Я больше не испытываю к тебе отвращения, я испытываю любовь.

Рука Ларри постепенно заживала, и он не мог дождаться, когда снимет гипс и перестанет сидеть дома. К нему каждый день приходил Тревис, чтобы дать домашнее задание. Джонсон подшучивал, что помнит про обещание его наказать, ведь эти засосы увидела мать и сделала допрос сыну, но блондина это не пугало. Он любит этого патлатого металиста и будет любить, несмотря ни на что. Фелпс боготворил тот вечер, потому что теперь он счастлив, ведь может быть с любимым человеком рядом, целоваться с ним, обнимать или просто сидеть вместе на кровати, держась за руки. Не было теперь этих страданий по поводу невзаимности. Всё теперь взаимно, и так будет всегда, как думал Тревис. Через две недели рука зажила, и гипс Ларри сняли. Какую же он почувствовал свободу, когда освободился из оков обычного гипса. Он хотел быстрее увидеть Тревиса, ведь два дня они не виделись. Патлатый с нетерпением набирал номер любимого. - Алло? - послышалось из телефона. - Доброе утро, ты как? - спросил Джонсон. - Только что встал. А ты? - зевая, ответил Фелпс. - Я оковы снял. - Какие ещё оковы? Ларри, у тебя бред? Говорил же не курить эти сигареты чёрт знает какого производства! - Да гипс я снял. Уже и красиво сказать нельзя, ничего не понимаешь, - цокнул языком Джонсон. - Так бы сразу. А что ты хотел? - На ночёвку придёшь? - с улыбкой проговорил Ларри. - Надеюсь, это не то, о чём я думаю? - Незнаю, о чём ты там думаешь, я хотел посмотреть с тобой фильм. - Фильм? Ну, тогда я приду. - Замечательно, жду тебя в семь часов. День пролетел с неимоверной скоростью, но Тревис уже успел истомиться в ожидании заветного вечера. Он хотел быстрее увидеть своего любимого металиста, наблюдать за его улыбкой, выслушивать уже надоевшие шутки про зубы, обнимать его и, как всегда, смотреть на эти затягивающие в омут наслаждения глаза, которыми, казалось, он никогда не налюбуется. Весь в предвкушении, он дождался вечера и направился прямиком к аппартаментам. Лиза открыла дверь, но тут же подоспел патлатый. - Это ко мне, мам. Тревис на ночёвку пришёл. - Здравствуйте, - сказал Фелпс, чувствуя какую-то неловкость. - Здравствуй, Тревис, - с вечной улыбкой ответила Лиза, - Только прошу ведите себя потише, я сейчас домою посуду и собираюсь смотреть сериал. В квартире была уже новогодняя атмосфера, потому что до рождества остались считанные дни. Всё убрано начисто, полы блестят, на стене красуются гирлянды и мишура, а на двери весит новогодний венок. - Да, конечно, мам. Тише воды, ниже травы, - Ларри потащил блондина в комнату, закрыв впервые дверь на щеколду. Опять та же дурманящая разум обстановка, нравившаяся Фелпсу чуть ли не до потери сознания. Этот едкий запах краски, смешанный с запахом сигарет, это то, чего ждал Тревис весь день. И эта манящая темнота, освещённая лишь одной гирляндой. Металист обнял талию своего любимого, поцеловав его в губы. Потом он шлёпнул одной рукой его по ягодицам. - Это за засосы. Меня мама добытывала, с кем я встречаюсь, - объяснил Ларри, хотя он мог сделать это и без причины, просто для удовольствия. - Ларри! - покраснел Фелпс, пытаясь убрать руку патлатого со своей задницы, - Я тебе не омега! - Судя по росту и силе ты-то как раз и омега, - Джонсон пытался заткнуть парня поцелуем, что у него получилось, - Тем более, я же вижу, что тебе нравится это. А Ларри знает, что хочет Тревис и что ему нравится. Знает, как это не было странно, ведь они встречаются только две недели. Они уже переместились на кровать и целуются, причём патлатый пускает руку под футболку, а Фелпс пытается её убрать, хоть ему это безумно