Месть Старку, или о чем мечтает Клинт Бартон

— Боже, ты можешь заставить её замолчать? — Баки Барнс, в довольно узких кругах — а Шерон по своему несчастью в этот узкий круг входила, — известный как Зимний Солдат, ударился затылком о стену и подавил желание завыть. — Она же просто ребенок! Неужели так сложно заставить замолчать ребенка?! Шерон промолчала. Нет, сначала она прокрутила в голове с полсотни ругательств, потом подавила желание расплакаться, а потом просто промолчала. Эва Виктория Роуз Бартон продолжила плакать. Баки закусил стянутую с головы кепку. Шли всего третьи сутки, как их назначили главными охранниками поколения Мстители 2.0. И они не справлялись. 

— Может, она хочет есть? Шерон смиренно протянула малышке бутылочку, которую та отпихнула, лишь сильнее завопив. Укоризненный взгляд в свою сторону Барнс проигнорировал. — Подгузник? — Смени сам, — прошипела Картер, продолжая натянуто улыбаться Эве — дочь Бартона крайне раздражали хмурые лица. И плевать, что конкретно одно не-хмурое лицо не спало уже третьи сутки подряд. 

Баки поднял руки, признавая поражение. В конце концов, его попросили — ну, или он сам себя обязал, в случае с Натали разница для него не велика, — обеспечить безопасность дочери Романофф, и давать советы по воспитанию человека весом три килограмма уж точно не в его компетенции. — Twinkle, twinkle, little star… У Шерон был довольно красивый голос, и Барнс бы послушал дальше, но Эва была против. Категорически. — Ты ей не нравишься, — Баки усмехнулся, — попробуй по-русски.

 Шерон замолчала. И в этот раз все же не сдержала слез. Всхлип получился тихим, но Барнс услышал и даже открыл глаза. — Эй, — он сглотнул и проглотил слова о том, что мужики не плачут. В конце концов, Картер была… не мужиком. — Я… — Шерон еще раз всхлипнула, — я не умеюююююю. Баки проглотил пару ругательств. Потом еще пару — уже на русском. И соскреб себя с пола, на котором сидел, наблюдая за окрестностями через открытое окно.

 Эва замолчала ровно на те пять секунд, что ей потребовались, чтобы понять, что перед ней не папа. И уж точно не мама. Вопли сменили тональность, но тише не стали. — Баю-баюшки-баю, — слова выходили хриплыми и неуверенными, но — о, чудо! — заинтересовали Эву настолько, что она вперила в Барнса требовательный взгляд. — Не ложися на краю. Шерон затихла, внимательно наблюдая за разыгрывающейся сценой. Малышка же, чуть примолкнув на несколько секунд, стала кричать еще сильнее. — Возьми её на руки! — тут же потребовала Картер. — Быстро! Возьми ее на руки! — Эй, ты вообще в курсе, что я… — Да по фигу! Бери её на руки!

 Пока Баки стоял в нерешительности, Шерон быстро вытащила кроху из переноски и довольно ловко устроила её на руках Барнса. — И продолжай петь, — прошипела Картер. — Продолжай! Баки пришлось подчиниться. Колыбельную он знал плохо, но Эва оказалась не притязательной — спустя несколько минут покачиваний и ходьбы на месте она притихла, а после сладко, во весь свой маленький беззубый ротик зевнула. 

Аккуратно, боясь потревожить начавшую засыпать Эву, Баки опустился на диван, устраиваясь поудобнее. Где-то неподалеку блаженно растеклась по горизонтальной поверхности Шерон. 

— Да, ты вся в мамочку, — пробормотал Баки, когда Эва все же соизволила закрыть глаза. — Такая же красавица. И такая же заноза в заднице. И почему-то опять моей. — Она у тебя классная, — сонно выдала Картер, нагло устраиваясь на незанятом плече и блаженно засыпая. — Мне нравится.

 — Только не говори об этом Стиву.