А ты краснеешь, когда злишься

      Если бы Фреда Уизли спросили, кто самая красивая девушка Гриффиндора, он бы не раздумывая ответил: "Анжелина Джонсон", а про себя добавил: "И Гермиона Грейнджер, когда злится".       Когда он это заметил? Наверное, на ее третьем курсе. Они с братом пробирались в Запретный лес мимо хижины Хагрида, когда заметили неразлучную троицу — Гарри, Рон и Гермиона, — сцепившуюся с Малфоем и его прихвостнями. Решив немного понаблюдать за развитием событий — все же младший брат у них был один — близнецы замерли в тени деревьев. — Ты, жалкий таракан! — выпалила Гермиона и со всей силы ударила Драко кулаком по лицу.       Джордж присвистнул: " Вот тебе и серая мышка!" А Фред с восхищением глядел на девушку. Обычно бледная Грейнджер раскраснелась, ее глаза яростно сверкали, тонкие губы приоткрыты, волосы растрепались даже больше обычного. Она была… симпатичной, нет, красивой! Заучка, серая мышка, книжный червь, да он даже не смотрел на нее. Скучная подружка младшего брата! Что же изменилось?       На следующий день выяснилось, что не изменилось ничего. За завтраком Фред увидел девушку и едва сдержал разочарованный стон. Серая мышка! Бледная (откуда же взяться румянцу в пыли библиотеки?), серьезный сосредоточенный взгляд устремлён в толстенный фолиант, губы сжаты в одну линию. Что вчера было за наваждение? Шальная мысль посетила его голову. A если снова ее разозлить? — Грейнджер, а, Грейнджер? — он нарочито небрежно опустился на скамью рядом с ней. По другую сторону стола уселся обескураженный Джордж, недоумевая, что понадобилось брату от главной заучки всего Хогвартса. Фред продолжал.  — Вот скажи мне, что я получу, если добавлю измельчённый корень златоцветника в настойку полыни?       Гермиона недоуменно подняла на него взгляд.  — Сонное зелье, глоток живой смерти. О нем же ещё на первом курсе рассказывают. — А, точно! — он панибратски приобнял девушку за плечи. — И что бы мы без тебя делали?       Гермиона недовольно скинула его руку, что-то невнятно пробурчав в ответ, и снова уткнулась в книгу.       Джордж предупреждающе округлил глаза, но неприметный флакон уже исчез в рукаве Фреда. Парень неторопливо встал и направился на другой конец стола, где сидели Анжелина и Алисия. Брат догнал его через секунду. — Фредди, только не говори мне, что ты подлил Грейнджер в сок наше экспериментальное зелье! Оно же толком не протестировано! Я после прошлой версии два дня ходил с фиолетовыми волосами! Что на тебя нашло? — Джорджи, не паникуй, вот как раз и проверим новую формулу, — протянул в ответ юноша. — На Грейнджер? Ты видел, как она вчера Малфою врезала? И это без палочки! Да она от тебя мокрого места не оставит! Или от меня, если снова перепутает.       Фред криво усмехнулся, наблюдая за девушкой. Она подозрительно понюхала свой сок и изучила тарелку. Умная девочка! Подозревает, что не просто так к ней подходили близнецы. Неужели не выпьет? На счастье рыжего в этот момент к Гермионе подсели Гарри и Рон, отвлекая ее от мыслей о главных хулиганах школы. Она машинально допила сок, подключаясь к их горячему спору, расслышать который не удавалось. Ребята шепотом обсуждали свои секреты, а близнецы во всю шутили с однокурсницами, хотя Фред регулярно бросал нетерпеливые взгляды на неразлучную троицу.       Гермиона раздражённо запустила руки в волосы, пытаясь незаметно потереть голову. Что ж такое? Кожа зудит, нестерпимо хочется почесаться, но не за столом же, ещё и в присутствии всей школы. А уже через мгновение Рон нашел ответ на ее вопрос. — Гермиона, а что у тебя с волосами? Они какие-то странные…       Девушка поднесла прядь к глазам и ошеломленно замерла, хватая ртом воздух. Ее чудесные каштановые кудри на глазах светлели и приобретали такой характерный рыжий оттенок, что сомнений, кто является виновниками ее внезапной смены имиджа, не было. — Близнецы! — взвизгнула Грейнджер, вскакивая с места и выискивая взглядом хулиганов. — А вот я совсем не при чем, но кто мне поверит? — пронеслось в голове Джорджа, который по иронии судьбы оказался ближе к разгневанной девушке, чем его брат. — Что за шум? — невинно поинтересовался Фред, невзначай выступая вперёд и откровенно любуясь произведенным эффектом. Щеки Грейнджер окрасил румянец, тонкие ноздри трепетали от гнева, рот изогнулся в попытке подобрать слова, грудь тяжело вздымалась от невысказанных эмоций, а волосы предательски пламенели огненно рыжим цветом. — Ты! Ты ещё спрашиваешь? — Гермиона ткнула пальцем в грудь парня, безошибочно вычисляя зачинщика эксперимента. — Конечно, спрашиваю. Вместо благодарности за эксклюзивный пробник нашей новинки я слышу вой взбесившейся баньши. Поверь мне, тебе очень идёт, если будешь постоянным покупателем, организую тебе хорошую скидку! — Фред потрепал ее по голове, чуть не запутавшись в непослушных волосах.       