Во всём виноват ластик

      Преподаватель зашёл в кабинет и медленно обвёл тяжёлым взглядом аудиторию. Ученики сразу же отложили свои разговоры и насторожились. Слишком хорошо за годы учёбы они успели изучить этот нечитаемый взгляд. В классе повисла напряжённая тишина. И только было слышно муху, которая билась о стекло, не теряя надежды выскользнуть на улицу. — Ребята! — трагическим голосом сказал препод. — Вот и дожили мы с вами до первого вашего вхождения во взрослую жизнь — выпускных экзаменов! — он тяжело вздохнул.— Наверняка вы все знаете, что вместо рождественских каникул вам надо будет усердно готовится к выпускным экзаменам. Так что каникулы, как отдых, отменяются. Все прискорбно опустили головы: да, они знают. Препод продолжил: — И потом отдыха не предвидится: вам предстоит сдавать вступительные экзамены в университеты и колледжи, а кому-то сразу искать работу. Ученики хмуро закивали: да, они знают. — Дороги ваши разойдутся, и у каждого будет свой путь в большой жизни. И то, как вы потрудились в школе, скажется на качестве дальнейшего пути. Да, они знали и это. — Поэтому, прошу вас! Потрудитесь как следует! Отбросьте все свои дела и подготовьтесь хорошо к экзаменам! — пафосно закончил он речь и опять обвёл класс задумчивым взглядом. «Вот и эти птенцы скоро вылетят из моего гнезда», — печально подумал он. — Но, — сразу же продолжил он, уже улыбаясь, — наступает время величайшего события нашей школы — фестиваля огней! Внутренний двор будет полностью украшен рождественской атрибутикой. В этот день наш класс обязан устроить рождественскую вечеринку — последнюю для вас в этой школе. Все вдруг повеселели и громко захлопали. Ведь они понимали, как будет весело.        Чонгук увидел, что Чимин вытащил из рюкзака книжку с рецептами и быстро стал её листать. Он спросил: — Выбираешь угощение для Юнги? — Что? — Чимин, испугавшись, что его застукали за этим занятием, быстро захлопнул книгу. Тэхён тоже подошёл к ним, намереваясь что-то спросить. — Ведь фестиваль огней — это же отличный шанс выказать свою симпатию, — несмотря на растерянность Чимина, продолжил, улыбаясь, Чонгук. — Серьёзно? — спросил Тэхён. — А ты не знал? — в унисон удивились Чонгук с Чимином. — По легенде, если в этот день подарить торт тому, кто тебе нравится, любовь можно считать сложившейся, — мечтательно закатив глаза, произнёс Чонгук. Потом он встряхнулся и обидчивым голосом произнёс: — Но тебе вообще это по барабану! Правда же? Тэхён удивлённо похлопал глазами и промолчал. Он не знал, что на это ответить. Ведь в таких омежьих премудростях он разбирался мало, можно сказать, и не разбирался вовсе. Откуда только Чонгук знал про это? Он же не омега! Но, словив обидчивый тон своего парня, он о чём-то задумался и завис. Из ступора его вывел голос Юнги, который подошёл к их компании и спросил: — О чём задумались, други? — Тут он заметил на парте кулинарную книгу и облизнулся. — О, хочешь приготовить пироженки на вечеринку? — задал он вопрос, близко наклоняясь к лицу Чимина. — Ну, выбираю пока, что приготовить повкуснее. Мы с омегами из клуба домоводства решили постараться. Юнги заинтересованно присел рядом с Чимином и увлечённо начал перелистывать книгу. Чонгук взял за локоть Тэхёна и потянул его за собой в коридор. — Что это? Уже отмечено, — Юнги заметил обведённый красным фломастером рецепт кексов. — Я уже это готовил на день св. Валентина, — с грустью в голосе сказал Чимин, вспоминая, что кекс, предназначенный Юнги, так и не достался ему. — Да? И кому это? — ревностно спросил Юнги.— Я не помню, чтобы мне кто-то дарил кексик. — Ну, тогда… — замялся Чимин, — я приготовил его для тебя. Но у тебя было много подарков, и я просто не отважился его тебе подарить. Ну, ты бы тогда его и не взял. Кексик был намного скромнее всего того, что ты нёс в руках. И я… — Чимин опустил глаза, — подумал тогда, что такой альфа, как ты, совсем не для меня. — Ты сдурел, Чимин! — Юнги вспомнил, как он жаждал получить от него подарок на день св. Валентина. Как он расстроился, узнав, что свой кексик Чимин отдал Чонгуку. А теперь выясняется, что это был подарок для него! — Ну, Чим-Чим! Ну, почему так-то! — Юнги обхватил руками свою голову и тихонько заскулил от такой несправедливости. — А ведь я тебе в ящичек подкинул коробку зефирок. Неужели ты не понял? — Вот, вот! Подкинул! — скривил губы Чимин. Кто же тогда знал, что это от тебя! Не мог просто отдать мне её в руки? — Да ссыкло я, ссыкло! — с жаром прошептал ему на ухо Юнги. — Но теперь всё иначе. Прости. О, вот это очень симпатично смотрится! — Юнги фломастером обрисовал в книге название рецепта, придав ему форму сердечка, и сказал: — Впереди фестиваль рождественских огней! — он многозначительно подмигнул покрасневшему Чимину и быстро ретировался из класса. Чимин остался сидеть на месте, тупо глазея на нарисованное сердечко. На его губах заиграла нежная улыбка. Что этим хотел сказать Юнги — Чимин не знал, но его сердце забилось очень громко.       