, хотя любые даже самые яркие эмоции криомант предпочитал оставить при себе. Тем временем наглая пигалица, медленно пролистывая картинки в дневнике и водя пальчиком по старым страницам, казалась слишком увлечённой изучением чужих записей. Чему-то она с охотой кивала, будто пожтверждала рассуждения, а на что-то реагировала глумливым хмыканьем в перемешку с едким злобным смешком да притворным «ага, ну как же!». Достаточно быстро освоившись в манере передвигать свои тонкие ножки под длинной юбкой, Мей бодро семенила не особо смотря по сторонам. Куай не стал вырывать из её рук дневник — всё равно она без шифра не разберёт что там написано, как-то уж совсем беспечно подумал он, всматриваясь в переливы золотого неба откуда несчадно лил щедрый свет двух ярких светил. Он шёл и думал о том, что даже ему было трудно разобрать многие глифы и ключи старого китайского языка, которые были ещё и чертовски умело зашифрованы — на это ушла бы куча драгоценного для этой миссии времени! И если бы не сноски внесенные ровным почерком брата, то пиши — пропало. Что если она читает сразу их? Сердце предательски замерло, когда взгляд упал на изгибы тонких женский пальчиков — Куаю редко удавалось хорошо разглядеть женщину, да и общаться с ними практически не доводилось. В клане в той его части, куда попадала только элита, женщин не было от слова совсем. Даже старые слепые прачки, что всегда ошивались на нижних ярусах храма практически не встречались в верхних постройках. Фей Мей имела прекрасную нежную кожу, не белую и хрупкую как воск, а скорее цвета карамели или гречишного меда, подумал молодой воин, забываясь о том, куда ступает его стопа. Пару раз он поплатился за потерю концентрации наступив ботинком на шип степных суккулентов, но хвала богам что с подбором ботинок он угадал — подошва там была достаточно толстой чтобы вынести подобные прогулки, даже если бы они случайно забрели в горы. Крепкие ботинки, как говаривал брат, это основа выживания воина — никогда не знаешь, повезёт ли тебе иметь личный транспорт. Да как брат вообще мог выживать в таких кошмарных условиях? Тундра замаскировал желание вытереть крупные капли пота со лба, прикладыванием ладони на манер козырька, будто пытался рассмотреть что там вдали. Без сомнений Саб-Зиро был очень умным и хитрым воином, он занёс в записи все типичные ловушки с которыми сталкивался, а ещё добавлял пометки про некоторые виды местных существ, годных для приготовления на огне. Вот только как-то грустно звучит упоминание о его клане, словно он был вынужден возвращаться, отсекая самостоятельность и свободу принимать решения за свою жизнь в чужих землях. Куая давно гложил этот вопрос: что ставил на кон его брат, когда уходил через Призрачные врата во Внешний мир? Две жизни? Или что-то, чего ему никогда не довелось бы испытать? Любовь. Яд, омрачивший и помутивший его разум, толкавший на безумства вроде тайных встреч с воином из вражеского клана. Тундра хорошо помнил каким человеком возвращался от Хасаши Ханзо Би-Хан. Его тело было усыпано редкими красными подтёками, в глазах сквозила усталость и сытая дрёма, но губы его хранили легкий налёт счастливой улыбки. Брат был счастлив всякий раз, когда видел мечника из клана Ширай Рю. И Куаю ни за что на свете не удалось бы образумить старшего, ни речами, ни делом — его ум, его мысли, его холодное для других людей сердце было открыто только одному важному человеку в его жизни. И что-то на уровне инстинктов подсказывало Тундре, что его брат совершил грубейшую ошибку, которая была записана в предостережениях и наставлениях Лин Куэй. Никаких привязанностей. Убийцы не должны сочувствовать и сопереживать — эмпатия может стоить жизни, миссии, чести! Би-Хан был лучшим воином клана, ему как-то удавалось лавировать между грешными тайнами и успехами в миссиях, но долго так продолжаться бы не могло. И по итогу он поплатился за доверие того, кто его так легко предал отдав в руки карательного отряда. «Я никогда не прощу тебя, Скорпион!» — подумалось