Dominance & Submission

To die of love — is to live by it.

      Проснувшись от головной боли, я увидела перед собой просторную и светлую комнату. Даже не помню, как тут оказалась. Обратив внимание на прикроватную тумбочку, увидела стакан с соком и таблетки. Странно, что я решила съесть и выпить, не думая о том, к чему это может привести. Никаких побочных эффектов не получила, значит все хорошо.       Только я хотела пройтись по комнате и поподробнее ее рассмотреть, как дверь приоткрылась и в комнату вошел Нильсен. Совсем не ожидала его здесь увидеть.        — О, уже проснулась, — произнес он, входя в комнату.        — Что вчера произошло? — ничего не помня со вчерашнего вечера, поинтересовалась я.        — Тебе не стоит об этом знать, — с ухмылкой произнес Нильсен.        — Значит, что-то не очень хорошее, — после своих слов, я немного призадумалась. Что же вчера произошло?        — Одевайся и спускайся. Сменная одежда лежит на тумбочке, — произнес Александр, будто прослушав мои слова.        — Хорошо, — покорно произнесла я.

***

      Переодевшись в свободный белый сарафан, я спустилась на первый этаж. Лестница, по которой я спускалась, была выполнена из белого мрамора; Такая просторная. Сам первый этаж был светлым и просторным, такое сможешь встретить только в богатых домах. Дом определённо соответствовал Нильсену.        — Зачем ты привел меня в свой дом? — спросила я, усаживаясь за стол недалеко от Нильсена.        — Подпиши договор о неразглашении. Адвокат просит от каждого, кто будет вступать в отношения со мной, — пододвинув ко мне лист и ручку, промолвил он.       Отношения? С ним? Весьма заманчивое предложение. Кажется, мы имеем за такой небольшой промежуток общения капельку симпатии друг от друга, или мне так лишь кажется.       В договоре было указано несколько правил: Не разглашать отношения, подчиняться…        — Подчиняться? Что это значит? — спросила я, не до конца понимая: О чем речь?        — Агата, пойми, я вовсе не романтик. Не совсем такой, как в романах, которые ты читаешь, — как-то добродушно он произнес, — Как только подпишешь договор, я всё тебе покажу, что имел в виду.       Дочитав договор до конца, я была готова его подписать. Мысль согласиться на все это была безумной, но почему бы не попробовать? Будет первым, и надеюсь, последним, с которым я проведу свою жизнь. Быть в отношениях с таким человеком — большая редкость.        — Пойдём, — он взял меня за руку и повел в сторону лестницы, ведущую на второй этаж. Я лишь следовала за ним, теряясь в догадках, что же там может находиться.       Дойдя до нужного места, оно находилось близко к комнате, в которой я очутилась. Нильсен достал из кармана ключ и внимательно посмотрел на меня, будто хотел спросить: Ты готова? Конечно я готова, хоть и немного волнительно. И вот, дверь отворилась.       Передо мной предстала комната с приглушенным светом, поэтому я не смогла точно разобрать, что в ней находится. Первым прошел Нильсен, сразу потянувшись к включателю света. Когда я смогла рассмотреть всю комнату, то передо мной предстали такие вещи, о которых я даже и не знала.        — Что это? — подойдя к первому стенду с какими-то плетками, я поинтересовалась.        — Ах, это флогер, — смотря на меня будто с волнением в глазах, произнес Алекс. Я лишь тяжело вздохнула. Впервые видела такие вещи.        — И мы все это будем использовать? — шепотом спросила я.        — Если захочешь. Мы можем просто выйти и забыть про эту комнату, если хочешь.        — Я подумаю, а пока хочу задать вопрос, — на мое утверждение он лишь кратко кивнул. — Сколько девушек спали в той комнате, в которой я проснулась?        — Больше 11, — безэмоционально проговорил Нильсен, будто такое происходит каждый день. — Теперь и ты будешь там спать.        — А… Почему не с тобой? — от моих слов щеки стали пылать, тем самым выдавая смущение.        — Таковы обстоятельства, — скрестив руки, произнес Александр своим невозмущенным видом.

***

      Вечер. Вещи из моей старой квартиры уже перевезли в дом Нильсена. Сидя на небольшом кожаном диване, Алекс произнес:        — Ты когда-нибудь занималась… — он не успел договорить, как я сразу поняла о чем речь. Увидев мое отрицательное махание головой, он продолжил… — То есть, даже… — мое краткое «нет» привело к действию.        — Куда мы? — спросила я, после того, как он повел меня за руку в неизвестном направлении.        — Идем исправлять ошибку.

***

      Комната. Приглушенный свет, и мы стоим напротив друг друга.       Мы оба понимали, что сейчас будет происходить, поэтому не хотели разрушать эту идиллию. Тишина.       Вся инициатива шла от Нильсена. Медленно он стал снимать с меня одежду и каждый раз будто любовался изгибами моего тела, иногда посматривая мне в глаза.       Александр избавился от трусиков, отбрасывая их в сторону, а потом пуговица за пуговицей расстегивает свою белоснежную рубашку, убирая ее в сторону. А я лишь смотрю и наслаждаюсь данным зрелищем.       Пресс, от которого уже готова сходить с ума, но я удерживаюсь за ткань одеяла, накрытое поверх кровати, крепко сжимая пальчики. Возбуждение вновь накатывает с невообразимой силой, а тугой узел, завязывающийся внизу живота, говорит о том, что терпеть больше уже нет сил.       Александр достаёт из пиджака контрацептив и рвёт блестящую упаковку, дабы быстрее расквитаться с ещё одним препятствием.       Немного откинув меня на кровать, он располагается сверху, смотря прямо в мои глаза, будто спрашивая разрешения на поцелуй.       Такой жаркий и манящий, от которого так не хочется отрываться, но Алекс прерывает и переходит к шее. Медленно спускается, пока не останавливается на моей груди, но продолжения никакого не следует.       Мои стоны разливались по всей комнате. Каждый уголок проникал этой атмосферой.       Он неожиданно входит в меня во всю длину, но останавливается, давая время привыкнуть к новым ощущениям.       Нильсен был нежен, но я видела, что ему хотелось жёстче. Хотелось экспериментировать. Но не здесь.       Не сейчас.       Наклонился, не прекращая двигаться во мне, и коснулся губами вставшего соска, слегка прикусывая его. Я запустила пятерню в его волосы, наслаждаясь умопомрачительными ласками.       Ещё никогда в жизни я не была так счастлива, как сейчас. Никогда ни с кем не чувствовала себя такой живой, как с ним.       Последний толчок — я замираю, а потом содрогаюсь, пропуская через себя приятные волны наступившего оргазма. Руки слабеют, а в горле окончательно пересыхает.       Александр не останавливается, держась за мои бёдра, словно я была тем самым, без чего он не сможет достичь эйфории. Ещё пара толчков — хриплый стон срывается с моих уст, и мы оба обессиленно падаем на кровать.       Отныне все изменится. И это только начало.