Денежный эквивалент

      Комната Тодда была увешана яркими огоньками праздничной гирлянды. Кровать, окно, стол и даже стены — все это было в медленно затухающих друг за другом белых лампочках, что вновь вспыхивали как ни в чем не бывало.       На подоконнике в бело-серой мишуре стоял фонарь, откидывающий на потолок едва уловимые звездные фигуры от горящей внутри него свечи.       Возле кровати маленькая декоративная елка со светлыми иглами и золотыми шарами на них. Молочные банты на елочных игрушках окантованы золотистой нитью, разгружая общую картину.       Тодд любитель оформлять дом к праздникам. Будь то Новый год или же День благодарения. В такие моменты он напоминал дизайнера. Набрасывал примерный план, перелопачивая Интернет в поисках новых необычных решений, закупал необходимые материалы и с помощью лучшего друга украшал каждое помещение, не забывая даже про туалет.       От части Ларри по-белому завидовал, живя в общежитии. В детстве мама часто устраивала ему яркие праздники, покупая различные атрибуты, приуроченные к определенному дню, а также сладости и подарки, радуя маленького сына такими глупыми на первый взгляд вещами. Но подобное навсегда отпечаталось у него в памяти, грея теплыми воспоминаниями.       Сейчас он максимум может поставить крохотную елку на прикроватную тумбочку и глазеть в пустой потолок, засыпая бок о бок с соседом брюзгой. Тони ни за что и никогда не согласится жить ближайшие зимние месяцы в гирляндах и мишуре, предпочитая больше засиживаться за ноутбуком и очередным докладом. Его это все отвлекает.       Поэтому Ларри с радостью соглашался помогать Моррисону с его непростой любовью. Они оба высокие и за короткий срок управлялись быстро, постепенно погружаясь в новую сказку, созданную Тоддом. Уж он-то точно получит диплом архитектора, друг в этом не сомневался.       Скоро наступит декабрь, а это значит, что экзамены не за горами и пора бы постепенно начинать готовиться. Для него это было уже не важно, что не скажешь о сердобольном отличнике. Какой бы богатый мужчина не стоял за его спиной — он продолжит стараться, не покладая рук. Хотя вполне мог забить на все это дело и расслабиться в джакузи в обнимку со своим парнем.       Но вместо этого, они оба сидят в красиво украшенной комнате и зубрят материал по библиотечным книгам. Точнее только один из них. Ларри предпочел откинуться на пуфе и задуматься о чем-то своем, совершенно не волнуясь.       Одетый в темный свитер, подаренный Салом, стал похож на Тодда, который даже с боем не снимал свой любимый шерстяной атрибут одежды, нося его даже летом. Но зато в нем тепло. — И чего ты мне их отдал? Вкусные же, — Тодд доедал йогурт со вкусом клубники, параллельно перелистывая страницу истории архитектуры. — Раз они такие вкусные, чего их до сих пор не доел? — издает смешок, отвлекаясь от собственных мыслей. — Я по-твоему похож на любителя йогуртов? — облизывает ложку, кладя ту в пустую баночку. — Будем считать, что ты так извинился за четверку по проекту. — Мисс Кук просто старая, вредная тетка. Презентация была идеальна, — заверяет его, вспоминая недовольные зеленые болотца вместо глаз за толстенными линзами. — Я всю ночь ее делал, не спал. А она жаба та еще, на всех пацанов косо смотрит, — отмахивается от навязчивой картинки в голове в виде рассерженной тучной пятидесятилетней женщины. — Одну ночь? — щурится, недобро зыркая на друга. — А остальные с мужиком кувыркался? Мог бы и две ночи уделить лучшему другу, — обижено отворачивается, пододвигаясь ближе к столу. — Ничего я не кувыркался, — недовольно возражает, отводя взгляд. — И в последнее время не уверен, что когда-нибудь покувыркаюсь.       Тодд заинтересованно поворачивает голову, уловив нотки грусти. — Поссорились? — ненадолго отодвигает рабочий материал. — В том-то и прикол, что нет, — встречается со взглядом темных глаз. — Мне кажется он охладел ко мне.       