Выродок

На улице вечерело. Корчма заполнялась усталыми лицами. Каждый отдыхал и развлекался, как мог. За одним столом несколько людей играли в карты, и за ними наблюдало человек шесть, с трудом можно было разобрать, кто победил, гул стоял неимоверный. За другим столом сидел какой-то старец, рассказывающий о своём прошлом. Его слушали даже люди, сидящие за другим столом. Рассказывал анекдоты, уморительные истории из жизни и даже пугающие не на шутку. Перед входом сидела влюблённая парочка, скорее всего у них было первое свидание, оба стеснялись о чём-то заговорить, но со временем алкоголь раскрепостил их общение. Казалось, будто вся деревня и близлежащие поселения собрались в одном помещении. Сама корчма не выделалась ничем особенным, только если, она была построена на днях, и блестела, как стёклышко, а так ничего незаурядного. Она была единственной, в ближайших верстах сорока. Наверное, поэтому она была забита до отвала. Время шло, а людей не убавлялось, такое ощущение, что их становилось только больше. Если ты пришёл один, мест в корчме на каждого не напастись, ты либо подсаживался к кому-то и потом вы вместе уходите лучшими друзьями под утро, либо нарывался на пьяных бродяг, которые быстро проложат тебе дорогу кровью. Не исключением был и этот вечер. Было так шумно, что с трудом слышалась игра странствующего барда. Его мелодия не была похожа на связные ноты, он просто перебирал аккорды, ища вдохновение. Играл скорее для себя, чем для людей. Он просто занимал себя, будто ждал чего-то… или кого-то. Бард выглядел очень молодо, даже виднелся румянец на его щеках. Он был блондином с кудрявыми волосами, а за ухом он носил ромашку. Глаза его были, как два лазурита, очень яркого синего цвета. Аполлонское тело он не имел, обычный худощавый мальчишка, тяжелее своего инструмента, он ничего не держал. — Эй! — Крикнул какой-то мужик барду, выдавивший из себя этот звук с большим усердием, будто это что-то невозможное для него. — Музыкантишка… сыграй, что-нибудь для меня и… моих друзей, а то мы… заскучали. Мужик выглядел неопрятно: льняная рубаха, точно не новая, она была потрёпанная, вся грязная. Штаны были тоже не лучше, можно сказать на много хуже чем рубаха, одна штанина была порвана до колена. На ногах у него не было ботинок, просто босые ступни. На поясе, по правую руку, у него висела дубинка… Хотя какая дубинка, просто дубовая палка. Лицо соответствовало одежде, всё в засохшей грязи, волосы чёрные, короткие, сальный как свиной шпик. — Простите, конечно, друзья — Ответил резко, и не боясь последствий поэт — но я не в настроение, чтобы играть для вашей компании. — А что ты… тогда занял весь стол, в одиночку? Ты что… дохуя важный? музыкан… музыкантиш… музык, ах, да ну его. Либо пой нам сопляк, либо… выметайся отсюда. — Ох, как грубо, но я никуда не пойду, я жду своего друга, он с минуты на минуту должен поспеть. — Кому ты пургу несёшь… малолетка? Ты сидишь здесь один. Мы пришли — ты сидел, играл… на своей доске совершенно один. И до сих пор, ты один… одинёшенек, уселся и не даёшь корчмарю… заработать и кроны. — Верно, подмечено, мой сообразительный приятель, — Сказал бард, вставая из-за стола и кладя свою лютню на лавку — как тебе только удаётся соображать в таком состояние а?! Хочешь ты этого или нет, меня не волнует, но я буду ждать своего друга, пока он не вернётся. Сумерки, луна была полная, неимоверная тишина. Где-то выли волки и повсюду стрекочут сверчки. Но рядом с корчмой шума было, хоть отбавляй. Бард сидел на лавке перед корчмой, с порванной и окровавленной рубахой. Но лютни при нём не было, он был сильно расстроен и в гневе. — Мать