Let's come to an agreement

— Ты готова, милая?       Ярен улыбнулась, услышав за спиной знакомые шаги. Она заканчивала вдевать серёжку, когда Мурат вошёл в спальню. Она могла видеть в зеркале мужской восхищенный взгляд, скользящий по ее фигуре, затянутой в темно-зеленый бархат. Значит, не зря она так долго готовилась, самодовольно подумала Ярен и небрежным жестом откинула волнистую прядь со лба, позволяя бриллиантовым каплям сверкнуть в лучах ярких софитов. — Да, дорогой, — слова привычно слетели с губ. Прошло то время, когда ей казалось, что она ни за что не сможет жить в этой приторной лжи. С недавних пор это стало частью ее самой — называть дорогим человека, который был ей совсем недорог. — Мы уже опаздываем? — Нет, время ещё есть, — проговорил Мурат, осторожно, словно фарфоровую куклу, целуя ее холодный лоб. — Ты у меня настоящая красавица.       «Красавица». Ярен невольно вздрогнула и тут же потянулась за шубой, желая скрыть внезапное волнение, вызванное его комплиментом. Простое слово больно отозвалось где-то внутри, задевая старые раны. — Все хорошо? — от Мурата не укрылось ее странное поведение. — Ты выглядишь напряжённой. — Разве? — вышло слишком резко. Ярен зябко поежилась, кутаясь в теплый мех, но тут же улыбнулась, стараясь развеять его тревогу. — Просто немного нервничаю перед встречей. Ты говорил, что этот контракт очень важен для тебя, вдруг что-то пойдет не так. — Ну что ты, малыш, — Мурат поспешил обнять свою беспокойную невесту. И давно она стала такой паникершей? Всего лишь какой-то деловой ужин, ничего особенного. — Все будет хорошо. — Все будет хорошо, — повторила за ним Ярен, натягивая на лицо улыбку. — Ты прав, все будет просто отлично.       Мурат галантно предложил ей свою руку, и они вместе спустились вниз. До ресторана ехали молча. Ярен отлично освоила искусство самообладания, поэтому ее реакция на слова жениха была для нее неприятным сюрпризом. «Красавица», — снова зазвенел в ушах голос. Его голос. Вот уже год она не вспоминала о нем. И сейчас не стоило бы. Тряхнув головой, Ярен повернулась к Мурату, слегка сжимая его пальцы. Он появился в ее жизни неожиданно, против ее воли, как горькая пилюля от затяжной болезни под названием «неудачный брак». Со временем Ярен привыкла к нему, даже привязалась, он был ей почти приятен. — Почти приехали, — Мурат был несколько удивлен, когда Ярен вдруг прижалась щекой к его плечу, оставляя пудровый след на блестящей дорогой ткани пиджака. — Ты себя хорошо чувствуешь? — нечасто ему приходилось видеть такие шаги с ее стороны. Обычно это он был тем, кто задавал их отношениям огня, стараясь растопить сердце Снежной королевы. — Да, просто замечательно, — Ярен неловко отстранилась, словно устыдившись своей порывистости. Как будто она хотела что-то доказать самой себе. Глупости, в самом деле.       В ресторане их уже ждали. Несколько мужчин в сопровождении своих дам поприветствовали их у столика. — Мурат-бей, Ярен-ханым, — несколько крепких рукопожатий, обмен любезностями с женами деловых партнеров. Знакомо, скучно и правильно до скрежета зубов.— Прошу вас.       Все сели. Официанты уже начали подавать горячее, когда Ярен вдруг заметила, что рядом с ней стоит лишний столовый прибор. — Мы ещё кого-то ждём? — она наклонилась к Фюсун-ханым, главной сплетнице в их обществе. — Да, Фикрет сказал, что к нам присоединится ещё один гость, новый партнёр, кажется, — небрежно ответила жена главного инвестора, жеманно обмахиваясь веером.       