Друг хмурится, обрабатывая полученную информацию. — Как это охладел? «Поматросил и бросил?» — делает неуверенное предположение. — Никто меня не матросил, еще раз говорю, — устало выдыхает, откладывая скучную книгу на пол. — На свиданки стал реже приглашать, да и целоваться больше особо не лезет, — облокачивается на руку, скучающе осматривая вывешенную лично им гирлянду на стене. — А мне вообще-то кушать хочется… — сползает по мебели ниже. — Да и кофе у него дома обалденный.       Тодд поправляет стильные линзы и ненадолго заводит глаза наверх, выдыхая. — Сколько вы уже вместе? — Месяца два, — складывает в уме примерный ответ, не помня, когда точно все началось. — Я удивлен, что он тебя вообще до сих пор приглашает, — думающе надувает губы, укладывая локоть на спинку стула. — Он тебя и ни разу голым не видел, мне его даже жалко. — Я сам что ли должен предлагать? — искренне удивляется. — Он речи о сексе не заводил. — А кто же еще, дурень? — посмеивается, чуть показав ряд зубов. — Ты же снизу, тебе решать, когда ему тебя валить.       Ларри замолкает, осаженный такими заявлениями. После услышанного немного краснеет и уводит неловкий взгляд в сторону. — Это тебе не девушка, чел, тут все намного сложнее, — улыбается, понимая его реакцию. — Мне казалось двум парням в паре легче… — совсем неуверенно бубнит под нос, скользя ниже и скрываясь за своими же ногами. — Ах ты, Господи, — кладет пальцы на лоб, прикрывая глаза. — Да пусть сам решает, мне без разницы, — весь краснющий закидывает ногу на ногу и скрещивает руки. — Пусть хоть завтра штаны с меня снимает, — пошел в защиту, не хотя разговаривать. — А ты, я посмотрю, простой как пять центов, — хмыкает, вставая с места. — Неужто думаешь, что так просто взять кого-то сзади? — Ну… — ненадолго задумывается, смотря вбок. — Наверное это больно. — А еще очень неприятно, когда партнер валенок. — Чего? — следит за другом, который вдруг полез в шкаф с зеркалом. — Ты уж определись, дурень я или валенок. — Ты мало того, что дурень и валенок, так еще и бестолковый, — в руках появляется увесистая коробка, кою владелец понес к кровати.       Уложив ее на край, принялся подзывать его к себе указательным пальцем, намекая сесть напротив.       Неуверенно встает и с шаркающим звуком доходит до постели. Усевшись поудобнее, уставился на друга, в глазах которого искрился хитрый огонек. Ох и не нравилось же ему это.       Коробка открывается и внутри оказывается множество футболок, что тут же отправились в сторону. А на дне лежало самое интересное. Только отсюда ему все то добро было не видно.       Тодд выудил со дна небольшую по размеру аптечку и открыл, взяв оттуда что-то круглое. Но, когда это нечто показалось ему во всей красе новогоднего освещения, он понял, что к чему. Ему показывали самую обычную клизму. — Ой не, — воротит нос, недоверчиво косясь на медицинский инструмент. — Ой да, — тянет уголки шире, забавляясь с реакции. — Пару раз перед началом и на часа два может хватит. — Каждый раз? — говорит с надеждой на отрицательный ответ. — Всю оставшуюся жизнь, — смеется, убирая на место. — Ты решил зайти с самого неприятного, чтобы отбить у меня желание? — недовольно скрещивает руки, мысленно представляя всю ту возню ради каких-то пятнадцати минут. — А оно у тебя разве было? — откладывает аптечку к футболкам. — Это не самое ужасное, — красноречиво опрокидывает коробку и из нее посыпались различные игрушки, которыми Ларри ни разу не пользовался, но много раз видел в сети. — Я вроде на курсы по ебле не записывался, — скептично смотрит на разноразмерные вибраторы и смущенно уводит взгляд. — Не волнуйся, практики не будет, — берет в руку небольшую овальную железную штуку с розовым стеклом на другом конце. — Но вот твой мужик вполне может устроить проверку, — вылавливает момент, в который на него обратили внимание. — Про смазку ты знаешь, а вот этим явно по назначению не пользовался, — железный инструмент выглядел не так устрашающе, как резиновая штука под ним. — Пробка? Она мне после двух часов понадобится? — усмехается, разбавив странную атмосферу комнаты. — Шути-шути, — улыбается шире. — Нужно будет носить перед процессом для растяжки. — Ой, а знаешь, — откидывается на руки назад, запрокидывая голову. — На хрен, я передумал, — плюхается спиной на одеяло, прокручивая в голове как это вообще все должно выглядеть. — Лучше отсосу ему.       