приятно. Ему не слишком удобно целоваться, когда за стеной Лиза, хотя ждёт продолжение. Полежав ещё с полчаса в обнимку и говоря, как встретят Новый год, голубки вспомнили про фильм. Джонсон достал свой ноутбук и стал выбирать. Обоим было неважно, что смотреть, просто хотелось провести время вместе. Остановившись на новогодней комедии, они удобно расположились на кровати и начали просмотр. - Завтра девятые классы устраивают тусовку в клубе, ты придёшь? - спросил Ларри, держа руку Тревиса. - Если честно, то желания нет. Иди без меня. - Ты серьёзно? Там народу куча будет, а значит, и алкоголя. Да брось, мы весело проведём время! - патлатый не желал идти без Фелпса. - Вот именно, много народу. Я ненавижу многолюдные места. Вся эта прослойка, пахнущая потом, алкоголем, сигаретами в перемешку с духами и одеколоном. Фу! Да я лучше останусь в твоей комнате дышать этой краской, - отрезал Тревис. - Можешь остаться, я вечером приду пьяный, - намекнул Джонсон, улыбнувшись. - Окей, только ты пассив! - расхохотался блондин вместо очередного возмущения. - Эй, мы так не договаривались, - Ларри начал шекотать Фелпса, из-за чего оба начали ржать, как кони, но, вспомнив, что не одни дома, заткнулись, тихо смеясь. На удивление, парочка вырубилась довольно рано, досмотрев фильм. В порыве возбуждения Тревису нравился запах краски и сигарет, но теперь этот оригинальный "парфюмерный аромат" не давал нормально дышать, спасала только старая вентиляция, через которую еле-еле устранялся запашок. Теперь он пожалел, что Джонсон живёт в подвале, ведь там нет окон. Чтобы хоть как-то отдышаться, блондин пошёл на кухню, где воздух был нормальный. Он налил стакан воды и чуть ли не залпом опустошил его. Собираясь идти обратно, Тревис наткнулся на Лизу, которая шла на кухню. - Вы уже спать легли? - спросила женщина. - Ну, да, - с неловкостью в голосе ответил Фелпс, почесывая затылок. - Прошу, не делай так больше. У Ларри нежная кожа, засосы могут нанести вред. Это намного опаснее, чем вы думаете, - спокойно сказала она и как ни в чём не бывало налила себе стакан воды. Тревис же встал как вкопанный, офигевая от происходящего. Как эта женщина узнала, что именно он причина багровых следов на шее и ключицах Джонсона? Она всевидящая, что-ли? Тут он понял, почему она была уверена: Фелпс был в майке Ларри, и мало того видны его засосы. Он со стыдом пошёл в комнату к патлатому, не ответив ничего. Металист уже сам проснулся, не найдя своего любимого в постели. - Ты куда ходил? - сонно спросил он, прижимая Тревиса к себе. - Твоя мать теперь знает, что мы встречаемся. Это твоя идея! Зачем засосы начал ставить? - ругался на него Фелпс. - Это ты свой пылесос включаешь, я еле терплю, прикасаться аж больно, - угомонил его Ларри, - К тому же, моя мама ничего против ЛГБТ никогда не имела. Она всегда говорит, что принимает меня таким, каким я есть. - Она, наверное, имела ввиду твой нездоровый образ жизни. - Она имела ввиду любое, даже мою ориентацию, - заключил Джонсон, всё ещё обнимая Фелпса. Они опять легли спать, и Тревис прижался всем телом к Ларри. Аромат одеколона расслаблял, заставляя забыть о том едком запахе масляных красок. Блондин встал довольно рано, но желание вылазить из теплого одеяла и оторваться от обниманий Джонсона было равно нулю. Ну и бодрствовать одному тоже не хотелось. Дыхание патлатого щекотило шею, и Фелпс повернулся к нему, поцеловав в губы. Ларри продолжал спать богатырским сном, посапывая. Но Тревис знал, что может его разбудить одним способом. Он оседлал шатена и приблизился к шее, долго оставляя засос на ней. После третьей такой процедуры Джонсон