На миг Гермиона онемела от наглости старшего близнеца. — Нужны мне будто ваши дурацкие изобретения! Как вы посмели подмешать мне эту отраву? У меня голова огнем горит, экспериментаторы недоделанные, и это не про цвет моих волос! На себе ставьте свои опыты, а нормальных людей не трогайте! — она пронеслась мимо братьев, с силой толкнув Фреда плечом. — Наверное, в больничное крыло пошла, — философски отметил Джордж, не проронивший ни слова во время перепалки. — Чему ты улыбаешься? Вышло, конечно забавно, но лучше устраивать такие акции после устранения побочных действий зелий.       Фред поспешно стёр довольную ухмылку с лица. — Ничего, радуюсь что мы узнали о чесотке от Грейнджер, а не на личном опыте. " А ещё моя теория подтвердилась. Она такая красивая, когда злится," — про себя закончил парень. Но делиться этим открытием даже с братом не хотелось.       С этого момента жизнь Гермионы стала несомненно более насыщенной, но гораздо более напряжённой. Регулярные стычки с близнецами, точнее со старшим близнецом, конечно, держали в тонусе, но все же утомляли. — Почему твои братья ко мне вечно цепляются? — частенько жаловалась она Рону. — Неужели они так переживают, что я критикую их бесполезную продукцию сомнительного качества? — Это же Фред и Джордж, — бросал в ответ рыжий, — они ни о чем не переживают. Не обращай внимания. О! Или напиши об этом маме! Она точно их утихомирит.       Девушка только вздыхала, откладывая столь радикальные меры на крайний случай.       Чемпионат мира по квиддичу Фреду запомнился особо. Мало того, что их с братом ставка выиграла (тогда он еще не знал, как подло обойдется с ними Людо Бэгман), так ещё и Гермиона впервые попробовала канареечную помадку. Какой скандал она ему закатила! — Фредди, если ты влюбился в Гермиону, то, мне кажется, ты выбрал неверную тактику для привлечения внимания, — шепнул Джордж.       Брат, конечно, все видит, но не понимает, что эта зависимость от Грейнджер не любовь, а просто развлечение. Как драже Берти Боттс, где невзрачная серая конфетка может оказаться со вкусом перца. Как книга со старой невзрачной обложкой, под которой скрывается увлекательная повесть. Это только игра. Брат не понимает. Или как раз только брат все и понял?       Ночью случилось страшное нападение Пожирателей смерти на лагерь. Джинни и Гермиона, перепуганные, растерянные, жались друг к другу, как потерявшиеся цыплята. Фред снова вспомнил огромную канарейку и хмыкнул. — Бегите в лес, — велел отец. — Фред, Джордж, отвечаете за девочек!       Грейнджер неуверенно посмотрела на близнецов. Это ещё кто за кого будет отвечать. От этих оболтусов толку не много, но уже в следующую секунду сильная рука одного из братьев схватила ее за запястье и потащила за пределы лагеря. — Джордж? — с надеждой пискнула Гермиона.       Парень посмотрел на нее с такой насмешливой ухмылкой, что девушка застонала.       Рыжий с непонятным неудовольствием отметил, что от брата она готова была принять помощь, но, когда поняла, кто перед ней, стала отчаянно вырываться. — Фред! Отпусти меня немедленно! Я вполне могу и сама за себя постоять! Ты мне руку вывихнешь! Да отпусти же, болван!       Парень злорадно выпустил ее руку так внезапно, что девушка, споткнувшись, чуть не упала. — Справишься? Да ты на ногах толком не стоишь!       Мимо со свистом пролетело заклятие, мигом остановив зародившуюся перепалку. Гермиона во всю прыть припустила в сторону леса, уже сама цепляясь за Фреда. Рваное дыхание девушки удивительным образом придавало сил и уверенности. Ему было кого защищать, он не даст ее в обиду. В конце концов только он знает, какая она красивая, когда злится. Или дело уже не только в этом?       Скрывшись под кронами деревьев, ребята перевели дух, прислушиваясь. — Вроде тихо, — неуверенно прошептала Грейнджер.       Фред на всякий случай задвинул ее себе за спину, настороженно оглядываясь и не опуская палочку. Он не даст ее в обиду. Точка.       В том же году в Хогвартсе случился Святочный бал, на котором Гермиона поразила всех не только самым завидным кавалером, но и преображением из скучной заучки в элегантную красавицу.       Поразила всех. Кроме Фреда. — Кукла! — фыркнул он про себя. — Да любую девушку грамотно накрась, приодень и получится милашка.       Некрасивых девушек на балу действительно не было, все постарались на славу.       Да, Гермионе шло ее преображение, но Фред видел, как она нервничает, как судорожно сжимает руку Виктора Крама, в поисках опоры, как неуверенно она идёт на столь непривычных каблуках, как мелькает испуг в карих глаз, как рука тянется по привычке пригладить непокорные волосы и смущённо отдергивается от слишком идеальной прически. В ней не было того неукротимого пламени, которое сводило парня с ума в моменты ее ярости.       