Москва не верит...

      — Только тронь его! И я сам тебя убью! — крикнул Саша, ударив по столу.       — Тогда перестань с ним общаться! — заорал Огел в ответ.       — Он мой друг, долбоёб! — Саша встал из-за стола, понимая, что ссора затянется. — Может, лучше ты перестанешь общаться со своими друзьями-гандонами?!       — Мои друзья хотя бы не пидоры! Они не хотят меня трахнуть! — возразил Олег, тоже вставая. — Я запрещаю тебе видеться с этим выблядком! Иначе я грохну вас обоих!       — Я в рот ебал твои запреты! — Саша подошёл ближе, показывая, что его не напугать угрозами. — Ты мне не хозяин. Я делаю, что хочу. И сейчас я хочу уйти.        Керамбит развернулся в сторону выхода, но не успел он сделать и двух шагов, как Огел схватил его под руку и повернул к себе лицом.       — Саша, я во всём лучше этого кривозубого опуща, — сказал Михайлец, сжимая чужую руку. — Я богаче, сильнее и, очевидно, красивее. Я всё для тебя делаю: подарки, рестораны, отпуска… Чего тебе, блять, не хватает?       — Как человек ты говно, — ответил Саша, вырывая руку из хватки Огела. — Ты хоть понимаешь, что мы друг другу абсолютно не подходим?!       — Да, — согласился Олег, отчего Керамбит опешил. — Но другим мы не подходим ещё больше.        Саша открыл рот, чтобы возразить. Но тут же закрыл, понимая, что имеет ввиду Огел. Резепов отвёл взгляд, пытаясь уверить себя, что это не так, но Огел продолжил:       — Ты ебанутая крикливая истеричка, вечно недовольный, ещё и смотришь на всех вокруг как на говно. Сколько твоему Володечке понадобится времени, чтобы понять, какой ты на самом деле скучный хуесос? Сколько ему понадобится времени, чтобы разочароваться в тебе?       — Замолчи, — усталым тоном сказал Саша. Он прикрыл глаза, пытаясь не погружаться в свои безрадостные мысли. Нельзя поддаваться на эти абьюзерские приёмы.        Саша почувствовал, как его обняли. Вздрогнул от неожиданности, громко фыркнул.       — А ты неуравновешенный псих и преступник, — тускло протянул Керамбит. Он не пытался обидеть Олега, просто констатировал факт. — И нам, двум уродцам, придётся всю жизнь быть вместе.       — Бля, не драматизируй, — закатил глаза Огел, приложив руку ко лбу, — у нас две двушки в Москве, у каждого по тачке, пиздец какая весёлая жизнь, баттл-рэп и охуенный секс.       — Ну да, секс действительно охуенный, — безразлично согласился Саша.       — А ещё, — Огел посмотрел на Сашу со смесью серьезности и нежности. — Я бы в тебе ничего не стал менять. Меня устраивает и твоя фашистская внешность, и твой стервозный характер, — он провёл по щеке Резепова ладонью. — Если кто-то, кроме меня, назовёт тебя скучным хуесосом, то только покажи пальцем, и я убью его на месте.       — Ты ж мой романтик, — сказал Саша и обнял Огела в ответ, даже не задумавшись об этом действии. — Но мы уже никогда не сможем стать хорошими людьми…       — Пфф, — ответил Олег, — собирайся, проветрим тебе голову, чтобы в неё не лезли тупые мысли. Заодно купим тебе что-нибудь новое, дабы «хорошие люди» локти грызли.       — Ладно, только куртку возьму, а то похолодало.       — Ага, иди, — Огел проследил взглядом за Резеповым.       Раздался телефонный звонок. Михайлец посмотрел, кто это звонит Саше. Когда он увидел фотографию, захотелось разбить это лицо. Парень через силу поднял трубку.       — Привет, Сань, ты едешь на следующее мероприятие? — спросил Орлов. — Я просто хотел поехать, могли бы прогуляться.       — Ты ещё так молод, — прорычал Огел в ответ, — жить, наверное, хочешь, — предположил Михайлец. — Ещё раз ему позвонишь, и ты больше никогда и ни с кем не сможешь гулять. С простреленными коленями не получится. Найди себе какую-нибудь сучку и к Керамбиту больше не подходи, а то придётся всю жизни оборачиваться. Я надеюсь, мы друг друга поняли.        Огел сбросил звонок. Как раз в эту секунду Саша вышел из комнаты.       — Я выбрал куртку, но она не подходила к джинсам, поэтому переоделся полностью. Как я выгляжу?       — Выглядишь так, что за тебя можно убить, — ответил Огел с улыбкой.       Олег проснулся рано утром. За окном лил дождь. Он встал с кровати. Погода была хуёвой, внутреннее состояние ещё хуже.       Это ведь был не сон. А воспоминание, которое он отрыл в своей голове. Странно, потому что Олег никогда об этом не вспоминал. Почему именно сейчас всплыл этот момент? Непонятно.       Михайлец осмотрелся. Где он находился? Это его квартира? Или родителей? Или вообще какого-нибудь кореша? Вокруг было всё разбросано, такой свинарник. Куча полускуренных косяков, какие-то таблетки, пустые бутылки из-под спиртного и запах блевоты.       Огел протёр глаза. Нет, серьёзно, где он? Может быть, он у Саши?       — А может, Саша уже у своего Вовочки? — спросил Палмдропов.       — Кирилл?.. — Огел осмотрел по сторонам, но никого не было. Наверное, показалось.       У него задрожали руки. Наверное, ломка. Что он принимал вчера? У него же даже нет никаких тяжёлых наркотиков с собой.       — Олег, ты должен его вернуть.       Огел снова посмотрел по сторонам, быстро замотав головой.       — Нет, не должен!       Воскликнул уже другой, больше похожий на Потапкина, голос. Но никого не было.       Олег упал на кровать, закрыв глаза и уши.       — Так, я не хочу сходить с ума, я не хочу сходить с ума, я не хочу…

