Каждая частичка тебя

Красная кость (по-детски гамбино) Конец ноября. – Если ты еще раз врежешься мне в руку, и я вышвырну тебя из ванной, - фыркает Семи, наклоняясь ближе к маленькому зеркалу, висящему над раковиной. Обводить глаза самостоятельно в небольшом пространстве достаточно сложно, но этот ребенок и его костлявые локти делают это практически невозможным. Тадаши ухмыляется и придвигается как можно ближе к Семи, разглядывая парня через зеркало. Он снова подталкивает Семи локтем, но тот этого ожидал. Он выпячивает бедро и отталкивает Тадаши от зеркала, пытаясь приглушить смех. Тадаши отталкивается назад своими бедрами, и Семи приходится положить карандаш для глаз, прежде чем он сделает еще больше беспорядка. Семи поворачивается к Тадаши и поджимает губы, решив не позволить даже смешку проскользнуть сквозь них. Тадаши поворачивается к Семи, прикрывая рот тыльной стороной ладони. Когда Тадаши видит подводку на глазах Семи, его собственные глаза расширяются, как луна. – О боже мой— – Это ты сделал. Снова хихиканье. – Я знаю, позволь мне все исправить— – Это твоя вина. - Семи качает головой. – Если бы ты этого не сделал— Тадаши снова открыто смеется. Он прижимает палец к губам Семи и шикает на него. – Ты позволишь мне исправить все для тебя или нет? - спрашивает он, приподняв бровь. Семи скрещивает руки на груди. Тадаши наблюдает, как его щеки розовеют. После нескольких мгновений молчаливого убеждения, Семи вздыхает. – Пожалуйста. Тадаши кладет руки на плечи парня и отодвигает его назад, чтобы он мог достать из-под раковины ватные палочки. Из динамика в другой комнате доносится песня, которую Тадаши никак не может вспомнить. Семи напевает в такт, прислонившись к раковине. Его руки все еще были скрещены, но мягкого румянца на лице было достаточно, чтобы Тадаши понял, что на самом деле он не раздражен. Снаружи Семи мог стоять, расставив ноги и скрестив руки на груди. Он мог хмуриться, злиться и свирепеть сколько угодно, но когда он говорил, доброта всегда была на первом месте. Тадаши смачивает ватный диск под струей воды и поворачивается, обернувшись видит, что Семи смотрит на него в ожидании. У него ужасный случай покоящейся сучьей физиономии, но Тадаши может быть очарован только легким движением бровей вниз, поджатыми губами, румянцем, растекающимся по носу. Глаза Семи Эйты-самая пугающая его часть, но в данный момент он пытается притвориться, что раздражен, а Тадаши просто не купился на это. Поджатые губы говорят Тадаши, что он старается не рассмеяться. Кроме того, как можно испугаться, когда везде размазана подводка? – Мне очень жаль, - Тадаши снова заливается смехом. – Правда. Ты был так сосредоточен— – Угу. – Ты пытаешься притвориться, что злишься на меня, и... и вместо этого ты выглядишь просто мило! – Угу. И мне нравится быть так близко к тебе. – Только не выколи мне глаз, - вздыхает Семи, когда Тадаши подходит ближе. Он отпускает руки и кладет их на стойку, на безопасном расстоянии от любого возможного контакта. Но я бы не осмелился сказать это вслух. – Как будто я когда-нибудь это сделаю, - холодно отвечает Тадаши, закатывая глаза. – Во всяком случае, не нарочно. Колено Тадаши слегка касается колена Семи, но он, не задумываясь, отдергивает его. Слишком часто в последнее время они были близки, даже не осознавая этого. Тадаши не хотел переступать границы, даже если близость к Семи была единственным, о чем он мог думать. Вытащи свою голову из сточной канавы. Что плохого в желании быть рядом с ним? Тихо, но Семи снова напевает. Тадаши чувствует вибрацию в руке, лежащей на плече мужчины. Он хочет положить эту руку на шею Семи, почувствовать, как мышцы двигаются под звуки лирики. Упс. Сосредоточься. Правый глаз Семи в основном был очищен, но Тадаши приходится сдерживать вздох, когда он понимает, что часть его размазана еще хуже, чем раньше, от мокрого диска. Вместо этого он кусает щеку, молясь, чтобы Семи не смог прочитать выражение его лица. Тадаши переходит к другому глазу, затаив