Куаю, пока перед его глазами не стали мелькать черные мушки. Вот они первые признаки обезвоживания. Воин лин куэй стянул с пояса флягу и сделал небольшой глоток, экономно прокатывая за зубами воду, смачивая каждый сантиметр рта. — Я по-хорошему тебя прошу вернуть мне дневник, женщина, — тихо пробурчал позади воин холода, мгновенно раздражаясь от назойливости мисс-всезнайки. Кажется, ей, всё же, удалось разобраться в шифре и перевести что-то самостоятельно — комментарии и хмыканье стали подозрительно частыми. — Ага. Дочитаю и верну. Здесь есть несколько неточностей, но это и не удивительно, ведь когда Саб-Зиро отравился, то не очень-то у него выходило записывать предупреждения о Ямах Плоти. Он тогда бросил меня одну в таверне, и если бы я не пошла за ним, то случилась бы большая беда. Вы родственники, да? Да как ей только удавалось столь нахально разговаривать с ним? Куай пропустил глубокий вдох: — Тебе не обязательно знать об этом, — глухо отозвался он, нервно помимо воли проверяя свои наручи, которые подозрительно резко стали впиваться в натренированные запястья до кровавых ссадин. Доспех будто хотел жить своей собственной жизнью в этой проклятущей степи. Как бы криомант не пытался ослабить застёжки, они не желали ослабевать ни на миг. Снова неимоверно захотелось пить. Жажда опалила горло, взрываясь сухостью на языке и жаром в ноздрях, слюна стала вязкой и горчила. Тундра снова снял с пояса флягу и сделал пару жадных глотков, истекая пОтом, заливавшим уже не только его руки, тело, но даже глаза. Никогда в жизни Куай Лиенг не потел так обильно без веской причины, воздух Внешнего мира залезал в легкие, раздражал носовые пазухи и, казалось, высасывал из тела всю влагу, отдаваясь в икрах первыми предвестниками судорог от слишком сильной потери соли. Фей Мей внезапно обернулась, когда воин лин куэй по какой-то непонятной для неё причине стал натужно сипеть и задыхаться, словно у него начался внезапный приступ астмы. Он отвернулся, пытаясь втянуть в грудь как можно больше воздуха, но вместо этого выходили холостые попытки машинально управлять своими лёгкими, и он ударил себя с силой в область грудной клетки, отчаянно норовя сделать вдох. Одного удара ему показалось мало и он нанёс себе ещё несколько перед тем, как осесть на колени, теряя всякую ориентацию в пространстве. — Тундра! — девушка без лишних раздумий бросилась к нему, подхватила под плечо, давая возможность опереться на себя, а после с тревогой всмотрелась во внезапно побледневшее лицо адепта Лин Куэй. — Всё…в порядке, — просипел он, стараясь безуспешно сделать вдох, пока в голове не раздался неприятный щелчок между ушей, словно кто-то очень сильный отвесил ему подзатыльник. Он противился этому тошнотворному состоянию накатившей на всё тело слабости, снова взяв в руки флягу, но постеснялся открывать своё лицо вынужденной спутнице, избегая её вездесущего любопытства. Правила клана одинаково важно соблюдать даже в таких непредвиденных ситуациях — он не может раскрыть лицо «цели», за которую он уже взял плату в виде пропуска через портал в чужой мир. — Да какой же это порядок?! — хмурилась пичужка, утешительно поглаживая воина по спине тонкими невесомыми пальчиками. — Ты болен. Кажется, ты не был готов к путешествиям сюда. Ох! Да ты же горишь! Тундре показалось, что он вот-вот умрёт, что смерть уже схватила его за горло цепкими костлявыми пальцами и с наслаждением сжимала в своих тисках. Он в безумном припадке сорвал с себя маску скрюченными от приступов гипоксии пальцами, захрипел не своим голосом, бледнея и синея. Узнай брат о таком проступке — двадцать палок было бы ему обеспечено. «Брат… Что бы сделал брат?» — мелькало в запуганном подобной нелепой кончиной мозгу молодого криоманта. Умереть вот так? Здесь? Какой же он жалкий!!! Откинув вечно заслонявшую лицо преграду прочь, в голове загудело, будто кто-то утаскивал тело на океаническую глубину, туда, где под толщами воды танцевали хищные морские обитатели. В ушах раскатисто