***

      — То есть, ты хочешь сказать, что вы пидорасы? — спросил мужчина, сидя на кресле.       — Да… Пап, это я и хочу тебе сказать, — ответил Керамбит. Они с Олегом переглянулись, неловко переступая на месте.       — И вы рэперы?       — Ну да, — Саша кивнул головой. Почему-то этот вопрос прозвучал ещё более осуждающе.       — Ясно, — отец Саши убито посмотрел куда-то в пол. — Не этого я, конечно, от тебя ожидал.       — Я тоже, но… — Керамбит посмотрел на Огела, — получилось вот так, — Саша провёл по плечу Огела, тот улыбнулся ему.       — Так, давайте без вот этого, — Резепов старший схватился за голову, будто от боли, — Саша, а чем зарабатывает себе на жизнь твой… Молодой человек?       — О, за это можете не волноваться, — сказал Огел, — у нас денег хуем не жуй, ведь я… Ай! — воскликнул Михайлец, когда Керамбит наступил ему на ногу.       — Он занимается арендой помещений, — ответил Резепов, невинно улыбаясь. Огел кинул на него удивлённый взгляд.       — Что? И это приносит большой доход? — не поверил Василий, смотря на парня своего сына. Огел переглянулись с Сашей.       — У нас большая компания, — солгал Олег.       — И что же за компания?       — Мальчики, пошлите пить чай, — сказала мама Саши.       «Как же ты вовремя».       — Мама, передайте мне сахар, — попросил Огел. Женщина протянула ему сахарницу и выронила её из рук.       — М-мама? — удивлённо переспросила она. — Ты собираешься называть меня мамой?!       — Ну да, — Огел проследил взглядом за Сашей, что нервно убирал сахар, — Сашуля же обращается так к моей маме.       Керамбит только сел обратно на стул, как к нему медленно, будто боясь узнать правду, повернулись родители, смотря во все глаза.       — Сашенька, ты действительно так обращаешься к маме Олега?       — Эм… Ну, она сама попросила её так называть, — сказал Керамбит, в панике не зная, куда смотреть.       — Просто она очень любит его, — пояснил Огел, пожирая печенье.       — И что, у вас всё так серьёзно? — спросил отец Саши. У него нервно задёргался глаз.       — Ага, — ответил Олег, обнимая Керамбита за плечи, — вот скоро в ЗАГС пойдём, — пошутил он, — Александр Михайлец… Очень даже хорошо звучит.       — Ахаха, — рассмеялся Саша, слегка ударив Огела по ноге. — Олег, — смущённо произнёс Керамбит. Они посмотрели друг на друга, улыбаясь.       Саша перевёл взгляд на родителей. Те находились чуть ли не в предынфарктном состоянии. Заметив это, Резепов убрал от себя руку Огела.       — Мы, наверное, уже пойдём, — Саша встал, — мы хотели сегодня пиво попить и посмотреть этот… Что же мы собира… Футбол, — он увидел в глазах отца хоть какое-то облегчение.       «В нём хоть что-то есть от мужчины».       — Я думал, мы пойдём в калик, как обычно, — удивлённо сказал Огел. У Резепова старшего будто что-то умерло внутри. — И ты говорил, что нам сегодня надо обязательно купить новую скатерть, — Саша дёрнул Огела за плечо, заставляя встать.       — Просто пойдём уже, — сквозь зубы сказал Резепов.       Они вышли в прихожую, обуваясь.       — Кстати, я такие шмотки тебе привёз с командировки, — сказал Огел, — прям все твои любимые бренды.       — Олег, пожалуйста, закрой рот, — попросил Саша, пока они сидели на корточках, — мы скоро уже уйдём.       Саша выпрямился и подал руку отцу, приобняв его. Он пошёл поцеловать на прощание маму.       — До свидания, — Огел протянул руку. Василий посмотрел на неё с омерзением, но всё-таки пожал.       — За какую сборную ты болеешь? — Олег удивлённо сморщил лицо.       — Я не смотрю…       — Ну всё, мы пошли, — Саша вытолкнул Огела за дверь и помахал рукой родителям.       — Мой сын — пидорас, — обречённо произнёс мужчина.       — Брось, с его характером он мог навсегда остаться один.       — И лучше бы так… Боже мой, это мы не уследили. Он же всегда модно одевался и стригся…       — Не начинай, все его одноклассники были такими и почти все уже женились, — Елена закатила глаза, — да и Олег — не худший вариант. Он заботится о нём, покупает вещи, возит в отпуска…       — Господи, — Василий схватился за сердце, — наш сын — содержанка, Лена. Ты хоть понимаешь, что ему за эти шмотки и отпуска приходится делать?       — Всё, тема закрыта! — не выдержала женщина. — Я бы тоже хотела, чтобы Саша женился, и у нас были внуки, но! Они уже не подростки, им обоим третий десяток, и они не первый год вместе. Поэтому неважно, считаем мы их отношения правильными или нет, на Сашу это уже никак не повлияет. Это наш единственный сын, и мы не собираемся портить с ним отношения.       Она посмотрела на мужа. Тот взглядом дал понять, что разговор ещё не закончен.       — И долго мы будем скрывать от твоих родителей, чем я занимаюсь на самом деле? — спросил Огел, пристёгиваясь.       — А как ты думаешь? — Саша завёл машину. — Я напомню, что мой отец военный, а ты — убийца и барыга, растливший его сына. Если не сможет засадить тебя в тюрьму, то убьёт.       — Да брось, я ему понравился.       — Кхе-кхе, — Саша подавился воздухом, — нет, ты сделал всё, чтобы не понравиться ему. Мы вели себя, как самые гейские геи в мире.       — Оу, — произнёс Огел, осознавая, — а я думал, что мы вели себя как обычно.       Олег и Саша медленно, очень медленно, повернули друг к другу головы.       — Твою ж мать!..       — Ёбаный рот…       Вот теперь до них дошло.       — Как же я рад, что у тебя прошла эта детская дурость.       — Пап, если я разбежался с Олегом, то это не значит, что я женюсь и заведу кучу детей, — сказал Саша, отпивая пива. Какая же гадость.       — Но шансов на это уже больше, — мужчина прибавил звук, внимательно наблюдая за происходящим на поле.       — И вообще мы никог… Я никогда не хотел иметь детей.       — И эта дурость пройдёт.       — Агх, мне надоело, — Керамбит встал, — я ухожу.       Он направился к двери, но был перехвачен.       — Саша, — сказал отец, — тебе надо научиться проводить время как мужчина, — Саша ударил рукой по лицу.       — Да, мы не смотрели футбол, но мы смотрели UFS, MMA и прочую хуйню. Да, мы не пили пиво каждый день, но это не значит, что мы распивали мартини с утра до вечера! — не выдержал Керамбит. — Я просто спал с другим мужиком, но это не значит, что я жил как тёлка…       — Он содержал тебя.       Сашу будто ножом в спину ткнули в этот момент.       — Это неправда.       — Это правда, — мужчина серьёзно посмотрел на сына, — кто оплачивал все ваши поездки на море?       — Эм… Олег.       — А кто покупал тебе твои модные кофточки?       — Это не кофто… Олег, — сказал Саша, понимая, что сейчас не время пояснять отцу разницу между лонгсливом и свитшотом. — Но это ничего не значит, он просто делал мне подарки, я ему тоже…       — Знать не хочу, что ты там для него делал, — прервал его Василий. Саша покраснел, поняв, что он имеет ввиду отец. — Хочешь сказать, он не давал тебе денег?       Саша не понимал, как его родитель догадался об этом. Огел отдавал ему примерно семьдесят процентов своей прибыли.       — Олег сам отдавал мне почти всю зарплату. Он говорил, что так надёжней.       — Да, я понимаю его. Я так же отдавал зарплату. Твоей матери, — они встретились взглядами. — А на что вы вообще тратили деньги?       — Всё, с меня хватит, — Керамбит направился к выходу, — я это дальше терпеть не собираюсь.       Будет ли он рассказывать отцу, что его заработок они откладывали на будущее?       Нет. Не будет.

