Моё маленькое безумие

      Анна сидела в комнате и пила малиновый чай с Винки. Эйвери было немного грустно от того, что Барти отмечает свой день рождения в школе, да и что подарить человеку, у которого есть всё — она не знала. — Госпожа чем-то расстроена? — Нет, Винки, вовсе нет. Просто сегодня такой день, а Барти в школе. Ему бы наверняка хотелось провести этот день дома… — Что вы, госпожа. Мастер Барти очень любит детей. — Что-то я этого не заметила. — Анна вспомнила, как Крауч издевался над её однокурсниками, в рейдах безжалостно убивал даже самых маленьких детишек, и, конечно же, подвал, не выходящий из головы девушки. — Не говорите так! Хозяин очень строг, когда дело касается воспитания, но это из благих намерений. Обожает детей, заботится, но по-своему. — Заботится, говоришь? Барти подвергает нас непростительным. — Мастер Барти хороший мальчик! Разве Хозяин бросался заклятиями понапрасну или же хотел научить вас противостоять им? — Преподавательство — это лишь оправдание. Никакой он не хороший! — Хороший, — Винки гордо вскинула голову, выкрикнув непозволительно громко, — хороший. С ним случилось много ужасных вещей, но Хозяин очень хороший! — Именно поэтому ты нарушила наш договор и рассказала о ребятах? — Вы не справились так же, покинули его. К тому же, в первую очередь Винки верна только Мастеру Барти! — Я пыталась, но он не подпускает меня близко к себе. — Обманываете бедного эльфа, госпожа. Вы ближе к Хозяину, чем кто-либо другой. Ему сложно принять это, как вы говорите, подпускать к себе близко людей. Винки не может рассказать всего, но… он хороший. — Я верю тебе, — опустив глаза, Анна испила из кружки. Винки удивилась, что Эйвери не стала спорить с ней, как обычно. — У Барти есть родственники? Его точно захотят навестить. — У Хозяина есть две двоюродные сестры. Когда он высвободился из чар старшего Хозяина, то первым делом искал их, писал письма, но Винки не смогла отправить ни одного. — повесив уши, домовуха стыдливо отвела глаза. — Верна Барти, значит! — Отец Хозяина строго запретил любой контакт с их семьёй! — Но сейчас мистера Крауча нет. И ты должна слушаться только Барта. — Хозяину будет легче, если не тревожить старые душевные раны. — Барти будет легче, если письмо дойдёт до адресатов! — Анна укоризненно поправила слова эльфийки. — Конечно, он будет чувствовать себя ненужным, если будет понимать, что никто из сестёр даже отвечать ему не хочет! Как их зовут? — Маргарита и Марина Блэки. — Необычные имена. — Они наполовину итальянки, но никогда не любили ни фамилию отца, ни фамилию матери. После совершеннолетия обе изменили свою фамилию на фамилию матери Мекбуды — Блэк. — Мекбуда… звезда в созвездии Близнецов? Точно Блэк. — улыбнулась Анна, сделав глоток чая. Облизнувшись, она резко подняла брови, — Я вспомнила! Маргарита была старостой Слизерина. Страшно не любила своё имя, все называли её Рут. — Всё правильно, милая, — в дверном проёме показалась девушка с чёрными волнистыми волосами. Она выглядела, как истинная представительница рода Блэков. Чёрное платье до колен и высокие сапоги такого же цвета придавали Рут особого шарма. Карие глаза оценивающе осматривали Эйвери, подходя ближе. — Здравствуй… те. — Ну-ну, мне всего двадцать три, я ещё совсем не старая! — по-доброму заулыбалась Блэк, но взгляд переместился на Винки, казалось, она хочет испепелить домовуху одним взглядом. — Давно вы здесь, Хозяйка? — Достаточно, чтобы навестить свою старую комнату! — милое личико было перекошено от злобы, — Нужно быть совсем тупой, чтобы прятать от меня письма именно там. Что ты за эльф, если не слушаешь