Ненадолго настала тишина. Тодд свел брови к переносице, но все же пожал плечами и убрал свое добро обратно в коробку.       Через пару минут Ларри на живот упала темная пачка, слегка пугая. Дергается и поднимает голову, осматривая рисунок мяты на нем. — Пластинки, класть на язык, — засовывает руки в карманы брюк и усаживается обратно на стул, закидывая пятку на колено. — Но я бы на твоем месте для начала узнал свой рвотный порог.       Ларри какое-то время всматривается в «подарок» и не решается что-либо ответить, не ожидав такого. — Ну и проблемы, — вздыхает. — Ни сзади, ни спереди спокойно не подойти, — засовывает пластины в карман, чувствуя внутри странное бурление. — Можешь попробовать рукой, но я думаю он с этим и сам прекрасно справляется, — слабо улыбается. — Я же спрашивал тебя, сможешь ты или нет.       Ларри тут же бросает взгляд на пол и тянется к затылку, чтобы невзначай его почесать. — Смогу, — отвечает после долгого молчания. — Просто не все сразу, — собирается с мыслями и возвращает внимание на друга. — Что ты там говорил про рвотный порог?

***

      Ларри непривычно долго ждал приглашение на свидание. Будто все стало еще хуже в их странных отношениях.       Зато за это время он смог основательно подготовиться. Тодд поведал ему про лубрикант на водной основе, который поможет ему в непростом деле, а также на фруктовом льде узнал, что почти никаких рвотных позывов не испытывает. Единственное только, язык замерз после таких экспериментов.       Взяв наперевес рюкзак со всем необходимым, он сел в машину к Салу и, обыденно поцеловав в щеку принялся ждать окончание поездки.       В последнее время он особо не разговорчивый, словно ждал действий от него. Может, уже догадался, что Ларри к нему не за любовью пришел? Звучало бы правдиво, если бы не тот факт, что Сал продолжал возить его к себе, не получая ничего, кроме поцелуев. Дело было явно в другом.       В доме ничего не изменилось. Никаких украшений или намека на праздник, будто для этого человека не существовало ничего, кроме работы и небольшого отдыха с парнем. Почему-то от подобной картины становилось печально, особенно видя за большим гостиным окном горы снега. — Тебе не нравится Новый год? — решает зайти издалека, усаживаясь на барный стул, стоящий у кухонной тумбы. — С чего ты это взял? — посмеивается, доставая с верхних шкафов два винных бокала.       Сал носил рубашки даже зимой, выбирая серые цвета или черные, как сейчас. Хотя с другой стороны, он же всегда на машине, зачем ему теплая одежда? — У тебя даже елки не стоит, вот и спросил, — оборачивается, чтобы точно убедиться в своих словах. — Чушь, мне нравится Новый год, — ставит перед самым носом до блеска начищенную посуду. — Просто мне не с кем его встречать, а одному среди мишуры сидеть как-то глупо, — тепло улыбается, отходя в сторону. — Я спущусь за вином, не скучай.       Проходит чуть вперед и негромко произносит: — Эвелин, включи что-нибудь романтичное.       Колонка, стоящая на журнальном столике возле громадного телевизора, загорелась нежным фиолетовым оттенком. — Включаю что-нибудь романтичное, — произносит роботизированный голос и затухает, поставив чей-то плейлист на повтор. — Нудятина… — говорит шепотом, со вздохом наблюдая как в подвал спускается высокая фигура.       Недолго посидев в таком положении, слезает со стула и шустро подходит к дивану, на который при входе закинул рюкзак. Достает пластины и смазку, в попытках сообразить, куда можно впихнуть целый тюбик, незаметно оставив его при себе.       