твою, — Проговорил музыкант вслух — где его всегда носит?! Эх… — Он облокотился на стену корчмы. Сама деревня была, не такой уж большой, всего домов пятнадцать, может и меньше. Напротив корчмы из дома доносился какой-то гул, скорее всего мужик завалился домой после пьянки. А в остальных домах даже не горел свет. Слева, по дороге от корчмы, стоял каменный мост, не длинный, ведь река, через которую он лежит, можно просто перейти в два шага. Мост новенький, не успел покрыться мхом, ему месяц, не больше. Именно с той стороны бард приехал из Вызимы. — Вендэль, ты чего тут сидишь? — Сказала басистым голосом тень, заходящая на территорию корчмы, ведя кобылу за узду. — Что, горькое пиво подают или водку тёплую? — Очень смешно. — А почему ты весь в крови, и где твоя лютня? — В недоумение спросила, тень — А вот ты бы ещё подольше охотился на чёртовых накеров, может, наконец-таки избавился бы от меня. — Ответил Вендэль с сильным возмущением. — Не говори так… — Не надо мне тут, — Перебил бард, вставая с лавки. — Это даже не твоё ремесло, ты просто нашёл меч с эти медальоном и возомнил из себя ведьмака. Я удивлён, как ты живым возвращаешься с каждого принятого тобой заказа. Что я буду делать, если в один из таких же дней ты не вернёшься? Я не могу потерять своего друга. — Ты меня собираешься ещё жизни учить? — Вскликнула тень, указав пальцем на Вендэля. — Это вы меня подначили на то преступление со своей компашкой, я изначально не хотел этого, из-за вас меня выгнали из Лирии, теперь я просто скитающийся человек без жилья, без профессии. Я потерял семью из-за тебя!!! Минуту они просто молчали. Никто не мог обронить и слова, будто нож был приложен к горлу. — Слушай… — Начал бард тихо и стыдливо. — Я честно не хотел тебе зла. Вашей семье нужны были деньги, и я нашёл только этот способ для лёгкого заработка. Прости меня ещё раз за то происшествие и мою грубость. — Ничего уже не изменишь. — Сказал угрюмо друг барда, садясь на лавку. — Ты не знал, как всё повернётся, ты единственный кто отправился со мною в изгнание просто потому что, было жалко. Спасибо… Конечно это, наверное, потому что у тебя семьи не было… а, дворняга?! Музыкант рассмеялся, и его спутник вместе с ним. — Ну что, бард… пойдём бороться за честь. — Сказала тень, заходя в корчму. — И лютню, — Добавил Вендэль. Они зашли. В корчме засветилось некое лицо: человек, не очень толстый, но и не очень тощий, на нём был надет кожаный доспех, обиды стальными вставками по всей одежде. За правым плечом у него висел меч. Лицо не обладало индивидуальными чертами, только если шрам, протягивающийся от правого виска до края губы. Волосы были у него русые длиной по плечи и завязанные в одну косу. На вид он был молодой, но щетина давала иное представление. Глаза его сверкали как рубины, они буквально были алыми. Ими, путник сразу понял, кто обидел его друга, ведь в середине комнаты сидела компания из трёх человек и пытались выдавить из лютни хоть какие-то звуки. — Брось лютню, — Крикнул яростно бард. — Брось. Кому сказал, это благородный инструмент, невежа — О, смотрите, кто пришёл, это ведь сам мызыкантишка, и друга привёл. Что вам надо, олухи? — Я вижу, разговаривать ты научился с нашей последней встречи — Подметил бард новое умение мужика. — Отдай мне лютню, смердящий кусок коньего помёта. — Ой, какие мы нежные, запах ему не нравится. Не нравится — так проваливай, никто тебя не держит, а эту палку я себе оставлю, продам кому по дешёвке. А ты чего молчишь, яйца к горлу встали? Проваливайте, малолетки. — Да вы что? — Сказал юноша, попутно разведя руки, будто хотел обнять оппонента. — Зачем быть такими грубыми, мы не