Игрушка нашей Академии

      Первое, что увидел Алексей, когда вошёл в комнату, - две задумчивые фигуры, которые, в попытках сосредоточиться на своей медитации, сидели с нахмуренными лицами. Что-то в их виде заставило Лёшу хмыкнуть, взглянув на своих сопроводителей. Те же продолжали потирать влажные волосы полотенцами, словно картина перед их глазами была постоянной. Но ведь даже вечно спокойно улыбчивый Сычжуй сидел, словно нахохлившийся филин на ветке.        - Что такое? Что с рожами? – после горячего душа голос Хань Хэ звучал менее хрипло, но словно как-то задушено. Алексей про себя отметил, что парень пытался выдавить из себя подобное выражение. - Странное ощущение…       Будто бы ци изменило потоки, но физически это не проявляется, - попытался объяснить Цзинъи. Но судя по лицу Лёши, вышло у него из рук вон плохо. Лань Юань тоже отел что-то вставить, но более чёткого объяснения даже у него не нашлось. – Словно всё так же, но и не так.        - И как вы думаете с этим бороться? Ещё пара наших выходок – и учитель Лань сляжет одновременно с искажением ци, инсультом, инфарктом и старческой деменцией. – деловито напомнил Цзинь Лин. Ребята вздрогнули, но Цзинъи всё равно нашёл причину спорить: «В последнем он сам виноват, а не мы!»        - Ошибаешься, драгоценный мой друг Лань Цзинъи! – Жулань встал в ту же позу, в которой учитель обычно вёл свои занятия, выпрямившись, положив одну руку за спину, а второй поглаживая подбородок. – Последние года три мы являемся основной причиной нервных потрясений глубокоуважаемого учителя Лань Цижэня.        Его попытка спародировать голос преподавателя заставила друзей засмеяться. Даже Алексей немного расслабился. Но тут же подумал, что причиной его расслабления является горячий душ, размягчивший его мутный разум.        Дальше пошли привычные для их возраста посиделки с попкорном и интересными историями. Лёша почти ничего не говорил, так как сравнивал свою жизнь с рассказами новообретённых друзей и понимал, что его судьба оказалась скучной и более-менее благосклонной. Из рассказов ребят он понял вот что: жизнь в таких вот кланах простой никак не назовёшь. Цзинъи посадили на лошадь в 6 лет, но тот не удержался в седле, выпал и навсегда получил шрамы на переносице и пальцах; после определённых кулинарных экспериментов отца, Сычжуй получил аллергию на курицу и вынужден был стать вегетарианцем, как и его второй отец; Жулань так вообще живёт сиротой при живых, но очень занятых родителях, а Юйцзи вынужден заботиться о прадеде, который, по словам Цзинь Лина, уже на пороге старческого маразма и одной ногой в могиле. На его замечание оба Ланя закивали, а Хань Хэ вынужден был просто ответить: «У них было не очень радужное знакомство, но дед действительно иногда ведёт себя слишком вызывающе».        В общем, истории были самые разнообразные, что позволило Алексею сделать вывод, что жизнь этих ребят не строится вокруг учёбы. Однако крутится где-то рядом с теми монстрами, что напали на него в парке. От этого его короткие русые волосы вставали дыбом, жевательные мышцы нервно подёргивались. Почувствовав себя некомфортно от таких воспоминаний, Лёша просто начал неосознанно крутить в руках то кольцо, что ему дал Хань.        - Кстати, а почему вы называете их молодыми госпожами, если они парни?       Услышав этот вопрос, Цзинъи сразу же выпалил: «Наша юная госпожа Цзинь однажды разревелась, когда на тренировке ей прядь волос отрезали. Серьёзно, словно юная дева. Даже трясся от истерики. А юная госпожа Хань… Ну просто юная госпожа. В своём доме он частенько наряжался в женские наряды и танцевал на радость публике. Зрелище, достойное королей!»       Возможно, Хань Хэ смутился, но его лицо ни капли не покраснело от такой похвалы. Он просто опустил голову, словно рассматривая свои тонкие пальцы. Алёша заметил, что вся его левая рука усеяна различными красными шрамами. Заметив его интерес, Цзинь Лин ответил: «У него почти полностью потеряна чувствительность кожи на руке. Он слишком неуклюжий».       Лёша вдруг вспомнил, как однажды дома случайно обжёгся кипятком из упаковки доширака. В какой-то момент, пока он шёл в комнату, дно упаковки просто отвалилось, а вся горячая вода полилась прямо на его ногу, оставляя за собой не просто красный след, но и огромные волдыри и уродливый шрам почти на всё бедро. Это было то, чего он очень смущался. И когда и четвёртые сутки ему всё же удалось попасть к хирургу, он слёзно умолял его избавить от шрама, но врачу в сельской больнице и предложить было нечего, кроме как всю жизнь прятать это от чужих глаз.        А вот Юйцзи свой шрам не избегал. Даже наоборот, всячески рассматривал травмированные пальцы, приговаривая, что шрамы всегда украшали мужчин.        Лёша вспомнил татуировки парней и израненную спину Хань Хэ, про себя подумав: «Так ли..?»