В голову ничего годного не приходило, и он решает достать только одну пластину из пачки, засовывая ту в задний карман.       Упорно старался придумать что-нибудь с лубрикантом, но было уже поздно. Шаги на лестнице заставили его положить «помощника» на место и присесть на диван, делая вид, что ничего не произошло. — Взял бы хоть с собой бокалы, — веселый тембр голоса успокаивал.       Ларри виновато улыбается и взглядом просит прощения за такую оплошность.       Рядом с ним садятся и ставят бокалы на журнальный столик, принявшись откупоривает бутылку.       Легкое волнение закололо пятки, и он откидывается назад, укладывая ладони на колени. Решаться на поцелуй было гораздо проще.       Как привести диалог к минету? Сказать прямо в лоб или как-то пошутить? А может очень близко приблизиться и сказать, что-то по типу: «Я бы тебя попробовал?»       Весь этот бред никак не укладывался в голове, и он не мог собрать цельный план, который привел бы его к успеху. К нему подносят уже налитый бокал. — Ты сегодня неразговорчивый, с учебой проблемы? — мельком бросает взгляд на рюкзак, который до этого не посещал его дом. — Нет… Вовсе нет, — берет напиток и ставит ножку на колено, предварительно скрестив ноги между собой. — Просто подумал, что возможно… — неожиданно понимает, что это неплохой шанс. — Что возможно я тебе больше не интересен, — специально отводит глаза, прикидываясь обиженным.       Сал удивленно дергает бровями. — Ты стал уделять мне меньше времени, — продолжает надавливать, помешивая вино круговыми движениями. — И совсем меня не целуешь, — ради этой фразы он проделал такой длинный путь. Обычно после поцелуя не сложно перейти дальше. — В преддверии новогодних праздников навалилось много работы. Не думай, что это как-то связано с тобой, просто я устаю, — делает большой глоток и ставит бокал на столик. — Ну а что до поцелуев, — одним движением подсаживается ближе. — Могу это исправить в любой момент, — ласково улыбается, не став сразу наседать. Вместо этого он ждет разрешения. От подобного внутри загорается что-то теплое.       Ларри хитро ухмыляется и тоже сделав один глоток, ставит напиток рядом с другим. — Так сразу? — поворачивает голову и невзначай тянет корпус в его сторону, чтобы тот не принял это за отказ. — Я думал для начала ты подождешь, пока опьянею, — произносит игриво, специально настраивая партнера на нужный лад. — Чтобы тебя споить вином — это нужно еще постараться, — посмеивается, видя отзывчивость со стороны. — Предпочитаю трезвых партнеров.       Ларри прикрывает глаза и укладывает голову на него, касаясь носом шеи. Плечом проводит верх-вниз и пристраивается поудобнее, ощущая волны тепла как от печки. Пожалуй, лучшие моменты с ним. — Я так рад это слышать, — мурлычет на ухо, заводя чужой мотор. — Боялся, что больше не нравлюсь тебе, — легонько касается левой ладони и хватается пальцами, сжимая. — Тебя разве забудешь, — откидывается на спинку, расслабляя напряженные мышцы.       После услышанного поднимает взгляд и напористо целует в щеку, улыбнувшись через поцелуй.       Тянет руку к подбородку и поворачивает к себе, заглядывая в голубые омуты. — Тогда мне бы хотелось перейти немного на другой уровень, — подмигивает, медленно ведя пальцами по груди. — Более… — расстегивает пару верхних пуговиц. — Близкий, — стреляет глазами, давно уловив суть этого действия.       Ладонь спустилась ниже, оказавшись на ремне брюк. Кажется, он почувствовал, как Сал втянул живот. — Так сразу? — усмехается, опустив взгляд вниз. — Думаю, я мог бы удовлетворить твое желание, — укладывает руку на левое плечо и прижимает к себе ближе, целуя в губы.       Дав таким образом друг другу зеленый свет, они принялись не спеша поглаживать открытые участки тела, задирая края одежды.       Он привык за этот месяц к столь заботливым рукам, но вот найти смелости снять с мужчины штаны не мог. Когда дело пошло в гору — начал трусить. В голову сразу стали лезть неприятные мысли и живот упорно крутило, намекая, что тело этого делать не хочет. Но как говорила мама: «Есть слово надо».       