Трёхглавый змей

      Вернуться в гостиную после пережитого было… странно. Словно невидимая стена отделяла их от остальных студентов, разложивших карточные игры или обсуждавших уроки. Теперь они втроём делили секрет, который мог сломать их жизни. И дело было не только в жуткой лаборатории Кроина. За применение магии крови грозила тюрьма. Им обоим — и Весперису, который рассказал о своей семье, и Дамиану, который эту магию применил, пришлось довериться Маре и надеятся, что она никому не расскажет.       Дамиан, загруженный дневниками и записями, которые он вынес из лаборатории, выглядел так, словно возвращался из многодневного похода, а не из подземелья. Тёмные круги под глазами выдавали его усталость, но во взгляде светился энтузиазм — в его руках могли быть ключи к спасению. Весперис, напротив, казался ещё более закрытым, чем обычно, хотя его напряжение смягчалось каждым глубоким вдохом, как будто он пытался убедить себя, что они наконец-то в безопасности.       Мара, выпросив у работников кухни остатки пропущенного ими ужина, принесла в гостиную большую тарелку с тёплым хлебом и сыром, два кувшина яблочного сока и несколько кружек. В комнате было тепло, почти душно, несмотря на холодный ветер за окнами, и огонь в камине потрескивал, отбрасывая тени на стены.       Дамиан тщательно спрятал добычу под кроватью, и они устроились на одном из широких диванов перед камином в почти пустой гостиной, усевшись ближе, чем обычно, как будто это могло защитить их от тайн, которые они только что раскрыли. Никто не хотел начинать разговор. Было слишком много того, о чём нужно было подумать, и слишком много того, что нельзя было сказать.       Дамиан первым нарушил молчание, протянув руку к кувшину с соком.       — Ну что, поздравляю нас с первым совместным преступлением, — заявил он с кривоватой улыбкой, разливая напиток по кружкам.       — Если ты так и будешь трепаться, скоро нам всем придётся паковать вещи и готовиться к переезду в тюрьму. — проворчал Весперис, откидываясь на мягкую спинку дивана и прикладывая холодную чашку с соком ко лбу.       Мара, молча жуя кусок хлеба, смотрела то на одного, то на другого. Она знала, что Дамиан пытается снять напряжение, но в словах Веспериса была правда, которая только усиливала ощущение, что они сделали что-то, что не могли до конца осознать.       — Никто не узнает, — наконец сказала она. Её голос звучал уверенно, хотя внутри всё сжималось от ужаса перед нависшими над ними последствиями. — Я обещаю.       Какое-то время они не разговаривали. Еда, треск пламени и привычная обстановка понемногу возвращали ощущение нормальности.       — Так значит… — тихо начал Весперис, первым нарушив молчание, — Эфирная магия?       Мара прикусила губу и посмотрела на Дамиана. Рассказывать ли Веспересу всё, что с ними случилось? Но после всего, что произошло сегодня, скрывать что-то от него казалось нечестным и неправильным.       Глубоко вздохнув, Мара и Дамиан ещё раз переглянулись. Постоянно оглядывалась по сторонам и проверяя, нет ли поблизости любопытных ушей, они рассказали всё: про Башню, про портал, про взрыв, про Аэлларда, про сны и даже про подозрения на счёт Кая Ардониса.       Весперис слушал внимательно, не перебивал и даже не смеялся над их теориями. Когда они закончили, он смог сказать лишь:       — Мда… Кажется, вас ни на секунду нельзя оставлять одних, что бы вы не вляпались в какую-нибудь историю… И что ты собираешься делать дальше, Мара?       — Честно говоря… Я не знаю. — соврала она. Мара прекрасно знала, что будет делать дальше, но собиралась делать это одна. — Наверное, буду просто действовать по обстоятельствам.       Дамиан мучительно зевнул, прикрыв рот ладонью, и потянулся так, что хрустнули суставы.       — Всё, я сдаюсь. Смертельно устал, — пробормотал он, поднимаясь с дивана. — Спокойной ночи.       