***

      — Блять, Макс, чё ты включил опять? — недовольно спросил Огел. — Сашуль, переключи эту хуйню.       — С радостью, — сказал Керамбит, переключая станции.       — Да нормальный музон! — возразил Макс с заднего сидения. — Вы чё рэпчик не любите?       — Это не рэп, это санина! — одновременно воскликнули Михайлец и Резепов.       — Я рад, что в вашей семье такая идиллия, благодарю ненависти к моему вкусу, — Карельский обижено отвернулся, смотря в окно.       Но надолго его обиды не хватило, и он вновь начал дискутировать по поводу своих и чужих предпочтений.       — У всех разные вкусы, вот смотри, Олег, тебе например, кто нравится?       — Мне нравится группа «Старая советская открытка», — Огел посмотрел с улыбкой на Сашу, тот улыбнулся ему в ответ. — Особенно нравится, то что называется он группой, хотя там один человек.       — Да пошёл ты, — сказал Саша, смеясь.       Он показал Олегу средний палец, тыча им чуть ли не в самое лицо. Михайлец схватил его за руку и резко дёрнул на себя, так что они с Керамбитом оказались почти нос к носу.       — Я тебе этот палец сейчас, знаешь, куда засуну? — угрожающе спросил Огел. Но по его усмешки было видно, что он несерьёзно.       — Не знаю, — Саши двинулся ещё ближе с довольной улыбкой, — покажи.       — Фу, пацаны, давайте не при мне, — сказал Макс, скривив лицо.       Огел и Керамбит одурманено смотрели друг на друга, они практически не обратили внимание на Карельского. Резепов нетерпеливо прикусил губу и перевёл взгляд на него.       — Макс, выйди из машины, — сказал Саша.       У Огела чуть челюсть не отвалилась. Сначала на его лице отразилось удивление, а затем расплылась довольная улыбка. Он положил руку на коленку Резепова.       — Что? Никуда я не пойду, там темно и сыро…       — Ты не слышал, что сказала Олега Белая? — Огел посмотрел на него злым взглядом. — Вон из тачки. Прогуляешься, не сахарный.       — Блять, — выругался Карельский, выходя из машины, хлопнув дверью.       Керамбит сразу же притянул Огела к себе за ворот кофты.       — Ты по именам ничего не попутал? Я тут Саша Белый, а Ольга скорей ты, — сказал он.       — Не попутал. Я бандит, а ты типа, как моя жена, — ответил Олег. Саша замахнулся на него, но Михайлец перехватил его руку. — Лезь на заднее сидение, детка.       Огел сказал это так спокойно, совсем не обратив внимание на то, что Резепов попытался его ударить, и при этом в полу-приказном тоне.       — Не называй меня деткой, — чисто по привычки сказал Саша, оттолкнув Огела, он пролез на заднее сиденье.       Олег усмехнулся, смотря на него, и полез следом.       Олег протёр глаза. Всё застилала белая пелена. Он снова попытался понять, где он. Пространства было мало, и это пугало. Михайлец прищурился. Кажется, его снова начинало тошнить.       — Я… В машине? — вслух произнёс Олег.       — Да, и если что, ты сам в неё сел, — сказал Палмдропов, с боязнью глядя на Огела. — После тусовки, на которую сам нас позвал.       — Правда? — спросил Михайлец. Лицо Кирилла постепенно переставало быть размытым. — Нихуя не помню.       Олег откинул на кресло и прикрыл глаза. Боже, что он делает со своей жизнью? Если Саша увидит его в таком состоянии, он его уб… Ему будет наплевать.       — Блять, — произнёс Огел. Надо же было вспомнить. Было же всё хуёво, так нет надо сделать ещё хуже. — Вы… Вы может отвезти меня домой?       — Конечно. К тебе домой или к родакам?       — Ко мне… Хотя нет, давай к родак, — Олег снова откинул на спинку.       Сейчас Огел больше всего хотел бы побыть в тишине и спокойствии. Но ещё он больше всего боялся остаться в одиночестве и сойти с ума. Поэтому пусть лучше родители мозг поебут, чем он свихнётся и никто не узнает.

