Без альф

      Когда Чонгук попросился пожить пару месяцев у своего кузена, он ещё не знал, что тот снимает двушку в центре не один, а со своим другом. Другом оказался блядски красивый омега, любящий выкуривать на балконе по пять сигарет в день, персиковый соджу и задротить в аниме.       А ещё во время их первой встречи Тэхён был в одних лишь боксерах, с подтёкшей подводкой под глазами и хриплым ото сна голосом. У младшего омеги тогда дыхание спёрло, щёки стремительно покраснели, а задница подозрительно намокла, показывая, насколько впечатлён её хозяин.       У Чонгука за его двадцать два года были отношения с альфами, но в тот момент он поймал свой первый краш на омегу. И, к его большому удивлению (и счастью), Чон не почувствовал себя так, будто это всё неправильно. Он, наоборот, подумал, что словил самый правильный краш в своей жизни.       Тэхён тогда осмотрел младшего омегу изучающим голодным взглядом, погладил пальцем по нижней губе и выдохнул низкое, пускающее возбуждённые мурашки по коже: «Сядешь мне на лицо, конфетка?». Чонгук тогда чуть душу богу не отдал. А его член как раз-таки отдал. Отдал честь, вставая по стойке смирно. - Что делаешь? – Чонгук вздрагивает от низкого баса под ухом и подбородка, уложенного на его плечо. Он тут уже три недели живёт, а всё никак не привыкнет к бесшумной походке и частому тактильному взаимодействию старшего. Кузен ушёл на работу ещё рано утром, так что они были дома лишь вдвоём. - Завтрак готовлю, - отвечает младший, податливо отклоняя голову чуть вправо, когда омега зарывается носом в его шею, лениво елозя им по коже и втягивая в себя сладковатый аромат. Чон закусывает губу, на короткое мгновение задерживая дыхание. Все эти дни их взаимодействия носили в себе флиртующе-намекающий характер, в большинстве своём с подачи старшего, ведь сам Гук был слишком робким и мог только орать в душе от восторга, когда Тэ пошло вылизывал мочку его уха и шлёпал по попе. Откровенно говоря, между ними витало сильное сексуальное напряжение. - И мне? - Конечно, - сразу же отвечает младший немного оскорблённым голосом. Ещё бы он объекту своих мокрых снов и агрессивных дрочек в душе завтраки не готовил. Надо полностью покорить сердце и желудок этого прекрасного омеги, прежде чем перейти на задницу и вручить свою. - Конфе-етка, - довольно мычит Ким, цепляя зубами серёжку в ухе брюнета и несильно оттягивая на себя. Целует благодарно в щеку и поворачивает младшего к себе, параллельно выключая плиту с готовым завтраком на ней. – Покормишь меня с рук?       Чонгук краснеет кончиками ушей, чувствуя, как усилились чужие феромоны, завлекая и притягивая к своему обладателю. Он кивает неуверенно, укладывая ладони на плечи старшего, несильно стискивая в пальцах тёмную ткань футболки. Тэхён хищно сверкает глазами, закусывая нижнюю губу. – А себя дашь съесть?       Гук давится воздухом, а Ким с довольной улыбочкой быстро чмокает его в соблазнительно приоткрытые губы. Огромные глаза младшего становятся ещё больше. - Я серьёзно, Гук-и, - вкрадчиво продолжает Ким, обхватывая ладонями крепкие бёдра оторопевшего омеги и шустро усаживая его на кухонную тумбу. Чонгук неосознанно разводит ноги в стороны, давая старшему удобно устроиться между ними и сжать большими ладонями свою уже потёкшую от возбуждения задницу. И никто не смеет Чонгука осуждать – Тэ настолько горяч, что под него даже альфа, наверное, согласился бы лечь. А Чон так тем более согласен. - Я потёк в тот же момент, как увидел твои круглые глазки, - утробно урчит омега, мокро вылизывая выпирающие из-под растянутого ворота футболки ключицы младшего и жадно сминая в ладонях округлые половинки, которые ему не дают покоя уже несколько дней подряд. Господи, Ким хочет держать их в своих руках всю свою жизнь.       Он, конечно и раньше интересовался парнями своего второго пола, но этот сладкий, хлопающий своими глазищами очаровашка, кажется, окончательно уничтожил его натуральность. Если с остальными омегами ему хотелось только потрахаться и не иметь больше никаких связей, то этого хочется оставить себе навсегда. Да, они мало знакомы, но есть в Чонгуке что-то такое, что так и кричит старшему "Твоё!". А Тэхён парень простой - если его чуйка и сердце единогласны, то он не смеет им перечить. - Я тоже, - смущённо выдыхает брюнет в медленно растягивающиеся в победную улыбку губы Кима. Чонгук скрещивает ноги на чужой пояснице, чувствуя, как усиливается возбуждение из-за их начинающих бушевать феромонов, и предвкушения от первого секса с омегой. В паху всё стягивает в горячий узел, а природная смазка начинает течь обильнее, снося крышу парню напротив.       Тэхён нетерпеливо запускает руку ему под пижамные штаны, собирает пальцами прозрачную пахучую смазку и, не отводя взгляда от тёмных очей напротив, облизывает их, блаженно прикрывая глаза и громко урча. Чон такой вкусный, старшему теперь хочется завтракать, обедать и ужинать лишь им. Он чувствует себя извращенцем, думая об этом, но даже так желание это сделать всё равно не уменьшается.       Чонгук с громким стоном притягивает его к себе за шею, врезаясь в пухлые губы старшего мокрым поцелуем. И стонет ещё громче, когда чувствует на них свой собственный вкус.       И вот, спустя три недели Чонгук действительно сел Тэхёну на лицо, еле удерживая себя на дрожащих коленках, упирающихся в кровать по бокам от синеволосой головы Кима, и едва ли не плача от удовольствия. То, что вытворял своим языком Тэхён, в прямом смысле могло унести на небеса. Его ещё никогда так не вылизывали. Мокро, жадно, буквально зарываясь лицом в его задницу и трахая языком так глубоко, как вообще возможно. Чонгук впервые на своей памяти кончил только от римминга, орошая симпатичную, довольную мордашку старшего своим семенем. Которое тот с превеликим удовольствием собрал пальцами и отправил себе в рот, подминая омегу под себя.       А потом Тэхён его взял. Да так, что у брюнета звёздочки перед глазами мерцали, и душа тело покинула. Омега грубо вбивался в податливое тело под собой, ненасытно впиваясь губами в приоткрытый от громких стонов рот Чонгука, трахая теперь не только снизу, но и сверху.       Чонгук, кладя руку на сердце, готов признаться в том, что это был лучший секс в его жизни. Адреналин и усиление ощущений добавляло ещё то, что они оба имеют одинаковый второй пол и такая связь, по сути, считалась не очень правильной в их мире. Тэхён так умело доминировал в постели, даром что омега. А ухаживал-то как после всего, обтирая разнеженное тело младшего мокрой тряпкой и заботливо клюя в макушку. А потом обнял крепко и долго зацеловывал сладкие губы кайфующего от происходящего брюнета.       А краш-то оказался взаимным.       И кузену теперь приходится спать с берушами в ушах, потому что у его друга и брата только начавшиеся отношения и бурная половая жизнь.       И издевательская, по отношению к нему, табличка на двери, гласящая «Без альф!».