хотим проблем, а вы хотите остаться живыми. Давайте разойдёмся за свои столы и продолжим вечер без происшествия. Только перед этим отдайте лютню моему другу. — Ты чё тут в благородство играешь? — Грубо спросил пьяница. — Такие как вы у нас не в почёте. — Продолжил один из их компании — Дружище, давай я тебе куплю бутыль водки, а ты просто отстанешь от нас, мы хотим отдохнуть. У меня был тяжёлый день, и мне совершенно надоела это беседа. — Ты меня купить решил?! — Наступив на правую ногу и указав пальцем на странника, сказал мужик. — Я не потерплю такого отношения к себе… — Какого отношения? — Резко, но не грубо перебил юноша. — Я даю тебе повод оставить этот конфликт мирно, потому что я знаю, чем это всё закончится. — Смотрите, какой ясновидец забрёл к нам в деревню — С ехидством сказал мужик, громко, чтобы все услышали его. — Ты нам не ровня, у нас вся жизнь за спиной, а ты, молокосос, ещё жизни не видел. — Захлопнись, Вилберн, — Выкрикнул хриплым и уставшим голосом старик, который не мог дорассказать свою новую историю. — Всем надоело твоё поведение, здесь сидят приличные люди, которые пришли отдохнуть от суеты. Отстань от парня. После своих слов старик отпил пива из деревянной кружки и ударил её со всей силы по столу. — Старикашка, ты на кого голос повысил? — Очень грубо и яростно ответил пьянчуга. — Ты думаешь, всю жизнь прожил и можешь велеть мне, как поступать? Герой старый выискался. Вся корчма смотрела на Вилберна, всем стало противно от его слов, ведь в юношестве он был хорошим добрым мальчиком, как и все слушал рассказы доброго старичка и удивлялся им. Никто не поверил этим словам. — Уходи, Вилберн, — сказал корчмарь строгим голосом, указав на дверь. — Проваливай, и чтоб я тебя не видел больше здесь. Я мог вытерпеть эту грубость незнакомцу, но дедушке… Уходи и не возвращайся. — Да, ты… — Начал говорить Вилберн. — ПРОВАЛИВАЙ — Загалдела вся корчма. Бард и его спутник смотрели на то, как с гневной миной уходит пьяница, а затем и его собутыльники, из здания. После чего они уселись за свой стол и заказали себе холодного шнапса. И часть их ночи продолжилась без скандалов. В корчму зашёл человек, лицо его было бледное, волосы короткие, чёрные, имел он маленькую бородку. За спиной у него висел меч. Вся его одежда была в крови. — Ха-ха-ха-ха… Дарен, а ты помнишь, как мы… Дарен… эй Дарен — Говорил бард своему другу, но тот не откликался. — Не нравится мне этот тип, — Сказал Дарен почти шёпотом. — Мы находимся в этой деревне уже с неделю, а свежие объявления на чудовищ никто не вешал. — Несмотря на сумерки, Дарен смог быстро увидеть силуэт на лошади прибывшего ведьмака. Путник посмотрел в окно, трофей на лошади был похож на голову сдохшей коровы, вокруг которой летали мухи. А вместо её рогов были оленьи. — Ваш заказ выполнен, — Сказал ведьмак, доставая из своей сумки свёрток. — Плати, как и заявил. — Но я не давал никакого заказа. — Проговорил корчмарь дрожащим голосом, протирая при этом кружку. — Нам только маленькие черти докучали, но на них заказ уже выполнен. Послышался звон меча из ножен. — Ты меня за идиота держишь, а? — Выкрикнул ведьмак, приставив к горлу владельца свой меч. — Я работаю для вашей же защиты, а вы мне даже и ломаной кроны не заплатите за это? Ведьмак замахнулся, но Дарен выскочил из-за стола и ошеломил ведьмака ударом в спину. Но тот не растерялся и запросто сумел отбить его. Они начали наматывать круги, как волки вокруг своей добычи. — Недурственно дерёшься, парень, — Сказал ведьмак, смотря на Дарена, при этом всегда водя меч под ногами. — Людей так не обучают, где набрался таких навыков? — Зачем ты лжёшь этим