Перебарывая свое «Я», Ларри щелкнул пряжкой, вытаскивая ремень. Отстраняется и недолго заглядывает в глаза, поцеловав под другим углом. Пальцы уже вели собачку вниз, освобождая накопившееся возбуждение.       Старался не смотреть, делать все наощупь, но так или иначе, ему все равно придется встретиться с этим лицом к лицу. И от этого понимания сердце начало биться чаще. Волнение клокотало под ложечкой, пока в ушах отбивался четкий ритм. Последний раз такое состояние он испытывал перед экзаменом, к которому не готовился.       В очередной раз переступив через себя, он ныряет за край нижнего белья и на секунду перестает дышать, замерев. Впервые держит в руках чужое достоинство. — Ты передумал? — делает выводы по прекратившемуся поцелую. — Н-нет, — голос предательски сорвался.       Хотя это и не важно, так как широкие пуганые глаза говорили сами за себя. Видимо, он не так хорошо подготовился, как думал изначально. — Ты дрожишь, — опускает взгляд, прекрасно ощущая тряску чужих рук. — Может… — Ты у меня первый в этом плане, вот и дрожу, — перебивает, унимая дрожь. — Но я хочу это сделать, — выдавливает из себя улыбку, проведя рукой верх-вниз.       Выпущенный через нос поток воздуха и прикрытые веки дали понять, что ему нравится. Тогда он продолжил.       Возобновляет поцелуй и указательным проводит круговыми движениями по уретре. Тяжелое дыхание опалило щеки. Такое ощущение, что либо у него давно никого не было, либо же Ларри настолько ему желанен.       Решив не думать об этом, начинает делать все быстрее, постепенно привыкая держать в руке инородный предмет. На мгновение трепет отпустил его, но ненадолго. Пора было что-то делать дальше.       Разрывает поцелуй и достает из рюкзака тот самый тюбик, который не нашел места в кармане.       Увидев его, Сал прищуривается, складывая пазл в голове. К нему изначально ехали, чтобы сделать это.       Открывает новую упаковку и щедро наносит на руку, без сомнений принявшись растирать консистенцию по всей длине.       Партнер дергается от легкого холода и сглатывает, ощутив приятное покалывание. Эта штука была вдобавок с охлаждающим эффектом.       Чтобы ничего не видеть, Ларри касается губами шеи, прикрывая глаза. Медленно водит, то смыкая в кольцо, то пропуская между пальцев, прислушиваясь к редким полувздохам.       К нему прижались щекой, приобняв за спину. Чувствует себя в чужих руках, но не испытывает отвращения. Скорее страх перед неизвестностью.       Потеряв от подобных мыслей ритм, он доводит партнера до той точки, при которой его руку перехватывают и останавливают. Чуть отстраняется, чтобы узнать причину. — Такими темпами я закончу раньше положенного, не нужно.       Красные щеки, сбитое дыхание. Так он выглядел даже красивее.       Усмехается от мысли и спускается на пол, до последнего держа глаза закрытыми. Но когда все же пришлось открыть их, он сглатывает. Ему не доводилось видеть перед своим лицом нечто подобное. Обычно оно всегда было на уровне его паха. Метафорические когти противно вцепились в низ живота.       Ловко вылавливает из кармана пластину и рвет упаковку, выдавив уголок наружу. Зубами вытаскивает прямоугольник и кладет на язык, ощутив мятный, освежающий привкус и аромат. Это было довольно приятное ощущение.       Берется рукой за основание и выставив язык вперед, касается органа с закрытыми глазами. Мята смешалась во рту с кокосом, дополнительно охлаждая стенки щек.       Челюсть больно отозвалась, намекая, что подобное не по ее части, но владелец проигнорировал болезненные позывы и проскользил с помощью смазки ниже, услышав первый слабый стон. — Ох, Боже, — опрокидывает голову на спинку и прикрывает от стыда глаза ладонью, ощутив горячий язык, контрастирующий с холодом от лубриканта и мятой от пластины. Во рту образовалась слюна.       