***

      — Саш, а тебе когда-нибудь хотелось что-нибудь изменить в своей истории? — спросил Огел, готовя у плиты какую-то хуйню, отдалённо напоминающий суп. — Я имею ввиду что-то исправить или вычеркнуть какой-нибудь момент?       — Да, хотел бы никогда с тобой не знакомиться, — ответил Саша. Он писал что-то в тетрадке и даже не поднял голову, когда Олег с ним заговорил.       — Да, я бы тоже, — согласился Михайлец, — сейчас бы потрахивал каждый день разных сучек, а вместо этого готовлю тебе пожрать, потому что «Сегодня твоя очередь, Олег, я тебе не домохозяйка, чтобы каждый день готовить тебе ужин». — Огел попытался передразнить писклявый голос Керамбита.       — Тебя никто не держит, дорогой, — безразлично ответил Саша, не отрываясь от своих записок. — Иди потрахивай, но дорогу в мою квартиру можешь забыть.       — Ага, сейчас, — Огел помешал своё варева, — я тебя не на каких сучек не променяю, мой комочек ненависти, — Михайлец посмотрел на Керамбита, улыбнувшись уголком губ. Резепов продолжал что-то писать. — Саш?       — Да, да, я слушаю, — всё так же безразлично ответил Керамбит, — что ты там последнее сказал?       — Говорю, что сучки не могут так сексуально визжать в кровати, — раздражённо сказал Олег, — как будто свинью редут.       — Ты абсолютно прав, — согласился Саша. Огел не выдержит и ударил кулаком по столу рядом с лицом Саши. — Ты охуел?!       — Я с тобой вообще-то разговариваю, хуесос, — прорычал Огел. — Чё за хуйнёй ты занимаешься?!       — Я рассчитываю наш семейный бюджет, — ответил Саша, скривив лицо.       — Нахуя? Мы чё нищеброды? Нам денег не хватает? Зачем нам что-то рассчитывать?       — Я рассчитываю, сколько денег мы можем откладывать в банк под процент, — пояснил Резепов, — на будущее.       — А, всё понятно, — Огел ещё раз ударил по столу от злости. — Решил нажиться на мне, хуеплёт, а потом кинуть?!       — Мне не нужны твои деньги! — Саша взмахнул руками. — Олег, я не твоя содержанка, у меня есть работа, и есть зарплата, и будет пенсия, в отличии от тебя, — Олег скривил лицо, не понимая, о чём речь. — У тебя нет легальной работы, пустая трудовая книжка… А на что ты будешь жить в старости? Ты же привык не в чём себе не отказывать. Вот я и откладываю деньги, чтоб мы не думали, как вдвоём прожить на одну пенсию.       Саша поднял взгляд на Огела и его передёрнуло. Олег смотрел на него, как хищник на капкан, в который он попал.       — Дай посмотреть, — Михайлец раздражённо схватил тетрадь и начал читать, что Саша понаписал.       Он всё рассчитывал: сколько они тратят на еду, бытовые расходы, коммуналка и прочее; на что тратиться зарплата Саши, сколько в среднем может получить Огел в месяц и сколько у них остаётся.       У Олега защемило сердце. Ещё пару лет назад он и представить не мог, что будет вот так жить. У них общий быт, общий бюджет… Они прям как семья, ещё и ебуться. И когда Олег умудрился свернуть не туда? Когда они успели обменяться дубликатами ключей от своих квартир? В какой момент Олег решил, что познакомить Сашу с мамой — это хорошая идея? С каких пор кошка Саши стала «нашей» кошкой?       Олег ведь не был таким раньше. Почему же теперь эта дурацкая тетрадка так греет ему душу? Почему сердце болит от осознания, что Саша собирается провести с ним всю жизнь? Он не собирался бросить его такого ебанутого, от которого открестились даже родители. Почему Олег сам хочет встретить с ним старость? У них ведь никогда не будет детей, никогда не будет внуков, они даже пожениться не смогут. Всё, что ждёт их союз в будущем — презрение со стороны общества и одинокая старость без детей и, скорее всего, без друзей. Ну и огромная куча денег, судя по этим расчётам. Но лучше жить так, чем без Саши. Потому что без Саши уже невозможно.       — Олег? — Михайлец долго молчал и грустно смотрел на тетрадь с расчётами.       — Лучше бы я, действительно, тебя никогда не встречал, — сказал Огел, и от безысходности бросил тетрадь на стол, и ушёл в другую комнату, хлопнув дверью.       — Ебанат, — сказал Саша и вернулся к расчётам.       Олег сел на кровать и со злостью ударил по прикроватной тумбочке.       — Твою мать! — на тумбочке лежали скобы от строительного степлера. Нахуя это долбоёб их раскидал? Он что знал, что Огел ударил по тумбочке.       Олег, скривив лицо от боли, осмотрел руку. К счастью, душевные страдания сейчас перекрывали физические. Вот зачем он его тогда встретил? Зачем он начал его преследовать? Зачем влюбился в этого выблядка? Сейчас мог бы спокойно жить, не от кого не завися. А вместо этого стал пидорасом.       — Господи, — Олег ударил себя по лицу рукой, — убить его мало.       Придушить его как-нибудь в постели и получить свою жизнь обратно в полное правообладание. Стать бы свободным, чтоб это ебаное сердце перестало так болеть. Но капкан уже захлопнулся.       Огел резко соскочил с кровати в холодном поту. Он тяжело дышал, выпученными глазами смотря на свои руки, покрытые мелкими шрамами. Это был не сон. Олег не спал. Он наяву видел воспоминание из прошлого.       Это сознание посылало ему знаки. Олег может окончательно свихнуться. Есть только один способ этого избежать. В голове было пусто, единственная мысль крутившаяся, словно пластинка…       — Нужно убить его, — проговорил Олег вслух не своим голосом.