Фред пришел на бал с Анджелиной. Шальная мысль пригласить Грейнджер мелькнула, но сразу же исчезла. Наверное, не захотел портить ей вечер, ведь он бы точно не сдержался и вывел бы девушку из себя. Но с этой задачей прекрасно справился и Рон.       Скандал, разразившийся в зале под конец бала, было сложно не заметить. Тем более что Фред весь вечер ненароком поглядывал в сторону Гермионы. Рон устроил безобразную сцену ревности, девушка была в ярости, Гарри не решился вмешаться, а Виктор очень удачно отошёл за напитками.       Уже ночью, страстно целуясь с Анджелиной в одной из темных ниш замковых коридоров, Фред представлял себе раскрасневшиеся щёчки и пылающие глаза Гермионы, которая уже стала для него наваждением.       Ещё через год их близко свели занятия по защите от темных искусств, отряд Дамблдора.       У Гермионы не выходит заклятие. Бывает же и такое. Она недовольно морщит носик и очаровательно прикусывает губу, раз за разом повторяя замысловатое движение палочкой. — Помочь? — вкрадчивый голос одного из близнецов прямо над ухом заставляет ее подпрыгнуть. — Справлюсь, — резко кидает девушка, узнав Фреда. — Ты слишком напрягаешь запястье, — он как будто не слышит ее. Парень накрывает ее руку своей, и запястье напрягается ещё сильнее. — Не трогай меня, — шипит Грейнджер, отпрянув. — Та Кусачая Кружка была случайностью, — пытается оправдаться рыжий, начиная закипать. — О да, конечно! И драчливый телескоп, и обморочные орешки, и безголовая шляпа, замаскированная под мою зимнюю шапку! Очень много случайностей, Фредерик! Вам мало первокурсников для опытов? Решили сделать меня главным испытателем? — Я не виноват, что ты вечно суешь свой любопытный нос в наш бизнес! — Бизнес? Не смеши меня! Эти глупые, опасные и никому ненужные самоделки?       Они стояли друг напротив друга тяжело дыша, сжимая кулаки, почти выкрикивая взаимные обвинения и высказывая обиды.       "Да будь, что будет," — внезапно мелькнуло в голове. Он в два шага преодолел разделяющее их расстояние и впился ей в губы жадным поцелуем. — Ах ты ж! — Фред резко отпрянул от девушки, торопливо вытирая выступившую на губе кровь. Только чудо помогло ему выразиться столь корректно. Едва сдерживая ругательства, он ошеломленно уставился на Гермиону, попросту укусившую его.       Та ответила ему злым взглядом, упрямо вздергивая подбородок. Она была прекрасна. Карие глаза метали молнии, облако каштановых волос, казалось, наэлектризовалось, припухшие губы изогнулись в презрительной усмешке. Фред едва сдержался, чтобы не повторить этот опасный для жизни трюк. — В мазохисты подался, братец? — раздалось над ухом, и Джордж силой потянул его прочь от Грейнджер.       Студенты, ставшие свидетелями произошедшего, заулюлюкали, то ли радуясь провалу Фреда, то ли удивляясь нестандартной реакции Гермионы. — Не ожидал, красавчик? — раздалось вслед. — Не все бросаются тебе на шею после первого поцелуя? Тем же вечером он расстался с Анджелиной.       Фред специально не залечивал кровоподтёк на губе и как напоминание о поцелуе, и как напоминание о собственной глупости. У него даже появилась привычка закусывать губу в этом месте, чтобы вызвать боль и лишний раз укорить себя за несдержанность.       После того злосчастного поцелуя неприятности посыпались одна за другой. Его с братом исключили из команды по квиддичу, отряд Дамблдора раскрыли и все участники отбывали жестокие наказания у Амбридж.       Гермиона подчёркнуто игнорировала близнецов. Фред изнывал от бессилия и путаницы мыслей. Она ему не интересна! Она просто хорошенькая, когда злится, ему нравится ее злить, это не любовь! Это наваждение пройдет, как только он перестанет ее видеть каждый день. Парень так убедительно доказывал это себе и Джорджу, что почти поверил сам.       Оставаться в Хогвартсе братья смысла не видели. Совместив побег из школы с широкой рекламной кампанией, они взмыли в небо под оглушающие взрывы фейерверков, крики и аплодисменты студентов и некоторых преподавателей.       Кинув прощальный взгляд на школьный двор, в толпе Фред заметил Гермиону. Она не смотрела ни на него, ни на Джорджа. Она не отрывала взгляда от ярких огней фейерверков и заливисто, по-детски смеялась. И она была… прекрасна. Светящиеся радостью глаза, задорная улыбка, отблески фейерверков солнечными зайчика и запутались в непокорных волосах, ее щеки покрывал румянец, и для этого совсем не надо было ее злить. Фред по привычке закусил губу, что если бы он заметил это раньше? Когда Гермиона счастлива, она ещё красивее, чем когда злится.       Вдруг все было бы совсем по другому?