Была большая перемена. К Чимину подошли его друзья-омеги. Пришлось опять открывать кулинарную книгу и обсуждать, кто и что будет сегодня готовить на завтрашнюю вечеринку. И конечно же, сердечко Юнги не осталось без внимания. Омеги понимающе зацокали языками. А Чимин опять покраснел. Ну, никак ему не удавалось скрывать свои чувства. Договорившись с омегами встретиться в кулинарном кабинете после уроков, он с облегчением выскочил в коридор, чувствуя, как горят его уши от этих понимающих взглядов. Вдруг на него кто-то налетел и, дёрнув за руку, потащил под лестницу. Здесь было темно и тихо. Его прижали к себе и хрипло выдохнули прямо в ухо: — Чимин! Ты мне нравишься! Перед глазами Чимина предстал лисий прищур Юнги, требовательно буравя насквозь. Его губы находились в опасной близости от губ Чимина. Руки Юнги крепко держали его в своих объятьях, не давая шевельнуться. — Ты мне нравишься! — ещё раз повторили губы Юнги и нежно дотронулись до его губ. Чимин широко открыл глаза и стал дышать через раз. Его тело затрепетало в сильных руках Юнги и обмякло. Колени задрожали и стали предательски подгибаться. Но чужие руки держали крепко, по-хозяйски, не давая упасть. Голова Чимина в изнеможении опустилась на крепкое плечо Юнги, и губы Юна стали нежно прикасаться к участку открывшейся шеи, мокро захватывая кончик уха. — Чимини! — хрипло прошептал Юнги, — прости! Не мог удержаться. А я тебе нравлюсь? — спросил он и опять пробуравил своим жарким взглядом Чимина. — Да, — тихо пискнул Чимин, не в силах отвести взгляд. — Тогда… — Юнги немного помолчав, продолжил: — Ты будешь со мной встречаться? Чимин вдохнул в лёгкие как можно больше воздуха и, мотнув головой в знак согласия, чётко ответил: — Да! Юнги счастливо заулыбался. Его не отвергли, и он — нравился. И с ним тоже хотели встречаться. И теперь он не один. И отныне у него есть свой омега! Такой нежный и красивый, такой умный и правильный, такой самый лучший в мире, такой… такой… такой Чимин! И Юнги отныне будет о нём заботиться, будет исполнять все его хотелки и делать всё возможное, лишь бы его мальчик был счастлив. Он с нежностью посмотрел на пунцового от смущения Чимина, и ласково провёл рукой по его волосам. Чимин встрепенулся испуганной птичкой и спросил: — Так значит, мы с тобою — пара? Вместо ответа Юнги вовлёк его в глубокий поцелуй. Он давно уже хотел вжаться в эти пухлые, розовые губы Чимина и смять их своими. Но боялся — вдруг Чимин всечёт ему. Ведь Юнги знал, какой тяжёлой может быть рука Чимина. А теперь-то, когда он поверил в себя, он наслаждался этим ранее неведомым чувством собственничества и тихонько млел от нахлынувших чувств. Это было очень сладко и волнительно. Ведь у Юнги это тоже был первый поцелуй. И ему хотелось, чтобы этот поцелуй не заканчивался никогда. Но прозвенел звонок. Юнги крепко взял Чимина за руку и, переплетя их пальцы между собой, потащил в класс. Подтолкнув его к доске, он встал рядом и громко сказал: — Ребята! Чтобы ни у кого не возникало никаких домыслов, у нас для вас есть новость! Отныне мы с Чимином — пара! — и он с гордостью посмотрел на Чимина: — «Видишь? Я совсем не ссыкло!» Чимин на его взгляд ответил кивком головы, как будто понял, о чём подумал Юн, и смущённо улыбнулся глупенькой, счастливой улыбкой.       В классе возникла тишина. Все замерли с открытыми ртами. И вдруг с задней парты раздались хлопки. Это Чонгук, глядя на счастливых друзей, начал выражать свою радость. Все сразу встрепенулись, и по классу пронёсся ураган аплодисментов. Особенно бурно выражала свою радость пара, отношения которой уже давно были известны всем. Теперь они не одни, в их полку прибыло! Другие с некоторой завистью поглядывали на Юнги и Чимина, который растерянно хлопал своими глазами, не зная, куда их прятать от стыда. Но Юнги крепко держал его за руку, и гордо посматривал на одноклассников своим лисьим прищуром. Все так были заняты этим признанием, что не обратили внимания на стоящих в дверях препода и Тэхёна. Препод нечитаемым взглядом смотрел на Тэхёна, а он — вглубь кабинета, на Чонгука. Чонгук тут же словил его взгляд и, закусив губу, отвернулся. Но тут прозвенел звонок, приглашая всех на занятия. Препод неспешно направился на своё место, а Тэхён, вжав голову в плечи, быстрым шагом — на своё. При этом он пронзительно смотрел на Чонгука, который в это время тянул руку для поздравления Юнги. Он старательно делал вид, что не замечает взглядов Тэхёна. Но тут начался урок, и препод начал раздавать учащимся листочки с тестами.