хрустнуло, и Куай, увлекаемый тяжестью своего веса, стал оседать на бок медленно теряя сознание. Воздух выжигал из него последние силы, наручи стали не в сравнение тяжелы, будто не ему только что было отдано столько магической силы для использования криомантии. Фей Мей, не успевая перехватить спутника поудобнее, нелепо рухнула вместе с ним в траву, больно вписавшись в грубую землю обеими коленками. Ойкнув, она, тем не менее, не растерялась, а моментально прижалась к груди мастера холода, вслушиваясь в тревожно забившееся сердце, которое выдавало такую жуткую чечетку, что норовило вот-вот вырваться из груди. Прощупав пульс, Мей не без труда перевернула воина на спину, всматриваясь в, теперь уже, ничем не скрываемое лицо. Поразившись тонкости черт молодого воина холода, девушка провела пальцами по его жесткой щеке, словно пыталась понять реагирует ли мужчина на прикосновение или нет. Реакции не последовало, а кожа на подбородке воина стала слущиваться, будто он был не человеком, а ящерицей или змеем, что сбрасывали лишнее перед линькой. — Это плохо! Это оооочень плохо, — защебетала Мей, нащупывая спасительную флягу на бедре своего спутника. Устроив голову Тундры у себя на коленях, девушка, осторожно наклонила её вперед придерживая под затылок, мягко поднесла к обескровленным губам горлышко, из которого тонкой струйкой потекла вода. Криомант сделал глотательное движение, но после застонал, то ли от головной боли, то ли от того, как нестерпимо жарко ему было под двумя слоями формы. Вся она была мокрой, да и пахла сугубо по мужски, что заставило девушку скривить носик в брезгливой гримасе. Но после Фей Мей, не долго думая, рваными движениями резко распахнула его грудь, давая коже больше доступа к кислороду, полила сверху водой, и увидела то, что боялась увидеть больше всего — застывшую в наросшей фиброзной ткани ожоговых шрамов печать Храма Лин Куэй. Выжженная уродливой отметиной слева на груди ближе к ключице, она будто показывала незначительность жизни её обладателя. Он марионетка, удобный инструмент не более. Фей Мей с сожалением всмотрелась в приятные мягкие черты молодого криоманта, поглаживая его по волосам. Такая же, какая была у предыдущего воина, с которым их связывало не одно приключение на этих жутких пустынных землях. Саб-Зиро… — Нет, ты не умрешь здесь так просто! Я не позволю! — кричала она, озираясь по сторонам. На её счастье ни преследователей ни погони, ни степных кочевников, что обязательно воспользовались бы случаем затащить чудесную парочку на невольничий рынок. Ветер донёс до обоняния запах пресной воды, тины, рыбьей чешуи. До реки было совсем не далеко, а солнце палило так ярко, что хотелось выть от бессилия! И, тем не менее, эденийской женщине подобное испытание было не настолько невыносимо, как пришлому из мира людей послушнику храма убийц. Дотащить такую громадину до воды было очень тяжело, однако, находчивая Фей Мей придумала как сделать это так, чтобы облегчить себе труд. Верхняя часть формы криоманта послужила ей подобием волокуши, куда она не без труда переложила Тундру свалив его вперекатку на бок, попутно задыхаясь от жары и приложенных для этого усилий. Несколько часов девушка отчаянно тащила его к пологому песчаному берегу, периодически подбегая и давая испить немного воды, чтобы вернуть влагу в тело криоманта хотя бы отчасти. Извозившись в грязи, расцарапав себе руки и ноги, наконец, ей удалось дотащить мужчину до берега, где она совершенно обессилев, упала рядом с ним, едва не плача от отчаяния остаться одной посреди открытой местности в компании с мертвым телом. Едва переведя дух, Мей с ожесточением дернула воина за руку, внезапно заметив, что и до того бледная кожа мужчины вокруг запястий внезапно пошла тёмными трупными пятнами, разливавшимися опасной синевой по венам. С каким-то особым остервенением, почти ломая ногти о тугие застёжки, смелая пичужка сорвала проклятые артефакты с рук воина лин куэй, и, как только они были небрежно отброшены в