Звезда во тьме

      Сириус был в ужасе. Наверняка это лишь самоубеждение, но он не мог избавиться от ощущения, что кровь в его жилах бурлит. «Кровная магия не так работает», —успокаивал он себя.       Не помогало.       Потому что он абсолютно не был в курсе, как работает кровная магия. Он сидел на полу, держа в руках подозрительно не пахнущее ничем зелье. Вальбурга читала какие-то магические заговоры, чтобы всё прошло успешно, и от ее бормотания по коже бегали мурашки.       В свете свечей по ее лицу бегали тени и тянулись черные полосы. Можно было бы успокоить себя тем, что это лишь тень от ее волос или ветки с окна, но Сириус не пытался.        Ему нужно было настроиться и сконцентрироваться, и страх отлично справлялся. Сириус мял в ладонях бумажку. Чудом не сломав мозг и язык, он выучил строчки на древнем латинском. — Ты уверен в выборе? — Да.       За полдня, что они ждали наступления ночи, он обдумал оба варианта связывания и пришел к окончательному выбранному варианту — связыванию душ. Да, это гораздо опаснее, отвратительнее, и они с Регулусом много нового узнают друг о друге, но такой способ давал им всё, что нужно для вызволения Рега.       Мысленные переговоры, передача образов, с помощью которых они смогут понять, где его держат, да и просто общение, чтобы Регулус не сошел с ума, пока поиски ведутся. Сириус готов был игнорировать будущие проблемы ради всего этого. — Нужен человек, который будет держать тебя. — В каком смысле? — Я буду поддерживать вашу связь на протяжении всего ритуала, а тебя надо будет вернуть. Позови кого-нибудь.       Вальбурга махнула рукой в сторону гостиной, где они оставили Лестрейнджей и Крауча, к их негодованию. — Можно я Джеймса позову? — Не время шутить. — Понял-понял.       Сириус нехотя вышел из комнаты. — Как там? — встрепенулись все трое. — Не начали ещё. Нужен человек-якорь, — сказал Сириус и посмотрел на Рабастана. — Ты. Пойдем.       Тот с энтузиазмом подпрыгнул с места. Сириусу знакомо было это чувство — наконец сделать что-то, а не сидеть в удручающем ожидании. Рудольфус что-то шепнул брату, когда тот пронесся мимо. — Человек-якорь? Я должен буду удерживать Регулуса? — Меня.       Рабастан выглядел озадаченным. — О… Как тяжело будет справиться с соблазном отпустить твою душонку летать между миров. — Я могу поменять человека, знаешь ли… — Шутка, Блэкки! — поднял руки Лестрейндж. — Не волнуйся, верну я тебя. Бить разрешено? — Только с учетом того, что я тебе это в трехкратном объеме верну по возвращению.       Вальбурга, увидев его якоря, приподняла бровь и уставилась на Сириуса. — Серьезно? — Он Регу ближе всех из них. — Тебе, видимо, тоже. Сириус, стоящий ближе к матери, понадеялся, что до Лестрейнджа эти слова не дошли. Он опустился на колени у центра схемы, подготовленной Вальбургой. — Рабастан, твоя задача проста — держать Сириуса. Пока просто придерживай, чтобы было касание с реальностью, потом нужно будет прилагать усилия. Я подскажу.       Рабастан напряженно кивнул и опустил руку на плечо Сириус, присаживаясь позади него. — Уверен, сознания?       Рабастан недоуменно вскинулся, но, поглядев на угрюмые лица Блэков, понял, что не время для вопросов. — Уверен, — ответил Сириус.       Руки подрагивали, и он сжал их до красных полумесяцев на коже ладоней. Нельзя ему волноваться. Не перед Лестрейнджем и точно не перед матерью. Той и так нелегко — она рисковала обоими сыновьями сразу. Сириус мысленно поклялся ей, что они оба будут в порядке.  — Начнем.       Вальбурга взяла его за руку и, напоследок внимательно оглядев его лицо, резко взмахнула кинжалом. Кровь, в полумраке кажущаяся черной, заструилась на выведенные на плитах символы. Сириус не ощутил ни капли боли — все его мысли были о Регулусе. Как он найдет его? Как объяснит, какие слова нужно сказать? — Для начала привыкни — тихо сказала Вальбурга. — Попробуй раствориться.       Сириус закрыл глаза.

