Он\Она

      … Она тяжело дышит, словно пробежала кросс на километров десять, не меньше, но сделала не больше пары шагов. Она чувствует, как сильно бьется сердце – буквально слышит звук ударов изнутри, словно выключили все звуки вокруг несмотря на то, что находится в эпицентре событий, – но лицом и телом не выдает никаких эмоций. Практически никаких. Стоит ей опустить взгляд на свои руки, и она видит – даже в этом темном подвале, где свет перекрывается многочисленными трубами – как неистово они трясутся. И где-то в глубине подсознания понимает, что далеко не от холода и причина кроется в ином. Она скрещивает руки на груди, но получается еще хуже – дабы удержать их сомкнутыми, цепляется ногтями за ткань ветровки и отчаянно сопротивляется тремору. Проигрывает, но не сдается, ведь знает, что тот, кто сдался, тот и проиграл. Карманы форменных штанов – хоть раньше она считала их ненужными – приходят на помощь и помогают на время избавиться от этой проблемы.       Все время, пока они продвигаются к выходу – а несколько минут назад, бежав сюда и не замечала, насколько длинны коридоры – она старается не отставать от него, держаться ближе, ведь все еще окутана страхом потерять, а его разорванный рукав на форменной водолазке со следами крови напоминают ей о том, что это могло случиться. Она едва не наступает ему на пятки, даже и не подозревая о том, что как минимум страх друг о друге уже является связующей нитью между ними. И они оба не догадываются – данная связь появилась практически одновременно несколько лет тому назад. Лишь выйдя на улицу и вдохнув глоток свежего воздуха, она позволяет себе немного расслабиться, прикладывает ладонь ко лбу и прикрывает глаза. Несколько секунд в темноте и с приятной прохладой ей помогают, пока эйфорию не прерывают свежие и яркие воспоминания прошедшего получаса, заставляя ее мгновенно вернуться в действительную реальность, в которой уже все закончилось. Все закончилось. Словно мантру она проговаривает про себя эти два спасительных слова и, не обращая ни на кого внимания, идет к служебному внедорожнику – в голове закрадывается давно забытая мысль о том, что оперативная работа не для нее – и открыв дверцу со стороны пассажира, усаживается на сидение. Перед глазами снова и снова проносятся картинки с недалекого прошлого, и она понимает, что без успокоительного сегодня точно не уснет.       В действительность – в который раз за прошедший час? – ее возвращает осознание того, что за окном автомобиля начал меняться пейзаж. Она переводит взгляд на своего водителя и внимательно его – словно первый раз увидела – изучает и понимает, что управление машиной он бы ей сейчас не доверил, как бы она с ним не спорила – хватило бы сил сегодня на это? Слишком хорошо он ее знает и это порой пугало, но сегодня она ему за это благодарна. Время от времени она замечает, как он едва заметно кривится от боли и практически не использует второю руку во время управления машиной. И все бы ничего, но спустя мгновение ее пронзает воспоминание, от которого она так годами пыталась избавиться, но оно так и осталось где-то в глубине души. Воспоминание, наверно, ставшее ключевым в их общей истории – именно той связующей нитью, о которой не один из них и не догадывался. – … ты что, ранен? На левую руку ему явно не везет, причем хронически. Веселой мыслью она пытается отогнать ту, которая уже буквально заволакивает ее со всех сторон и врывается ярким воспоминанием, заставляющим по новой переживать эмоции, коих она уже никогда бы не хотела чувствовать. Тогда она впервые позволила себе показать эмоции на людях и поняла, что это нормально – все нормально – и нет в этом ничего ужасного и постыдного. Перед глазами несмотря на то, что она видит трассу с автомобилями по обе стороны, возникает горящий дом где-то на окраине поселка и тот тремор, от которого, казалось, избавилась вернулся, а вместе с ним невиданный доселе ужас. Она закрывает глаза, чтобы подавить нахлынувшее воспоминание, но оно, словно издеваясь над ней – слабачка – поглощает ее все больше и больше, заставляя вновь прочувствовать всю ту боль. Она не может точно сказать, когда они остановились, но точно знает, что они не доехали до пункта назначения. Она не может точно сказать, когда он вышел из машины, но точно помнит, когда открыл дверь с ее стороны. Она не помнит, о чем он говорил, но точно знает, что выполнила его просьбу. Она не знает, что он сказал – все происходило словно в тумане, – но уверенна, что именно от его слов ей стало спокойнее, легче и определенно лучше. После этого она помнит его улыбку и что ответила ему тем же. Все закончилось.