Призраки прошлого

Уитли без всякого энтузиазма побарабанил пальцами по тяжёлой деревянной двери и стал устало переминаться с ноги на ногу. Был уже вечер, начинались сумерки, когда Гаррет вернулся из поездки в какой-то далёкий и примерно такой же маленький как Эдем городишко, с машиной гружёной до крыши коробками со всяким хламом. Он часто возвращался откуда-то с подобным грузом, чаще всего это была б. у. техника, новые тарелки для Дигиталис или просто всякие раздолбанные штуковины, которые он разбирал на детальки и использовал для починки других не-настолько-раздолбанных штуковин. Уитли уважал его увлечение копаться в металлоломе, но больше из вежливости. Подсознательно ему было не очень приятно находиться в окружении «мёртвого» металла. И как он ни пытался понять и побороть это неприятное щекочущее ощущение при виде покорёженной и разобранной техники, избавиться от него было нереально. Слишком много неприятных воспоминаний было с этим всем связано. Поэтому когда он после очередного дня, проведённого с утра до ночи на кухне с Челл за укрощением хлебного теста, с гулом в ногах и желанием просто пластом повалиться на диван и не шевелиться пару-тройку часов, получил телефонный звонок от Гаррета, состоявший из одного только восторженного возгласа «БЕГИ СЮДА», он не мог сделать ничего, кроме как вздохнуть, мысленно проклянуть вселенную и пойти. Не сегодня, так завтра бы Рики достал бы его с этим. Лучше отстреляться пораньше. Уже стоя у двери и слушая торопливый топот хозяина дома, стремящегося открыть, Уитли повертел руками в свете висящей над крыльцом лампочки и заметил несколько пятен от муки на рукавах, которые забыл стряхнуть. Он успел только подумать о том чтобы попытаться избавиться от них, как дверь резко открылась и возникла крайне довольная физиономия Гаррета. — Заходи, заходи, — он тут же развернулся и устремился вглубь помещения, где стол был завален картонными коробками. Часть из них уже была вскрыта, часть ещё была запечатана. — Чай не предлагаю, так как я уже неделю как одну кипячёную воду пью, руки не доходят сходить за заваркой. — Он рассеянно поднял со стола кружку и быстро снова звонко стукнул её донышком по деревянной поверхности. — Каждый раз как вспоминаю об этом, обычно уже где-нибудь середина ночи. И я думаю, ну его... Так, ладно, мы не об этом. Уитли предпочёл просто стоять, сложив руки за спиной, и молча наблюдать за метаниями Гаррета от коробки к коробке в тщетных попытках решить, с чего начать. Вообще он сам подловил себя на мысли, что за последний год стал намного менее болтливым. Возможно дело в том, что Перемаршрутизатор Когнитивных Процессов больше не туманил ему голову, и вернулась способность нормально и здраво мыслить. Или он просто заразился этой молчаливостью от Челл. Они с ней во время готовки хлеба работали чуть ли не как единый организм, и процесс был настолько отточен, что слова для коллективной работы практически не требовались. Полторы фразы за вечер для Челл было достаточно, чтобы исчерпать словарный лимит и всё остальное время только сопеть с разными интонациями. И если раньше Уитли вообще не затыкался, полностью заполняя эти интервалы своей в основном бессмысленной болтовнёй, то в последнее время он подумал, что постоянный бубнёж лишь мешает концентрации. И скорее всего так оно и было. — Короче, не поверишь, — Гаррет отогнул крылышки одной из коробок, быстро глянул в неё и снова обернулся к Уитли. — Какие-то мародёры пробрались... в То Место. В комплекс. Уитли невольно сдвинул брови. От одного упоминания уже неприятно кольнуло где-то в желудке, но он всё равно продолжил слушать. — ...и добыли всякого металлолома. И выставили это всё на Ebay. — Не хочу спрашивать как они оттуда живыми выбрались, — он наконец подал голос. — Они и не ответят, — Гаррет повернулся к коробке и запустил в неё обе руки. — Не важно как, главное что снова эксклюзивная техника из самой преисподней в наших руках. В моих, — он самодовольно хихикнул. — Цены конечно дерут, сволочи... Но я подумал, живём один раз. Буду опять гречку на воде жевать две недели. Но зато что у меня есть! Он наконец вытащил из коробки предмет, который судя по напряжению на его лице был довольно увесистый. Он был шарообразный. Ну как шарообразный... скорее эллиптической формы. Когда-то был шарообразным, но уж точно не теперь. С одной стороны полностью чёрный, с