Забвение

Камелия — отвар из нее спасет от мигрени. Ягоды Макаоли — лучшее средство, чтобы заглушить боль. Лунный цветок — ложка порошка из кореньев успокоит душу и тело. Белый нефрит — одна капля поможет на время забыться. Так учила Урсу мать. Девица из провинции вышла замуж за принца Страны Огня. Ее жених знатен и красив, силен и богат — сказка, которой Урса никогда не желала. «Теперь ты моя», — говорил он в моменты их близости. Его поцелуи были горячими, ласки смелыми, глаза полными страсти, пожирающими. Ее муж не был груб с ней. Но и ласков он никогда не был. «Теперь ты жена принца», — поучал он вполголоса, искоса наблюдая, не заметил ли кто из знатных господ ее мелкой оплошности. Безделице по ее меркам, неслыханной глупости — в глазах сына Хозяина Огня. «Больше ты не посмеешь меня унизить», — шипел он злобно, до боли сжимая запястье ее руки, оставляя на коже синяки и ожоги. «Ягоды Макаоли», — вспоминала Урса, едва сдерживая слезы. Выжимала красный сок на розовые рубцы, облегченно вздыхала, когда боль отступала. И надеялась, что подобное не повторится. Спустя год после свадьбы родился Зуко — ее первенец, ее милый малыш. Он беззащитен и слаб, он требователен и неугомонен, и он плачет каждый раз, когда Озай повышает на нее голос. «Мой защитник», — с нежностью шептала Урса, убаюкивая его, улыбалась и опасливо поднимала взгляд, боясь, что Озай ее услышит, что вновь рассердится, что… Урса гнала прочь дурные пугающие мысли, в ступке растирая в порошок коренья Лунного цветка. Ее движения мягкие и быстрые, отточенные за годы, проведенные во дворце. Еще немного, и наступит покой, еще немного, нужно только подождать. «Будь смелой. Будь сильной», — учила ее мать. И Урса была когда-то. Но те времена давно прошли. Жена принца не смеет перечить мужу, мать уже двоих его детей не вольна поступать, как вздумается. «Отвечай, когда спросят. Кланяйся, когда того требует придворный этикет» — теперь она живет так. И учит своего сына и дочь, как велит ей долг. Вот только Азуле не нужна ее помощь, ее советы, ее поддержка. Азула никого не боится, умеючи отдает приказы, вдохновляется сильными, хитрыми, властными — никак не своей матерью. «Она его дочь», — понимает Урса. Понимает слишком поздно и уже не может повлиять на воспитание девочки. Неделю спустя она узнает, что Айро — старший сын Хозяина Огня, ее единственный друг, наставник ее сына — отправляется на войну. «Если дядя не вернется, то отец станет следующим Хозяином Огня», — говорит ее десятилетняя дочь. Урса видит на лице Азулы лукавую улыбку и леденеет от ужаса. Азула не плачет, узнав о смерти кузена Лу Тена, называет поражение своего дяди позором, а его самого зовет трусом. Ее дочь говорит жуткие вещи. Ее дочь совершает ужасные поступки. Ее дочь пугает… «Девочке не хватает внимания», — говорят няньки. «Принцесса делает успехи в магии огня», — докладывают учителя. «Азула опять издевается надо мной», — жалуется Зуко. «Матери любят своих детей одинаково», — напоминает себе Урса каждый день, но с каждым днем верит все меньше. «Одна капля поможет на время забыться», — вспоминает она слова матери. Одной каплей уже не обойтись, думает Урса, делая крошечный глоток. Ее запасы Белого нефрита на исходе, надо бы не забыть… не забыть… не забыть… «Что ты себе позволяешь?» — выкрикивает Озай ей в лицо. Обвиняет ее в нелепых вещах: разбудила детей посреди ночи, велела прислуге собрать вещи в дорогу, а страже приказала подать экипаж. Урса не помнит, не верит, не соглашается и в наказание неделю не покидает своих покоев. «Говорила, что хотела спасти детей», — шепчутся слуги. «Называла принца Озая чудовищем», — судачат дворцовые стражи. «После такого спит себе спокойно в своих хоромах, а не в темнице», — дивятся камеристки. Урса слышит их всех, никто от нее не таится. Она клянется, что этот флакон будет последним — на донышке меньше чайной ложки мутной золотистой жидкости. Отвратительный вкус, едва слышный запах, вызывающий головокружение, а после блаженное забвение… «Отец хочет убить тебя, Зуко», — слышит она слова дочери и ее смех: недобрый, нечеловеческий. «Убить тебя, убить тебя» — раздается эхом в ее голове. «Я все слышала, Зуко». Высокие колонны плывут перед глазами, колени подкашиваются, на языке вспоминается привкус Белого нефрита, но Урса говорит твердо: — Что ты слышала, Азула? Что здесь происходит? — Ничего, — отвечает дочь, смотрит настороженно, даже испуганно. Но это только видимость — типичное для нее притворство, ведь Азула никого не боится. Она наспех рассказывает о том, что узнала после аудиенции у Азулона: отец просил сделать его наследником и согласился принести жертву, равную потере первенца. «Озай собирается стать Хозяином Огня, убив моего сына», — понимает Урса, выпуская дочь из крепкой хватки. Ее ладони холодеют от страха, но в сердце впервые за долгие годы пылает огонь. Она не допустит этого! Не позволит! Пойдет на что угодно, лишь бы защитить Зуко. Сейчас или никогда! — Сумасшедшая, — взрывается криком Озай. Урса знает, на что способен он в гневе, но никогда прежде не видела на красивом лице такой ярости. — Я сделала это ради спасения своего сына, — отвечает она без страха. — Убила Хозяина Огня, — Озай смотрит с ненавистью, с презрением, с насмешкой. — Отравила моего отца, решив, что тот желает смерти своего внука? Смерти того, кто займет трон после меня? Осознание приходит к Урсе постепенно: род Айро пресекся. Его сын Лу Тен погиб при битве у стен Ба Синг Се. Озай просил лишить своего брата первородства, чтобы самому занять престол, ведь его дети живы, а значит… — Азула сказала мне… — в глазах Урсы стоят слезы. — Азула услышала… — Азула всего лишь дитя. «Нет, она знала, — думает Урса, — Азула все знала наперед. Рассказала нарочно, хотела запутать, напугать, подтолкнуть меня… хотела, чтобы Озай стал Хозяином Огня!» — Она монстр, — шепчет Урса, содрогаясь. И только потом замечает ее — девочку, спрятавшуюся за приоткрытой дверью. «Белый нефрит», — Урса ищет пузырек в потайном кармане, в складках своего платья, в рукавах, в резной шкатулке на полке, среди духов на туалетном столике… и находит его в руке своего супруга. — Ты хотела забвения? — спрашивает Озай, откупорив пробку. — Тогда забудь. «Одной капли будет мало», — думает Урса. Это последнее, что она помнит, прежде чем исчезнуть навсегда.