сторону, Куай внезапно сделал резкий судорожный вдох. Он закашлялся, болезненно застонал, отмахиваясь в бреду от видений, что окружали его, а после, подгребая руками по вязкому песку и вытягиваясь на них вперёд, пополз к кромке блестящей воды. Несмотря на грязь и зеленую вязкую прибрежную тину, криомант отчаянно погрузил в речную проточную воду лицо. Куай принялся жадно пить, возвращая себе силы, приходя в себя после сильнейшего теплового удара, а после, несмотря на свою форму, он и вовсе полностью залез в реку, забывая об опасностях, которые могли бы его там подстерегать. — Новичок, да ты же совершенно не готов к таким прогулкам. Кто тебя сюда только направил? Это твоё снаряжение чуть не лишило тебя жизни. Посмотри на свои руки, вояка, — слабым движением безвольной натруженной от перетаскивания тяжести чужого тела лапкой, махнула Фей Мей. Куай Лиенг щедро умыл лицо, окатил себя водой по плечам и ключицам и только тогда замер, разглядывая отвратительные следы на своих руках. Если бы он не знал, что наручи были магические, то никогда бы не поверил, что на здоровом теле могут образоваться мертвенные струпья, но чем чаще он опускал руки в воду, тем заметнее кожа оживала, оставляя только уродливую белую корку. И, всё же, признавать правоту нахальной пигалицы очень не хотелось, но стоило отдать ей должное — она спасла его жизнь не раздумывая. Испугалась за себя и своё положение? Если уж она была таким завсегдатаем этого мира как говорила, то что её обязывало помогать ему? — Фей Мей, — обратился он впервые к ней по имени, — я благодарю тебя за то, что ты помогла мне. Теперь я твой должник, — воин учтиво поклонился ей. — Это верно. И в оплату я хочу знать твою историю, твоё настоящее имя и почему ты ничего не знаешь о мире, в котором уже несколько раз чуть не погиб. Как твой напарник я имею на это право, — уперла она руки в бока, как наставница. — И хватит плескаться! А то какой-нибудь кровососущий питоно-крокодилопод утащит тебя на радость своим детёнышам. — Это не очень честная сделка, женщина, — поморщился воин, медленно выходя из воды наподобие греческому богу. Мей не могла не отметить насколько красивым был её спутник — теперь ничто не мешало разглядывать его лицо и тело, что сильно смутило послушника храма Лин Куэй. Женщина разглядывала его и он не сразу понял почему. А когда увидел что верх его формы распахнут, а завязки верхнего и нижнего ханьфу развязаны, то поспешил скрыть свои шрамы и печать храма. Но, насколько он успел это осознать, делать это было уже слишком поздно. — Не стоит смущаться, Тундра, я уже там всё рассмотрела. И без лишних сомнений у меня укрепилось мнение что ты Лин Куэй. Не переживай — Саб-Зиро тоже не сразу признался в том, куда он попал с его силой. Ты, небось, мало что знаешь о своих родственниках? Неужели ты младший в семье? Куай Лиенг замер, снял с себя верх формы, выкрутил его, избавляясь от лишней влаги, стараясь снова игнорировать сыпавшиеся вопросы из женского рта. — Нам лучше переждать жару здесь и двинуться в путь ночью, — Фей Мей имела странную привычку менять тему разговора, словно ребенок, который быстро терял интерес ко взрослым, которые его всячески игнорировали. — Правда, есть опасность, что нас могут подстеречь кочевники, так что спать лучше по очереди. Да и возле реки будет куда прохладнее. Она подошла к реке с невозмутимым видом и принялась оттирать свою одежду от грязи, потом так же с облегчение умыла лицо и, хитро подглядывая за воином, наблюдала за тем, как он искал в острой осоке сброшенную небрежно маску. — Сдалась она тебе. Здесь в пути никто такое не носит, кроме кочевников, что по привычке закрывают свои лица, чтобы жертвы их не запомнили. Ты же не разбойник какой, — девушка уселась на большой камень и принялась расчёсывать свои волосы гребнем. — Меня проинструктировали на этот счёт, — сухо отозвался криомант, с наслаждением надевая на себя чуть сырую форму. — Где мои наручи, женщина? Фей обиженно махнула сплетенной за спиной косичкой, хмыкнув: — Я их закопала. Нечего всякую дрянь носить! Ты хотя бы предупредил Саб-Зиро, что собираешься воровать его вещи, он хотя бы защитное заклинание с них снял, — ворчливо рассуждала она, всматриваясь в то, как мелкие рыбки таились между темных корней камыша и тины. Защитное заклинание? Он не ослышался? Откуда она столько знала о его доспехе, о Саб-Зиро, о дневнике и прочих вещах? — Как ты узнала о защитном заклинании? — он подошёл к ней и жестко схватил за запястье своей сильной мужской лапищей. — Пусти! Что за привычка сразу угрожать? Ты же видишь, что я тебе не враг, что не собираюсь тебя подставлять или помогать твоей беспечности сделать своё дело. Я узнала узоры — такие доспехи носил Саб-Зиро, когда мы в последний раз встречались с ним. Какое-то время мы …были друзьями. Я была его проводником, — печально сказала она, заставив Куай Лиенга пожалеть о содеянном. Он осторожно отпустил тонкое запястье, настраиваясь слушать продолжение истории. Но Фей Мей и здесь его уела, наконец-то замолчав. — Чего ты теперь на меня так смотришь? — с фальшивым удивлением вопросила она, хлопая густыми ресницами. — Жду. — Ответил криомант. — Чего ждёшь? — Боги, да за что ж вы меня так покарали?! — воин холода круто развернулся на пятках, грозно уходя прочь под дивный бархатистый смех девушки. Когда одно из солнце наконец-то закатилось за горизонт, разбрасывая вокруг себя алые лучи, второе даже и не думало следовать за своим страшим братом. Фей Мей, накрывшая на время голову частью своего легкого шелкового ханьфу, почти дремала. Тундра же плёл из камышовых листьев широкополую шляпу, находясь в полном сосредоточении над своей непростой работой. — Ого. А ты мастер на все руки, — тихо отозвалась спутница, наблюдая за ловкостью мозолистых пальцев воина. Тот, естественно ей ничего не ответил, продолжая упорно сплетать листья вокруг тонких прутьев. — Вот именно такое поведение и подвело Саб-Зиро, когда мы попали в город. По здешним обычаям женщины и мужчины из знатных семей равны в правах. А в королевский семьях и того пуще — власть передается только по женской линии. Так что неудивительно, что Императрица Синдел была убита сразу после того, как великий король Джеррод был побеждён мятежным генералом Шао. Император не думал делить власть со своей женой. Кстати, не первой. Ты, к примеру знал, что у Шао Кана в каждом присоединённом мире есть жена? И что у них есть целый праздник «Сливовых цветов», куда собираются все его жены из всех провинций чтобы воздать почести мужу, что не может их посещать? Куай Лиенг замер, потом недоуменно уставился на Фей Мей. — Откуда только сплетни берутся? — язвительно произнёс он, заканчивая свою нехитрую работу со шляпой. — Как откуда? От служанок! Когда Саб-Зиро пошёл в разведку по своим делам, я временно нанялась во дворец, чтобы узнать все слухи. И узнала я куда больше, чем трёхдневное безвылазное сидение отморозка на окне с риском для жизни. Так вот, когда я мельком увидела будущую наследницу Эдении, то не могла понять, как это она не подняла мятеж раньше? Почему так глупо следует за своим ненормальным отцом? Конечно, она всего-то старше меня на пару тысяч лет, но, помилуйте, это же даже по местным меркам просто непростительно так глупо распоряжаться своим наследием! — возмущалась и дула губки Фей, пока Тундра чуть дара речи не лишился, сидя и смотря на свою спутницу с открытым ртом. — Прости, что? — не веря уставился он на неё. — Мне двенадцать тысяч лет, Тундра, это так. Вот почему мне было так смешно видеть, как кто-то без моей помощи решил проникнуть через Призрачные врата портала, да ещё и без необходимых устройств и приборов. Видимо твой наставник и братья просчитались в этот раз, — глумливо под его ничего не понимающий взгляд говорила она. — У меня только один брат, — возразил криомант, после прикусив себя за кончик языка. Проговорился, как пить дать. — Странно, Саб-Зиро говорил, что у него было три брата. Первый погиб в восстании за королеву Синдел, второй вроде как пропал