В любое время года

Весна Мо Жаню весна нравится. Нравится, как солнечные лучи становятся всё теплее, как сады в цветах утопать начинают и воздух даже легче становится. У А-Жаня — как его ласково тётя с дядей называют — с приходом весны в сердце будто бутоны хайтана распускаться начинают, да и дарить каждому свою улыбку солнечную-солнечную хочется. Чу Ваньнину, напротив, смена времени года как-то счастья особого и не дарит, но на улыбающегося весне Мо Жаня почему-то смотреть хоть целую вечность ему хочется. Он и смотрит — тайком, правда. А когда замечает игривый взгляд на себе, то отворачивается резко. Отворачивается и не знает, что, вообще-то, для маленького ученика именно он с весной и сравним. Мо Жань улыбается ярко-ярко, ямочки на щеках обнажая, и к своему учителю подбегает и за руки его берёт. Чу Ваньнин только бровь приподнимает и строго спрашивает: «В чём дело?» — а ученик наглым образом молчит и в сторону цветущего дерева вытягивает. — Учитель, можно посмотреть с тобой на цветение хайтана? — нахально спрашивает и взглядом просящим смотрит. Чу Ваньнин наконец вторую бровь приподнимает и даже не знает, чему удивляться больше: тому, что Мо Жань позвал именно его, или тому, что Мо Жань сначала нагло его сюда притащил, а потом уже разрешение спросил. Впрочем, на этот раз такую шалость учитель милостиво своему ученику прощает. Ведь ему тоже весна нравится. Зима — Ваньнину холодно? Чу Ваньнин в ответ зубами клацает да глаза закатывает, мол, не видно что ли — сидит-то уже явно под сотым слоем из пледов, завернувшийся в них как в кокон, а теплее никак не становится. Только что вернувшийся с улицы Мо Жань улыбается нежно и подходит к своему мужу, пытаясь разглядеть лицо любимого среди десятка одеял. Когда находит — смеётся и в объятия Ваньнина затягивает, лелея надежду хоть как-то к мужу подобраться. — Ты ледяной, — строго заключает Чу Ваньнин и с едва заметной улыбкой выталкивает большого непоседу из тёплого гнёздышка. — Как отогреешься, тогда и лезь. — И вовсе я не ледяной, — беззлобно бормочет в ответ Мо Жань. — А если и ледяной — неужели Ваньнин не хочет меня согреть? Без его тепла я точно заболею, а потом скончаюсь от тоски. Чу Ваньнин с желанием бросить в любимого чем-нибудь борется и с обречённым вздохом отводит руки в разные стороны, приглашая своего большого ребёнка в уже нагретый телом Ваньнина кокон. Мо Жань сразу улыбается солнечно-солнечно и в объятия мужа ныряет. Чу Ваньнин, руки на спине Мо Жаня замкнув, укладывает подбородок на плечо мужа и тихо спрашивает: — Теперь ты не будешь капризничать? — Если мои капризы в итоге будут вознаграждаться столь щедро моим Ваньнином, то, боюсь, терпеть мои капризы ему придётся чаще, — крайне довольно отвечает Мо Жань, чувствуя, как тепло постепенно передаётся и ему. — Дурак. Мо Жань смеётся только, а потом любимого в тёплый поцелуй затягивает. Теперь-то они точно согреются.