Это похоже на любовь

Мексика. Ганнибал поднёс чашечку с кофе к носу и вдохнул горячий аромат, наслаждаясь им. Рецепторы уловили горьковатые нотки Маракайбо, а на языке проступил привкус сухого вина, когда он сделал глоток. Этот кофе не имеет аналогов в мире и Лектер получал огромное удовольствие, держа его в руках. Маленькая чашечка казалась игрушечной в его ладонях, хрупкой и недолговечной. Мужчина слегка приподнял уголки губ и подошёл к окну, выглядывая во двор. Они с Чийо сняли небольшой коттедж в Пуэбла-де-Сарагоса, прозванном "городом ангелов". Солнце заливало улицу, а столбик термометра поднялся до плюс двадцати пяти, отчего в помещении было жарко и сухо. Лектер оставил здесь привычку носить рубашки с тугими воротничками, предпочитая им простые майки и футболки. Впрочем, он редко куда-то выходил, оставаясь дома и залечивая раны. Огнестрельное ранение всё ещё давало о себе знать и периодически начинало ныть и скулить, заставляя доктора пить таблетки. Он придерживался рукой за бок, как будто бинты до сих пор там, и чувствовал, как пульсирует кровь внутри, растекаясь по венам. Было страшно разлить всю её на холодные камни утёса. - Чийо, - сказал он, как только японка вошла на кухню. - Принесла? Девушка положила на маленький круглый стол новый планшет и пристально посмотрела на Ганнибала. - СИМ-карта? - Всё внутри. Интернет уже подключен. - Спасибо. - У нас кончаются наличные деньги, а снять со счета я не могу. Нас сразу вычислят. - Не волнуйся об этом. Ещё будучи в Балтиморе, я открыл счёт в нескольких странах. - И в Мексике? - Да. - Они на твоё имя...Как ты пойдёшь в банк? - Они на твоё имя, Чийо. - Что? - Ты слышала. На твоё и на Томаса Ларсена. - Кто такой Томас Ларсен? - Я. - Нужен паспорт. - Нужен. Он дома. Девушка запустила руки в волосы и обошла вокруг стола, сдерживая стон отчаяния. - Дома? - Мне его скоро привезут. - Кто, Ганнибал? - Кто? - Лектер улыбнулся и сел на стул. - Мадам Дю Морье, разумеется. Послеобеденный зной навевал сон, но Лектер упрямо игнорировал усталость и слабость. Он взял планшет и вышел во двор, где под тенью пальм был натянут гамак. Прихватив с собой стакан яблочного сока со льдом, он растянулся в нём и слегка качнул себя, улыбаясь солнцу. Здесь всё так спокойно и так тихо. Вот если бы рядом был Уилл...Сидел бы вон в том плетеном кресле, закинув ногу на ногу, и пил ледяную колу, читая газету, пахнущую типографской краской. Он бы обязательно подглядывал за Ганнибалом, растягивая губы в улыбке каждый раз, когда их взгляды встречались. Доктор вздохнул и поднял планшет к глазам. Сайт Таттл Крайм всё так же пестрил яркими заголовками и фотографиями истерзанных тел. Фредди не боится цензуры и выставляет на обложку кровавое месиво трупов, печатая поверх них яркие заголовки. Ганнибал ухмыльнулся и отпил сок. - Сказочник, - тихо произнёс он. - Это любопытно. Мужчина тщательно прочитал и изучил статью, вдумываясь в каждое слово. Такого интереса он не испытывал давно, со времён "сорокопута". Этот человек обставил убийства с невероятной и сказочной энергией, бьющей через край. "Белоснежка и семь гномов." Какое богатое воображение! Ганнибал посмотрел на безоблачное небо и втянул горячий воздух. Скоро. Скоро Беделия привезёт паспорт и тогда можно снова вернуться в Балтимор, чтобы начать игру. Японка неслышно подошла и протянула Ганнибалу тарелку с сэндвичем. - Поешь. - Как думаешь, Чийо, какая погода в Балтиморе? - Не нужно... - Они веселятся там без меня. - Ганнибал...К кому ты желаешь вернуться? Он будет сидеть ещё долго. - Я умею ждать. Ему действительно нужно время побыть одному и понять, кто он. Я уже не молод и в старости хочу сидеть у камина в кресле и пить вино. Но мне жизненно важно, чтобы Уилл сидел рядом... Лектер вдруг замолчал, словно вглядываясь в свою старость. Он смотрел так далеко и так глубоко, боясь потерять четкость картинки. Ганнибал видел их с Уиллом, сидящих у большого камина, в котором щёлкал и танцевал огонь. Он видел, как играет вино в пузатых бокалах, видел, как отражается пламя в синих глазах Грэма. - Ганнибал? - Беделия должна скоро прилететь. - Как она найдет нас? - Никак. Она снимет номер в придорожном мотеле "Парада", а ты съездишь и заберёшь паспорт. Чийо села в кресло, в котором Ганнибал только что представлял профайлера, и сложила руки на голых коленках. Девушка ходила здесь в коротких джинсовых шортиках и мятой футболке с надписью "Париж", а на ногах были обуты обычные вьетнамки с