***

      Тэхён и Чонгук неспешно обедали на крыше. Чонгук залипал на то, как Тэхён ел лапшу: втягивая в себя щёки, а губы бантиком выставляя вперёд. Потом взял пакет с соком и начал всасывать его через трубочку. Чонгук никак не мог отвести глаз и от этого зрелища. Тэхён, почувствовав это, недоумённо повернулся к нему и спросил: — Хочешь? Он помотал соком перед его лицом и протянул ему. — Нет, нет. Совсем не хочу, — быстро начал отнекиваться Чонгук, убегая от него глазами. Немного помолчав, он, поёживаясь, проговорил: — Что-то прохладно уже здесь становится. — И правда. Может, мы теперь будем есть в кабинете? — отозвался Тэхён. — Категорически отказываюсь! — вскочил Чонгук. — Почему это? — тихо и растерянно спросил Тэхён. — Ну, блин… Ты что, не понимаешь? Плохо будет, если по школе поползут странные слухи! — Нууу… Ты надумываешь! — А ты, наоборот, особо не задумываешься! Просто давай останемся на крыше. Здесь мы хоть спокойно можем разговаривать, не опасаясь никого, — сказал Чонгук. Он вдруг увидел, как внимательно разглядывает его Тэхён, и добавил: — во всяком случае, мне так кажется. — Но ведь как хорошо, что Юнги с Чимином признались перед классом! Теперь к ним меньше вопросов будет. Или… ты меня стесняешься? Тэхён посмотрел на Гука нечитаемым взглядом. Посмотрел так, как умел только он один: пронзительно и строго. Чонгук почувствовал, что ему не хватает воздуха. На душе его стало неуютно и паршиво. Но, внутренне собравшись, он всё-таки высказал давно назревшую в нём мысль: — Ты что, дурак совсем? Ведь и мёртвому понятно, что здесь совсем не одно и то же! Они альфа и омега. А у нас с тобой совсем другой случай. И нам лучше всё скрывать, — печально поникнув головой, сказал Чонгук. — И не задавай глупых вопросов. Ничего я не стесняюсь! Это совсем другое — неужели ты не понимаешь? Тэхён приблизился к нему и, приобняв, поцеловал его в висок. Он совсем не хотел, чтобы Гук волновался, и поторопился его успокоить. — Ты чё? — округлил глаза Чон. — Отодвинься! Ты сидишь очень близко! Здесь же школа! Только он произнёс эти слова, как из двери на крышу выбежала пара из их класса. Они смеялись, глядя друг на друга и, казалось, не видели ничего вокруг. Они провальсировали на свою скамейку и стали целоваться. Чонгук, вскочив на ноги, быстро схватил Тэхёна за руку и потащил его к двери. — Вот, и правда — чуть не попались! — выдохнув, сказал он, когда они выбежали на лестницу. — Ты о чём? — не понял Тэхён. — Будет плохо, если в школе, кроме Чимина и Юнги, кто-то ещё узнает, что мы встречаемся. Тэхён! Тебе и правда наплевать, что о тебе подумают? Будь настороже, чтобы нас никто не засёк. Нам здесь осталось учиться совсем немного. Давай будем осторожны! И лучше нам сейчас совсем не встречаться! — Но… Прости! Моя волейбольная команда уже знает об этом. Как-то Хосок видел нас в парке и всем рассказал. Но ребята не против. Они, наоборот, поддерживают меня… — начал было Тэхён и вдруг осёкся. Он увидел как передёрнулось лицо Гука, и он скривился, как от зубной боли. — Етишкин кот, твою налево! — громко вскрикнул он, — всё-таки спалились! — Да всё нормально, говорю я тебе! Не волнуйся! — успокаивающе провёл рукой Тэхён по спине Чона. — Всё! Всё! Не подходи ко мне больше! — в сердцах крикнул ему Чонгук. — А своим скажи, что это всё не так. И мы просто случайно тогда повстречались в парке. Он хлопнул себя по лбу и стремительно сбежал по лестнице. Тэхён застыл от этих слов и вдруг почувствовал, как заболело его сердце. Сгорбившись, как старичок, он медленно побрёл вслед за Гуком на следующий урок.