Адаптация восприятия

Леви просыпается от звонка. Он не успевает сориентироваться, просто шарит рукой в темноте, пока не натыкается на источник звука. Половина шестого утра. И звонит Ханджи. Сонливость тут же спадает. - Ты нашла его. – Сходу, вместо приветствия, говорит Леви. - На двух записях, да! - Дай угадаю – высокий блондин с бородой? – Говорит Леви, поднимаясь с дивана. Он думает о том, не разбудил ли звонок Эрвина или Микасу, а еще о кофе, который будет ему просто необходим. - Как ты узнал?! Это все, что нужно Леви для подтверждения. И для вызова Зика Йегера на допрос. Но все по порядку. - Я приеду в течение часа, жди. – Говорит он и заканчивает звонок. В их спальне – темно, и Эрвин все еще крепко спит, его грудная клетка в светлой футболке спокойно поднимается и опускается в такт дыханию. Обычно он встаёт в половине седьмого. Леви накрывает его одеялом и затем идёт к Микасе, чтобы убедиться в том, что она тоже спит. Он борется с желанием поцеловать её в лоб, но не хочет рисковать пробуждением. По пути к выходу Леви снимает толстовку, в которой спал, оставаясь только в футболке, и стягивает с вешалки в коридоре куртку Эрвина. Иногда он любит носить его вещи. Он вызывает такси, так как слишком рано для автобусов и метро еще не работают, а второй машины у них все еще нет. Водитель равнодушно приветствует его, зевая. Он в участке через двадцать минут. Судя по виду Ханджи, сидящей перед мониторами, она не спала вообще. Об этом же говорят и стаканы из-под кофе из автомата. Она выглядит восторженно-экзальтированной. И она показывает ему снимки с камер. И Леви уверен, что он видит на них Зика Йегера. Разве что без очков. Он рассказывает Ханджи о том, что сказал ей Кенни, и о том, что делал вечером. - Вчера я ездил к нему на лекцию. Его точно стоит проверить. От него веет каким-то психопатическим дерьмом. Ханджи приносит ему кофе. - Мы должны вызвать его на допрос. Не задержать, просто поговорить, так как он родственник жертвы и теперь у нас есть его лицо на записях. – Леви отпивает кофе и морщится от его сладости. - Моблит все сделает. Как думаешь – он серийный убийца? – Не скрывая восторга спрашивает Ханджи. - Я думаю, он прекрасно вписывается под этот вариант. Пока Ханджи и Моблит пытаются вызвать подозреваемого на допрос, Леви пишет Эрвину сообщение о текущих делах и извиняется за то, что ему пришлось уйти так рано. Эрвин тут же звонит, чтобы убедить его в том, что все в порядке и он в состоянии справится с их ребёнком и собственным завтраком. Но берет с него обещание приехать на обед. Они оба знают, что скорее всего это будет не сегодня, но это не имеет значения. Леви просить дать телефон Микасе, чтобы извинится перед ней лично, и она даже говорит ему: «Хорошо» - в ответ на его слова. Леви чувствует себя немного спокойнее. Его жизнь сейчас хаотична, но это когда-нибудь закончится. Зика Йегера привозят в половине одиннадцатого. Он в бежевом костюме и галстуке, в очках и с очень доброжелательным видом сидит в допросной, когда Леви смотрит на него по ту сторону стекла. Он планирует вести допрос один, пока Ханджи будет наблюдать, но хочет немного посмотреть на Зика со стороны. - Он попросил стакан воды и сказал, что у него в двенадцать лекция, которую он не может пропустить. – Говорит Ханджи закрывая за собой дверь. Леви смотрит на Зика, на то, как он дышит, как он пьет воду из бумажного стаканчика, и на то, какие у него белые зубы, и ногти немного странной длины и формы, чем-то напоминающие, когти животного. - Позови Петру, пусть тоже понаблюдает. Но не вводи её в курс дела, мне нужна оценка со стороны. – Просит Леви. Ханджи кивает. Он несколько секунд сжимает пальцами переносицу, а затем