голубыми ремешками. Иногда Ганнибалу казалось, что японка хочет соблазнить его, выставляя напоказ длинные и гладкие ноги, но он отмахивался от этой мысли, как от мусора, который просто недостоин внимания. Даже если и так, Чийо может ходить голой, ему всё равно. Мужчина поставил пустую тарелку на землю и поблагодарил за сэндвич. - Спасибо, Чийо. Но в следующий раз, не клади так много горчицы, я её не люблю. Девушка кивнула и закрыла глаза, вытягивая руки и ноги. Солнце припекало и она решила позагорать, чтобы не быть слишком бледной, такой как сейчас. Идя по улице она ловила мужские взгляды, что цеплялись за белую кожу, а ей это не нравится. Ганнибал отложил планшет и позволил себе расслабиться и закрыть глаза, отдаваясь лёгкой дремоте. Тени удлинялись и уродовались, становились похожи на некрасивые кляксы, это солнце двигалось по небу, приближаясь к горизонту. Скоро жара спадет и станет легче дышать, и легче охотиться. Войдя в номер, Беделия сразу почувствовала едкий запах хлорки. Она должна быть удовлетворена, ведь номер стерильно чист, но вместо этого она испытала раздражение. Мотель "Парада" сразу показался ей неуместным, словно он из какого-то старинного фильма. Даже вышагивая по разломанному временем тротуару, её не покидало ощущение неправильности и нереальности. В номере не было кондиционера и воздух был горячий и сухой, как в духовке. Односпальная кровать с бронзовой спинкой и такими же шишечками наверху, застелена зелёным покрывалом в белый горошек, а рядом кресло с пледом и маленький журнальный столик. Платяной шкаф чуть приоткрыт, кажется петли заржавели и не хотели закрываться до конца. Дю Морье встала в центре номера и кинула маленькую черную сумочку на кровать. - Что ты делаешь, Беделия? Женщина села на кресло и сняла туфли, отдыхая от высоких шпилек. Скоро придёт Ганнибал и заберёт паспорт, чтобы окончательно затеряться в других странах. Дю Морье протянула руку к сумочке и достала маленькое серебряное зеркальце, чтобы поправить макияж. Лектер не должен видеть её уставшей. Чуть позже ей принесли ужин - энчиладу и свежевыжатый виноградный сок, чему Беделия искренне удивилась. Еда была свежей и горячей, но стоило только ей попробовать первый кусочек - раздался негромкий стук в дверь. Дю Морье поправила укладку и медленно подошла к двери, борясь с нахлынувшей вдруг нерешительностью. Наконец, она открыла дверь и замерла, на пороге стоял не Ганнибал, а молодая японка, державшая в руках небольшой рюкзачок. На рюкзачке висел плюшевый мишка с бусинками - глазами, и держал в лапках пластмассовый подсолнух, сразу бросавшийся в глаза. - Добрый вечер, мадам Дю Морье, - произнесла девушка и чуть поклонилась. - Я от Томаса Ларсена. - А где сам Томас? - Беделия посторонилась, впуская гостью в номер. - Отдыхает. - К старым друзьям всё же стоит наносить визит. Хотя бы из вежливости. Японка усмехнулась и бесцеремонно уселась в кресло, закинув ногу на ногу. Её карие глаза осмотрели номер и остановились на энчиладе, тронутой Беделией. - Вы знаете, зачем я здесь. Дю Морье подошла к сумочке и вынула документы, запечатанные в бумагу. Она немного подержала их в руках, вспоминая, как шарилась по саду Лектера, ища тайник. Получив от него послание, она не была удивлена. Не была напугана. Но и ослушаться не посмела, а потому, проникла ночью в заснеженный сад и бродила сквозь ряды замёрзших кустиков, ища декоративный деревянный улей, покрытый слоем снега. - Мадам Дю Морье, - японка протянула руку и слабо улыбнулась. - Я жду. Женщина вложила конверт в протянутую ладонь и, подойдя к двери, широко распахнула её. Девушка хмыкнула и легко соскочила со стула. - Он просил передать "спасибо". Вы продолжаете есть белые трюфели и пить "Батар Монтраше"? Беделия готова была вытолкать японку на улицу, но она лишь гордо вскинула подбородок и указала на дверь, оставшись спокойной и хладнокровной. Дневная жара сменилась ночной прохладой, осевшей на земле. Когда скрипнула калитка, Ганнибал вышел на улицу и довольно улыбнулся. Чийо бодро вышагивала, держа рюкзачок в руках. Её лицо было радостным, значит всё прошло хорошо. - Как здравие мадам Дю Морье? - спросил Лектер. - Бодра и вежлива. Японка порылась в рюкзачке и вынула конверт с документами. Ганнибал развязал шнурок и с облегчением выдохнул, увидев, наконец, свой паспорт. - Здравствуйте, мистер Ларсен, - тихо произнёс он, пробуя новое имя на вкус. Он поиграл им на языке, как леденцом, и посмотрел на Чийо. - Ты любишь сказки?