дыхание, когда глаза Семи следят за ним. Семи видит каждую веснушку на лице Тадаши. Он видит темные круги под глазами. Он видит морщинки улыбки в уголках рта. Он видит, как высовывается его язык, показывая, насколько он сосредоточен. Он может различить оттенки желтого, зеленого и коричневого в глазах мальчика, то, как расширяются зрачки, когда он наклоняется ближе и ближе... Он чувствует руку парня на своем плече и почти хочет, чтобы она была на его лице. Хотя, если бы это было так, Тадаши точно знал бы, какой горячей стала кожа Семи. Он борется с желанием снова скрестить руки. Может быть, если он скрестит их, то сможет позволить этой фальшивой уверенности поселиться в нем... может быть, тогда никто не увидит, как он нервничает. И вообще, почему он нервничает? Они были друзьями уже целую вечность. Они тусовались практически каждый день. Они все время разговаривали по телефону и редко расставались. Семи не помнит, когда он начал нервничать, увидев Тадаши после того, как некоторое время они были в разлуке. Он не помнит, когда его начало трясти, если Тадаши дотронулся до него. Он не помнит, когда начал пялиться или краснеть. Это почти выводит его из себя. – Думаю у меня почти все поучилось, - шепчет Тадаши. Его дыхание омывает лицо Семи. Семи на секунду задумывается, не спит ли он. Он не хочет, чтобы Тадаши уезжал. Он не хочет, чтобы он был так близко. Он не знает, как объяснить, почему они были так близко, если кто-то войдет и потребует объяснений. Никто не собирается врываться. Никто не захочет объяснений. Ты никому ничего не должен объяснять. Вытащи свой разум из сточной канавы. – Ты хочешь, чтобы я переделал их? - любезно спрашивает Тадаши, отбрасывая запятнанные черным ватные палочки. Он наклоняется, и его волосы блестят в свете ванной. Господи, каким кондиционером он пользуется? Семи просто хочет провести пальцами по этим волосам, всего один раз... Что? – Эйта? - Тадаши смотрит на него широко раскрытыми и слегка обеспокоенными глазами. Эти зеленые волосы снова упали вперед самым совершенным образом. Он крутит карандаш между пальцами. Фальшивая уверенность. Притворяйся. Пусть это просочится внутрь, притворяйся, живи этим, пока не добьешься своего. Вот как это бывает, верно? – Думаешь, у тебя получится лучше, чем у меня? - с насмешкой в голосе спрашивает Семи. Он снова скрещивает руки на груди. К чему они опять готовятся? Они собирались пообедать? Идут на встречу с Тендо? Идут в библиотеку? Кто знает. Семи конечно нет. Может быть, они могли бы просто остаться в этой ванной навсегда, так же близко, как и несколько мгновений назад. Тадаши притворяется обиженным, прижимая руку к груди, вцепившись в ткань футболки. Он резко кладет карандаш для глаз на стойку и откидывает волосы в сторону. – Ну, если ты так хочешь— Он двигается, чтобы уйти, рука уже на дверной ручке, чтобы открыть ее, но чья-то рука обхватывает его за плечо. Семи притягивает его обратно к себе, разворачивая в процессе. Он старается не притягивать его слишком близко, но достаточно близко, чтобы Тадаши знал, что он не хочет, чтобы тот уходил. Несомненно, именно это он и послал. Конечно, это не слишком близко. Тадаши спотыкается и кладет руки на грудь Семи, чтобы не упасть. Он чувствует, как его лицо горит. Семи все еще стоит, прислонившись к раковине, и Тадаши находит свою ногу между ног Семи, и он пытается отступить, прежде чем смущение полностью охватит его. – Ты сделаешь мне, а я буду делать тебе, - твердо говорит Семи. Он держит карандаш для глаз между их лицами. Тадаши хочется рассмеяться, потому что на долю секунды он забыл, что именно поэтому они оказались в этой тесной ванной вместе. Он не хочет, чтобы Семи смущал его, поэтому выхватывает карандаш. – Отлично, - выдавливает Тадаши. В эту игру могут играть двое. Его левая рука находит свое место у основания шеи Семи. Теперь вся его левая рука прижата к груди Семи. Он чувствует мышцы и кости под мягкой тканью футболки, которую носит, чувствует исходящий от нее жар и