Не дожидаясь ответа, он направился к спальням. Едва дверь за ним закрылась, в гостиной повисло неловкое молчание.       Мара посмотрела на Веспериса, который сидел неподвижно, слегка откинувшись на спинку дивана. Его серые глаза, лишённые зрачков, были устремлены куда-то в сторону, как будто он следил за чем-то, чего она не могла видеть. Раньше этот взгляд её пугал. Он казался ей ледяным, отстранённым, недоступным, как сам Весперис. Но сейчас… сейчас всё было по-другому.       Она не могла объяснить, почему. Может, дело было в его голосе — спокойном, но почему-то теплее, чем раньше. Или в его жестах — едва заметных, неуверенных. Ледяная стена, которую она всегда чувствовала между ними, словно начала таять.       — Почему ты соврала? — неожиданно спросил Весперис.       Она вздрогнула.       — Что?       — Ты сказала, что не знаешь, что будешь делать дальше. Но это неправда. — Его голос звучал почти лениво, в нём не было ни капли осуждения.       Мара хотела что-то придумать, чтобы оправдаться, но Весперис опередил её.       — Я слышу, когда человек врёт, — пояснил он, чуть склонив голову.       Ну конечно… Она отвела взгляд, но затем выдохнула и заговорила:       — Ты прав. Я знаю, что буду делать. И это то, что я должна сделать одна.       Весперис поднял брови, но ничего не сказал, давая ей продолжить.       — Дамиан ни за что меня не отпустит, если узнает, — добавила она твёрже, чувствуя, что в её голос вернулась уверенность.       — Тут ты права. — Весперис кивнул, опустив взгляд на огонь в камине. Его лицо оставалось невозмутимым, но голос потеплел. — Я не скажу ему. Если ты пообещаешь мне быть осторожной.       Мара сглотнула, чувствуя, как слова застревают у неё в горле. Забота в его тоне была непривычной.       — Обещаю, — ответила она наконец.       Некоторое время они сидели молча. Только треск пламени и далёкий ветер за окнами нарушали тишину. Но Мара чувствовала, что Веспериса что-то гложет. Она украдкой наблюдала за тем, как хмурятся его брови, и как он вертит пустую кружку в руках.       — Спрашивай, — произнесла она наконец.       Он вздрогнул и посмотрел на неё.       — Что?       — Ты что-то хочешь спросить, — прямо сказала Мара.       Весперис медленно кивнул, будто собирался с духом, прежде чем заговорить:       — Как ты себя чувствуешь? После того, как Дамиан…       Мара напряглась. Она не думала об этом. Не хотела думать. Но теперь, когда он задал этот вопрос, она прислушалась к своим ощущениям.       — Нормально, — ответила она честно. — Я правда в порядке. Никаких странных ощущений.       — Хорошо, — сказал он, но в его голосе проскользнуло облегчение.       Мара внимательно смотрела на него, чувствуя, как с каждым его словом, с каждым движением внутри нарастает тяжесть. Она знала, что не стоило спрашивать, но вопрос вырвался сам по себе, словно был не подвластен ей.       — А ты? — тихо произнесла она. — В порядке ли ты? После того, что с тобой делали твои родители?       Весперис замер, раздумывая над ответом. Она видела, что он больше не собирается использовать дежурные отговорки только чтобы от него отстали.       — Нет, — наконец произнёс он еле слышно.       Мара прикусила губу. А чего она ожидала? Кто её тянул за язык? Что она собиралась ему отвечать на это? Что на это вообще можно сказать?       Он повернул голову чуть в её сторону.       — Не в порядке, — повторил он.       Тишина повисла между ними, тяжёлая и густая. Мара опустила взгляд на свои пальцы, которыми перебирала бахрому пледа. Она хотела спросить ещё, хотела понять больше, но в то же время она не знала, как справляться с тем, что он мог рассказать. Какие ещё ужасы творились за закрытыми дверями поместья Мор? И что могла сказать пятнадцатилетняя девочка, что бы утешить дракона, столько лет захлёбывавшегося в водяной клетке?       В конце концов, она просто осталась рядом.