без вести, остался только он и его младший брат, но того звали не Тундра, а Буран. Я что-то пропустила в этой жизни? — теперь была её очередь удивляться и недоуменно пялиться на криоманта. — Да, всего-навсего сто лет. Хотя я не берусь судить, но брат у меня один — это факт, — он внезапно встал со своего места и подошёл к девушке, мягко надев на её голову шляпу из камыша. — Кто ты на самом деле, Фей Мей? — Эденийская принцесса династии Южной звезды. И тебе следовало бы обращаться ко мне «ваше высочество», но ты мне и так не поверишь. Когда в этих землях началось восстание одно за другим, мой отец спрятал меня с разрешения бога Грома, как и других беженцев. Нас таких было очень много, но согласно некоторым законам наших миров, нации, проигравшие Смертельную битву, отходят в качестве имущества в полное пользование сумасшедшего императора Шао Кана. Мой отец был кузеном Джеррода, так что нашей династии пришлось выбирать между честью погибнуть в репрессиях, но зато с молитвами за родные места, либо приживаться и приспосабливаться. Так как Шао был не в курсе всех придворных перипетий, меня удалось спрятать, а вот других дворян заставили принять сторону императора. Так что я была выращена совсем в других условиях, повидала я немало закатов и рассветов чужих жизней, но меня прятали, лишали общения, лишали возможности находиться на родине, пряча мой дар. Я не могу быть здесь долго потому, что меня могут узнать, найти по запаху — от меня давно уже не пахнет как от внешнемирской женщины. Но это пройдёт как только мы поедим местную пищу. И раз уж ты говоришь, что у тебя только один брат, то …как его имя? Куай Лиенг нахмурился, отступил от загадочной девушки на шаг: нет, она давно не была так юна как выглядела, она прожила столько человеческих жизней, что могла бы сойти за живого демона воплоти. Такого же демона как Томаш, которого родные сожгли ради жертвоприношения. Почему она была с ним так открыта и откровенна? Держала какие-то способности помимо тех что были? — Би-Хан, — тихо ответил Тундра, не веря, что так легко поддался женской откровенности. — Я здесь из-за него. Мне нужны огнецветы, иначе он умрёт. — Огнецветы? — Фей Мей была очень удивлена, ведь этот цветок рос только по сезону, а сейчас был далеко не он. — Но огнецветы вырастают в конце лета, перед первым падением осенних листьев. Это брат вынудил тебя сюда свалиться? — тревожно допрашивала Мей своего необычного молодого спутника. — Н-нет, то есть… Я не обязан отвечать тебе. Это дела Лин Куэй! — отрезал криомант, направляясь в сторону тропинки уводящей от озера прочь. — Постой, Тундра. Огнецветы нужны только тем, кто потерял свои способности. Ты же не хочешь сказать, что твой брат лишился силы? — она не отставала от него, придерижвая по пути широкополую шляпу пальцами. — Он присмерти. Если я не достану огнецветы, то мой брат умрёт. Но… — до него вдруг дошло. Гидро не просто так отговаривал его принести цветы, не просто так запрещал посещать колуна и ввязываться во всю эту историю. Он не отговаривал, а подталкивал его к этой мысли всё это время, это могло означать только одно — его отослали, чтобы он не увидел смерть брата, а может быть, чтобы Би-Хан больше не переживал за него и смог вступиться за себя перед Грандмастером и Советом старейшин! — Тебя спрятали так же как когда-то меня. И на твою удачу, кто-то знал, что портал открывается только в моей комнате. Как имя того, кто тебя сюда направил? — Мой мастер направил меня сюда, мастер Гидро… — совсем едва уловимо пробормотал Куай. — Ученик Саб-Зиро? Вот это номер! Так значит, Эрик… — Откуда ты знаешь его имя?! Она смотрела в голубые глаза Куай Лиенга и думала о том, что он совершенно не был в курсе ветки череды своих мастеров. Ху Шань был третьим Саб-Зиро, тем, кто унаследовал драконью кровь, тем, кто смог за долгие скитания своих предков сохранить большую часть своих способностей. Эрик Бьёрнсен был совсем маленьким мальчиком, когда пошел в ученики к этому грозному воину, к тому же Шуан