другой оплавленный до безобразия. Сверху торчал обломок металлической ручки, державшийся, похоже, на святом духе. В центре этого жалкого зрелища две покоцанные металлические пластинки слабо закрывали собой то, что когда-то было светящимся визиром - сейчас оно представляло из себя стеклянные осколки и мёртвую черноту за ними. Уитли почувствовал, что земля начала уходить у него из-под ног, а горло сдавило ощущение жуткой тошноты. Последнее, что он ожидал от жизни — это второй раз посмотреть на свой собственный труп. Причём сейчас, по прошествии времени и при хорошем освещении, это ощущалось ещё хуже, чем там, в полумраке комнаты с экспериментальными наработками, год назад. Тогда он вообще был ещё не совсем в себе от произошедшего, и было гораздо больше вещей, рассеивавших его внимание. Было жутко, но сейчас это ощущалось просто ужасно. Он смог только разжать стиснутые зубы и приоткрыть рот в немом крике. Гаррет же был слишком увлечён рассматриванием приобретения, чтобы заметить, как Уитли начал медленно сползать по стене. — Я без понятия, что это, но раз ты у нас оттуда родом, может хоть подскажешь. Жесть как охота её поскорее разобрать, а если там что живое осталось, поковыряться в этом. Ну а... так, что с тобой? — последняя фраза резко сменила тон его речи с воодушевления на сильное беспокойство. Он поспешно опустил металлический шар на стул, отчего тот издал неприятный лязг, грозя развалиться на части, и метнулся в сторону Уитли, пытаясь удержать того на ногах. Но заставить двухметровую каланчу прямо стоять, когда её колени явно отказывали в содействии, было ему не под силам. Так что он просто помог Уитли ровно сесть на пол, не дав ему завалиться на бок и сбить собой несколько коробок с наклейками «Осторожно, хрупко!» — Так, так, погоди, а ну приди в себя... — Гаррет явно не ожидал подобной реакции. — Что ж тебя так накрыло, друг? Уитли слышал его будто через слой воды. Разум заволокло огромное количество крайне неприятных, но как назло чётких воспоминаний. Одно из которых — чувствовать, как каждая частичка твоего тела раскаляется до предела, как микросхемы трещат от жуткой перегрузки, как лопается стекло визира и мир погружается во тьму. Ох, он слишком хорошо помнил этот момент, как оказалось сейчас. И на секунду он почувствовал эту боль и ему показалось, что он сейчас вот такой же маленький, разбитый и одной метафорической ногой в аду для андроидов. И на этот раз рядом нет Челл, которая выручит и даст вторую жизнь. Уитли попытался выровнять дыхание, но вышли лишь пара шумных и дрожащих вздохов. Он не мог оторвать взгляд от покорёженной металлической скорлупки, которую Гаррет оставил на стуле. Пара небрежных шлепков ладонью по щеке заставила его посмотреть Гаррету в глаза расфокусированным взглядом. — Не хватало ещё чтоб ты тут в обморок упал... Ну же, хватит... — в голосе Гаррета было сильное волнение, и на секунду Уитли согрела мысль о том, что теперь его окружают люди, которым на него не всё равно. Он проморгался и попытался смотреть перед собой более осмысленно. Но сердце по ощущениям всё ещё колотилось где-то в горле и не собиралось сбавлять темп. — Ты что-то вспомнил, да? — попытался догадаться Гаррет, взяв его за плечи. — Эта хрень тебя так испугала... Ты знаешь её? Она опасна? Только скажи, я от неё мигом избавлюсь. — Нет, — Уитли не узнал собственный голос. Этот звук был скорее похож на хрип. — Не опасна? — он слабо мотнул головой. — Ну и хорошо. Гаррет метнулся к столу, где стояла кружка с водой, и сунул её Уитли в дрожащие руки, заставив сделать несколько мелких глотков. Стало немного легче. — Ну так что это? — Я... я... — Ты... что? — Гаррет явно не понял что до него пытаются донести. — Я это. Я. — голосу возвращалось прежнее звучание, хотя дрожь из него не ушла. — Моё... старое тело. Произнести это вслух было, кажется, тяжелее, чем поднять стокилограммовую гирю. Едва выдавив эту фразу из себя, он зажмурился, чтобы больше не видеть обгоревший остов даже периферийным зрением. — Убери, а... — Что за... — полушёпотом произнёс Гаррет. — Вот чёрт. Он вскочил на ноги и как можно быстрее вернул предмет... который как выяснилось являлся мёртвым личностным модулем, обратно в коробку. — Всё, можешь открывать глаза. Уитли медленно разлепил веки, неуверенно поправил очки. Гаррет стоял, оперевшись обеими руками на стол и опустив голову. На