Игнорируя слова и вздохи, Ларри продолжил водить головой, лаская языком. Закрытые глаза помогали отвлечься, но во рту все еще двигался он, мешая забыться. Макушка забита только тем фактом, что он делает минет мужику, будучи натуралом.       Тело протестно ныло, напоминая владельцу о его истинной природе. Однако он ушел в полный игнор, отдавая всего себя производимому действу. Ларри вообще удивлен как его не вырвало с самого начала. Возможно, Сал не так уж ему и противен, как может показаться и все это проделки пресловутого волнения? Он не мог понять. Но факт оставался фактом, его не тошнило.       Головы касаются, но вместо того, чтобы надавить, проводят по волосам и щеке, убирая локоны назад. Темные нити непослушно спадали при каждом поступательном движении, красиво струясь то влево, то вправо. В отличие от Ларри, Сал не мог себе позволить закрыть глаза надолго. Внизу была одна из самых красивых картин, которую можно было увидеть.       На фоне все еще стояли бокалы и играла музыка, из-за чего он невольно подстраивал темп под нее. Это выходило случайно.       Пластинка давно рассосалась на языке, оставив лишь легкое напоминание о себе. Вся смазка либо стекла вниз, либо попала слишком глубоко в горло, оставшись там. От легкого и приятного скольжения ничего не осталось, кроме слюны. Из-за появившихся трудностей, он стал помогать себе рукой, чтобы уже наконец закончить своеобразную пытку.       Энергичные движения ладони и шершавый язык в скором довели Сала до точки кипения. По случайности, рот вобрал в себя орган в этот самый момент.       Не ожидав такого странного ощущения внутри, давится и резко отстраняется, принявшись кашлять. Запачкав ковер и проглотив какую-то часть, он потянулся за бокалом вина, в спешке запивая всю гадость залпом.       Челюсть неприятно заныла, в конце концов сомкнувшись. Двигать ей было непривычно, словно она ему не принадлежала, но самое главное было в другом. Он совершенно не чувствовал языка и полость рта, наглотавшись смазки. Мятный кокос приобрел странный отдушек. — Пойдем, я отведу тебя в ванну, — берет под руки и ведет тело, которое едва держалось на полусогнутых.       Ларри будто выпал в транс, молча осознавая произошедшее. Уже все закончилось.       Не замечает, как оказывается в комнате, отделанной плиткой. Ему умыли рот и лицо, поправили волосы, усадили на диван и принялись прибираться в гостиной, давая отдохнуть.       Очухивается только тогда, когда с языка стало постепенно пропадать противное послевкусие, давая ему возможность оценить обстановку.       Смущение окатило его ушатом. Подсовывает под ягодицы ногу и отводит взгляд, понимая, что только что произошло.       Он не знал, как себя ощущать, о чем думать и, что делать. Такое же легкое безразличие чувствовалось и во время их первого поцелуя, словно ему было не известно слово «противно». При всем желании Ларри не мог почувствовать отвращение к этому человеку, стоило тому порадеть о нем или забавно пошутить.       Внутри все бурлило в смятении, в висках отдавалось сердцебиение, а голова слегка кружилась. Это эмоциональное потрясение не скоро оставит его в покое. — Выглядишь бледным, — подсаживается рядом, закончив оттирать белые подсохшие пятна с ворсового ковра. — Может останешься на ночь? У меня есть пустая комната. — Нет я… — ощущает, как к горлу подступает первый рвотный позыв. — Просто переоценил себя, — заваливается на бок, подавляя тошноту из-за слишком долгого вдыхания непривычных запахов. — Эй, — обеспокоенно кладет ладонь на предплечье и поглаживает, тяжело выдыхая. — Тебе нужен свежий воздух, — с этими словами уходит на второй этаж, возвращаясь с пледом.       Накрыв его почти с головой, произносит четко и громко: — Эвелин, открой окно на проветривание.       После этого он мало, что помнил. Выпив залпом вино, надышавшись странных ароматов и приложившись на диван, почти сразу отключился, вдыхая прохладный зимний воздух, понемногу приходя в себя.       Это было впервые, когда Ларри остался у него ночевать.