***

      — Мог бы просто сразу сказать, что считает меня содержанкой! — раздражённо воскликнул Саша, пнув журнальный столик.       Он сел на диван, схватившись за голову. Даже не верилось, что его собственный отец о нём такого мнения. Да, они жили в основном на деньги Огела, но это ничего не значило. Керамбит ничего у него не выпрашивал. У Керамбита у самого была приличная зарплата. Саша ещё раз толкнул стол.       Ладно, это уже неважно. Надо просто как-то отвлечься от этих мыслей. Резепов взял в руку плойку. Поубивает кого-нибудь, станет легче.       И это действительно сработало. Всё таки играть на новой плойке одно удовольствие. Саша вдруг резко выключил игру. Его взгляд расфокусировался, когда он вспомнил то, что расставляло всё на свои места.       Огел лежал диване, что-то печатая на ноутбуке. Саша прополз к стенке, ложась рядом на бок. Он опёрся на локоть, смотря на Олега.       — Что-то случилось? — спросил Михайлец, не отвлекаясь от ноутбука.       — Да, хотел спросить, что ты хочешь сегодня на ужин? — с улыбкой спросил Саша, наматывая локон волос Огела себе на палец.       — Да пельменей свари, как обычно, — отмахнулся Олег. — Кстати, завтра у кореша день рождения, и, скорей всего, там будет стриптизерши. Скорей даже проститутки.       — Конечно иди, — сказал Керамбит.       — Правда? — удивился Огел.       — Я доверяю тебе, — заверил Саша, — ты же всё равно будешь звонить мне каждые полчаса?       — Как обычно, — ответил Огел, возвращаясь к ноутбуку. — А ещё мама хочет, чтобы мы пошли на какое-то очередное модное мероприятие.       — Можешь не идти, я тебя отмажу.       — Спасибо, детка, — Огел поцеловал Сашу в щёку.       — Да пожалуйста, — с улыбкой сказал Резепов. У него нервно дёрнулся левый глаз.       Огел продолжил печатать. Спустя десять секунд он резко остановился и медленно повернул голову в сторону Саши.       — Тебе что-то от меня нужно, — сказал Михайлец.       — Что? С чего ты взял? — в паники спросил Саша.       — Ты ненавидишь, когда я называю тебя деткой, — пояснил Олег, — но сейчас никак не отреагировал. Тебе что-то от меня нужно.       — Ой, да я просто это перерос и вообще…       — Дай угадаю. Новая приставка?       Голова Саши соскользнула с руки, на которую опиралась, от неожиданности.       — Откуда ты?..       — На последнем задании, когда мы отмывали деньги, я разговаривал с одним «коллегой». Он сказал, что хочет потратить деньги на подарок сыну, сказал, что вышла какая-то новая приставка, которую тот постоянно просит, — пояснил Огел, смотря на Резепова. — Его сыну девять. Я подумал, конечно же, дома мой Сашенька тоже попросит эту хуйню для детей.       Саша надул щёки и закатил глаза.       — Она не только для детей, — ответил Керамбит со злой обидой.       — Сколько? — сразу к делу перешёл Огел.       Саша переключил на закреплённую вкладку в ноутбуке.       — Это чё за хуйня? — спросил Огел, посмотрев на цену.       — Это предзаказ.       — А это что? — сквозь зубы спросил Михайлец.       — Это игры к новой приставке.       — Во-первых, нахуя тебе новая приставка, у тебя старая ещё работает? Во-вторых, зачем тебе столько игры, если ты всё равно играешь только в одну? — спросил Огел, надеясь этими вопросами заставить Сашу чувствовать себя инфантильным идиотом. Но, встретившись с ним взгляд, Олег сам почувствовал себя долбоёбом.       — А я точно тебя старше? — спросил Керамбит. — Потому что ты сейчас говоришь, как настоящий старпёр.       — Да мы на эти деньги можем вдвоём в Крым съездить, а не тратить их на какую-то хуйню! — не выдержав, воскликнул Огел.       — Ой, всё, я понял, — обиженно произнёс Саша, начиная вставать.       — Будешь отрабатывать, — неожиданно сказал Огел, смотря в ноутбук. — Это приличная сумма, тебе надо постараться. Не знаю из какого агентства должна быть проститутка, чтоб ей столько платили…       Саша резко толкнул Огела в плечо, заставляя лечь на спину, и сел на него сверху.       — Ну надо, так надо, — сказал Керамбит с развратной улыбкой.       — Вижу, ты очень хочешь эту приставку, — Олег провёл ладонью по Саши спине, опускаясь ниже.       — Сейчас я очень сильно хочу тебя, — Саша наклонился к Олегу, целуя в засос с такой страстью, что Михайлец сначала растерялся.       — Вау, — несдержанно произнёс Огел, тяжело дыша, — скажи что-нибудь ещё… Такое вот…       — У тебя такой большой член, — томно сказал Саша в губы Огелу, — я его обожаю.       Олег запрокинул голову, взвывая от удовольствия.       — Почему ты всё время не говоришь всякую пошлую хуйню в постели? — хрипло спросил Михайлец. — Ещё давай, отрабатывай…       Саша прикусил губу, собираясь с силами. Он тяжело вздохнул, было видно, что Резепову очень трудно переступить через себя, гордость, принципы и чувства стыда. Но всё же, он наклонился ниже, к самому уху Олега, и прошептал:       — Трахни меня.       Всё произошло так быстро. Керамбит успел лишь заметить, как мир перевернулся, и он оказался прижат к дивану, а над ним навис Олег, смотрящий озверевший взглядом.       — Эм… Олег? — испуганно произнёс Саша.       — Ты сам блять попросил, — судорожно ответил Олег, рывками стаскивая с Резепова штаны.       — Ну и какого это, чувствовать себя шлюхой? — издевательски спросил Олег, переводя деньги по телефону.       — Отъебись, — сказал Керамбит. Он лежал, прикрыв лицо рукой. Огел усмехнулся.       — Если бы мне столько платили за еблю, — Михайлец показал Саше экран телефона, — я бы всё равно не согласился, потому что я не продажная блядь как ты…       Керамбит зашипел от злости и со всех сил удар Огела локтём. Михайлец рассмеялся.       — Блять, — Олег схватился за бог, в который ударил Саша. — Кстати, когда там твой дурацкий турнир по стрелялкам?       — В мае, а тебе какая разница?       — Съездить хотел, поддержать тебя.       — Ахаха, с твоей поддержкой я точно получу второе чемпионство, — сказал Саша, — спасибо, любимый.       Огел слегка покраснел. Он перевёл взгляд на Сашу и улыбнулся.       — Ты такой охуенный, когда не ебёшь мне мозг, — сказал Олег, проведя рукой по чужим волосам, — ну где-то пять процентов время ты точно охуенный.       В этот раз уже рассмеялся Саша. Огел взял в руки телефон.       — Добавлю тебе чаевых, купишь себе наушники или чё там тебе ещё надо.       — Ты такой милый, дорогой, — Керамбит поцеловал его в щёку.       — Я не совсем это хотел от тебя услышать.       Резепов закатил глаза и положил ладонь на щеку Огела.       — Твой хуй просто ракета, отправил меня в космос, — сказал Керамбит, прикусив губу.       — Неплохо панчишь, детка.       Саша что-то возмущённо промямлил в ответ. Но из-за чужого языка во рту было трудно понять, что он сказал.       — Твою мать, — произнёс Саша, отбрасывая от себя плойку, — папа прав. Я был долбанной содержанкой.       Керамбит посмотрел ещё раз на приставку. И ради этого он был готов… Он же вёл себя как эскортница, которая выпрашивала новое платьице у своего парика… И ведь он вёл себя так чуть ли не всег…       — Нет, хватит! — Саша соскочил с места, отгоняя от себя все мысли.       Он не такой. Но в голове крутились отрывки фраз отца, постоянные упрёки Палмдропова, то, как с ним вёл себя Огел и его мама. Саша достал из кармана сигареты, закуривая прямо в квартире.       Где-то на перефирии сознания маячила мысль про роливые игры и то, что Огел итак отдавал ему все почти деньги. А ещё Огел говорил, что это нормально, когда один человек в паре зарабатывает больше. Но это было где-то на перефирии.