своих хозяев? — Винки слушает! Ещё покойный Хозяин говорил, что нельзя вам ниче… — Твой хозяин сейчас Барти! — Маргарита ударила кулаком в стену, глубоко вдыхая. «Она точно сестра Барта. Даже привычки те же, хоть и росли они порознь. Что могло случиться такого, чтобы семья так рассорилась?». — Брось, сестричка. Сегодня такой день, к чему эти ругани? — в комнату зашла ещё одна девушка, очень похожа на первую. Единственное отличие — это глаза. Голубые, как небо, внимательно читали одно из писем. Наконец оторвавшись от чтения, девушка мило улыбнулась, — Марина Блэк. А ты, как я понимаю, Анна? — Да, приятно с вами познакомиться. Может, чаю? — Почему же чай? — Рут улыбнулась, достав из сумочки три бутылки сливочного пива, — Это для разогрева, а потом можно и покрепче. — Смородиновый ром, я сама его делала, — Мари, так же, как и сестра, заулыбалась, — Ты просто обязана его попробовать!       Девушки разговорились, предпочли выпить немного сливочного пива. Так Анна узнала, что Мари старше Рут, и почему сёстры не любят свои имена. — Маргарита… так прозвал меня нас с Мари папаша. Магглы, попадавшие к нам в больницу, обязательно спрашивали «это как пицца?» — Рут сотворила гримасу умственно отсталого человека, улыбаясь во весь рот. Анна пустила смешок, надпив немного из бутылки. — У вас необычные имена для Британии, но звучат очень красиво. Маргарита, Марина. Прекрасные имена. А что, в Мунго лечат магглов? — Не знаю, как в Мунго, солнышко, я работаю не там. У нас же только при неотложных ситуациях, — Марина, сделав глоток, продолжила, — после того, как мы оказываем дóлжную помощь — стираем память. Это бывает крайне редко. — Было ли у вас такое, что память не стирали? — Один раз. Отец сдружился с одним магглом-алкоголиком. Там и умерли вместе, пьяные, избитые, и без единого кната в кармане! В итоге пивнушка была завещана нам. Мы продали её и купили паб в Хогсмиде. Точнее, сейчас его владелица Мари. — Да потому что ты алкашка. Я-то себя в руках держать умею! — все трое засмеялись. — А… как вам это удалось? Всё-таки, валюты разные. — Нужно знать хорошие обменники. — на полушёпоте ответила Рут. — Расскажите ещё что-нибудь. Почему именно целительство? — разум Анны затуманивался, и она хотела отвлечься на рассказы девушек. «Странное ощущение. И блевать хочется, и так уютно одновременно. Видимо, отвыкла от сливочного пива. Я же и не пила давно». — Бабушка была целительницей, мама с папой, и нас также заставили учиться на то же самое. — Рут закатила глаза, испив из горлышка. — Не могу сказать, что мне это в кайф, но кушать хочется. — Мари подала плечами. — Специализируетесь на чём-то? — Я работаю с жертвами неправильно наложенных заклятий, на пятом этаже. — Не знаешь часом Фрэнка и Алису Лонгботтомов? — Я за ними и присматриваю. Иронично, правда? Барти загнал их в такое состояние, а лечит его кузина. — Марго едко улыбнулась, — Не подумай лишнего, я от всей души желаю, чтобы супруги поскорее выздоровели, пускай и очевидно, что этому не быть. Такие люди мало смыслят, что происходит вокруг, но важно искренне заботится о них, иначе лечение бессмысленно. — Обидно, что получили ни за что. — хмыкнула Мари, — Только потому, что их сыночек родился почти в то же время, что и Поттер. — Я тоже подхожу под пророчество. Родилась второго августа, тётушка, приняв метку, сбежала к мракоборцам и трижды бросала вызов Волду, и… — Анна часто задышала, поставив наполовину пустую бутылку на стол. Эйвери замычала, изогнувшись, охватила себя руками. Сёстры, обеспокоено оглянувшись, одновременно подскочили к девушке. — Солнышко, что с тобой? Рут, ей плохо!