резко разворачивается и идёт в допросную. Зик Йегер вцепляется в него взглядом сразу же, как только Леви заходит. На его лице легкая улыбка, но глаза холодные. - Добрый день, я детектив Смит, у нас к вам пара вопросов касательно смерти Карлы Йегер. – Сходу говорит Леви, усаживаясь, напротив. Он намеренно умалчивает о других делах. - Я вас внимательно слушаю. - Насколько вы были близки с семьей жертвы и с ней самой? Зик, предсказуемо, отвечает тоже самое, что и ФБР – виделись два раза на общих торжествах. Общение не поддерживали. - Вы родственники по мужской линии, верно? Если я не ошибаюсь, Гриша Йегер – ваш двоюродный брат. - А вы хорошо осведомлены о моей родословной детектив. Да, все верно. - Хорошо ли вы знали жертву? - Не больше, чем своего брата, детектив. Он не напряжен, но не двигается. Замер в пространстве, только медленно дышит, моргает и отвечает на вопросы. Как можно при этом выглядеть таким расслабленным? - Вы знали, где они живут? Район, дом, квартиру? - Только район, но примерно. Я никогда не был у них, если вас это интересует. – Отвечает Зик и облизывает губы. Леви не отрывает от него взгляда и вытаскивает из папки снимок с камеры, где четко видно, что Зик Йегер был возле дома Гриши и Карлы Йегер в день её убийства. Буквально в диапазоне трех часов. - Можете тогда рассказать, как вы оказались возле дома жертвы буквально за полтора часа до её убийства? Если Зик этого не ожидал – то не подал виду, хотя Леви заметил, как дёрнулся его кадык. В помещении будто бы стало на несколько градусов холоднее. - Я не знал, что это их дом. Видимо, просто шёл мимо. – Отвечает он и внимательно смотрит на Леви, не обращая внимания на снимок перед собой. - Какие интересные случайности с вами происходят. Леви не дурак – он понимает, что у них ничего нет. ДНК не лжет, но обстоятельства бывают разные. И буквально с каждой секундой нахождения в одном помещении с этим человек он чувствует его причастность все больше. Зик Йегер опасен. - В жизни так бывает, мистер Аккерман. Разные события, случайные в том числе. Леви замирает на секунду, но быстро понимает, что профессор антропологии, скорее всего, может определить сходство между ним и Кенни, если видел их обоих. - Вы ошиблись насчет моей фамилии, но видимо мой дядя вам чем-то запомнился. – Говорит он. - Такие экземпляры не часто встречаются. Но, вероятно, фамилия вашего мужа нравится вам больше, хотя подходит, безусловно, меньше. Он знает. Зик Йегер сейчас прекрасно знает, что его подозревают в убийствах. Знает и о том, что у них нет прямых улик, а косвенные – слишком косвенны. И знает о муже Леви, чего ему знать точно не следует. Леви считает этот выпад угрозой. - Я так полагаю, мимо дома Рода Рейсса вы тоже просто прогуливались? – Спрашивает Леви смотря в холодные глаза этого человека. - Мистер Рейсс живет на довольно проходимой улице, ничего удивительного. Суть в том, что камеры засняли Зика Йегера рядом с домами жертв, но не в них. Нет ни одной записи где он бы входил туда или выходил. Или хотя бы был на дорожке к дому. И вот это большой вопрос. Камеры могли просто не записать, но вход в многоквартирный дом Йегеров отлично просматривается сразу с двух сторон. Как и пожарная лестница с обратной стороны дома. И Зика Йегера там не было. Леви задерживает его еще на десять минут, задавая вопросы, относящиеся к делу поверхностно. У этого выродка даже алиби есть – он вел дополнительный семинар у нескольких студентов из своей группы. Ханджи записала все их имена. После того, как Леви отпускает Йегера на свою лекцию, тот не спеша выходит из допросной со словами: - Приятно было познакомиться, детектив Смит. Когда Леви заходит в наблюдательную комнату, смежную