Лонг, сын Ху Шаня, обладал куда более посредственными способностями из-за неумения контролировать свой гнев. У третьего Саб-Зиро в живых остался только младший брат Буран — Сю Юй, который тоже пропал, когда власть в Лин Куэй перешла в руки нового главы. Фей Мей за сто лет не раз путешествовала с третьим, слушала его истории и рассказы о семье, когда воин немного перебирал со спиртным. Здесь он был дома, а там, в чужом мире он был обязан использовать свою силу не по назначению, так как за проникновением магии в мир людей неусыпно следил защитник Земного царства. Тундра не знал об этом, не мог знать, так как его кровь была смешана с земной. Он не имел иммунитета перед атмосферой внешнего мира, чем можно было бы объяснить спазмы его легких, не знал куда двигаться, и всё, что у него было с собой только дневник его предка. — Ты носишь наручи своего предка и даже не знаешь о защитных заклинаниях, но раз ты не умер, значит в тебе течёт кровь Ху Шаня. Так звали твоего деда. Он часто рассказывал об учениках, сыновьях, клане, жаловался на то, что вы потеряете свою силу, так как есть риски что молодёжь слишком уж распутна и не привязана к линиям рода. В последнюю миссию он со мной больше не разговаривал и не откровенничал — ему было около шестидесяти лет, и когда он вернулся из храма Огня, то доспехов ваших предков на нём уже не было. Я поняла кто ты такой сразу, как только увидела тебя в них. Значит ваш дед был прав и вы действительно растеряли все знания, — она поравнялась с ним в шаге и нарочно впихнула в его руки пролистанный ею дневник. — Это всё, что от него осталось. Его записи. Мне жаль, но ты здесь умрёшь. Она направилась быстрым шагом вверх к тропе, и её фигура начинала чернеть и размываться в лучах закатывающегося за горизонт второго солнца. Куай Лиенг был растерян, не знал что сказать, после того, как какая-то незнакомка просто взяла и вылила на него поток правды, к которой он был не готов. Би-Хан никогда не рассказывал ему историю их рода, да и с отцом у них не было контакта. Сам он был слишком мал чтобы помнить отца — тот погиб, израсходовав на пятом уровне перехода все свои силы. Он замерз изнутри и его окоченевшее покрытое изморозью тело нашли в его комнате в северной башне. Тогда оставался вопрос зачем мастер Гидро вынудил его отправиться сюда? Прятал. До целого сезона? — Мей, сколько длится на земное исчисление сезон? — его голос был мягче, он пытался быть вежливым и терпеливым, хотя выходило это с трудом. Она его уела, высмеяла и просто дожидалась удобного момента, когда он сам будет задавать вопросы. — Три земных года. Видимо твой наставник не сильно верит в то, что у вас там что-то наладится. Учитывая, что сезон огнецветов будет через полтора сезона, то четыре с половиной. Считай что тебя сослали сюда по обмену, чтобы ты научился жить как внешнемирец, которым был ваш предок. Не переживай, я попробую вернуть тебя домой раньше, но для начала, мы должны добрать до Сундо. Это очень далеко. Если тебе так нужны огнецветы, то их можно выкрасть в оранжерее императорских лекарей. Если ты готов к таким путешествиям, то я готова составить тебе компанию и обучить тебя всему что необходимо. Вот только при одном условии, — она угрожающе выставила указательный палец перед лицом воина холода. — Не смей меня бросать как делали порой твои родственнички! Я не такая уж и слабая женщина! Как-то же прожила двенадцать тысяч лет? И второе правило — не влюбляйся в местных женщин, они очень легко ради забавы сотрут твою жизнь в порошок. — Со вторым ты можешь быть спокойна, я как-то прожил без женщин всё это время, — залихватски ответил он, пока не осознал, что только что признался в том, что ни разу не имел с ними дела во всех смыслах. — С первым не обещаю — если будет слишком опасно, то я не буду рисковать порталом. — Всё с тобой ясно, — тихо засмеялась Фей Мей, веселой птичкой идя вприпрыжку. — Наш Тундра, оказывается, милый злючка и девственник. Это мне придётся приглядывать за тобой, а не наоборот!