***

      Огел осмотрел пистолет. Он сидел на кровати, обречённо смотря сквозь оружие. Он достал пули…       — Убери отсюда свою шкуру!       — Ты кого шкурой назвал! — Керамбит вытащил ствол из кармана Олега, выстрелив.       — Ай!.. — но промазал.       — Резепов! — Огел вырвал у него из рук пушку. — Это тебе не игрушка. По свои не пали.       — Ещё раз этот хуесос назовёт меня шкурой, сучкой и т.д. и я его…       — Да понял я! Нахуя стрелять то?       Огел усмехнулся. Не зря он не познакомить Сашу с Максом Карельским.       Огел всё смотрел и смотрел на пистолет. Он усмехнулся. У них с Керамбитом столько воспоминаний. Их все не стереть из памяти. Можно лишь вырвать с корнем. Убив Резепова.       Олег встал, положив пистолет в карман.

***

      Он подошёл к двери и позвонил, в глубине души надеясь, что Саша ему не откроет. Но Саша в это время всегда был дома. И Саша всегда открывал ему дверь.       Огел почувствовал, как у него потеет рука, в которой он держал пистолет. Он не понимал откуда эта дрожь в теле. И в этом подъезде всегда было так леденяще-холодно? Огел ещё раз позвонил в дверь, в этот раз ударив по звонку кулаком.       Дверь начала открываться. Огел судорожно схватился за пистолет, тяжело дыша. Просто выстрел. Быстро. Всего одно движение. Он уже сто раз так делал. И сейчас…       Саша открыл дверь. Сначала он будто был в шоке. Его лицо исказилось, а глаза стали пятикопеешными. А затем Саша резко выбежал в подъезд и крепко обнял Огела.       Михайлец растерялся. Он не понимал, что происходит. Огел расслабил руку, переставая держаться за ствол. Руки Керамбита крепко оплетали его шею. Когда Огел начал более менее осознавать происходящие, он услышал… Всхлипы?       — Саш, — взволновано позвал Олег, обняв Резепова в ответ. — Саш, что-то случилось?       Керамбит чуть расслабил свою хватку и посмотрел на Огела стеклянными глазами.       — Что произошло, Резепов? — Огел сжал ладонь в кулак, ему как-то резко поплохело. — Саша, не молчи.       — Господи, блять, — произнёс Саша, смотря на Олега. Он положил ладонь на его лицо. — Ты не звонил мне два дня, я д-думал, — у него дрогнул голос, — я думал, тебя убили.       По щеке Резепова скатилась одна крошечная слеза, Огел бы её даже не заметил, если бы они не стояли рядом.       Саши в порыве приблизился к нему. Огел прикрыл глаза, целуя его. Он уже ни о чём не думал. Всё было так странно, будто нереально. Олег лишь старался покрепче прижать к себе Сашу и хотя бы нацеловаться, если вдруг он сейчас проснётся.       — В квартиру заходи, — в приказном тоне сказал Огел, — ты басяком в подъезд выскочил, бестолочь.       Керамбит зашагнул в квартиру, утаскивая с собой Огела на кофту. Михайлец прижал его к стене, продолжая целовать, он закрыл дверь.       Боже, он что реально думал о том, чтобы убить Керамбита? Убить Сашу? Это же блять Саша, как Олег мог думать о том, чтобы убить его…       Резепов тем временем начал снимать с него кофту. У Огела сердце остановилось, когда он понял, что сейчас Саша найдет его пушку, поймёт, что Михайлец пришёл, что бы убить его, и с истерикой выгонит из квартиры.       Но Саша просто вытащил пистолет из его кармана и отбросил на тумбочку, не заметив в этом ничего такого. Огел выдохнул. В принципе он всегда ходил с оружием, так, конечно, Саша даже не удивился.       Они переместились в спальню. Огел навис сверху, проводя дрожащей рукой по щеке Саши.       — Ты не поверишь, как сильно я по тебе скучал, — произнёс Олег, осматривая Резепова.       — Представляю, — ответил Саша. Он взял ладонь Огела в свою.       — Ты можешь меня ударить? Я до сих пор не верю, что…       Прежде чем Огел договорил, Керамбит хорошенько вмазал ему по лицу.       — Спасибо.       Огел опустился ниже к шеи Резепова, оставляя ему засос с такой силой, что Саша закричал от боли, ударив Огела по плечу.       — Олег, — произнёс Керамбит, смотря на Огела расфокусированным взглядом.       Саша начал снимать с него футболку. Олег схватился за его бедро, оставляя синяки. Они действовали скорее, как животные, чем как люди. Они хватались друг за друга и били до гематом, царапали до крови и целовали укусами, так впиваясь зубами, будто пытаясь оторвать кусок.       Пока Огел не снял с Резепова штаны. Он опустился ниже, оставляя ему засос на внутренней стороне бедра с такой нежностью, что Саша даже оторопел.       — Боже, прости меня, прости, — на эмоциях просил Огел. Он даже не понимал, за что. Просто Олегу в этом момент стало очень плохо. Он уже почти смирился с пустотой внутри после ухода Саши, но теперь, когда они находились вдвоём, Олег заново с новой силой ощутил всё ту боль.       Керамбит схватил его за шею, подминая Огела под себя.       — Дай извиняться будем позже, — сказал Саша, целуя Огела.