Не успела Ярен спросить ещё что-то, как вдруг слова так и застыли у нее на языке. — Господа, прошу прощения за опоздание, стамбульские пробки, сами знаете, — в глазах резко побелело, словно она долго смотрела на солнце и обожглась. Подошедший к их столу мужчина показался ей миражом. Это не мог быть он, просто не мог. — Добро пожаловать, Харун-бей, — Мурат первый поднялся к нему навстречу, протягивая руку. — Не волнуйтесь, мы только пришли. Хочу представить вам мою невесту, Ярен-ханым. Ярен, это Харун Беркиджиоглу, наш новый инвестор. Благодаря ему нас всех сегодня собрал такой чудесный повод. — Приятно познакомиться, — сухо проговорила Ярен, стойко выдерживая его пристальный взгляд, хотя внутри все болезненно сжалось. — Мне тоже, — он ничем не выдал себя, вторя ей. Они идеально разыграли свои роли. Просто двое незнакомцев. Чужие люди. Посторонние.       Ярен вдруг стало нестерпимо жарко, захотелось встать и умыться ледяной водой, смыть эту маску напускного безразличия, сбежать от него как можно дальше и плакать, плакать до утра. Но вместо этого она только плотнее сжала пересохшие губы и принялась разрезать запечённое филе лосося. На него она старалась не смотреть, хотя и чувствовала его взгляд на своей щеке. Он был совсем рядом, так близко, что больно, только руку протяни. Ярен, не сходи с ума. Тебе нужно бежать от него подальше, а не руку протягивать. Мужчины были заняты разговором, женщины не обращали на нее особого внимания, так что Ярен решила воспользоваться паузой и незаметно придвинуть стул ближе к Фюсун-ханым. Но едва она опустила руки вниз, как тут же почувствовала его пальцы на своих — Трусиха, — прошептал он еле слышно, крепко сжимая ее руку. — Пусти, — зашипела Ярен, делая вид, что вытирает губы салфеткой. — Пусти меня немедленно. — Да, я тоже считаю, что наше вложение окупит себя в ближайшее время, — он словно бы не слышал ее протестов, умудряясь одновременно поддерживать общий разговор и доводить ее до белого каления.       Ярен попыталась сама освободить руку из его захвата, но Харун с лёгкостью пресек все ее попытки, одним рывком подвигая ее стул в свою сторону. Она не успела осознать, что происходит, как оказалась в нескольких сантиметрах от него. Мурат, увлеченный жарким спором, даже не заметил ее передвижений. Не останавливаясь на достигнутом, Харун продолжил испытывать ее терпение. Его рука поползла ниже и заскользила по вырезу платья, нащупывая оголенную кожу на бедре. Этого Ярен уже вынести не могла. Она с грохотом вскочила, как будто ее ошпарили кипятком. Все шесть пар глаз присутствующих были устремлены на нее. Вдобавок ко всему она опрокинула на себя бокал с шампанским, что сейчас было только на руку. — Прошу прощения, я такая неуклюжая, я скоро вернусь, — скороговоркой выпалила Ярен прежде, чем сбежать от недоуменных взглядов в уборную.       «Идиотка. Ты самая настоящая идиотка, Ярен. И это не лечится», — ругала себя Ярен, яростно оттирая уродливое пятно, расползшееся по платью. Так опозориться, и все из-за него, черт бы его побрал. Выключив кран с ледяной водой, она устало прислонилась к кафельной стене, холодя разгоряченные щеки и совсем не заботясь о макияже. «Красавица». Как часто Харун называл ее так, пока они были женаты. Всего-то год прошел, а кажется, целая вечность. Зачем, ну зачем он опять появился в ее жизни? Ведь она только научилась лгать, научилась быть с другим, научилась верить в то, что счастлива без него. — Не надоело прятаться? — его голос позади нее застал ее врасплох. Он стоял посреди женской уборной в расслабленной позе, заложив руки в карманы, словно был хозяином жизни. Ее жизни. И только глаза выдавали его напряжение и злость. — Я же говорил тебе, что найду тебя.       Ее передёрнуло от его самоуверенности. Когда она уходила от него, тогда и нужно было останавливать. А не устраивать игры в кошки-мышки, кто первый загонит в угол другого. — А я говорила тебе, что больше не хочу тебя видеть, — с вызовом ответила Ярен, пряча за спиной дрожащие от волнения руки. — Ты не умеешь врать, — с усмешкой сказал Харун, в один момент оказываясь рядом. — Я прекрасно вижу, как дрожат твои руки. — Он подошёл почти вплотную, резко перехватывая ее руки у нее за спиной.       