пробудился, хватаясь за шею. - Ты уже с утра пылесос включаешь? - повернулся уже на спину он, хватая блондина за ягодицы, - У меня ещё те не прошли. - Отпусти, - весь красный вскомандовал Фелпс. - Не хочу, - улыбнулся металист, садясь и притягивая Тревиса, - Ты пойдёшь всё-таки в клуб? - Я же сказал, что нет, - ответил блондин, пытаясь слезть с Ларри, но тот не отпускал. - Не надо было лезть, теперь сиди, - говорил Джонсон, целуя губы любимого. Фелпс понял осознание своей ошибки будить этого пошляка. Но теперь придётся сидеть, играя роль омежки. Или он и есть омега, Тревис так и не понял. В любом случае, ему это и нравилось, и одновременно бесило. - Так почему тебе не хочется идти туда? - вопросительно поднял бровь Ларри, гладя талию блондина. - Я же вчера сказал, не заставляй меня повторять. - А если я заставлю тебя сделать кое-что другое? - патлатый усмехнулся и приблизился к губам парня. - И что же? - шепнул Фелпс своему партнёру, желая ответить на будущий поцелуй. - Например, одеть розовый фартучек и пойти пожарить мне оладьи, - всё также со страстью говорил Джонсон, улыбаясь и еле сдерживая смех. - Ларри, блять! Такой момент испортил! - Тревис слез с заливающегося смехом металиста и, надув щёки, сел на край кровати со скрещёными руками. - Да ладно тебе, я же шучу, - шатен обнял Фелпса за плечи, - Чтож, придётся идти без тебя. Салл тоже не хотел идти, Тодд занят. - Надеюсь, ты не напьешься в хламину, что будешь приставать к парням? - усмехнулся Тревис с ноткой недовольства. - Я вообще не планирую напиваться. - Ну-ну. Наши влюбленные пошли на кухню, чтобы приготовить завтрак. Но на столе уже лежали аппетитные блинчики с банкой шоколадной пасты и также записка, которая гласила ниже написанное: "Ларрижоночек, я у подруги, вернусь к обеду. Завтрак готов. Не забудьте убрать со стола, пожалуйста. Целую! Мама" - Значит, фартучек никто надевать не будет, - пошутил блондин. Голубки позавтракали, и Тревису пришлось пойти домой, хоть и жутко не хотелось уходить из любовного гнездышка в этот тленный и такой нагнетающий на него тоску дом. Опять видеть недовольный взгляд отца, терпеть его побои, сидеть в своей комнате под Новый год, когда бьют куранты, и плакать от одиночества. Всё это наводило такое ужасное, сжимающее всё внутри и не давая нормально дышать, чувство. Ларри уже помыл посуду и лежал на кровати, слушая музыку в наушниках. Так длилось до прихода Лизы. Она вошла в комнату сына, из-за чего последнему пришлось отключить песню, и села на кровать. - Ларри, почему ты сразу не сказал, что у тебя парень? - спокойно, без всякого гнева спросила женщина. Джонсон не удивился вопросу матери и ответил: - Сам незнаю, не хотел тебя огорчать. Ведь, как всегда говорил отец, я единственный сын и должен продолжить род Джонсонов. Но как оказалось, мне нравятся и парни. Ты наверное, расстроена? - он виновато опустил голову, но почувствовал, что мать коснулась его плеча. - Конечно я расстроена. Раньше мы всегда секретничали, а тут у тебя отношения, и ты ничего не рассказываешь. Я твоя мать и хочу, чтобы ты был счастлив. И не важно, с кем ты проведёшь свою жизнь и продолжишь ли род. В первую очередь, я беспокоюсь о твоём счастье. Я конечно, хотела бы поняньчить внуков, но больше я хочу видеть улыбку на твоём лице, - женщина улыбнулась и обняла сына, Ларри сделал также. - Ты самая лучшая, я обожаю тебя! - он чмокнул её в щёку. - Это ты у меня самый лучший, Ларрижоночек, - мать поцеловала сыночка в лоб, - Только вот знаешь, Тревис же сын священника. Его отец разве не запрещает сыну такие отношения? - Мам, это уже не я должен рассказывать, - ответил Ларри.