***

      — Я рад, что мы помирились, — сказал Керамбит.       Они лежали раздетыми, обдумывая всё. Слова Резепова значили одно — он уже не настроен враждебно. Но был один неприятный осадок.       — Прости меня, — сказал Огел.       — Что? — удивлённо спросил Саша. — Что ещё за прости? Что-то случилось?       Керамбит ждал ответа, паникуя. Огел перевёл на него болезней, полный сожаления взгляд.       — Я пришёл сюда, чтобы убить тебя.       В комнате повисла тишина. Огел не смог выдержать взгляда и отвернулся.       — Фух, — с облегчение выдохнул Резепов. — Я то думал что-то серьёзное.       Огел непонимающе на него посмотрел.       — Подожди, давай я повторю, что я только что сказал…       — Я понял, ты пришёл меня убить, я знаю об этом, тебя сдали, — пояснил Саша.       — Чё блять? — Огел тяжело задышал от ярости. — Кто? — спросил он, понимая, что кто бы это не был, Олег его убьёт.       — Твоя мама.       Михайлец подавился воздухом.       — Что? Зачем… Откуда она…       — Она позвонила мне и сказала, что «Олег совсем с катушек слетел, ходит как мертвец, ничего не замечает и постоянно повторяет — я должен убить его».       Олегу стало не по себе. Он действительно себя так вёл? А ещё стало ужасно стыдно, хотя обычно он такого чувства не испытывал.       — Можешь успокоить свою совесть, мы квиты, — Резепов открыл тумбочку и вытащил из неё пистолет, кинув его к Огелу. — Я тоже собирался тебя убить.       — Охуеть, — Огел осмотрел оружие Саши. — Стоп, что?.. Ты. Собирался. Убить. Меня.       — Ну да, — согласился Саша, — я думал, что затащу тебя в дом обманным маневрам и пристрелю. У тебя всё-таки куча хуйни за спиной, мне бы засчитали за самооборону. Но всё пошло не по плану, и мы переспали.       — Это был обманный манёвр?! — Олег схватился за голову. — Боже, с кем я живу. А как же те слёзы, они тоже были ненастоящими…       — Какие нахуй слёзы? Никаких слёз не было! — возмущённо воскликнул Керамбит. Он сложил руки на груди, отвернувшись.       Они замолчали, каждый обдумывая свою. Огел пытался собрать картинку воедино, но все мысли в голове путались, и до него ещё не до конца доходило всё происходящие.       — Прости меня, — сказал Керамбит. Олегу даже стало страшно от этих слов. Он уже не знал, чего можно ждать от Резепова. — Прости за то, что тогда выбежал из машины, прости за то, что я тебе наговорил, там, конечно, больше половины было абсолютной правдой, но… Ты всё это время был прав.       Саша пристыжено посмотрел на Огела, тот внимательно его слушал.       — Ты прав, я знал, чем ты занимаешься, это меня не остановило, и тогда с этими истериками я повел себя, как тёлка, — Керамбит прикрыл глаза, — я много думал. И понял, что мы находились в опасности не в тот конкретный момент, а всё время. Хоть ты от меня это и скрывал, но это было очевидно, и я должен был сам догадаться, — Саша закрыл лицо руками, — боже, мне было так стыдно, когда я понял, что за бабскую хуйню развёл…       — Да брось, — Олег приобнял его, пытаясь успокоить, — ничего страшного не произошло, я просто чуть не сошёл с ума, не поубивал своих родителей и не чуть не передознулся, — Саша посмотрел на него убитым взглядом, — но я тоже виноват, — сказал Огел, на самом деле не считая, что он в чём-то виноват. — Я, эм… Я должен был обговорить с тобой то дело прежде, чем соглашаться. Мы же должны принимать решение вместе, тем более такие важные, от которых зависит жизнь одного из нас.       Теперь уже и Огел почувствовал себя виноватым. Зато Саша вроде чуть успокоился.       — Давай забудем о том, что мы пытались пристрелить друг друга, как о неудачной шутке, — предложил Олег, — всё равно, мы бы не убили друг друга, у тебя даже нет пуль, а я…       — Одна есть, — Саша вытащил из пистолета пулю, подавая её Огелу.       — Это та пуля, — поражённо произнёс Олег, — которую…       — Я вытащил из тебя, — закончил Резепов.       — И ты всё это время хранил её? — Саша пожал плечами. Он посмотрел на Олега, что не мог оторвать взгляда от пули.       — А ты почему? — спросил Керамбит. Огел непонимающе на него посмотрел. — Ты сказал, мы бы не убили друг друга, потому что у меня нет пуль, а ты почему?       — А, ты про это, — Олег ещё раз посмотрел на пулю. — Потому что я люблю тебя.       Он посмотрел на Сашу. Тот изумлённо глядел в ответ. Будто он ожидал услышать какой угодно ответ, но не этот.       — Я знаю, я никогда не говорил тебе этого, но я очень сильно тебя люблю…       — Ты говорил, — перебил Саша. Огел метнул на него удивлённый взгляд. — Ты сто раз мне это говорил по пьяни, и ещё один раз на смертном одре, когда тебя подстрелили. — Саша кивнул на пулю, Огел шокировано посмотрел на неё.       — Это что правда?.. — Олег не мог поверить. Чувства неуверенно в том, что всё происходящее правда усиливалось.       — Каждый раз, как напьёшься. И кстати, все твои кореша с кубка знают о том, что ты со мной живёшь. Ты сам им расстрепался. Ну ещё потому что я тебя обычно забираю с этих пьянок.       — Пиздец, и почему они мне ничего не… — до Олега итак дошло почему. — Твои друзья кстати тоже, потому я им угрожал, — Саша отмахнулся, мол «да я итак знаю». — Почему я этого не помню?       — А ты вообще хоть что-то помнишь? — спросил Керамбит, пальцем проводя по предплечью Огела, где каллиграфическими буквами было набито «Саша».       — Как вообще ты допустил, чтобы я набил её?! — возмутился Олег. — Похоже пора заканчивать с наркотиками.       Саша усмехнулся. Огел посмотрел на него теплым взглядом. Но хорошие настроение быстро пропало. Олег тяжело вздохнул, понимая, что разговор не закончен.       — Я не выбросил твои вещи, — признался Олег, — просто собрал их в кучу, но выбросить не смог. Я просто переехал к родителям, чтоб они не напоминали о тебе. Про то, что сжёг, отдал бомжу — это всё пиздёж. — Михайлец посмотрел на Сашу. — Между нами же не всё кончено, ссора конечно затянулась, и мы хорошенько потрепали друг другу нервы, но… Мы же можем всё вернуть?       Олег умоляюще посмотрел на Резепова. Саша отвернулся от него. Они молчали почти минуту, пока Саша не заговорил.       — Я знаю, я никогда не говорил тебе этого, — он повернулся к Олегу, — но я люблю тебя. И готов снова надежды моих родителей на то, что у них будут внуки.       Резепов улыбнулся. Огел выдохнул с облегчением и тоже ему счастливо улыбнулся. Он даже не сразу заметил в этом признание подъёбку его самого.       — Даже не верится, что этот ад закончился, — несдержанно произнёс Огел, имея ввиду их ссору. Он крепко обнял Сашу. — А ты ведь набьёшь татуху с моим именем, как доказательства любви?       — Нахуй пошёл, — рассмеявшись, ответил Керамбит, — если бы тебя хотя звали Женя, я бы подумал.