***

      Анна очнулась, но сразу глаза не открыла. Почувствовав знакомую ткань постельного белья, она поняла, что находится у себя в комнате. Спросонья послышались отголоски фраз, и девушка решила не открывать глаза. — Зачем мы только дали ей это чёртово пиво? — Кто же знал, она молчала… — голоса были слишком похожи, и Эйвери не смогла разобрать, где чей. — И потом, Анна могла не знать сама. Её нужно лечить, Марр? — Нет, сейчас всё в норме. Но выпила она действительно чересчур много. Неделю попьёт отвар — и всё нормализуется. О, она просыпается! — От чего меня нужно лечить? — Я ведь не успела рассказать, кем работаю я. И тебе повезло, что именно я оказалась рядом. Зачем пила? Могла и отказаться. — А разве нельзя? — Конечно, нельзя! — с удивлённым взглядом Марина кивнула, посмотрев в сторону, выдохнула, — Ты беременна. — Анна шокировано распахнула глаза, ложась обратно, снова и снова повторяла слова Мари в своей голове. От такой неожиданной новости ей хотелось расплакаться, в горле неприятно покалывало. Анна закрыла лицо руками, не желая никого видеть или разговаривать. «Нет-нет-нет. Это происходит не со мной. Что скажут родители, студенты, Барти, в конце концов? Он не захочет ребёнка!». Мысли путались в голове, на смену одной приходила другая. «Белла, выходит, моя дочь. Как забавно». — Солнышко, спокойно. Я видала мамаш и помладше тебя. Не расстраивайся. — Марина обняла Анну, которой было страшно убрать руки с лица. Слёзы непроизвольно лились из глаз, но были скрыты от сестёр. Рут подошла с другой стороны кровати, поглаживая плечо Эйвери. — Если тебе станет легче, аборты я тоже делаю. Только скажи, отец ребёнка — Барти? — Анна опешила, убрав руки с лица, аккуратно отстранилась от Мари. «Что будет, если я отвечу правду? Барти точно заставит сделать меня аборт, я же видела, как он измывался над студентами! Нет, я никому не позволю обидеть Беллу! Я спасла её тогда — спасу и сейчас». — Нет, не Барти. Как ты могла об этом подумать? Он же сам мне в отцы годится. — Очень надеюсь, что ты не солгала. А теперь, солнышко, повтори то же самое, только глядя мне в глаза. — Эйвери нервно выдохнула, собираясь с силами. Она не любила врать, но и допустить, чтобы её дочери не было она тоже не могла. Взглянув в считывающие голубые глаза, Анна пыталась выдавить из себя хотя бы слово, но горло сдавили неприятные спазмы, мешающие говорить. Почувствовав капли слёз, скатывающихся по щекам, Эйвери закрыла глаза, скрываясь от пристального взора. — Прости, я соврала. Барти отец, и только он. — Мне было понятно это с самого начала, — победно всплеснув руками, Марина привела Анну в чувства, — Хочешь ты или нет, а ребёнок останется жив. Я не посмею отобрать жизнь у своего племянника. — Если бы я не хотела, то не стала бы врать. Барт не захочет его оставить. — Он ещё не знает ничего, рано говорить об этом. — Маргарита уселась на кресло, нервно царапая ногтями подлокотник. — И… как долго? — Около полутора месяцев. Я могу назвать пол, если ты, конечно, желаешь его знать. — Но как? — Это же моя работа. — Блэк-старшая улыбнулась, — Так что, говорить? — Я почему-то уверенна, что будет девочка. — Хм, не хотелось бы расстраивать, но ты ждёшь сына. — Ты уверенна? — За всё время я ни разу не ошиблась, солнышко. Я полностью уверенна, что это мальчик. — Анна не знала, как быть дальше. «Пусть думает, что хочет, но ребёнка я оставлю. Плевать на других с их осуждением. Мама точно поддержит. Подумать только, я повторяю её судьбу. Мне нечего бояться, ведь она рядом».       Дверь распахнулась, все трое повернули головы. Крауч явно был в хорошем расположении духа, на нём был чёрный кожаный плащ. Тот самый подарок от Рут и Мари, который они забыли внизу. Бутылка огневиски в его руках говорила о том, что праздновать он всё-таки собирается. Барти был в ступоре, он никак не ожидал увидеть здесь своих сестёр, но очень хотел. — С днём рождения, наш дорогой братик! — Мари первая подошла к мужчине и обняла его. — Ты же не думал, что мы забудем о тебе? — Я рад, — Барт неловко улыбнулся, но карие глаза сверкали уверенно. Он хотел спросить, почему они не писали, но все вопросы быстро улетучились. — Прости, мы всего лишь на минутку заскочили. Торопимся очень. — Мы обязательно тебе напишем, — Марина вместе с сестрой подходила ко двери. — Нам ужасно неудобно перед тобой. Но и у Анны есть для тебя… подарок. — многозначительно улыбнувшись, Мари скрылась за дверью, догоняя Рут. — Подарок. Интересно, какой? — Анна отрешённо смотрела на Крауча, отчего тому стало не по себе. Он не мог понять, что не так. — Как ты себя чувствуешь? — Нормально. Послушай, у тебя… у меня… будет ребёнок. Мальчик. — Анна в упор смотрела на Барти. Улыбка с его лица медленно сползала. Огневиски, которое он держал в руках, в щепки разбилось о пол. Девушка испуганно отвела взгляд, ожидая дальнейших действий.