неуверенное биение своего сердца. Он делает маленькие крылышки на красивых глазах Семи, не обращая внимания на то, как они смотрят на него все это время. Он рисует маленькое сердечко под правым глазом Семи и заканчивает с гордой улыбкой. За все это время он не произнес ни слова, может быть, чтобы не двигаться слишком много? Может быть, он просто слишком много думал, чтобы говорить. Он снова начал напевать в середине, и вибрации посылали ударные волны через руку Тадаши на его горле вниз по руке. – Зацени! - гордо объявляет Тадаши. – Ты ни за что не смог бы так хорошо справиться с собой. Семи хихикает, и Тадаши делает шаг назад. Он ничего не говорит, когда берет руки Тадаши в свои руки, заставляя их обоих повернуться так, чтобы Тадаши был прижат к стойке, а Семи-перед ним. Он берет карандаш из рук Тадаши, украдкой бросает взгляд на свое лицо в зеркале, прежде чем подойти как можно ближе к Тадаши, не теряя дыхания. – Это мы еще посмотрим. Каким-то образом беззаботная игра, пытаясь испортить всё Семи, превратилась в это. Соревнование, кто лучшую подведёт глаза, а также вторгнется в личное пространство другого так, как ни один из них никогда не делал раньше. Воздух был тяжелым, и Семи был уверен, что его шея горела от прикосновения Тадаши. Семи прижимается к нему, одна нога между ног Тадаши, а другая с краю, по сути, прижимая его там точно так же, как Тадаши сделал с ним. Семи открывает подводку для глаз, прикусывая крышку, вынимая колпачок из зубов и протягивая руку вокруг Тадаши, чтобы положить его, все это время даже не глядя Тадаши в глаза. Когда он выпрямляется, Семи наклоняется очень близко (его дыхание пахнет мятной жвачкой). Его левая рука осторожно опускается на щеку Тадаши, едва касаясь его волос. Кожа парня теплая и мягкая под мозолистой рукой Семи. Семи снова напевает, а Тадаши пытается успокоить дыхание. Подводка для глаз холодная, но руки Семи теплые, кончики пальцев шершавые от мозолей, полученных давным-давно из-за волейбола и сохранившихся благодаря игре на басу. – Посмотри на меня. Тадаши смотрит Семи в глаза, решая сосредоточиться на правильном. Тёмные карие озера в его глазах освещаются верхними лампами. Свет отбрасывает тени и на его ресницы, маленькие теневые линии подчеркивают естественный румянец его щек. тадаши чувствует, что он не может дышать или даже думать ясно.(умора) Семи переводит взгляд с работы на себя в зеркало, прежде чем, наконец, принять внутреннее решение. – Я выиграл. Тадаши моргает. – Что? Невозможно! Он поворачивается, чтобы посмотреть в зеркало, Семи, злобно ухмыляется позади него, скрестив руки на груди. Тадаши считал, что его собственная работа хороша, но у Семи было гораздо больше опыта, чем у него, и его линии и стрелки были идеальными. Он даже сделал такое же сердце под глазом Тадаши. Он чувствовал, как его собственное сердце встало в горле. Тадаши снова поворачивается к Семи и запинается. Семи наблюдает за ним своими острыми глазами, поджав губы. Они розовее обычного, как будто он жевал нижнюю губу, и Тадаши знал, что часть его хотела сделать лукавое замечание и снова оказаться в этой напряженной атмосфере, снова приблизиться к нему. Он также знал, что если они не уйдут в ближайшее время, то заблудятся здесь и никогда не вернутся. Может быть, это не так уж и плохо? Прежде чем он успел что-то сказать, музыка выключилась и сменилась звонком телефона Семи. Парень с пепельными волосами тихо вздыхает, уронив голову вперед. Тадаши наблюдает, как пряди падают ему на лицо и скрывают выражение его лица. Он не знает, что сказать. Семи мотает головой вверх и назад, позволяя волосам упасть назад и подставить шею воздуху. Тадаши не мог оторвать глаз. – Закрой рот, - легко говорит Семи, поворачиваясь на бятках, чтобы пойти за телефоном. – а то мухи залетят, - заканчивает он, посылая острый взгляд Тадаши через плечо. Выходя, он поднимает волосы и убирает их с вида. Тадаши закрывает рот и моргает, выходя из оцепенения. Может быть, им стоит закончить готовиться.