***

      — Зачем ты вообще ударил по тумбочке? — спросил Саша, обрабатывая раны Огела перекисью.       — Ты же знаешь, что я неуравновешенный, — ответил Огел, морщась. Он посмотрел на свою ладонь с кучей маленьких, но глубоких ран. Резепов протирал их ватным диском. — А ты нахуя разбросал эти скобы?       — Да я хотел провода прикрепить, чтоб не мешали? — Саша кивнул головой, и Огел посмотрел на стену, где он начал крепить. — Я правда не умею этой штукой пользоваться.       Огел закатил глаза. Зачем он тогда решил этим заниматься? Надо будет потом вызвать мастера.       Михайлец посмотрел на Сашу. Тот дул на его рану, чтобы не щипало. Олег не смог сдержать улыбки, глядя на него. Иногда Саша был таким милым. Его хотелось прижать к себе из-за всех сил и никогда не отпускать. В такие моменты Огелу становилось стыдно за всё, что он ему говорил.       — Прости меня, — сказал Олег.       — За что? — удивлённо спросил Керамбит, приклеивая пластырь. — Ты что-то натворил?       — За то, что сказал, что лучше бы тебя никогда не встречал. — Олег серьёзно посмотрел на Сашу. — Я сказал это на эмоциях, на самом деле… На самом деле, ты лучшее, что было в моей жизни.       — Эм… — Саша почувствовал, как него начало краснеть лицо. — Что у тебя за жизнь была, если я в ней лучшее?       — Такая себе… Прости, что иногда бываю груб, — Олег пристыжено опустил голову. «Ну не иногда, и «груб» — это не то слово».       — У нас такие отношения, Олег, что если мы будем каждый раз извиняться, то всю жизнь только этим и будем заниматься, — ответил Саша. — Такая вот токсичная любовь…       Олег резко поднял взгляд. Сердце Саши пропустила удар, когда он понял, что сказал.       — Эм… Знаешь, — Резепов попытался перевести тема, — я тут посчитал, что денег, которые мы будем откладывать, вполне хватит на домик у моря, — затараторил Саша, — представляешь, нам будет по шестьдесят, и наши сморщенные тела будут валяться на пляже рядом с нашей хатой, — он посмотрел на Огела, — но если ты, конечно, хочешь.       Огел, с улыбкой смотревший на Сашу, не сразу понял, что Резепов ждёт от него подтверждения. Но как только понял, резко замахал головой.       — Да, да… Я этого хочу.       — Ты какой-нибудь задумчивый… Точно всё в порядке?       — Всё охуенно, Саш, — ответил Огел, притягивая Керамбита к себе и целуя.       «Всё таки, люблю я тебя чуть больше, чем ненавижу.»