Ярен почувствовала себя в ловушке. Зажатая между стеной и его телом, она задыхалась от нахлынувших чувств. Гнев боролся в ней с желанием снова ощутить его губы на себе, вдохнуть запах его кожи. Она почти касалась его рубашки, под которой гулко билось его сердце. Или это было ее собственное? В ушах так сильно шумело, что было совершенно невозможно разобрать, чье сердце стучало громче. — Зато ты владеешь этим в совершенстве, — зло огрызнулась Ярен, решив, что лучшая защита — это нападение. — Именно из-за твоего вранья мы и развелись. — Я. Никогда. Тебе. Не. Лгал.       Харун с трудом сдерживал себя, чтобы не зарычать от досады. Сколько времени он потратил на то, чтобы найти ее, затем обработать ее недоумка-женишка, вложиться в абсолютно ненужный ему проект. И все для того, чтобы в тысячный раз выслушивать ее нелепые обвинения. Дочь маминой подруги переночевала в их доме, пока Ярен гостила у родителей, и оставила в ванной свою косметичку. Как теперь понимал Харун, не без умысла. Ярен, естественно, заподозрила его в измене, устроила грандиозный скандал и ушла, громко хлопнув дверью. Никакие уговоры и объяснения не действовали на нее, словно и не было между ними пяти лет счастливого брака. Переехала в Стамбул, сменила номер, скрывалась от него столько месяцев. Черта с два он будет снова слушать этот бессвязный бред. Он голодным взглядом впился в ее красивое разгневанное лицо, пухлые губы, голубые бездонные глаза, ясно сознавая, что снова пропадает. Тонет в этом урагане под названием Ярен Шадоглу. — Я повторяю тебе в последний раз. Я тебе не изменял. И тебе придется мне поверить, хочешь ты этого или нет, — Ярен, как завороженная, смотрела в его потемневшие от злости глаза и даже дышать боялась. Его голос оказывал на нее гипнотическое влияние. Сейчас она была готова поверить во что угодно. Он был так пугающе красив в своем праведном гневе, что она невольно залюбовалось его очерченными скулами, прямым носом, упрямыми губами. Он похудел и осунулся, черты лица заострились. Ярен понимала, что нужно что-то с этим делать. Ещё минута, и она снова поддастся его чарам. — Хорошо, — выдохнула она. — Я тебе верю. — Веришь? — Харун недоверчиво прищурился, пытаясь угадать ее очередную сумасбродную выходку.       Ярен воспользовалась его заминкой и вырвалась, отходя как можно дальше. В лёгкие наконец-то хлынул кислород, не отравленный его терпким парфюмом. Осталось только собрать в кучу разрозненные мысли, но пока он рядом, сделать это не представлялось возможным. — Верю, — поспешно продолжила она, боясь сбиться. — Давай забудем обо всем и оставим все в прошлом.       Харун молчал и смотрел на нее так, что Ярен чувствовала себя обнаженной перед ним. Он как будто видел её насквозь. Под его взглядом ей было жутко неуютно и горячо одновременно. — Друзья? — она неуверенно протянула ему руку, чтобы скрепить их соглашение. — Черта с два, — он вдруг схватил ее и сжал так сильно, что у Ярен закружилась голова. — Мы никогда не будем друзьями. Не в этой жизни, красавица.       Харун не дал ей времени опомниться и как-то отреагировать на его слова. Его обжигающие губы в одно мгновение смяли ее, неподатливые и холодные. И в этот момент для Ярен перестало существовать все остальное. Ей было совершенно наплевать на Мурата, на гостей, на то, что в любой момент сюда может кто-то зайти и застать ее в объятиях другого мужчины. Все исчезло, кроме его губ, рук, глаз. Весь ее мир сосредоточился на нем одном. И в голове осталась только одна мысль. Они никогда не будут друзьями. Ни в этой жизни, ни в следующей.