***

      Тусклый свет заморгал, вытягивая его из полудремы. Регулус зажмурилсяя до разноцветных пятен. Он знал, что следует за этим. Хриплое дыхание и всплеск воды заполнили комнату. Запах сырости и разложения ударил в нос так, что на глазах выступили слезы.        Регулус пытался дышать. Это было не по-настоящему. Он не до конца понимал, чары это или его собственное сознание под действием зелья, но был уверен, что никаких инферналов рядом нет. Ужасные выжженные раны, болевшие так реалистично, исчезли вчера за одну секунду. И хотя сознательно он всё понимал, его эмоции ничуть не слабели.  — Ерунда, это ерунда… —пробормотал себе под нос Регулус.       Свет мигнул на секунду, осветив скалящегося ему в лицо инфернала. Его рука, покрытая ошметками гнилой плоти, тянулась к остолбеневшему Регулус. Свет погас. Регулус отполз в другой угол, едва сдерживая крик.       «Иллюзия, иллюзия, иллюзия!» — мысленно вопил он. Свет резко озарил комнату, и он увидел, как тот же инфернал делает резкий рывок к нему, жадно скаля желтые острые зубы. Его подбросило, затылок обожгло болью от столкновения со стеной. А затем на грудь обрушилась тяжесть, и в нос ударил зловонный запах.       Прежде чем Регулус успел сориентироваться, мелкие острые зубы с тошнотворным чавканием вцепились в его плечо. С инфернальным ядом в него проникали сомнения. Мысли будто заволакивало дымкой, и он почти не помнил ни горящего острова, ни маггловского домика, ни приюта, в котором рос Том Реддл. Этого года не было на самом деле.        Он провел год в той пещере, а всё остальное — попытки его мозга смягчить ужасающую реальность. Не было ни почти прежнего, по-настоящему родного Сириуса, ни веселого Рабастана, ни понимающего Барти, ни надежного Рудольфуса, ни ворчащего Поллукса, порой показывающего иголочки в самом прямом смысле этого слова. И мамы, с трепетом прижимающей его к груди, тоже не было.         «…Ты справишься. И за тобой придут, вытащат тебя. Главное — перетерпеть. И помни, Регулус, в конце всего этого тернистого пути всё будет хорошо. Терпи и думай лишь об этом…»       Голос, всегда прежде недовольный, сейчас звучал в его мыслях тихо и проникновенно, так, что Регулус без колебаний поверил. Он выберется отсюда, выберется, выберется…       Затылком он ощущал лужу собственной крови. Ничего более он не хотел, чем потерять сознание от кровопотери. Но ведь это иллюзия. И он будет в сознании столько, сколько будет велено.        «Регги?..»       Регулус почти улыбнулся от нелепости своей фантазии. Сириус не мог звучать так потерянно. И он давно не звал его так.