его лице эмоции менялись каждые полсекунды. От шока к ужасу, от него к сожалению и так по кругу. Наконец он более-менее уложил в голове только что свалившуюся на голову информацию и смог снова заговорить. — Старое тело. — Да. Они оба молчали ещё с минуту. Уитли сидел на полу, вытянув ноги и сжимая длинными пальцами кружку, Гаррет всё так же стоял, опершись на стол и закусив губу. — Последнее, что ожидал от сегодняшнего дня. — Не поверишь, я тоже. Гаррет издал нервный смешок и почесал затылок. — Ты жил в этой штуке. — Сорок восемь лет. Опять повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь гулом старой люминесцентной лампы. — Охренеть. Уитли медленно поднялся на ноги и, слегка пошатываясь, подошёл к столу и не глядя внутрь коробки захлопнул её. — Я думал оно уже давно в пыль превратилось, — пробормотал он, не спеша убирать руку с крышки. — Но выглядит, извини меня, кошмарно, — отозвался Гаррет. — Что с тобой вообще произошло?... — Много чего. Основным можем считать падение с лунной орбиты. — Падением с... чего? Ох, твою мать... Я сейчас, — он оттолкнулся от стола и несколькими широкими шагами скрылся в другой комнате. Через несколько мгновений послышалось стеклянное постукивание и вернулся он уже с бутылкой виски и двумя стаканами. — Ой, не надо, — Уитли попытался засопротивляться, но Гаррет поставил бутылку на стол и отмахнулся. — Надо, надо, сейчас без этого никак. Уитли только успел поставить кружку из-под воды на стол, как Гаррет мгновенно всучил ему стакан с сантиметром коричневатой жидкости на дне. Свой шот механик выпил залпом, но Уитли к нему присоединяться не спешил. Он вообще не особо видел, в чём фишка алкоголя и почему людям в кайф доводить себя до полной потери координации и бессознательного состояния. Гаррет больше настаивать не стал. — С лунной орбиты это как... — В самом прямом смысле этого слова. Гаррет сдвинул брови, а потом они резко поднялись и он посмотрел собеседнику прямо в глаза, взглядом который кричал «А, вспомнил!» — Аарон рассказывал про метеорит, упавший на северо-восток. За день до того, как ты притащил на себе Ми-шель. Уитли кивнул. Тут дополнительные слова не требовались. — Охренеть, — повторил Гаррет и поспешил налить себе ещё. — Я сегодня не усну. — А будто я смогу... — Сорок... сорок восемь лет, — он махнул рукой в сторону коробки. — Вот в этом вот... Знаешь, когда ты говорил мне про то что у тебя не было рук, я что угодно себе представлял, но не одноглазый металлический шар. — Сам как вспомню — дрожь берёт, — пробормотал Уитли. — Но знаешь, я не особо жаловался. Я просто не знал, что может быть по-другому. — Знаешь... Я понял одно. Что все люди, которые там работали — ненормальные, чёрт возьми, маньяки, — Гаррет осушил вторую порцию виски и покосился на коробку. — Взять невинного человека, вырвать его сознание из тела, поковыряться в разуме, стереть память и запихнуть в робота. Это самый ужасный и аморальный эксперимент, какой только можно было придумать... — Но судя по всему, спали они спокойно. — Уитли поставил стакан с нетронутым напитком рядом с кружкой. — Слушай, можешь разбирать его, можешь уничтожить, делай что хочешь... Но если жёсткий диск ещё жив — не считывай его. — А иначе что будет? — в голосе Гаррета послышался нескрываемый интерес. — Просто не делай этого, хорошо? Он помолчал несколько секунд, будто думая, ответить честно или скрестить пальцы в кармане. — Хорошо. — Спасибо, — Уитли хлопнул его по плечу и всё ещё неустойчивой походкой направился к входной двери. — Спокойной ночи. — Что... Ты прям вот так уйдёшь? — Гаррет звучал растерянно и бросил взгляд на стакан. — Спокойной ночи, Гаррет.       Вполоборота он вписался лбом в дверной косяк и издал звук, похожий на «кряк» утки, которую застали врасплох, что вызывало у механика невольный смешок. Когда дверь уже закрылась и Гаррет остался один с горой неразобранных ящиков, он снова склонился над коробкой и отогнул крышку, встретившись взглядом с чернотой мёртвого визира. Уничтожать такую находку было жалко. Придётся побороть моральные принципы и всё же разобрать её на запчасти. Он опустил пальцы к створкам и осторожно опустил верхнюю, пока она не соприкоснулась с нижней и «глаз» больше не был приоткрыт. Металлическая пластинка издала неприятный скрип и зашаталась в гнезде, грозясь выпасть насовсем. Гаррет тяжело вздохнул. — Спокойной ночи.