Ошеломлены и растеряны

— Вельзевул, — позвал он. Она склонилась над столом, яростно строча по бумаге ручкой, которая время от времени вспыхивала. — Сегодня вторник, и те двое — твоя проблема. — Нет, это… это не из-за Договорённости, — сказал Гавриил. Вельзевул наконец подняла глаза и недоверчиво выгнула бровь. — Ты соизззволил почтить своим ангельским присутствием нечестивые Чертоги ада, чтобы побеспокоить меня лично, и дело не в наших Отступниках? — даже мухи, жужжащие вокруг её головы, ухитрялись звучать скептически. — Нет, — ответил он. Гавриил уже почти усомнился в том, что это действительно хорошая идея. Наверху она казалась заманчивой, но здесь, внизу, всё это выглядело несколько неуместно. Зачем вообще кому-то было Падать? — Я хотел спросить, не согласишься ли ты сопровождать меня на одно мероприятие на Земле. Вельзевул с недоумением уставилась на него — на целую неуютно долгую вечность, наполненную лишь жужжанием мух. — Кто ты и что ты сделал с архангелом Гавриилом? — наконец произнесла она. — Не представляю, как бы это сошло кому-то с рук, — ответил Гавриил, ослепительно улыбаясь. — У нас очень строгая субординация. Нет, я чёртов архангел Гавриил, и я прошу Владыку Вельзевул сопровождать меня в Нью-Йорк, на ужин и бродвейское шоу. Нельзя было проявлять слабость — особенно здесь, внизу. Уже слишком поздно менять планы. Последовала ещё одна до неловкого длинная пауза. — Ты что, з-з-з-зовёшь меня на свидание? — сказала Вельзевул, когда опомнилась. — Да, — ответил он (и пропади оно всё пропадом). Вельзевул склонила голову и окинула его взглядом так, что он отчего-то почувствовал себя очень уязвимым. — Хорошо. Скажи, когда, и проваливай. Адом движет документооборот, а не вера. Я з-з-з-занята. — Пятница, в семь вечера по нью-йоркскому времени. — Я вижу, ты выбрал день, когда они — Наша проблема, — заметила Вельзевул, а затем продолжила прежде, чем он успел возразить. — Я оставлю на дежурстве Дагон, но ты будешь мне должен. — Да просто шоу именно в этот день, — сказал Гавриил, но они оба знали, что это ложь. В конце концов, он, как архангел, мог бы по щелчку пальцев всё перенести. — Встретимся там, или мне зайти за тобой? — Упаси Сатана, чтобы тебе снова пришлось сюда тащиться во всей славе своей, — сухо ответила Вельзевул, уже переключив внимание на документы. — Я встречусь с тобой на остановке «76-я улица». А теперь убирайся; если я нагружу Дагон, кроме дежурства, ещё и своей отчётностью, она точно меня прикончит. Он воспринял это как завершение разговора и уже направился к выходу, но обернулся, когда она его окликнула: — Кстати, Гавриил — если там есть монашки, я тебя раз-з-звоплощу! Болез-з-зненно. Гавриил поднял палец и открыл было рот, однако быстро передумал. Он опустил руку, откашлялся и сказал: — Конечно. Никаких монашек. Даже и в мыслях не было. После чего широко и фальшиво улыбнулся, а потом сбежал из Ада так быстро, как только мог.