***

      Стоило темноте пробраться под его веки, в ушах зазвенел крик. Его дыхание сбилось, и темнота взорвалась разноцветными красками.  — Сириус! Сириус! Открой глаза! - он едва слышал испуганный вопль матери.        Он не понимал, почему она кричит, едва ли помнил о ритуале. В куда больший ужас его приводил крик Регулуса. Сириуса тянуло в этот водоворот отчаяния и страха, и он не мог противиться. Он должен, обязан быть рядом! Его корпус накренился, но плечо вдруг обожгло болью. А затем сквозь бешеный поток мыслей, пропитанных ужасом и болью, до него донесся знакомый, раздражающе заносчивый голос. — Не позорься ты, Блэк! Секунда, и уже сопли распустил, а Регулус в этом дерьме уже трое суток. Идиот, так ты ему не поможешь… Ну же, Сириус… Пожалуйста, черт возьми!..        Если голос матери и мог быть выдуман им самим, то голос Лестрейнджа точно был реален. Сириус закусил губу до крови, усилием возвращаясь в сознание.       «Я вернусь, я вернусь, я вернусь», — бормотал он про себя, надеясь, что Регулус хотя бы почувствует его присутствие. — Хвала Мерлину… — выдохнул Вальбурга, крепко держа его лицо дрожащими ладонями.        Она вытерла блестящие дорожки с его щек, и Сириус распахнул глаза.  — Зачем вы тянете меня назад?! Я должен помочь ему, это… это просто…        «Невыносимо», — хотел сказать он. Но, разглядев отчаяние в глазах матери, промолчал.  — Так не поможешь. Ты едва не растворился в его сознании. Держи в мыслях, что ты идешь его вытаскивать, а не оставаться рядом с ним. Вы оба должны уйти из его сознания, застыть между твоим и его, там, где совершенно тихо. И тогда ритуал сработает. — Да-да, я помню, — отозвался Сириус, утирая с лица пот, смешанный со слезами. — Я в норме. Почти… Лестрейндж, не ломай мне плечо! — А ты постарайся как следует, тогда не буду, — буркнул бледный, словно смерть, Рабастан. — Блэк, у тебя не так много времени!        И не пытаясь сдерживать крупную дрожь, Сириус закрыл глаза.         Он перестал ощущать себя. Это было гораздо лучше, чем в первый раз — тогда он, даже летая не пойми где, ощущал, как в колени впивается паркет, а на плече лежат ладони нервничающего Лестрейнджа. Сейчас всё казалось невесомым. Безумие чужого сознания его не касалось, пусть и панический голос Регулуса оттуда заставлял его невольно вздрагивать. Сириус чувствовал энергию внутри себя. Даже не так, он сам был этой энергией и ничем больше. Ни оболочки, ни души — чистая магия. Он расслабился и ощутил, как его несет, будто дуновение воздуха, энергия. Она стремилась к Регулусу.        Сириус сконцентрировался на ощущении магии внутри и позволил ей вести. Он направлялся сквозь неясные, страшные образы, которые, если постараться, наверняка можно разглядеть. Но Сириус не собирался. Имело значение лишь скопление магии, так похожее на него, в центре всего этого хауса.       Его обдало чужой болью, когда он соприкоснулся со сгустком энергии. Но под болью было еще что-то. Оградившись от нее, Сириус наконец почувствовал мягкие послушные волосы, запах чернил и книг, почти услышал родной голос и будто увидел такие похожие на его собственные глаза.        «Рег!..»       Это не было голосом, это даже не мысль. Порыв, такой же мимолетный, как мелькнувшая вдалеке молния.        «Сириус?..»       Боль и страх, облепившие чужую энергию, будто кокон, схлынули, обнажая искрящую надежду и неверие.        «Я вытащу тебя»       Тоже — не слово, не мысль, Сириус и отчета себе не отдал. А такие нужные Регулусу слова прозвучали. И, несмотря на призрачность, въелись глубоко-глубоко в сердце.       Сириус понял, что ему не нужно учить его заклинанию. Он лишь приблизился к его магии, почти слился с ней и зашептал слова, вызубренные на всю жизнь:       «Аnimas nostras coniunge, sensus texere»       И Регулус, не осознавая этого, бормотал вместе с ним. Белая вспышка была так ослепительна, что будто стерла начисто все их мысли и чувства. Сириус не был уверен, что жив. В голове не было ни единой мысли, в ушах стояла звенящая тишина, а в глазах резало от мерцающего н и ч е г о. — Ты справился, Блэк, — раздался тихий, смеющийся от счастья голос. — Возвращайся к нам.        «Лестрейндж!» — вспыхнуло в пустом прежде сознании Сириуса. И за этой мыслью в его голову хлынули воспоминания, чувства и образы. Он снова ощутил свое тело и наконец открыл глаза. — С возвращением, сынок, — улыбнулась ему Вальбурга.       Он с облегчением выдохнул. Но едва не подавился воздухом, когда в голове отчетливо, хоть и слабо прозвучало:       «Какого черта это было, Сириус?!»       Стоило Сириусу закрыть глаза, он услышал всплеск воды и увидел прямо перед собой уродливые, искаженные в оскале, лица гниющих трупов.        «А что ЭТО нахрен такое?» — постарался как можно громче подумать он.       «Соседи по камере…» — Он у меня в голове, — объяснил он матери и Лестрейнджу.       «Это ты у меня в голове. Проваливай…»       «Ты дурак что ли? Мы тебя спасаем!»       «Спасибо, Сириус, но это бесполезно»       Сириус вздрогнул от внезапного холода, но, стоило ему открыть глаза, серая камера, заполняющаяся водой, исчезла.       «Я понятия не имею, где я… Но! Сириус! Беллатрису возродили»       «Что?»       «У нее был крестраж, потому что ритуал воскрешения был в точности таким, как написано в книгах. А еще эта сука… ох, у тебя в голове я тоже это сказал?.. неважно… Помнишь строчку «кровь врага, взятая без согласия»? Она использовала мою, представь себе!»       Сириус молчал, переваривая новость о воскрешении.       «Прекрати материться, я своих мыслей не слышу»       Он подавился воздухом. Настолько их сознания теперь связаны?! Сириус и сам не осознавал, что мысленно ругался, ему казалось, что в голове пустота…       «Я тоже не в восторге, Сириус. И… прости»       Сириус хотел было спросить, за что он извиняется, но сознание Регулуса, открытое как на ладони, ему всё быстро объяснило. Он думал, что его заставили поступиться принципами и окунуться в кровную магию ради его спасения. Сириус фыркнул.       «Я сам решился на ритуал. Это сущие мелочи, Рег. Единственное, что имеет для меня значение сейчас, это твое возвращение домой»       Против воли в мыслях пролетели воспоминания о том ужасном месяце, когда он думал, что Регулус действительно мертв. Сириус никогда бы не подумал, что картинка того, как он рыдает, будто маленький ребенок, предстанет перед Регулусом. «Я не могу потерять тебя вновь», — кричали эти сменяющие друг друга кадры. — Тебе показалось, — смущенно буркнул Сириус на всякий случай вслух, чтобы перебить и другие слишком личные воспоминания.        «Как скажешь»       Сириус нутром почувствовал его легкую, теплую улыбку. Глаза вдруг запекло от злых слез.        «Всё будет хорошо, Рег. Доверься мне, ладно?»       «Конечно. Еще Поллукс говорил, что вы сможете вытащить меня. Так что я спокоен»       Сириус нахмурился, когда сознание Регулус затерялось в его воспоминаниях. Он будто прятал что-то от него.       «Ко мне идут. Сириус, пожалуйста, будь тише сейчас. А еще лучше — пусть Рабастан тебя вырубит. Твои мысли в моей голове довольно отвлекающие»       «Понял, я камень»       Спустя секунду Сириус принялся бить себя по лбу.        «Ты издеваешься?!»       «Прости! Я не хотел…»       В его мыслях всё ещё шел концерт Диких сестричек, на который он сбегал из дома на четвертом курсе… А Регулус в то время был прыщавым и прятал это косметическими заклинаниями, подсмотренными у матери…       «Пошел ты, Сириус, пошел ты!!!»