с допросной, Петра выглядит явно обеспокоенной и это подтверждает его догадку. Петра – отличный психолог, она консультирует их по особо сложным делам два года и ни разу не ошиблась. Она говорит ему: - Будь осторожен. То, что он знает твою первую фамилию и Кенни, и фамилию мужа, говорит о явной заинтересованности, а возможно зацикливании. Я не знаю, кто этот человек, но я бы не села с ним рядом на сидении в автобусе. Он просит составить её подробный отчет, включая туда все заключения и мысли по поводу Зика, а затем просит вызвать на допрос всех студентов, которых перечислил Йегер. - Я буду присутствовать на каждом допросе. Вызывай их немедленно, пока этот урод не успел промыть и мозги, если он, конечно, уже не сделал этого. Бертольда Гувера, Райнера Брауна и Энни Леонхарт привозят буквально через час, забрав прямо с лекций. Их допрашивают по отдельности, но на этот раз Леви не участвует. Он наблюдает. И их показания, конечно же, сходятся. Дополнительный семинар вечером, конечно его вёл профессор. Но Леви замечает что-то в их словах. Нет, скорее в манере их разговора. Все трое в момент, когда начинают говорить о деталях, странно себя ведут. Как будто впадают в ступор, глаза смотрят в никуда, такие же холодные, как у Зика Йегера. Только у этих троих — это скорее холодный ступор. Леви уже видел подобное – когда люди говорят о событиях, от которых пытаются оградиться. Видимо, методы промывания мозгов профессора Йегера не особо гуманны. Они, конечно же, ничего не добиваются от них, кроме того, что Леви уверен – Зика Йегера нельзя выпускать из виду. Психопаты рано или поздно ошибаются. Всегда. Особенно если тщательно следить за их «деятельностью». Леви уходит из участка через час, они с Ханджи едут на одном такси, потому что та не спала уже больше суток, и её мания выходит за рамки. Ей нельзя работать, а ему нужно подумать. В квартире, закономерно, никого нет. Эрвин еще на работе, но у Леви сегодня нет сил ехать туда. Он чудовищно устал, поэтому он сбрасывает с себя всю одежду до белья и падает в кровать, чтобы поспать хотя бы час до прихода. Сон накрывает его, как только он сворачивается под одеялом. Пахнет больницей и потом, запах такой сильный, что почти бьёт в нос, но он идёт вперед, несмотря на боль в ноге. Он спешит так, что тяжело дышать, но сейчас ему наплевать. Крик слышен из коридора, он глубокий, но прерывающийся. Леви ускоряет шаг. Он должен быть быстрее. Дверь открывается без усилий и тогда к запаху больницы прибавляется сильный, до тошноты, яркий запах крови. Он видит врачей, и каких-то еще людей, и Ханджи, и повсюду кровь, и на больничной кушетке Эрвин, это он кричал, кричал, потому что у него нет руки, и кровь продолжает течь, и кажется Леви видит кость и делает несколько шагов вперед, чтобы дотронуться, чтобы Эрвин знал, что он не один, что они хотят ему помочь. Он тянется рукой к его лицу и произносит его имя: - Эрвин! – и просыпается. Лицо Эрвина Смита над ним. Голубые глаза смотрят с беспокойством. Волосы немного в беспорядке. Леви касается ладонью его щеки. - Ты в порядке? Ты звал меня. – Тихо говорит Эрвин. Леви ничего не отвечает, и тянется свободной рукой к плечу Эрвина, к его руке, продолжая смотреть в глаза. Теплое плечо, обтянутое тканью домашний футболки, разом успокаивает его нервы и позволяет сделать вдох. - Да. – Говорит Леви хрипло, будто кричал. – Неприятный сон. Эрвин смотрит на него с подозрением, а затем позволяет себе расслабить руки и лечь поверх тела Леви, на одеяло. Он тяжелый, но это приятная тяжесть. Леви смотрит в потолок и боится закрывать глаза, потому что увидит там кровь и блеск кости. - Что тебе приснилось? – Тихо спрашивает Эрвин. - Не помню.