людям? Голова чудовища больно похожа на обычную корову, причём даже не свежую. — А ты откуда знаешь, как выглядят чудовища? Вдруг они такие же животные, только опаснее? — Я знаю уж точно побольше тебя, кошак, — Злобно ответил, Дарен, подметив, что тот ведьмак из школы кота. На его шее висел медальон с оскалившейся мордой пантеры. — Ты даже в медальонах разбираешься, какой интересный вид, никогда не видел такую заинтересованность ведьмаками. — Я не хочу пачкать твоей кровью это место. Либо ты уходишь и никогда не возвращаешься в эту деревню, либо мы выходим на улицу и мы кончаем с этим.  — Тогда я пролью твою. Кошак манёвром передвигается к оппоненту и делает резкое движение, мечом пытаясь попасть в печень. Дарен с лёгкостью отбивает эту атаку, после чего ударом ноги о колено пытается выбить ведьмака из равновесия, но кошак быстро среагировал, достав левой рукой нож из-за спины и воткнув его прямо в пояс к путнику. Дарен скривился, и в этот момент ведьмак набросился на него. Кошак бил его сначала кулаками, после чего занёс кинжал над головой и попытался воткнуть в голову противника, но путник успел схватить его руки и держал кинжал прямо перед своими глазами. Ударом бутылки по голове, ведьмак свалился с мгновенным оцепенением, видимо бард попал ему в какой-то нерв. Дарен быстро перехватил кинжал в свою руку и двойным уколом в горло поранил ведьмака. Он попытался встать, но путник добил его одним ударом в грудь его же мечом. Какая ирония… — Ох … фух… Завтра уезжаем из Белого сада, хватит с нас приключений в одной деревушке— Запыхаясь, сказал Дарен, садясь за свой стол. — Надо бы меня заштопать, принеси мне из седельной сумки иглу и нитку. — Сейчас будет. — Не прошло и минуты как Вендэль уже сидел напротив Дарена. — А что будем делать с ним? — Усталым произнёс Вендэль. — Закопаем подальше от деревни, и поглубже, чтобы не разыграть чувства трупоедов. — Светает, друг мой. По коням? — Поехали. — Простите нас за такой вечер, мы не хотели его испортить, а уж тем более навредить, — сказал бард, отдавая горсть монет корчмарю, при этом мило улыбаясь. — Здесь немного больше, за причинённые неудобства. — Прощайте, люди, — немного щурясь от боли Дарен поднял труп ведьмака. — Надеюсь, у вас всё будет хорошо. — Прощаясь со всей корчмой, он вышел за дверь и положил труп на свою кобылу. Солнце только начало виднеться из-за горизонта, послышался первый крик петуха, надрывистый и пронзительный. Подул прохладный утренний ветерок, разносивший запах цветов. Листва на деревьях ещё не появилась, но снега уже не было, была поздняя весна. Дарен огляделся и вздохнул с облегчением. Он осмотрел седельные сумки лошади, на которой приехал ведьмак. Нашёл в них только травы и какую-то книгу, это был дневник некого Георга из Кагена. Также на седле висел серебряный меч. Всё забрал себе, а самого жеребца оставил у корчмы. Голову коровы он забрал с собой, чтобы закопать её вместе с обладателем. Дарен и Вендэль сели на своих лошадей и поехали за деревню. — Копай — сказал Дарен усевшись на камень. — А чего это я один? — Во-первых, я провёл с ним изматывающий бой. — Но…- Вендэль не успел и звук издать. — Во-вторых, у меня ранение и ты ведь не хочешь чтобы я лёг рядом с ним? — С небольшой ухмылкой на лице произнёс Дарен скрестив при этом руки на груди. Вендэль ни сказав ни слова принялся копать яму. Закопали покойного ведьмака со своим «Трофеем». Но перед этим они обыскали его сумку, в ней нашёлся сундучок с отварами, 20 крон, какая-то книга — это был бестиарий. Но путника повергло в шок одно, в сумке лежало 7 медальонов разных школ. Путники направились в Цинтру с пожитками незнакомца.